Все дискуссии с официальными представителями России о ситуации в Латвии, Литве и Эстонии рано или поздно выливаются в обсуждение событий 1939–1940, 1944–1945 и последующих годов. Точки зрения Москвы и балтийских столиц события прошлого диаметрально противоположны. Это влияет и на сегодняшние отношения. Годовщина окончания Второй мировой войны вызвала новый всплеск споров на эту тему, достигших высокого эмоционального накала.
Логика российской стороны хорошо известна и не претерпевает особых изменений. Сегодня, как и в тот период, когда я вплотную занимался российско-балтийскими отношениями (1991–1998), российские коллеги любят подчеркивать, что в 1991-м именно Россия «дала» независимость странам Балтии, признав их в качестве суверенных государств. Действительно, признание Россией независимости балтийских государств сыграло решающую роль. Также вспоминают тесное сотрудничество между демократами России и Балтии в последние годы существования СССР. Это тоже верно. Россияне справедливо указывали на то (ныне об этом говорят гораздо меньше), что приезд Бориса Ельцина в Таллин 13 января 1991 года, спустя всего несколько часов после бойни у вильнюсской телебашни, имел решающее значение для борьбы балтийских народов за освобождение.
Но после обретения независимости страны Балтии, сетуют в Москве, плохо отблагодарили Россию за ее великодушие, повернувшись лицом к НАТО, и, если говорить о латышах и эстонцах, отказались автоматически предоставить гражданство всем русскоговорящим жителям. На переговорах о выводе российских войск, за которыми я внимательно следил в бытность сотрудником аппарата премьер-министра Швеции, представители России с искренней убежденностью утверждали, будто балтийские государства должны благодарить Москву за то, что она вообще выводит армию с их территории.
Чувства россиян отчасти можно понять – ведь многих из них, а не только ностальгирующих по советским временам красно-коричневых, разочаровали и даже нанесли им личное оскорбление действия балтийских политиков после 1991-го. К тому же Эстония и Латвия (исключая довоенный период независимости) являлись частью России с начала XVIII века, а Литва (кроме Клайпеды) вошла в состав Российской империи в 1795 году.
Однако с точки зрения международного права эти чувства неуместны. А для самих жителей Прибалтики мнение, будто они должны быть благодарны за предоставленную им свободу, непонятно и оскорбительно. Мне не раз приходилось доказывать российским коллегам, что независимость балтийских государств — это их неотъемлемое право, а не милость, а потому она не может быть дарована ни Россией, ни кем-то еще. Вполне понятна радость по поводу прекращения агрессии, но нет нужды благодарить злодея, переставшего совершать злодеяния.
Еще один аргумент, который отстаивался россиянами в те дни, сводился к тому, что население Балтии в долгу за материальный прогресс, достигнутый при советской власти. Они будто бы должны быть признательны СССР за Новый порт в Таллине, нефтяной терминал в латвийском Вентспилсе, автотрассу Вильнюс – Клайпеда в Литве. Бывший спикер Госдумы РФ Геннадий Селезнёв как-то заявил, что ему не известно, «где оказалась бы сегодня Латвия, на каких задворках Европы, если бы весь Советский Союз не помогал Латвии и Эстонии развиваться».
Подъем жизненного уровня местного населения в условиях иностранного правления всегда выдвигался в качестве главного аргумента в целях оправдания империализма, проявления которого от этого отнюдь не становятся более привлекательными. В случае с балтийскими государствами подобные аргументы легко опровергнуть, опираясь на статистику периода независимости между двумя мировыми войнами. Так, в 1938-м уровни жизни в Эстонии и Финляндии были сопоставимы, чего никак не скажешь о времени, относящемся к 1991 году. Но что самое главное, вопрос о том, строить или не строить порты и автотрассы, эстонцы, латыши и литовцы предпочли бы решать самостоятельно. Да, некоторые проекты, направленные на развитие инфраструктуры, были полезны. Однако в целом советская власть причинила Прибалтике огромный экологический вред, в результате коллективизации был нанесен страшный удар по сельскому хозяйству, систематически уничтожались национальные культуры.
БЫЛ ЛИ ОСУЖДЕН ПАКТ?
Самая болезненная тема российско-балтийских дискуссий – вопрос о событиях, приведших к утрате независимости после заключения пакта Молотова – Риббентропа в 1939 году. Постоянно приводимый аргумент состоит в том, что Съезд народных депутатов СССР (24 декабря 1989 г.) осудил не только секретный дополнительный протокол к пакту Молотова – Риббентропа (1939), но также и советскую аннексию прибалтийских государств в 1940-м, что не соответствует действительности.
На самом деле, в декабре 1989 года комиссией, возглавляемой Александром Яковлевым, в то время одним из ближайших соратников Михаила Горбачёва, был подготовлен доклад, зачитанный на пленарной сессии Съезда народных депутатов СССР. Главный вопрос, на который должна была ответить тогда комиссия, заключался в том, идет ли речь о подлинном существовании протоколов вообще, или это всего лишь «антисоветские измышления», источником которых являлись упорно ходившие слухи.
Яковлев отметил, что поиски оригиналов в советских архивах не увенчались успехом, однако копии, которыми располагала комиссия, на основании ряда свидетельств были признаны аутентичными. В постановлении, принятом Съездом народных депутатов по докладу, протоколы объявлялись противоречащими международному праву, осуждались и признавались «юридически несостоятельными и недействительными с момента их подписания». Съезд народных депутатов также заявил, что ввиду секретности протоколов они не направлялись в парламент для ратификации, поэтому советским гражданам ничего не было известно об их существовании. Таким образом, эти документы «никак не отражали волю советского народа, который не нес ответственности за этот сговор».
Съезд народных депутатов не связал протоколы с аннексией балтийских государств, поскольку его мандат касался только 1939 года, тогда как в отношении Балтии положения протоколов были полностью осуществлены только в 1940-м. Предложения народных депутатов от балтийских республик создать новую комиссию для расследования событий 1940–1941 годов поддержки не получили.
В общем, Съезд народных депутатов в декабре 1989-го действительно осудил секретные протоколы, но не выразил мнения относительно их последствий. Не сделала этого и новая Россия; более того, сегодня ее официальная линия заключается в отрицании факта оккупации государств Балтии, о чем в Европе в преддверии 60-летия победы неоднократно заявлялось российским руководством на разных уровнях.
ПРЕОДОЛЕНИЕ ПРОШЛОГО
Ничто не свидетельствует в пользу того, что Россия готова примириться с историей своих отношений с Прибалтикой. Подобно другим большим нациям, россиянам трудно проникнуться мировоззрением и чувствами малых народов. Но отчего же новая Россия не в состоянии дистанцироваться от действий СССР? В конце концов, согласно ее утверждениям, она порвала с порочными советскими традициями. А если это так, то что мешает ей осудить или хотя бы признать факт событий, имевших место более полувека тому назад?
Очевидно, для России признание истинного содержания своих действий в прошлом представляет собой психологически очень трудный и болезненный шаг. Большую роль играет и тот факт, что реакция извне, по сути, отсутствует. Достаточно представить себе ту волну негодования, которая поднялась бы, заяви немецкий дипломат, что включение Богемии и Моравии в состав Третьего рейха в 1939 году не было оккупацией, потому что тогдашний президент Чехословакии Эмиль Гаха подписал соответствующий документ с Гитлером. Но когда высокопоставленные российские представители говорят нечто подобное в отношении Балтии, реакция практически отсутствует.
В чем же связь между былым Советским Союзом и сегодняшней Россией — страной, возникшей на обломках СССР и осуждавшей (по крайней мере, в первые годы своего существования) всю систему, олицетворяемую советской империей? Несет ли Россия ответственность за действия СССР в странах Балтии? Это сложный вопрос с юридической, нравственной и психологической точек зрения. Но некоторые вещи неопровержимы.
Для начала невозможно отрицать тот факт, что большевистский переворот 1917-го произошел именно в России, хотя та Россия сильно отличалась от нынешней. Во-вторых, во многих случаях (но не во всех, а лишь тогда, когда ее это устраивает) Российская Федерация считает себя правопреемницей СССР. Таким образом, в сознании народов, ограбленных при советской власти, современная Россия устойчиво с ней ассоциируется. Это тем более справедливо, поскольку Советский Союз был «российским» в том смысле, что власть в нем принадлежала русским или тем представителям других народов, мышление которых было столь же великоросским (Сталин – самый яркий пример). Этнические русские занимали высокие посты в компартиях всех советских республик, русские доминировали в Вооруженных силах, а русский язык и культура вытесняли язык и культуру оккупированных государств.
Все, и в первую очередь сами немцы, без колебаний признаюЂт связь между Федеративной Республикой Германия и Третьим рейхом, хотя современная Германия – демократическое государство, не имеющее ничего общего с Германией гитлеровской. Тем не менее ФРГ потратила годы и многие миллиарды немецких марок на то, чтобы компенсировать причиненный ущерб, а в нескольких случаях и установить мир с нациями, опустошенными нацизмом.
Одна из причин такого поведения Германии заключается в том, что мир ясно и недвусмысленно потребовал от нее разобраться со своей историей. Того же мир требует и от Японии. Но почему-то никто за исключением жителей балтийских стран не выдвигает аналогичные требования к России. Как минимум, мы можем призвать Россию не отрицать собственную историю. Признать факты вовсе не обязательно означает взять вину на себя. Современные россияне не несут ответственности за преступления своих предков, но если они будут упорно отрицать правду, то фактически разделят эту ответственность.
То, что официальная Россия до сих пор отказывается признать факты советского правления в Прибалтике, вряд ли можно истолковать иначе, чем в качестве неявного признания Москвой своей причастности и ответственности. Ведь то, за что ты не отвечаешь, признать нетрудно.
Ключевым понятием в ходе строительства послевоенной демократической Германии было «преодоление прошлого» (VergangenheitsbewКltigung). Этот процесс может принимать разные формы – от публичных высказываний политических лидеров до молчаливых жестов. В первые годы своего существования новая Россия фактически делала и то и другое, пусть и не так масштабно. Это касалось таких стран, как Венгрия, Польша и в то время еще существовавшая Чехословакия. Несколько жестов было сделано даже в сторону государств Балтии.
В преамбуле к договору от 29 июля 1991 года между Литвой и РСФСР содержалось упоминание о советской «аннексии 1940 года, которая была посягательством на суверенитет Литвы». В статье министра иностранных дел РФ Андрея Козырева, опубликованной в International Herald Tribune (14–15 августа 1993 г.), упоминались «преступления Сталина» и «секретные протоколы, которые в 1939 году дали основание Сталину и Гитлеру решить участь прибалтийских государств». Однако российский министр также подчеркнул, что «современная Россия не несет ответственности» за «преступления прошлого». Когда 30 апреля 1994-го Борис Ельцин подписывал с Латвией договор о выводе войск, он упомянул о «репрессиях в Латвии» и «насильственном изгнании в Сибирь незначительной части ее жителей», но поспешил заявить, что ни Россия, ни российский народ не несут никакой ответственности за случившееся.
В наши дни «преодоление прошлого» прекратилось. Однако в долгосрочной перспективе оно неизбежно. Это будут тяжелые и трудные шаги, но просить о них — не значит требовать слишком многого от великой нации. Настанет момент, когда россиским лидерам придется объяснить своему народу, какой ущерб Советский Союз причинил жителям Эстонии, Латвии и Литвы, их культуре, экономике и экологии. До тех пор пока это не произойдет, отношения между балтийскими странами и Россией не могут полностью нормализоваться. Россия должна каким-то образом показать, что, по крайней мере, понимает, что произошло там при советской власти. Одиночных жестов и заявлений недостаточно. О некоторых вещах придется говорить и писать многократно, на протяжении многих лет. Посмотрите, сколько времени понадобилось Германии для того, чтобы нормализовать отношения с Польшей, Норвегией или Россией!
Преодоление Россией своего прошлого необходимо также для того, чтобы примирить коренных жителей стран Балтии с русскоговорящими согражданами. Это должно облегчить балтийским народам задачу отвести русской культуре и русскому языку достойное место в своих странах (эти шаги им рано или поздно придется предпринять). Наверно, еще важнее то, что преодоление Россией своего прошлого необходимо и для ее примирения с самой собой. Россия не сможет стать нормальной европейской страной, если не признаЂет тяжкие преступления, совершенные коммунизмом против самих россиян.
Это – задача России. Лишь в малой степени ее решение зависит от влияния извне. Но очень важно — не в последнюю очередь для того, чтобы мы не потеряли уважение к себе, — чтобы внешние силы сделали то малое, на что они способны: не допустили, чтобы нынешние российские взгляды на историю не встречали отпора.
Понятно, что желание поддерживать хорошие отношения с Россией велико, и в большинстве случаев оно берет верх. Дискуссии на эти темы легко разжигают нешуточные страсти. Но уклоняться от них было бы заблуждением: лучше всего российские представители чувствуют слабость, которую в России презирают с такой же силой, с какой уважают твердость.
Империалистические наклонности глубоко укоренились во многих умах в Москве. Зачастую они проявляются на бессознательном уровне; это что-то вроде привычки, хотя никто не знает, когда и почему она сформировалась.
Россияне должны научиться жить со своим прошлым, тогда как жители стран Балтии – со своим настоящим. Балтийским политикам следует найти в себе силы активнее выражать свою благодарность российским демократам за поддержку, которую получали от них до 1991 года. Балтийским политикам необходимо также признать легитимную роль русской культуры в странах Балтии. В любом случае отношения не нормализуются сами собой. Как могут лидеры Прибалтики доверять соседу, который отказывается признать аннексию аннексией? Были бы сейчас возможны нормальные чешско-германские и польско-германские отношения, если бы Германия не принесла Чехословакии и Польше эмоциональные извинения и не предпринимала бы продолжительных усилий для политического примирения?
Латвия, Литва и Эстония также должны критически оценить свое прошлое. Авторитарные режимы Ульманиса, Сметоны и Пятса, правивших в 20-е и 30-е годы прошлого века — очевидные объекты подобных расследований. Во всех странах Балтии в последние годы предпринимались шаги, направленные на признание правды о пособничестве нацистам в истреблении еврейского населения Прибалтики, но усилия в этой области должны быть еще более решительными. Необходимо задать трудные вопросы о сотрудничестве латышей, литовцев и эстонцев с советской властью. Конечно, для большинства людей не было другого выбора: Латвия, Литва и Эстония были частью СССР, а советская система пронизывала все поры общества.
В каком-то смысле сотрудничество было на руку латышам, литовцам и эстонцам. Оно смягчило последствия правления Москвы и позволило сохранить памятники и мемориалы, культурные места и окружающую среду, которые в противном случае, возможно, были бы разрушены и само существование которых впоследствии, когда в 1980-е началось движение за независимость, служило важным источником духовной и политической поддержки.
Борьба за свободу начиналась почти исключительно внутри советских структур. По крайней мере некоторые из местных коммунистических руководителей Прибалтики заслуживают уважения за их вклад в эту борьбу – ведь для выживания малых народов коллаборационисты были необходимы так же, как и диссиденты. Но существовал предел, за которым сотрудничество с советской системой становилось предательством собственной культуры, языка, истории, своих сограждан.
Однако здесь мы вступаем в область, которую очень трудно оценивать иностранцу, особенно тому, кто вырос в спокойной и безопасной Швеции. И все же грустно видеть, как многие из прежних печально известных беспринципных карьеристов в республиках советской Прибалтики процветают в свободных Латвии, Литве и Эстонии.
Данная статья представляет собой сокращённую версию главы из книги о первых годах независимости Латвии, Литвы и Эстонии, которая выйдет в начале 2006 г. в издательстве Atlantis (Швеция).
