Спору нет: сегодня Россия – более уверенная в себе держава, чем несколько лет назад. Самоуверенность и готовность выстоять перед лицом критики и санкций Запада стали особенно очевидны после наступления кризиса и начала конфликта на Украине. Однако можно утверждать, что поворот к более напористой и даже воинственной политике начался до 2014 года. Вероятнее всего, кризис на Украине просто усугубил уже наметившуюся тенденцию. Стоит всмотреться в лицо Воинственной России.
То, что Россия вернулась в категорию сильных военных держав, заявлено многими способами. Для внешнего мира наиболее наглядной демонстрацией стало частое появление российской военной авиации и военно-морского флота вдали от российских границ. В советские времена это было нормой, но почти четверть века Россия ничего подобного себе не позволяла. Сегодня западные лидеры озабочены тем, что подобное патрулирование в непосредственной близости от континентальной Европы и США чревато опасными инцидентами, и предлагают новые международные правила для минимизации рисков. Очевидно, что впервые после распада Советского Союза Россия обладает передовыми вооружениями. Военный парад 9 мая 2015 г. произвел сильное впечатление – в частности, танк «Армата», бронетранспортеры «Курганец» и «Бумеранг», система противовоздушной обороны С-400 и МБР «Ярс». Вооруженные силы России часто проводят учения, некоторые – крупномасштабные и почти без предупреждения. На Западе уровень активности напрямую связывают с конфликтом на Украине и реакцией на него стран НАТО и ЕС. Однако при более тщательном анализе становится понятно, что это слишком упрощенное объяснение.
Военные приоритеты и расходы России во времени
Во-первых, необходимо изучить тенденции во времени. Хорошо известно, что СССР выделял армии огромные средства, страна поддерживала многочисленные вооруженные силы и гигантскую оборонную промышленность. В конце 1980-х гг. примерно 15% ВВП уходило исключительно на вооруженные силы, и в оборонной промышленности одной только России работало более шести миллионов человек.
После крушения коммунистического режима ситуация начала быстро меняться. Резко сократились военные расходы, оборонная промышленность глубоко просела, оказавшись на голодном пайке госзаказов и финансирования. К 1997 г. расходы на оборону составляли чуть больше 4% резко снизившегося ВВП. В оборонной промышленности было занято 2,8 млн человек, и цифра оказалась бы еще ниже, не будь экспортных контрактов. Армия практически не получала новых вооружений, боевой дух падал, а политическое руководство чувствовало себя все более неуверенно по мере неуклонного снижения возможностей традиционных вооруженных сил. Страна вынуждена была все больше полагаться на ядерное оружие как единственное надежное средство защиты. Для гордой нации, всего десять лет назад считавшейся сверхдержавой, это было настоящим унижением.
В 2000-х гг. произошли перемены. Когда президентский пост занял Владимир Путин, растущие цены на углеводороды, некоторые прорыночные реформы и стабилизация политической жизни позволили экономике возродиться, что привело к укреплению финансового положения государства. Оборонные расходы умножались, но не в такой мере, чтобы осуществить фундаментальное переоснащение вооруженных сил. При среднегодовых темпах экономического роста почти на уровне 7% расходы на оборону составляли примерно 2,5% ВВП. Страна остро осознавала свою военную немощь, политическую элиту и простых граждан все больше возмущали шаткие позиции в мировой политике. Это нашло выражение в жесткой речи Путина на конференции по безопасности в Мюнхене в феврале 2007 года. Выступление стало предвестником возрождения Воинственной России.
Россия перевооружается
Короткая война с Грузией в 2008 г. наконец-то убедила политическое и военное руководство России, что реформу и переоснащение вооруженных сил больше нельзя откладывать. Новый министр обороны Анатолий Сердюков осуществлял далеко идущие и необходимые, но спорные реформы. Когда начался мировой финансово-экономический кризис, правительство утвердило 10-летний прогноз, предусматривавший средние темпы роста экономики на уровне 6%. Именно на его основе составлена честолюбивая государственная программа вооружений до 2020 года. Ее подписал и утвердил президент Дмитрий Медведев в последний день 2010 года. Она предусматривала выделение 20,7 трлн рублей (по сегодняшнему курсу это 680 млрд долларов) на новое, модернизированное вооружение и военную технику, а также на НИОКР.
С 2011 г., несмотря на многочисленные трудности, реализация программы объявлена государственным приоритетом. Благодаря увеличению расходов на закупки новых вооружений военные траты быстро выросли. К 2014 г. доля национальной обороны в ВВП достигла почти 3,5%. Но военные расходы (по стандартам НАТО и определению СИПРИ) содержатся и в других разделах бюджета. В 2014 г. суммарные ассигнования на армию достигли 4,5% ВВП, а в 2015 г., возможно, приблизятся к 5,5%, после чего Россия станет одной из десяти стран мира, выделяющих на оборону более 5% ВВП. И это на фоне стагнации в экономике и снижающихся темпов роста.
Хотя реализация программы вооружений столкнулась с трудностями, вне всякого сомнения, она довольно существенно расширила военные возможности. Главная цель программы – к концу 2014 г. доля современных вооружений должна достичь 30%; эта цифра может быть даже превышена, хотя понятие «современные» довольно расплывчато.
Повышение эффективности и боеготовности
Власти хотели не только модернизировать военную технику, но и повысить боеготовность подразделений, а также эффективность командного управления. Символом работы в этом направлении стало строительство и оснащение высокотехнологичного Национального центра управления обороной в Москве и его эквивалентов в каждом военном округе и территориальном подразделении. Понятно, что это был весьма приоритетный проект, стоивший недешево, хотя точные цифры не разглашались. Цель – возможность координации в режиме реального времени деятельности МО и других ведомств, участвующих в обеспечении обороны страны, а также совершенствование процесса принятия решений за счет использования суперкомпьютеров и передовых коммуникаций. Эта сеть новых центров управления способствует повышению боеготовности посредством частых военных учений, которые нередко устраиваются почти без предупреждения. Некоторые маневры отличаются невероятной масштабностью (например, «Восток-2014»), а на момент написания данной статьи проводятся чуть менее внушительные учения «Центр-2015».
Увеличение финансирования также сделало возможным более активную программу обучения войск и их выход за национальные границы. На Западе это вызвало понятную обеспокоенность, особенно когда стратегические бомбардировщики начали патрулирование в нейтральном воздушном пространстве. Эта деятельность, вероятно, набирала бы обороты независимо от происходящего на Украине, но кризис, а также реакция на него НАТО, скорее всего, привели к эскалации масштаба и частоты российских демонстраций военного присутствия. И теперь уже точно можно говорить о проявлениях Воинственной России.
Готовиться к худшему
У этой тревоги также есть менее очевидные причины. Например, повышение общей боеготовности российской армии, продемонстрированной в военном конфликте. За кулисами остаются энергичные усилия, направленные на повышение качества засекреченной системы подготовки к мобилизации по всей стране. Принимаются меры к тому, чтобы правительство и экономика, если возникнет необходимость, смогли принять внешние вызовы вплоть до полноценной войны. В 2010 г. принята концепция подготовки к мобилизации экономики, после чего разработан новый мобилизационный план на 2014 г. – процесс обновления, запускаемый раз в пять лет, как в Советском Союзе. Мобподготовка – также часть плана обороны. В первом таком плане, принятом в 2013 г., изложены задачи 52 федеральных ведомств – как в мирное, так и в военное время. Быстро меняющаяся международная обстановка, с точки зрения Москвы, уже несет угрозу, и такая деятельность указывает на решимость как следует подготовиться к любым непредвиденным обстоятельствам.
Влияние кризиса на Украине
Рассматриваемые приготовления проводились еще до начала кризиса на Украине. Однако нет сомнений в том, что недавние события подхлестнули и ускорили ранее начатые процессы. Рассмотрим два аспекта. Во-первых, стремление к большей самодостаточности и снижению зависимости от Соединенных Штатов, ЕС и других стран, которые ввели санкции против России; во-вторых, восточный поворот как приоритет Воинственной России.
В ответ на российские действия на территории Украины США и другие страны НАТО и Евросоюза ввели санкции, призванные нанести удар по военным возможностям Кремля. Помимо мер в отношении предприятий оборонной промышленности ограничен доступ России к технологиям двойного назначения. Но кризис на Украине повлиял на российский оборонный сектор и другим образом: в июне 2014 г. Киев объявил о прекращении любых поставок восточному соседу, связанных с военной индустрией. Эти события вынудили Москву искать адекватный политический ответ. Им стала программа импортозамещения, призванная компенсировать закупки с Украины и из стран, которые ввели санкции против России, товарами, произведенными внутри страны или импортируемыми из дружественных держав – в частности, из Белоруссии и Азии. Вероятно, к 2018 г. украинский импорт удастся полностью заместить.
Куда менее понятна ситуация с санкциями Запада. Если не считать нашумевшей истории с «Мистралями», до начала кризиса на Украине Россия очень мало зависела от поставок западных вооружений. Гораздо более болезненно ограничение доступа к технологиям двойного назначения, особенно к станкам с ЧПУ и другому производственному оборудованию, а также к электронным компонентам. В обеих областях Россия зависела от импорта – в частности, современных, передовых технологий, поступавших в основном от ведущих западных экономик. В данном случае замещение импорта – гораздо более серьезный вызов, который обойдется недешево. Однако с учетом быстрого прогресса Китая и других азиатских стран Россия сможет получать от них изрядную долю электронных компонентов, а также некоторое производственное оборудование.
Обращение на восток и на север
Это логично подводит к другому приоритету: восточному повороту. Вопрос выходит далеко за рамки военного измерения, рассматриваемого в данной статье. До недавнего времени Россия проявляла осторожность в поставках КНР последних разработок в военной отрасли – во многом из-за небеспочвенных опасений, что китайцы скопируют новейшие образцы в нарушение прав на интеллектуальную собственность. Однако еще до кризиса на Украине начались переговоры о продаже Китаю двух более передовых систем: истребителя Су-35 и системы противовоздушной обороны С-400. Судя по последним событиям, все идет к подписанию договора на поставку 24 истребителей. Продажа С-400 может оказаться более сложным делом из-за ограниченных производственных мощностей, и приоритетом, вне всякого сомнения, станут внутренние потребности по программе вооружений. Символом нового сближения в военной сфере стал майский визит председателя КНР Си Цзиньпина в Россию, где он был наиболее почетным гостем на военном параде в честь 70-летней годовщины победы над нацистской Германией, в сентябре Владимир Путин посетил аналогичное мероприятие в Китае. Проведены совместные военно-морские учения – сначала в Средиземном море, а позже на Дальнем Востоке. Вряд ли можно всерьез говорить о полноценном военном союзе, но контуры прагматичного партнерства в этой сфере намечаются.
Россия смотрит не только на восток, но и на север. Она предпринимает все больше усилий по наращиванию военного потенциала в Арктике. Очевидно, это долгосрочная цель. По мере того как глобальное потепление облегчает мореплавание по Северному морскому пути, а извлечение углеводородов смещается на север, Россия, похоже, преисполнилась решимости защищать свои территориальные интересы в этом регионе, как она их понимает – особенно ввиду обострения соперничества между ведущими державами в Арктике. Создано новое объединенное командование «Север», строятся и переоснащаются авиабазы, наращиваются силы противовоздушной обороны. Арктике отведено видное место в недавно обновленной военной доктрине России.
Экономические ограничения дают о себе знать
Укрепление и возрождение военного потенциала обходится недешево, особенно когда экономические показатели ухудшаются. Под влиянием снижения цен на нефть и газ, обесценивания рубля, высокой инфляции и процентных ставок, снижающихся инвестиций и структурных проблем в экономике, которыми правительство не занималось уже несколько лет, ВВП падает, и восстановление вряд ли начнется раньше, чем через два-три года. Экономика также испытывает трудности из-за западных санкций и контрсанкций. Доходов не хватает, и сокращение расходов становится неизбежным. Во время написания данной статьи бюджетные планы на 2016 г. еще окончательно неясны, но, судя по предварительным заявлениям Минфина, военные расходы останутся на прежнем уровне или даже уменьшатся, на оборону будет потрачен меньший процент ВВП. Возможно, придется вернуться к 3,5% 2014 г. после пика в 4,3% ВВП, которые выделены в 2015 году. Конечно, нельзя исключать успешного лоббирования, в результате которого ВПК получит больше денег. Но есть и другие соображения. Изначально предполагалось, что программу перевооружения армии до 2025 г. утвердят до конца 2015 года. Однако неопределенность в экономике заставила сдвинуть начало реализации программы с 2016 на 2018 год. Вероятно, в течение следующих двух лет усилия сосредоточат на срочных, безотлагательных вопросах, оставшихся без ответа в первой пятилетней программе до 2020 года. Потребуется больше времени, но вовсе необязательно дополнительное финансирование. Когда эти задачи будут выполнены, фундаментальное переоснащение вооруженных сил вступит в заключительную фазу.
А что думает общественность?
Главная особенность Воинственной России – единство взглядов руководства страны и значительной части населения по фундаментальным вопросам. Конечно, это касается оборонной политики и политики в сфере безопасности. Согласно опросу Левада-Центра в июле 2015 г., 53% респондентов согласились с утверждением «мы должны больше тратить на оборону, даже если это будет означать замедление развития экономики». Несогласие выразили лишь 34% опрошенных. В мае 1998 г. баланс был противоположным: 53% были против, а 35% согласились. Считает ли большинство граждан, что боеспособность и мощь вооруженных сил возросли? ВЦИОМ спросил в июле 2015 г.: считаете ли вы, что российская армия способна защитить страну в случае военных угроз других стран? Положительно ответили 86% опрошенных, и лишь 10% сказали «нет». В 2007 г. это соотношение было 67/27, а в 2005 г. – 60/33. Проводились и другие опросы, которые не оставили сомнений по поводу того, что политика укрепления вооруженных сил и приверженность правительства идее наращивания оборонного бюджета пользуется поддержкой широких слоев населения. На самом деле тот факт, что мировое общественное мнение все чаще считает Россию Великой Державой, воспринимается россиянами как самое главное достижение эпохи президентства Владимира Путина.
Выводы
Повышенную обеспокоенность российского истеблишмента вопросами обороноспособности и безопасности, конечно, можно объяснить более долгосрочными процессами, начавшимися как минимум в середине 2000-х годов. Все это время в кругах российской политической элиты нарастало убеждение, что США и другие страны Запада стремятся сдерживать Россию, выталкивая ее на обочину мировой политики. Это и привело к эволюционному перерождению в Воинственную Россию. Украинский кризис ускорил и усугубил процессы, уже имевшие место. После резкого ослабления экономической и военной мощи России на протяжении 10–15 лет после краха коммунизма и СССР и последовательного снижения роли бывшей сверхдержавы в мировой политике страна вернулась на путь превращения не только в сильную региональную державу, но и влиятельного игрока на мировой арене. Экономическое и военное укрепление позволило руководству России вести себя более самоуверенно, но необязательно более агрессивно. В Москве надеются, что другие крупные державы признают интересы и озабоченности России и будут относиться к ним с уважением.
Урегулирование украинского кризиса способно остудить воинственную риторику и содействовать восстановлению отношений. Но возвращения к статус-кво ельцинской эпохи не будет. Воинственная Россия – всерьез и надолго. Соединенным Штатам, Евросоюзу и другим державам, включая Великобританию, придется с этим считаться независимо от того, как они относятся к Путину и его режиму. Неизбежен поиск новых точек соприкосновения с более сильной, самоуверенной и требовательной Россией.
