Договор о контроле над вооружениями может казаться более многообещающим, чем соглашения о денуклеаризации – уже опробованные и обернувшиеся неудачей. Но и у него есть своя цена.
Прошедший 5–12 января 2021 г. в КНДР VIII Съезд правящей Трудовой партии Кореи определил политическую и экономическую траекторию развития страны на ближайшие годы после неоднозначного 2020 года. Одним из ключевых пунктов повестки дня был вопрос о том, как Пхеньян выстроит отношения с новой американской администрацией при Джо Байдене, учитывая, что после ханойского саммита 2019 г. между Ким Чен Ыном и Дональдом Трампом переговоры о денуклеаризации прекратились.
Получив на съезде новую должность генерального секретаря ТПК, Ким Чен Ын пообещал расширять внешние связи страны, но осудил США как «главного врага». Северокорейский лидер также анонсировал план по наращиванию военной мощи страны, включающий ракеты дальнего радиуса действия (до 15 тысяч км), атомную подводную лодку и тактическое ядерное оружие.
Акцент Ким Че Ына на ядерном развитии не нов; Пхеньян никогда не прекращал развитие своих ядерных и ракетных программ – даже в период активной дипломатии с Трампом.
Примечательно, что Ким Чен Ын в своём выступлении денуклеаризацию не упомянул вовсе; напротив, он подчеркнул, что Северная Корея является «ответственной ядерной державой». Похоже, он не ждёт никаких серьёзных изменений в американо-северокорейских отношениях, пока Соединённые Штаты придерживаются своей «враждебной политики» – вне зависимости от того, какая команда занимает Белый дом.
Эксперты в целом склонны считать недавние события и выступления Ким Чен Ына свидетельством того, что Северная Корея хотела бы заключить с США соглашение о контроле над вооружениями. Такое соглашение было бы равнозначно официальному признанию КНДР в качестве ядерной державы. Дни «полной, проверяемой, необратимой денуклеаризации» прошли.
Такое развитие событий вполне устраивает Пхеньян. В дополнение к прямым преимуществам, связанным со статусом ядерной державы в системе сдерживания желание Северной Кореи выйти на сделку по контролю над вооружениями имеет ещё один важный побочный эффект. Исторически государства использовали контроль над вооружениями как средство вбить клин между врагами. Северная Корея не исключение. Сохранив часть своего ядерного арсенала, Пхеньян стремится разменять соглашение о контроле над вооружениями на отказ Вашингтона от «враждебной политики». Такой отказ может предусматривать различные действия – от приостановки совместных военных учений с Южной Кореей до сокращения военного присутствия США на Корейском полуострове и вокруг него. Конечная же цель – ослабить американские гарантии безопасности Южной Кореи, чего Пхеньян добивается давно.
Сделка по контролю над вооружениями также вписывается в неослабевающее пропагандистское наступление КНДР, призванное вызвать симпатию к нынешнему режиму, ведь такой договор в сущности представляет собой обязательство воздерживаться от военных действий и стабилизировать межгосударственные отношения, а это вполне в духе обещаний двух Корей, зафиксированных в Пханмунджомской и Пхеньянской декларациях 2018 года. В течение последних трёх лет усилия Ким Чен Ына, направленные на демонстрацию миролюбия, побудили президента Южной Кореи Мун Чжэ Ина добиваться возобновления межкорейских экономических обменов. Он даже попытался убедить Вашингтон в необходимости досрочной отмены санкций в отношении Пхеньяна, несмотря на то, что такой шаг может обострить разногласия по поводу северокорейской политики между двумя союзниками.
Сегодня Северная Корея понимает, что имеет сильные рычаги влияния на Муна, учитывая его желание добиться весомого дипломатического успеха в последний год пребывания на посту, который истекает в середине 2022 года. На съезде ТПК Ким Чен Ын отметил, что у межкорейской дипломатии сохраняются перспективы, но потребовал от Сеула пойти дальше «незначительных» инициатив, вроде проектов в области здравоохранения и туризма. Похоже, северокорейский лидер ставит любое улучшение отношений в зависимость от разрыва Сеула с Вашингтоном, который должен выражаться в отмене совместных военных учений и возобновлении межкорейской торговли вопреки санкциям.
С учётом того, что КНДР подходит всё ближе к тому, чтобы получить возможность эффективно атаковать континентальную часть США, насущной целью Вашингтона становится задержка и замораживание северокорейских ядерных и ракетных программ. В этом контексте договор о контроле над вооружениями может казаться более многообещающим, чем соглашения о денуклеаризации – уже опробованные и обернувшиеся неудачей. Он может помочь Соединённым Штатам и Южной Корее прийти к соглашению по поводу темпов отмены санкций в отношении Севера.
В новогоднем обращении Мун Чжэ Ин проявил интерес к очередному саммиту с Ким Чен Ыном. Посредничество в установлении контроля над вооружениями между США и Северной Кореей в целях содействия межкорейскому урегулированию может стать его последним крупным дипломатическим достижением. Байден в первые дни своего пребывания в должности вряд ли сразу вернётся к санкциям и может начать диалог с Пхеньяном в рамках «стратегии поэтапной денуклеаризации». Следовательно, Байден может воспринимать соглашение о контроле над вооружениями как небольшую, но прагматичную сделку, которая позволит заключить в будущем более всеобъемлющие соглашения, направленные на денуклеаризацию. Однако сокращение военных обязательств США по отношению к Южной Корее в конечном счёте нанесёт ущерб безопасности Сеула.
Даже без соглашения о контроле над вооружениями Северная Корея всё ещё способна ослабить обязательства США в области безопасности. Если Северная Корея будет иметь возможность уверенно атаковать любые цели в радиусе 15 000 км, она может угрожать континентальной части США и вновь поставить на повестку дня вопрос, готов ли Вашингтон обменивать Нью-Йорк на Сеул. Проект Пхеньяна по созданию атомной подводной лодки перезапустил в Сеуле горячие дебаты о необходимости идти тем же путём, несмотря на явное неодобрение этого курса со стороны США, опасающихся нарушений режима нераспространения ЯО. Кроме того, программа развития тактического ядерного оружия в КНДР в случае её успешной реализации может оставить Юг практически беззащитным перед Пхеньяном – и целиком на его милости.
Тем не менее Северная Корея, безусловно, не желает усиливать напряжённость в отношениях с Соединёнными Штатами и Южной Кореей в контексте своей экономической уязвимости. КНДР хочет заключить соглашение о контроле над вооружениями, чтобы снять с себя санкции и оправиться от последствий закрытия границ из-за пандемии. Однако, хотя контроль над вооружениями является хорошим способом поддержания стабильности, игнорировать негативные побочные эффекты такого развития событий для американско-южнокорейского альянса не стоит.
Перевод: Александр Соловьёв
