Россия в глобальной политике

Осенняя война 2020 г. в Карабахе между Арменией и Азербайджаном, известная также как операция азербайджанской армии «Железный кулак», стала одним из самых драматических событий и без того весьма непростого года. Информация, появившаяся с момента подписания перемирия, позволяет сделать некоторые выводы о конфликте в целом. В данной работе авторы анализируют особенности карабахской войны[1].

Не то, чего ждали

Конфликт отличала беспрецедентная для нынешних времён скоротечность. Азербайджанской армии хватило 44 дней (если считать датой официального окончания войны 9 ноября 2020 г.), чтобы практически полностью разрушить военную инфраструктуру армян в Нагорном Карабахе и поставить имеющиеся там силы на грань полного поражения. Это тем более удивительно, что речь шла о столкновении сопоставимых по уровню держав, причём Армения готовилась к войне на протяжении последних 25 лет.

Конфликт оказался очень кровопролитным – потери сторон сравнимы с потерями в ходе горячей фазы конфликта в Донбассе, которая длилась почти год (по опубликованным на текущий момент данным, потери украинской армии составили 2576 единиц бронетехники, из которых 391 утрачена безвозвратно)[2]. Известные потери сторон карабахского конфликта приведены в таблице 2.

Особым можно назвать и то обстоятельство, что стороны вели боевые действия без прямого вовлечения третьей стороны (несмотря на бытующее мнение об участии в конфликте турецких военнослужащих, прямых доказательств этого к февралю 2021 г. не появилось). Безусловно, на стороне Азербайджана и Армении в той или иной форме выступали союзники. Но если российские действия ограничивались экстренными поставками вооружения, то турецкие военные были задействованы «гибридно» – из штабов и со своей территории, хотя этот вопрос остаётся одним из самых дискуссионных. В то же время обе стороны активно использовали иностранцев напрямую – в случае с азербайджанской армией это были протурецкие боевики из Ливии и Сирии, за армянскую армию воевали этнические армяне – жители других стран. Их участие было не столь велико, тем не менее война в Карабахе продолжила традицию последних лет, когда на полях сражений наблюдается активное присутствие иностранцев (частные военные компании, наёмники, добровольцы и так далее). Отметим, что сирийских боевиков для войны в Карабахе вербовала турецкая спецслужба МИТ, которая по той же схеме отправляла личный состав из Сирии в Ливию[3].

Отличительной чертой конфликта стала также его полная внезапность. Очевидно, что его развития именно в такой форме никто не ожидал. Это вдвойне любопытно, так как имел место «фальстарт» 12 июля 2020 г., когда на границе Армении и Азербайджана в районе Тавуш погибли 11 военнослужащих азербайджанской армии (включая генерал-майора Полада Гашимова) и четверо армянских военных[4]. Но это не привело ни к каким далеко идущим последствиям. К подобному за 25 лет в приграничье все привыкли.

Исходя из масштабности азербайджанской операции можно предположить, что её разработка началась не позднее 2019 года. Видимо, к весне подготовка завершилась, после чего Баку ждал подходящего момента. Были введены беспрецедентные меры стратегической маскировки планов, дезинформации и жесточайшей цензуры любой информации из приграничных районов, апофеозом чего стали совместные азербайджанско-турецкие учения в июле-августе. Они позволили безболезненно провести перегруппировку войск, «спрятать» отдельные части и сформировать ударные группировки в приграничном предполье. На руку азербайджанской стороне сыграли и вышеупомянутые события в июле, которые, хотя и закончились потерями в офицерском составе, позволили на время отвлечь внимание от основного плана. Скорее всего, последние приготовления шли буквально накануне начала операции, что позволило минимизировать возможные утечки, а также сохранить в тайне истинные замыслы.

Армения не имела и не имеет средств космической и авиационной разведки для отслеживания таких приготовлений. Вероятность передачи подобных сведений Россией существует, но она невысока. Агентурные же возможности армян по понятным причинам оценить нереально. Азербайджанским военным задачу по поддержанию контрразведывательного режима упростила эпидемия коронавируса, из-за которой ещё с весны в стране была ограничена мобильность населения. Это сокращало риск нежелательной встречи с колоннами военной техники на марше.

Война показала важность долгосрочного планирования и создания запасов материально-технических средств и вооружения, так как расход боеприпасов обеими сторонами был очень велик.

Нельзя не признать стратегическое значение формально гражданской азербайджанской грузовой авиакомпании Silk Way Airlines[5], тяжёлые транспортные самолёты которой, Boeing 747 и Ил-76ТД/МД, осуществляли перевозки из Израиля, Турции и Грузии с первого до последнего дня конфликта. Возможности Армении в сфере воздушного транспорта оставались намного более ограниченными, однако и там основная нагрузка легла на формально гражданские борты чартерных компаний (например, Atlantis European Airways и Klas Jet)[6]. Можно предположить, что они перевозили в основном относительно негабаритный груз (за исключением Ил-76) и боеприпасы. Общее число вылетов в интересах министерства обороны Азербайджана можно оценить не менее чем в 100–150, армянской стороны – вряд ли более 50.

Беспилотная победа

Одной из самых обсуждаемых особенностей конфликта стало применение Азербайджаном беспилотных летательных аппаратов. Действительно, Баку удалось установить в Нагорном Карабахе беспилотный разведывательно-ударный контур, который позволял осуществлять непрерывное наблюдение, разведку и сбор информации, а также огневое воздействие на противника[7]. На территории бывшего СССР такое произошло впервые, да и в мире подобного рода прецеденты носят единичный характер. Это тоже результат долгосрочной подготовки азербайджанского руководства, которое активно развивало беспилотную авиацию на протяжении последних десяти лет. Основным партнёром в этом вопросе был Израиль, который не только предоставил БЛА различных типов и лицензию на их производство (барражирующий боеприпас Orbiter-1K/ «Зербе-1К», разведывательные БЛА Aerostar, Orbiter-2M и Orbiter-3), но и помог создать электронную карту Нагорного Карабаха силами компании Elta Systems[8].

Таблица 1. Закупки Азербайджаном БЛА в Израиле (без учёта лицензионного производства)

Источник: Boquet J. La doctrine antidrones des armees francaises // Air&Cosmos, №2718, P. 24 (дата обращения 08.02.2021).

Но если сотрудничество с Израилем особенно не скрывалось, то применение в ходе конфликта турецких БЛА Bayraktar TB2 стало сенсацией и вызвало многочисленные спекулятивные разговоры о том, что в действительности ими управляли турецкие военнослужащие[9]. Мы же не исключаем, что контракт с Турцией мог быть подписан намного раньше июня 2020 г. (когда, как считается, начались переговоры по нему), соответственно, азербайджанские специалисты проходили подготовку в Турции без особой огласки. Сами же операторы и беспилотники перебросили в Азербайджан перед самым началом войны, чтобы сохранить сам факт этой сделки в секрете и не привлечь внимание армянской стороны к возросшим возможностям Баку в области беспилотной авиации. Общее число полученных из Турции БЛА вряд ли превышало десять единиц.

Опыт применения БЛА в Карабахе назвали чуть ли не революцией в военном деле. Действительно, Азербайджан активно применял ударно-разведывательные БЛА и барражирующие боеприпасы турецкого и израильского производства, которые уничтожили значительную часть армянской тяжёлой техники (в том числе почти 90 процентов танков)[10]. Это напоминает ситуацию с потерей бронетехники сирийской армией после начала турецкого наступления в Идлибе в феврале 2020 г., в ходе которой почти 100 процентов сирийских самоходных артиллерийских установок были уничтожены беспилотниками[11].

Но не стоит преувеличивать этот, безусловно, впечатляющий успех. Современным средствам поражения противостояли устаревшие ЗРК советского производства, которые создавались для уничтожения совсем других целей, не говоря уже о том, что довольно много ЗРК «Оса-АК» были закуплены в Иордании, причём неизвестно в каком состоянии. Кроме того, у армянской стороны в Карабахе практически отсутствовали современные средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Не осуществлялась комплексная борьба с местами базирования БЛА и наземными центрами управления, что также сказалось на эффективности азербайджанского воздушного наступления.

Применение военной хитрости в виде беспилотных самолётов Ан-2 в качестве ложных целей лишь усугубило ситуацию, вскрыв армянскую систему ПВО и ускорив уничтожение выявленных средств ПВО за счёт массированного удара беспилотников. У армян отсутствовала современная эшелонированная система ПВО, они не применяли пилотируемую авиацию, не атаковали пункты управления и аэродромы базирования азербайджанских аппаратов. При таких условиях уничтожение средств ПВО было вопросом времени.

Также заслуживающим внимания фактом является ограниченное использование пилотируемой авиации для поражения наземных целей. Армянская сторона достоверно потеряла штурмовик Су-25 без воздействия противника и вертолёт Ми-8. Азербайджан также потерял вертолёт Ми-8 и штурмовик Су-25, который был сбит армянскими ПВО (удивительное совпадение!)[12]. После войны появлялись сообщения о том, что пилотируемые летательные аппараты ВВС Азербайджана во время операции «Железный кулак» совершили более 600 боевых вылетов, но до сих пор неясно, как они распределялись[13].

Действия БЛА невозможно отделить и от активного использования подразделений специального назначения, а также ракетно-артиллерийских частей. БЛА выступали как целеуказатели и разведчики, обеспечивая командование азербайджанской армии информацией в режиме реального времени. Армяне стали применять свои БЛА для разведки только на заключительном этапе конфликта, но, вероятно, они уступали БЛА противника по автономности и, возможно, по характеристикам оптико-электронных обзорных систем.

Благодаря этой информации действия диверсионно-разведывательных групп были чрезвычайно эффективными. Предположительно именно на них пришлась большая часть успешных засад и операций оперативно-тактического уровня. Например, считается, что Шуша была взята так быстро и практически без потерь по причине того, что азербайджанские спецназовцы смогли преодолеть горы и выйти к самому городу, не прорываясь через линию укреплений. Соответственно, на счету их армянских визави ряд успешных засад и захватов позиций азербайджанцев, а также целеуказание для собственной артиллерии, которая оказалась единственным средством, способным эффективно тормозить наступление азербайджанской армии.

Необычной сферой применения БЛА стало поле информационной войны.

Большинство заявок на победу азербайджанской стороны иллюстрировались именно кадрами с БЛА, как бы подтверждающими достоверность событий. Армянская сторона в подавляющем большинстве случаев довольствовалась снимками с мобильного телефона на очень большом удалении, что не позволяло не только делать выводы о поражении цели, но даже точно её идентифицировать.

Новые задачи военного планирования

Война в очередной раз показала важность полноценных инженерных укреплений и маскировки в условиях всё более широкого применения БЛА и, как в рассматриваемом конфликте, господства в воздухе одной из сторон. Видимо, в XXI веке слабейшая сторона может уповать на сеть подземных укрытий и капониров для танков и артиллерии, способных минимизировать потери от лёгких беспилотников, боеприпасы которых не обладают необходимой мощью. Это требует весьма существенных затрат материальных, людских и временных ресурсов, но, как показывает опыт иррегулярных формирований на Ближнем Востоке и в Афганистане, не является неразрешимой задачей. В то же время развитые укрепления армян на севере, опиравшиеся на инфраструктуру ещё советской армии, не позволили азербайджанцам продвинуться на этом направлении. Впрочем, никакого штурма и прорыва этих укреплений и не было.

Неожиданностью стала относительная неэффективность оперативно-тактических и тактических ракетных комплексов. Несмотря на довольно массированные по меркам такого скоротечного и ограниченного конфликта пуски, ракетчики так и не смогли решить ни оперативные задачи, ни задачи устрашения мирного населения. Случаи удачного поражения военных целей имели место, но принципиально ситуацию они не изменили, к тому же эти манёвры оттягивали на себя значительное число подготовленного персонала, ресурсов, материальной части и так далее. Как минимум одна пусковая установка с невыпущенной ракетой комплекса Р-17 «Эльбрус» армян была поражена с беспилотника, что выглядит как символ перехода роли оперативно-тактических комплексов к БЛА.

Определённые выводы можно сделать и относительно развития военной техники. В очередной раз встал вопрос относительно дешёвого ЗРК с дешёвым и многочисленным боекомплектом, для которых первоочередной целью является «рой» БЛА. Боекомплект такой системы должен иметь не менее тридцати ракет, ракетное оружие – дополняться парой зенитных орудий, необходим собственный комплекс РЭБ, а также возможность автономной работы в автоматическом режиме для снижения потерь. Важно, чтобы последний был модульным, способным монтироваться как на колесном, так и на гусеничном шасси.

Действенной мерой снижения потерь в личном составе стало бы оснащение всех автомобилей на линии фронта бронированными кабинами и кузовами, обеспечивающими защиту даже при прямом попадании. Оснащение этих автомобилей системой предупреждения о лазерном облучении и противодействия ему позволило бы существенно снизить эффективность авиационных средств поражения с лазерным наведением. То же касается танков и артиллерийских орудий.

Политические уроки

Ещё одна важная особенность конфликта лежит в политической области. Россия удачно выступила миротворцем, сумев остановить конфликт и развести стороны. В каком-то смысле она даже стала невольным участником конфликта, за несколько часов до официального перемирия потеряв боевой вертолёт Ми-24П, сопровождавший колонну на территории Армении на границе с Нахичеванской автономной областью. В итоге удалось усадить за стол переговоров Армению и Азербайджан, а также добиться взаимопонимания от Турции и Ирана. Текст перемирия явно готовился весьма продолжительное время, писали его президенты Армении, Азербайджана и России, а Владимир Путин единолично составлял текст своего заявления по итогам подписания перемирия[14]. Примеров такой персональной вовлечённости в процессы на территории бывшего СССР в новейшее время немного. Этот результат тем более впечатляющ, если сравнивать его с провалившимися попытками США и Франции остановить конфликт в октябре. Представляется, что достигнутые договорённости повлияют на снижение напряжённости между Москвой и Анкарой. Косвенно подтверждает нашу гипотезу характеристика президента Реджепа Тайипа Эрдогана, прозвучавшая во время пресс-конференции Владимира Путина в декабре 2020 г.: «Это человек, который держит слово, мужчина. Он хвостом не виляет» [15].

Армения готовилась к войне, но войне совершенно иного типа. Своими действиями в политическом измерении она её даже приближала.

Несмотря на формальное разделение «Армии обороны Арцаха» и собственно армянской армии, сохранялась иллюзия, что это единый военный организм. Но карабахский фронт практически не ощутил помощи от Еревана, чьи усилия в последние годы были направлены на закупку современной военной техники. Всё ограничилось сербскими лёгкими вооружениями и боеприпасами, а также автомобильным транспортом, отдельными ЗРС и ПЗРК. В то время как с противоположной стороны можно было наблюдать целенаправленное и многолетнее военное строительство, подчинённое одной конкретной задаче и операции.

Таблица 2. Потери Армении и Азербайджана в технике за время конфликта в Карабахе в сентябре-ноябре 2020 года

Источник: сайт Oryxs Blog. URL: https://www.oryxspioenkop.com/ Примечание: в потерях не учитывались миномёты, ПТРК, БЛА и барражирующие азербайджанской стороны из-за невозможности достоверно оценить причины их потерь.

Война в Карабахе стала первым за долгие годы конфликтом приблизительно равных противников. Она имеет ряд уникальных черт, которые заслуживают самого внимательного изучения и осмысления. Важно, что различные нововведения как в военной технике, так и в методах её использования, были применены комплексно, в одном месте и в одно время.

То есть имел место своеобразный «эффект айфона», когда компиляция отдельных, уже имеющихся наработок позволила создать новый продукт.

Нельзя исключать, что некоторые из описанных нами особенностей станут неотъемлемой частью конфликтов ближайших лет. И по многим причинам именно Россия должна быть наиболее заинтересована в максимально объективном анализе этой войны.