На Западе некоторые требуют ужесточить политику в отношении России. Но история позволяет предположить, что политика вовлечения, примирения и интеграции России в европейское и глобальное сообщество окажется более эффективной с точки зрения продвижения мира и безопасности всех государств, включая Украину. Любое государство лучше и безопаснее сдерживать с помощью друзей и союзников, а не оппонентов или врагов.
Со смертью Пола Шрёдера мировая историческая наука потеряла одного из самых интересных исследователей-новаторов. Подход Шрёдера к изучению международных отношений базировался на идеях: не сила и интересы формируют поведение государств, а превалирующие нормы, ценности и исторический опыт. Как писал Шрёдер в книге «Трансформация европейской политики. 1763–1848» (The Transformation of European Politics 1763-1848), переход от XVIII века, где доминировали войны, к преимущественно мирному XIX столетию был обусловлен радикальной сменой «идей, коллективного менталитета и мировоззрений».
Драйвером этой трансформации стал катастрофический опыт Французской революции и наполеоновских войн, который убедил элиты в необходимости перехода от способствующей конфликтам политики баланса сил к переговорам для преодоления разногласий и мирного разрешения споров. Результатом этой трансформации стал Европейский концерт, который смог поддерживать общий продолжительный мир – на протяжении почти ста лет. Войн и конфликтов было много, включая столкновения великих держав, но ни одна до 1914 г. не угрожала существованию и стабильности системы.
Как и многие его коллеги, Шрёдер скептически относился к историческим параллелям, тем не менее он сознательно попытался связать исследования прошлого с проблемами настоящего. В этом отношении одна из его самых значимых и не потерявших актуальность работ – «Сдерживание в стиле XIX века: как удалось контролировать Россию» (Containment Nineteen Century Style: How Russia was Restrained).
Имперская Россия вышла триумфатором из наполеоновских войн и имела возможности стать мировой державой-гегемоном. Но даже не попыталась, утверждает Шрёдер. Благодаря участию в концерте европейских держав Россия была опутана сдерживающими отношениями со своими друзьями и союзниками.
Приводя этот аргумент, Шрёдер оспаривал стереотип, что Россия в XIX веке была угрожающе агрессивной и экспансионистской державой.
Россия действительно расширялась в Азии, но такая внеевропейская экспансия была нормой для великих держав. Силовые шаги и военные завоевания России ничем не отличались от действий её конкурентов и, самое главное, не нарушали равновесия на европейском театре.
Европейскую политику России Шрёдер характеризовал как «консервативную, легалистическую, антиреволюционную и ориентированную на мир и сотрудничество с великими державами». У России были амбиции по поводу Турции и черноморских проливов, но они не предполагали дестабилизацию Османской империи.
С точки зрения США, Россия в XIX веке была доброжелательной державой – не лезла в Латинскую Америку и продала Аляску.
Шрёдер подчеркивал, что поведение России являлось не функцией благих намерений, а результатом «существования и работы системы – прочной сети правил и взаимоотношений между государствами, – которая позволяла государственным деятелям эффективно стремиться к миру и в определённом смысле даже соревноваться в её продвижении, хотели они этого или нет… Россию удавалось сдерживать не её умеренными импульсами, а благодаря жизнеспособному миропорядку, который она сама помогала создавать».
Современной референтной точкой для Шрёдера стал крах разрядки между США и СССР в начале 1980-х как результат возобновления напряжённости холодной войны. Он отмечал, что хотя аналогия между внешней политикой царской России и Советского Союза несовершенна, исторический и нынешний опыт позволяют предположить, что разрядка как вариант отношений с Москвой лучше, чем конфронтация.
Шрёдер прекрасно понимал, что исторические аналогии могут искажать картину и вводить в заблуждение, самый яркий пример – обращение к опыту с гитлеровской Германией, чтобы свести на нет легитимные попытки умиротворения. Он полагал, что из истории можно извлечь вечные истины, а именно, что «любое государство лучше и безопаснее сдерживать с помощью друзей и союзников, а не оппонентов или врагов».
Нынешнее российское руководство и его советские предшественники целенаправленно придерживались политики создания инклюзивной европейской системы безопасности. Впервые этот подход проявился в 1930-х гг. как средство сдерживания Гитлера. Стремление Москвы к коллективной безопасности прервал советско-германский пакт, в годы Второй мировой войны Сталин приветствовал идею большого альянса с Великобританией и США в мирное время. После его смерти в 1953 г. Советский Союз возродил идею панъевропейской коллективной безопасности и предпринял масштабную кампанию по роспуску блоков холодной войны. Удивительным кажется предложение о вступление СССР в НАТО в марте 1954 года.
После распада Советского Союза Российская Федерация стремилась к новой всеобъемлющей европейской архитектуре безопасности, предполагающей вступление страны в НАТО.
В 2009 г. президент России Дмитрий Медведев высказал идею всеобъемлющего договора о европейской безопасности, которую поддержал премьер Владимир Путин. Идея отражает стремление России к «большой Европе» с многополярной евроатлантической системой безопасности.
В соответствии с нынешней Концепцией внешней политики Российской Федерации эта цель остаётся: «Российская политика в Евро-Атлантическом регионе в долгосрочной перспективе ориентирована на формирование общего пространства мира, безопасности и стабильности, основанного на принципах неделимости безопасности, равноправного сотрудничества и взаимного доверия».
Инициатива Медведева постепенно отошла в тень на фоне финансового кризиса, «арабской весны», интервенции западных стран в Ливию, гражданских войн на Украине и в Сирии.
Сегодня Россия изолирована, отчуждена от Европы и превратилась в объект постоянно нарастающих санкций Запада, которые должны заставить её вернуть Крым и отказаться от дальнейших посягательств на территорию Украины.
В послании Федеральному собранию 21 апреля Путин подтвердил, что угрозы Запада не заставят Россию отказаться от защиты своих интересов так, как она считает нужным.
На Западе некоторые требуют ужесточить политику в отношении России. Но история позволяет предположить, что политика вовлечения, примирения и интеграции России в европейское и глобальное сообщество окажется более эффективной с точки зрения продвижения мира и безопасности всех государств, включая Украину.
Сейчас идея европейской системы безопасности с опорой в равной степени на Россию и США кажется по меньшей мере фантастической. Но попробуем провести мысленный эксперимент.
Представим, что предложение Медведева о договоре европейской безопасности вошло в повестку переговоров России и Запада. Приведёт ли это к краху НАТО и западной системы безопасности? Вряд ли. Приведёт ли это к расколу Украины по геополитическим и геоэкономическим ориентирам? Сомнительно. Остался бы Крым частью Украины? Скорее всего. Будут ли Россия и Запад сотрудничать на Ближнем Востоке, вместо того чтобы конкурировать? Обязательно. Столкнёмся ли мы с новой гонкой вооружений и новой холодной войной? Точно нет.
Как у любого государства, у России есть свои интересы, опасения, устремления и болевые точки. Угроза войны с Западом в результате пограничного спора или трений с Украиной, Грузией, Молдавией или странами Балтии невелика, но её нельзя игнорировать. Как говорил Пол Шрёдер, «война иногда просто происходит, мир всегда чем-то обусловлен».
История показывает, что лучший способ влиять и сдерживать мощную Россию – не относиться к ней как к врагу, а сделать её своим другом.
