Россия в глобальной политике

Глобальный финансовый кризис 2008–2009 гг. стал результатом проблем, накапливавшихся в мировой экономике в предшествующие десятилетия. Противоречия, которые в течение всех 2000-х гг. скрывались за искусственным надуванием пузыря экономического роста, вырвались наружу, когда лопнула одна из его частей – ипотечный рынок Соединённых Штатов.

Вернуться в ушедший 2020 г., конечно же, невозможно. Но история, в отличие от компьютерной игры, не прекращается. И если прошлый год оказался очередным annus horriblis (ужасным годом), то все возможности 2021 г. для каждого из нас в отдельности и для человечества в целом пока остаются открытыми.

31 декабря 2020-й вовсе в Грузии не завершится, так как наступающий, тридцатый по отсчёту от эры новой независимости, станет его логичным продолжением с обоймой таких вызовов, что легко «отстреляться» не получится.

Возможно, за это десятилетие с доверием между Россией и Западом всё же произойдёт алхимический процесс электролиза, подкреплённый взаимно привлекательными экономическими показателями. Может быть, тогда энергетическое партнёрство Востока и Запада примет другую, новую и устойчивую форму, отведённую ему в третьем тысячелетии.

Ухудшение отношений с Западом, непорядки в странах-соседях, отсутствие очевидной динамики на азиатском направлении – итоги 2020 года подтверждают тезис об одиночестве и неприкаянности России. Но как это сейчас оценивать? Практика великих держав свидетельствует: «одиночество», то есть следование исключительно своим интересам и опора прежде всего на собственный ресурс, – это норма.

Российская система контрсанкций должна стать инструментом поддержки лиц, действующих в целях продвижения национальных экономических и политических интересов России, а не конструкцией для бесцельной благотворительности и финансовых злоупотреблений. Но готово ли наше государство обеспечить помощь подсанкционным гражданам России?

Большую часть всей истории мир существовал при авторитаризме, поэтому «светлое будущее» не подразумевает искоренения авторитаризма, полагает Сергей Караганов, доктор исторических наук, декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ.

Про то, что XXI столетие – век Азии, говорят давно. Правда, не перестают спорить, что это значит и что из этого следует. Но вот 2020 год точно стал годом Азии, то, что происходило там, предопределило события везде.

Долго колебался, печатать ли эту статью. Уж больно она получилась жёсткая. Но развёртывающийся в мире многоуровневый кризис – экономический, для многих цивилизационный, который будет вести к смене режимов и элит, убеждает: нужно говорить прямо. Мы живём в военной обстановке – пока без миллионов прямых жертв. А «на войне как на войне».