Новый коронавирус станет беспрецедентным стресс-тестом для глобализации. Ключевые цепочки поставок разрываются, страны стремятся создать запасы медикаментов и ограничить перемещение людей. Кризис вынуждает нас переосмыслить взаимосвязанную глобальную экономику. Глобализация не только способствовала распространению опасного заболевания, но и подчеркнула взаимозависимость компаний и стран, сделав их объектами неожиданных шоков. Компании и государства вдруг обнаружили, насколько они уязвимы.
Но урок нового коронавируса не в том, что глобализация провалилась. Глобализация оказалась хрупкой, несмотря на все свои преимущества, а скорее именно из-за них. На протяжении десятилетий компании упорно стремились уничтожить излишки, и это приносило беспрецедентное богатство. Но одновременно эти усилия сократили объём неиспользуемых ресурсов – то, что экономисты называют порожняком, – в глобальной экономике в целом. В нормальных условиях компании считают «порожняк» средством измерения холостых или даже растраченных производственных мощностей. Но в условиях кризиса незначительные показатели «порожняка» делают всю систему неустойчивой, разрушая механизмы защиты.
Отсутствие защитных производственных альтернатив ведёт к разрушению цепочек поставок, как это уже произошло в медицинском секторе вследствие распространения нового коронавируса. Производители жизненно важных медикаментов были поглощены ростом глобального спроса, сталкивая страны друг с другом в борьбе за ресурсы.
Хрупкая эффективность
Согласно традиционным представлениям, глобализация создаёт процветающий международный рынок, позволяя производителям выстраивать гибкие цепочки поставок, заменяя в случае необходимости поставщика или какой-либо компонент. Бизнес стал пользоваться преимуществами глобального распределения труда, и «богатство народов» Адама Смита превратилось в богатство всего мира. Специализация обеспечивала эффективность, а она, в свою очередь, вела к росту.
В то же время глобализация создала сложную систему взаимозависимости. Компании радостно строили глобальные цепочки поставок, в результате запутанные сети производства связали воедино всю мировую экономику. Компоненты одного продукта сегодня могут производиться в десятках стран. Тенденция к специализации иногда затрудняла поиск альтернатив, особенно в случае с необычными навыками или продуктами. Производство стало глобальным, одновременно возросла и взаимозависимость государств, поскольку ни одна страна не может полностью контролировать все товары и компоненты, необходимые её экономике. Национальные экономики превратились в участников глобальной системы поставок.
Некоторые сектора экономики, где существует высокий уровень излишков и производство распределено между множеством стран, смогут перенести кризис относительно спокойно. Другие окажутся на грани краха, если пандемия помешает единственному поставщику в единственной стране производить критически важный компонент. Например, автопроизводители Западной Европы обеспокоены нехваткой мелкой электроники, потому что единственный поставщик, MTA Advanced Automotive Solutions, был вынужден приостановить работу одного из своих предприятий в Италии.
Раньше производители создавали бы запас комплектующих на подобный случай. Но в эпоху глобализации многие бизнесмены подписались бы под знаменитой фразой главы Apple Тима Кука о том, что создание запасов – это «фундаментальное зло». Вместо того чтобы платить за склады комплектующих, необходимых для производства какого-то продукта, компании полагаются на систему поставок по мере надобности. Но в момент глобальной пандемии поставки по мере надобности могут запоздать. Отчасти из-за проблем с поставками глобальное производство ноутбуков в феврале упало на 50%, а производство смартфонов в следующем квартале может снизиться на 12%. Оба товара делают из комплектующих, которые производят специализированные азиатские компании.
Критическая нехватка
Аналогичные «бутылочные горлышки» в производстве препятствуют борьбе с новым коронавирусом. Во многих странах наблюдается дефицит критически важных медикаментов, в том числе реактивов, которые нужны лабораториям для тестов на выявление РНК вируса. На этом рынке доминируют две компании: нидерландская Qiagen (недавно приобретена американским гигантом Thermo Fisher Scientific) и Roche, базирующаяся в Швейцарии. Обе не смогли справиться с невероятным скачком спроса на свои продукты. В результате замедлилось производство тестовых комплектов в США, которые вместе с другими странами вынуждены встать в очередь на покупку необходимых реактивов.
Из-за распространения нового вируса правительства некоторых стран стали следовать своим худшим инстинктам.
Ещё до вспышки COVID-19 китайские производители делали более половины медицинских масок в мире. В результате кризиса производство увеличилось, но китайские власти скупали весь объём и одновременно импортировали маски и респираторы. Они действительно были необходимы Китаю, но в результате покупательской лихорадки возник дефицит предложения, который мешал другим странам реагировать на болезнь.
Европейские страны ведут себя не лучше. Россия и Турция запретили экспорт медицинских масок и респираторов. То же самое сделала Германия, хотя она является членом Евросоюза с единым рынком и неограниченной свободой торговли между странами-членами. Правительство Франции пошло на более простой шаг – скупило все имеющиеся маски. Представители Еврокомиссии жаловались, что подобные действия подрывают солидарность и мешают ЕС выработать единый подход в борьбе с новым вирусом, но эти заявления игнорировались.
Проблема особенно актуальна для США, которые не успели вовремя отреагировать на пандемию и поэтому испытывают нехватку многих необходимых товаров. У Соединённых Штатов есть национальные запасы медицинских масок, но они не пополнялись с 2009 г., и этого количества будет недостаточно. Неудивительно, что торговый советник президента Трампа Питер Наварро использовал этот дефицит, чтобы угрожать союзникам и обосновать дальнейший выход из глобальной торговли. Он заявил, что стране необходимо «вернуть домой производство и цепочки снабжения важнейшими медицинскими товарами». В результате Германия теперь опасается, что администрация Трампа пойдет на агрессивные меры, скупив всю новую вакцину, разрабатываемую немецкой компанией. Берлин рассматривает возможность контрпредложения по вакцине или введение запета на её передачу в США.
Вирусное влияние
Пока администрация Трампа использует пандемию для отказа от глобальной интеграции, КНР в условиях кризиса стремится демонстрировать готовность взять на себя лидерство. Китай первым попал под удар нового коронавируса и действительно серьёзно пострадал за последние три месяца. Но теперь он начинает восстанавливаться, пока весь остальной мир охвачен болезнью. Это проблема для китайских производителей, многие из которых вернулись к работе, но столкнутся с падением спроса из-за кризиса в других странах.
В начале марта Италия обратилась к другим странам ЕС с просьбой предоставить медицинское оборудование – из-за нехватки аппаратов ИВЛ итальянским врачам приходилось принимать страшные решения: кого спасать, а кого оставить умирать. Никто не откликнулся. А Китай предложил продать аппараты ИВЛ, маски и защитные костюмы. Эксперты по Китаю Руш Доши и Джулиан Гевиртц отмечают, что Пекин стремится позиционировать себя как лидера глобальной борьбы с новым коронавирусом, демонстрируя добрую волю, чтобы расширить свое влияние.
Это ставит в неудобное положение администрацию Трампа, которая медленно реагирует на новый вызов (и считает, что запрет на въезд путешественникам из Европы – лучшая защита от болезни, которая быстро распространяется на американской территории). США уже не являются глобальным поставщиком социально значимых товаров, у них недостаточно ресурсов, которые можно предложить другим странам. Мало того, скоро, возможно, Соединённым Штатам придется принять помощь Китая: основатель Alibaba миллиардер Джек Ма готов передать 500 000 тестовых комплектов и 1 млн масок.
Новая геополитика глобализации
Политики всего мира предлагают меры борьбы с новым коронавирусом и его последствиями, но сначала им нужно принять тот факт, что глобальная экономика не работает так, как они думали. Глобализация предполагает дальнейшую специализацию труда между странами, эта модель невероятно повышает эффективность, но одновременно ведёт к беспрецедентной уязвимости. Удары, подобные пандемии COVID-19, выявляют подобную уязвимость. Единственный поставщик или регион, специализирующийся на одном продукте, в момент кризиса может вызвать хрупкость всей системы, может нарушиться вся цепочка поставок. В ближайшие месяцы мы увидим ещё больше проявлений этой уязвимости.
Результатом могут стать сдвиги в глобальной политике. Когда на кону стоит здоровье и безопасность граждан, государства готовы блокировать экспорт и замораживать поставки, даже если это вредит союзникам и соседям. В условиях отступления от глобализации проявление щедрости станет ещё более мощным инструментом влияния для государств, которые могут себе это позволить. Пока США не стали лидером в глобальной борьбе с новым коронавирусом и даже частично уступили эту роль Китаю. Эта пандемия меняет геополитику глобализации, а Соединённые Штаты пока не могут адаптироваться и пытаются просто спрятаться.
