О конфликте цивилизаций уже сказано
столько, что на первый взгляд и добавить-то нечего. Но начинаешь
перечитывать «хорошо забытое старое» – русских религиозных
философов – и понимаешь: на их общем фоне многие важнейшие аспекты
развития нашей страны как особой цивилизационной сущности остаются
неосмысленными. Многое сформулировано поверхностно, зачастую
преобладает не стратегическое видение, а сиюминутная политическая
конъюнктура.
Мне могут возразить: правомерно ли
искать ответы на вопросы сегодняшнего дня в размышлениях вековой
давности, да еще выстроенных в сугубо идеалистической парадигме? К
тому же творчество русских религиозных философов конца XIX – начала
XX века в коренных своих постулатах скорее отходит от православной
традиции, чем приближается к ней. И все же…
Обращаешься к творчеству Фёдора
Достоевского и Владимира Соловьёва, берешь в руки практически любую
работу Сергея Булгакова, Николая Бердяева, Семёна Франка, Ивана
Ильина либо их интеллектуальных сподвижников – и понятнее
становится сама содержательная сторона спора о политике России на
нынешнем переломном этапе ее развития, в условиях растущего
конфликта цивилизаций.
ТРЕТЬЯ СИЛА
В известной публичной лекции «Три силы»,
прочитанной в Обществе любителей российской словесности (1877), и –
позже – в «Философских началах цельного знания» Владимир Соловьёв
предельно просто и точно сформулировал суть мирового
цивилизационного конфликта, свидетелями которого мы являемся
сегодня.
Философ прав в том, что речь идет о
столкновении между миром Востока, где личность и общество всецело
подчинены верховному началу, и западной цивилизацией, сделавшей и
навязывающей другим выбор в пользу частных интересов, «свободы» (а
на деле – эгоизма) личности, отказа от внутреннего единства и
безусловного содержания жизни.
Размышляя в традициях XIX века, Соловьёв
выражал надежду, что мировое развитие пойдет не по пути борьбы на
уничтожение этих двух взаимоисключающих глобальных сил. Он
предполагал их диалектическое взаимовлияние и формирование такой
третьей силы, которая «дает положительное содержание двум первым,
освобождает их от их исключительности, примиряет единство высшего
начала со свободной множественностью частных форм и элементов,
созидает таким образом целость общечеловеческого организма…».
К сожалению, на протяжении всего ХХ
столетия этой силе (во всяком случае, в таком качестве) не суждено
было проявить себя. На пороге же XXI века и на Западе, и на Востоке
начали превалировать те, кто захотел именно бескомпромиссного или,
словами Владимира Соловьёва, «полного осуществления».
Ответственность за это нельзя, конечно, возложить только на одну
сторону. Однако более порочной в данном случае мне представляется
роль Запада. Причем не только по причине выбора в пользу силового
навязывания другим своей «правды», но и ввиду объективно присущих
ему внутренней слабости, смысловой разрозненности и неустойчивости.
Мир Востока, главным образом мусульманский, хорошо почувствовал
это, расценив данный факт как дополнительный стимул для экспансии.
В результате противостояние усиливается, приобретает всё более
жестокие насильственные формы, еще больше дискредитирующие обоих
субъектов исторического процесса. Такой сценарий, по
мысли Соловьёва, ведет народы к
духовной смерти и будет означать либо конец истории, либо все более
настоятельную необходимость поисков «третьей всецелой силы,
единственным носителем которой может быть только славянство и народ
русский».
Переносимся на полвека вперед, открываем
работу Ивана Ильина «Путь духовного обновления», и сразу спадает с
глаз пелена при обращении к другому животрепещущему вопросу – о
национализме и патриотизме. «…Любовь к своему народу, – пишет
известный философ и правовед, – не есть неизбежно ненависть к
другим народам; самоутверждение не есть непременное нападение;
отстаивание своего совсем не означает завоевания чужого. И таким
образом национализм и патриотизм становятся явлениями высокого
духа, а не порывами заносчивости, самомнения и кровопролитного
варварства, как пытаются изобразить это иные современные
публицисты, не помнящие родства и растерявшие национальный
дух».
А вот еще одна подсказка потомкам на все
времена, но особенно нам в преддверии 2007–2008 годов: «…Под
влиянием веры в ложный принцип “самодержавия народа” авторитетом
легко может стать не действительный мастер, лицо более высокого
духовного и умственного уровня, а демагог, сумевший польстить
массам и заслужить их доверие в качестве приказчика, исполнителя их
воли. Истинное же, подлинное основание авторитета и потому
иерархически высшего состояния человека есть “харисма”, сознание не
произвольно-человеческой, а объективно-божественной избранности
человека, его предназначенности для общественного
водительства».
Слушать наших энциклопедически
образованных, искренних, верующих, болеющих душою за Родину
предшественников, размышлять над их прозрениями можно бесконечно.
Но что помимо сказанного составляет актуальную политическую
квинтэссенцию их интуитивных прозрений? Предчувствие
всемирно-исторической роли России; взгляд на нее как на живой
организм, неприятие ее расчленения; идея всеединства; призыв к
сохранению самостоятельности по отношению к Западу и осторожности с
Востоком; проповедь соборности, отрицание одновременно этики
коллективизма и этики индивидуализма; понимание необходимости для
русских «дисциплинировать себя для культуры»; твердая вера в благо
православия; императив преодоления физической смерти (и это в
условиях, когда русская нация активно плодилась и размножалась!);
тезис о том, что частная собственность должна быть ограничена
интересами общественного целого; отрицание буржуазности; понимание
апокалипсиса как предупреждения человечеству.
МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ КОЛЛИЗИЯ
Взяв все сказанное за основу, вернемся
непосредственно к теме конфликта (столкновения, противостояния – на
выбор) цивилизаций, чтобы более пристально взглянуть на то, как он
развивается сегодня и что несет нашей стране. Обострение этого
конфликта отражает неспособность США реализовать присвоенную ими
себе после окончания холодной войны роль мирового лидера.
Демонстрируя бездумное отношение к эскалации противостояния,
уклоняясь от серьезных поисков компромисса, Вашингтон пока только
подстегивает наиболее разрушительные проявления вовлеченных сторон.
В этой ситуации как никогда востребованной оказывается роль
разумного модератора. Не столько его материальная или военная мощь,
сколько культурная традиция и политическая мудрость.
Как известно, новый интеллектуальный
штурм темы конфликта цивилизаций был спровоцирован публикацией в
некоторых западноевропейских СМИ осенью 2005-го и в начале 2006-го
карикатур на пророка Мухаммеда и резкими протестами в этой связи в
мусульманских странах. Очередное обострение полемики произошло по
причине сентябрьского выступления папы римского Бенедикта XVI в
университете города Регенсбурга, в котором он привел цитату из
труда XIV века с указанием на связь ислама с насилием.
Примечательно, что после гораздо более значимых физических
столкновений, например террористической атаки на башни-близнецы в
Нью-Йорке либо агрессии против Ирака, ничего подобного не
наблюдалось. Другими словами, мысль беспокоит именно
мировоззренческая коллизия. Многие видят в этом столкновение между
«христианским Западом» и «мусульманским Востоком».
На мой взгляд, оснований для утверждений
подобного рода нет. В цивилизационной плоскости мусульманский, (или
в широком смысле верующий) Восток противостоит активному напору, а
в ряде случаев и прямой агрессии преимущественно постхристианского,
безбожного Запада. Напомним, что оскорбление святого для мусульман
образа осудили и Русская православная церковь, и
Римско-католическая церковь, христианские политики, еврейские
религиозные и общественные организации в разных странах мира.
Необходимые шаги понтифик предпринял для урегулирования
сентябрьского инцидента, хотя сама по себе проблема интерпретации
древних текстов различных религий, спокойного и честного
межконфессионального диалога на этот счет остается отнюдь не
решенной.
Ответ на вопрос, можно ли публиковать
карикатуры, подобные тем, что появились в датской прессе, дает
дополнительные аргументы и в дискуссии о субъектах противостояния.
А именно: если Запад подпадает под определение христианского, то,
конечно, оскорбительная для религиозных чувств публикация карикатур
недопустима. Если же речь идет о цивилизации безбожной, то такая
публикация – дело обычное. Хотя, думаю, в Дании никому не приходит
в голову обнародовать карикатуры на королеву Маргрете II. Или,
например, на цыган. Однако, согласитесь, это полный абсурд считать,
что карикатуры на религиозную святыню многих народов допустимы, а
карикатуры на отдельного человека либо национальное меньшинство
предосудительны.
Что же касается военно-политической
плоскости, то мы являемся свидетелями столкновения двух различных
по содержанию, но схожих по методам идеологий, поскольку в смысле
тоталитарности мировоззрения англосаксонские «демократические»
миссионеры немногим уступают адептам исламизма. Вместе с тем
последние значительно превосходят первых в другом – готовности
принести себя в жертву во имя идеалов своего общества. И если
конфликт окончательно перерастет в фазу войны, у современной
западной цивилизации, построенной преимущественно на либеральных
ценностях, шансов на победу немного. Обречена она на «постепенное
поражение» и при сохранении сегодняшнего положения дел. Отказ от
христианских корней, идеологические метания, социальная рознь,
демографическая проблема, экология и т. п. «мирно» сделают свое
дело.
УКРЕПИТЬ ОСНОВЫ РОССИИ
Очевидно, что мы становимся объектом все
возрастающей экспансии сильнейших цивилизаций – западной,
мусульманской, китайской. И перед нами стоит задача не только
сохранить собственное «я» и не оказаться рекрутированными той или
иной стороной конфликта (политически нам уготована участь
перебиваться на второстепенных ролях, физически нас выставят на
передний край противоборства – при этом последствия легко
предсказуемы), но и способствовать по мере возможности гармонизации
их интересов. Основой такого посредничества призваны послужить, с
одной стороны, традиции православного религиозного мировоззрения и
преимущественно общинной общественно-политической жизни России, а с
другой – наша история, в ходе которой были продемонстрированы
величайшая веротерпимость и восприимчивость россиян по отношению к
соседним культурам. Другими словами, с Западом нас объединяют общие
христианские корни, с Востоком – глубинное неприятие
либерализма.
Задача, что и говорить, не из легких.
Причем поиски взаимопонимания осложнены не только дефицитом достоверной информации друг
о друге и производными от этого фобиями, но и падением уровня
лидерства. Первый фактор снимается через открытый прямой диалог
(хороший пример – инициированный Евгением Примаковым форум «Россия
– исламский мир»). Со вторым дело обстоит несколько иначе.
Достижение необходимых в конфликтной ситуации компромиссов
происходит во многом благодаря личным качествам лидеров, их влиянию
и уверенности в своих позициях. Тем самым обеспечиваются свободный
диалог с оппонентами и возможность принятия на себя определенных
обязательств. Но откуда взять это влияние? И существует ли эта
уверенность? Причем в Европе падение уровня лидерства
сопровождается тенденцией к ослаблению субъектности государства
(поведение датского государства в «карикатурном скандале» – одно из
свидетельств того).
Но этим дело не ограничивается. В России
имеется еще одна беда – преобладание в так называемой элите,
формирование которой завершилось в постсоветский период,
антинациональных и антинародных взглядов. Согласно меткому
замечанию Михаила Делягина, «универсальный критерий патриотичности
элиты есть форма критически значимой части ее активов – влияния,
статуса, репутации, материальных благ. Если эти активы
контролируются стратегическими конкурентами, элита начинает служить
им».
При всем при том мы делаем заявку на
самостоятельную роль в многополярном мире. И в духе русской
культурной традиции это требует искать опору в самих
себе.
Чтобы сохранить позиции эффективного
субъекта в противостоянии цивилизаций, Россия должна прежде всего
сберечь и приумножить свои жизненные силы, а именно русский и
другие коренные народы, многие из которых сегодня приближаются к
стадии вымирания. Без решения данной задачи все остальное теряет
смысл. Патриотические силы уже более десяти лет настойчиво
поднимают вопросы стимулирования рождаемости и снижения смертности,
но до их решения еще совсем недавно у власти как-то не доходили
руки. Более того, за время работы Государственной думы последнего
созыва доминирующая в ней фракция «Единой России» не дала хода ни
одной из инициатив оппозиции, направленных на поощрение
рождаемости, да и сама она не проявляла должной активности в этом
вопросе. Вот почему и теперь, когда команда «сверху» вроде бы дана,
нет уверенности в том, что планируемые усилия адекватны. Смущают
несоответствие масштаба проблемы и уровня ее отражения в послании
президента, явно недостаточный объем средств, предлагаемых на
осуществление этой программы, нежелание признать необходимость
дифференцированного регионального подхода и многое, многое другое.
А главное – состояние умов у «партии власти». Что, в конце концов,
мешало сделать цифру пособия на ребенка менее безнравственной год,
или три, или даже пять лет тому назад?
С демографической ситуацией связана
проблема миграции. В современном мире активизация миграционных
процессов – естественное явление. Вместе с тем их положительные
последствия для любой принимающей страны напрямую зависят от того,
насколько благополучными чувствуют себя ее коренные народы. Только
в этом случае работает принцип «плавильного котла». Да и то, как мы
видим на примере США, не без существенных сбоев.
Особый интерес в данном аспекте
представляет заявленное президентом России намерение по-новому
взглянуть на проблему многих миллионов соотечественников в ближнем
зарубежье и, наконец, принять реальные меры, в том числе
законодательного характера, по облегчению их переселения в Россию.
Хочется верить, что это начинание не превратится в очередную
бюрократическую увертку. Но есть непременное условие: под
соотечественниками мы понимаем людей, воспитанных в традициях
русской культуры, владеющих русским языком, имеющих связь с
Россией. И уж точно не путаем их с трудовыми мигрантами.
Поток последних и без того уже достиг
размеров, которые представляют угрозу для этнического и культурного
баланса в крупных российских городах и в Российской Федерации в
целом, что провоцирует усиление межэтнической напряженности. Вот
где пригодился бы евросоюзовский стандарт запрета нанимать
иностранцев на те рабочие места, которые могут быть предоставлены
своим гражданам! И применять жесткие санкции по отношению к
бизнесу, если действия последнего расходятся с соответствующим
законодательством. Мы просто обязаны обеспечить занятостью в первую
очередь миллионы наших сограждан, пострадавших от потрясений 1990-х
годов и лишившихся работы после ликвидации заводов, развала
сельхозпредприятий, закрытия больниц, школ… Это – дело более
дорогое и трудоемкое, но от нашего выбора в данном случае зависят
судьба народа и будущее страны.
Второе условие – сбережение и укрепление
духовных и политических основ России: православной веры, русской
культуры и сложившейся веками национально-государственной традиции.
Их утрата грозит серьезной дестабилизацией межцивилизационного
равновесия в Евразии с трудно предсказуемыми последствиями. Мы уже
были свидетелями первых попыток его расшатать: вспомним призывы
убрать упоминание о Боге из Государственного гимна РФ и отказаться
от православной символики на Государственном гербе нашей страны. Не
следует давать повод испытывать нас на прочность еще раз! Иначе
будущее этой части планеты, и не только ее, будет сведено не к
поиску взаимопонимания и не к налаживанию взаимодействия, а к
борьбе за раздел территории некогда великой державы.
Мы ни на минуту не должны забывать, что
для России конфликт цивилизаций уже развивается не только в
глобальной плоскости, но и на уровне государства и общества, а
также пространства бывшего СССР, за которое мы несем особую
ответственность. В этих условиях Россия просто вынуждена ставить
перед собой задачу расширения своего геополитического влияния при
одновременном укреплении государствообразующего национального ядра.
Альтернативой станут дальнейшая фрагментация и нарастающая
нестабильность, усиление внешнего контроля.
Найдутся люди, которые усмотрят
противоречие между задачей по расширению влияния русской
цивилизации, традиционно определяемой в имперской, а не в
национальной парадигме, и установкой на стимулирование
национального самосознания. Но противоречие это только внешнее.
Дважды за ХХ столетие в нашей стране был взломан этнический баланс:
сначала большевиками, которые преследовали цель уничтожить
самодержавное Российское государство, а затем «неозападниками»,
осуществлявшими на фоне активного стимулирования национализма
практически всех наций и народностей бывшего СССР целенаправленную
политику подавления народного духа русских. Сегодня нам предстоит
избавиться от печальных последствий последнего десятилетия ушедшего
века. Одним словом, укоренение национального чувства русского
этноса – неизбежный (с учетом нашей истории) аспект формирования
прочного российского патриотизма, без которого нам не выжить в
борьбе и с Западом, и с Востоком. Без укоренения национального
чувства, как это ни парадоксально, невозможна и «целость
общечеловеческого организма». Уберите в слове «интернационализм»
корень, и само это слово перестанет существовать.
Критикам же тезиса об особой роли
русских в развитии России отвечу так: а разве есть у нас еще хотя
бы один народ, не только готовый и пока еще способный взять на себя
ответственность за все, что происходит с Отечеством, но и считающий
эту участь для себя естественной? Ответственность же без прав не
существует. Речь идет о той самой «объективно-необходимой
общественной функции в деле общего служения правде», в которой
Семён Франк видел «основание всякой привилегии, всяких особых прав,
всякого высшего положения человека или общественной группы или
класса». Это факт жизни, и его надо просто признать и принять.
Дабы восстановить внутреннюю цельность,
страна, государство и общество нуждаются в том, чтобы возвратить
привлекательность национальных идеалов. И здесь следует, не
стесняясь, брать пример с Запада, где всегда трактовали историю как
инструмент патриотического воспитания, психологического
воздействия, не говоря уже о внутренней и внешней политике. И
видели в этом глубокий смысл. В привлекательности национальных
идеалов отдавало себе отчет и руководство Советского Союза. Но, с
середины 1980-х мы стали свидетелями и участниками обратного –
безудержного шельмования собственной истории. Причем не только
недавнего прошлого: взять хотя бы регулярное появление на
центральных телеканалах далеких от исторической науки деятелей,
пытающихся переписать историю России, начиная со Средних веков.
Безусловно, критический взгляд на историю необходим — для сверки
национальных идеалов и целей, осознания пределов сил и возможностей
страны. Но это вовсе не равнозначно размыванию ценностей, которым
привержены элита и общество. Среди наших предков несть числа
выдающимся героям, подвижникам, просто честным и порядочным людям.
И задача наша, в общем-то, простая: знать их и соответствовать
им.
ИСТИННОЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЕ
Пока же, однако, на каждом шагу мы
сталкиваемся со свидетельствами ущербности в
национально-государственном самоопределении. В действующей
Концепции внешней политики РФ, например, исторический выбор страны
сводится к созданию «правового государства, демократического
общества и социально ориентированной рыночной экономики». Этим же
целям подчиняется и сама внешняя политика. Но такую
национально-выхолощенную задачу – даже если верить, что эти понятия
будут наполняться реальным содержанием, – могут поставить перед
собой любое другое правительство, любое другое государство, любой
другой народ. Как, впрочем, и заявить вслед за заместителем
премьер-министра, министром обороны России Сергеем Ивановым, что
новая триада национальных ценностей – это «суверенная демократия,
сильная экономика и военная мощь». В чем же тут «особый
идеологический проект», позволяющий «конкурировать за право
определять мировую повестку дня и дальнейшие перспективы развития
всего человечества»?
Возьмем другой аспект нашего
самоопределения – формирование политической системы страны. В нем
уже не первый год превалируют марионеточность и схематизм,
отправной точкой для которых служит что угодно, только не
национальная традиция. Через эту омертвляющую проектность все
труднее пробиваться живому творчеству. Человека и общество в целом
уже почти превратили из субъекта в объект политического процесса,
причем процесса недобросовестно манипулируемого. Все это
глубочайшим образом противоречит не только здравому смыслу или
заявляемому европейскому выбору России, но и собственно нашим
христианским корням, присущему христианству уважению к человеку –
субъекту веры, жизни и творчества. Ощущая эту червоточину нутром,
люди справедливо стали в первую очередь судить о партиях и
общественных организациях не по их политическому «лейблу», а по
тому, что они суть такое – результат естественного развития либо
«спущенного сверху» проекта, пусть и детально проработанного. В
корне противоречат русской или, если угодно, российской традиции и
навязываемые нам логика и методы партийной борьбы на уничтожение,
принесенные в нашу страну марксизмом и ленинизмом. Русская же
традиция, развитая и углубленная еще славянофилами, прошедшая через
синтез Владимира Соловьёва и блистательно воплощенная в диалектике
Алексея Лосева, – это стремление к единству, взаимопониманию и
взаимодействию.
Принципиально важно сформулировать на
уровне власти и общества положительное отношение к такому
необходимому элементу возрождения страны и нации, как вера. Не
сомневаюсь, что и «олигархические отклонения» в политике, и
экономические злоупотребления, и манипулирование российским
народом, и неспособность элиты ответить на вызовы времени, а проще
говоря, вся масса малых и больших ошибок и преступлений последнего
времени имеет свою первопричину. Она коренится в том, что частная
собственность – с оборотной, разрушительной, стороной ее потенциала
– получила безудержную волю в стране преимущественно безбожной. И
это, на мой взгляд, не просто констатация факта, а своего рода
приговор, если православная вера в России не будет восстановлена в
полной мере. Ведь неспроста исторически институт частной
собственности складывался в очевидной взаимосвязи с процессом
формирования мировых религий, и прежде всего христианства. Когда
человек утверждается в своей материальной самости, что-то высшее
обязательно должно его сдерживать. Даже в самом эффективном
государстве и при самой эффективной правовой системе.
Нам настойчиво внушается тезис о том,
что будущее России зависит главным образом от степени
интегрированности в ту систему мировой экономики, которая навязана
планете. И в политике, мол, главное – приобщение к престижным
международным клубам. Я же твердо убежден в следующем. Сама мировая
экономика в ее современном виде не выживет без серьезного
переустройства. Да и участие в тех международных форматах, где
превалируют страны Запада, дает больше возможностей нашим
оппонентам контролировать нас, чем нам – оказывать влияние на их
политику. Сказанное не содержит призыва отказаться от активности на
обоих этих направлениях. Но важно понимать, что если не возродить
культуру и нашу традиционную веру, если не восстановить
жизнеспособность коренных наций и народностей, населяющих нашу
страну, и прежде всего русского народа, то у нас не будет ни
конкурентоспособности, ни суверенитета, ни самой страны. Одним
словом, не будет того субъекта, главное призвание которого – не
конкурировать с Западом или с кем-то еще, а выжить. И, даст Бог,
России еще предстоит сыграть положительную роль в сложнейшем
процессе, в результате которого сформируются новые параметры
сосуществования мировых цивилизаций.
* * *
Из Священного Писания мы знаем, что на
пути к истинному воскресению (а для России сегодня речь идет именно
об этом) надо, как минимум, избежать трех искушений: «искушения
хлебом», при котором материальное начало, материальный достаток –
высшее и абсолютное благо в жизни человека; «искушения силой» –
желания пиаровскими трюками поражать воображение людей и подавлять
их волю; «искушения властью» – соблазна безгранично удерживать
власть и распоряжаться ею по своему усмотрению. Сумеем сделать это
– откроется для России дорога в жизнь вечную, по которой за нами
пойдут даже те, кто в минуту нашей и своей слабости стал на путь
предательства. О том, что будет, если не сумеем, думать не
хочется.
