По крайней мере, в одном месте реакция на угрозы Трампа аннексировать Гренландию, Канаду и Панамский канал оказалась однозначно радостной. По вполне понятным причинам это была Россия. Большинство россиян уже давно считают американские формулировки о «порядке, основанном на правилах» лишь маской для американских имперских устремлений и так называемых национальных интересов. По их мнению, теперь Трамп сбрасывает эту маску.
Что ещё важнее, для российского истеблишмента слова Трампа являются подтверждением того, что он и Путин смотрят на мировую политику почти одинаково: как на разграничение сфер влияния, большие сделки и беспощадное отстаивание национальных интересов.
Во время украинской революции и российской интервенции на территорию Украины в 2014 г. канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что Путин не в ладах с реальностью и «живёт в другом мире». Но похоже, что и Трамп живёт в том же самом мире. Это поднимает ужасно тревожный для британской и европейской элиты вопрос: что, если Путин и Трамп (а также Си Цзиньпин и Нарендра Моди) на самом деле находятся в гораздо более тесном контакте с реальностью, чем европейские структуры на протяжении последнего поколения и, следовательно, имеют больше возможностей договориться между собой?
В конце концов, эти лидеры находятся в хорошей компании: их холодно-реалистский взгляд на мир впервые интеллектуально сформулирован Фукидидом более 2400 лет назад. Что, если лучшей основой для мира во всём мире станет уважительное понимание того, что государства как-нибудь сами определятся со своими интересами? И если они посчитают их жизненно важными и почувствуют себя достаточно сильными, то могут и войну начать ради их защиты?
Либеральные интернационалисты вроде Меркель (которых большинство среди образованных слоёв западного общества, и поэтому они со своей колокольни формулируют риторику западных правительств) видят в этом всемирно-исторический регресс и трагедию. Вполне возможно, что так оно и окажется. Однако ничто не предрешено. Мы должны быть готовы рассмотреть возможность того, что подход Трампа может стать куда более многообещающей основой для мира во всём мире, чем тот, которого придерживались Соединённые Штаты и их европейские сателлиты после окончания холодной войны; но только если (и это колоссальное «если») Трамп готов понимать и уважать жизненно важные интересы других крупных государств и действительно стремится избежать новых войн. Если Трамп к этому готов, то маловероятно, что Россия или Китай пойдут на экзистенциальный риск покушаться на жизненно важные интересы США, как их определяет Трамп.
Ведь либеральный интернационализм США последних десятилетий едва ли добился успеха в предотвращении войн, снижении международной напряжённости или даже (за пределами бывшей Югославии) прекращении гуманитарных катастроф. Напротив, он привёл нас к целому ряду катаклизмов. Конечно, во многом это объясняется упрямыми реалиями мировой политики, но также и тем, что либеральный интернационализм полностью сросся с «доктриной Вулфовица» 1992 г., которая во многом стала стандартной операционной процедурой каждой последующей администрации. Согласно этой доктрине, Соединённые Штаты должны быть единственным гегемоном не только в мире, но и в каждом его регионе по отдельности.
Это якобы нужно ради распространения «свободы», а при необходимости – с помощью военной силы и экономического давления. Ни одна страна не должна иметь никакого влияния за пределами своих границ, кроме того, которое разрешит Вашингтон. Все государства обязаны изменить своё внутреннее политическое устройство и внешнюю политику в соответствии с представлениями и желаниями США. Именно этот завуалированный кулак угадывался за «концом истории» от Фукуямы.
Именно такие слова вы ожидали услышать в предпоследних сценах старых фильмов о Джеймсе Бонде, когда злодей, связав Джеймса, гогочет: «Теперь, когда ты в моей власти, командор Бонд, я открою тебе свой блестящий план по достижению господства над всем миром, ха-ха-ха!».
Любому человеку, обладающему хоть малейшим знанием истории или способностью видеть мир глазами незападных стран, всегда было понятно, что этот американский план будет отвергнут большинством государств и приведёт к крайней напряжённости и риску войны с Россией, Китаем и любой другой державой, полагающей, что у неё есть историческое право и жизненно важный интерес в оказании влияния за пределами своих границ – как это определено ею самой, а не Соединёнными Штатами.
«Доктрина Вулфовица» легла в основу появившейся чуть позже «доктрины Буша». Сенатор Тедди Кеннеди назвал её «призывом к американскому империализму XXI века, который не может или не должна принять ни одна другая страна». Её цели теперь также совершенно очевидно выходят далеко за рамки ограниченных военных и экономических возможностей США, не говоря уже о Европе. Поскольку либеральный интернационализм потерпел столь явный крах, возможно, настало время дать шанс реализму Трампа.
Но будем надеяться, что оно же станет живительным средством, которое, возможно, даже способно спасти и Евросоюз – по крайней мере, в несколько изменённом виде. Ведь ЕС, который в первые десятилетия существования был чрезвычайно ценным институтом, в последние годы встал на потенциально самоубийственный путь, взяв на вооружение собственную версию либерально-интернационалистской мании величия, которая сбила Америку с пути.
ЕС попытался превратить себя из свободной конфедерации наций в наднациональное государство, не имея при этом никакой основы для массовой легитимности – ни национальной, ни демократической. Для реализации данной программы были упразднены внутренние границы между странами ЕС – притом, что внешние границы отнюдь не были на замке. Евросоюз жил фантазиями о бесконечной взаимозаменяемости и аморфности обществ, культур и населения, требуя при этом, чтобы восточноевропейские страны, основанные на этническом национализме, согласились принять быстрое размывание и долгосрочное упразднение своих этносов. ЕС смягчил правила членства ради дальнейшей экспансии и пытался настаивать на том, чтобы страны, не входящие в ЕС и НАТО, соблюдали те же правила, что и члены этих групп. А теперь Евросоюз даже мнит себя некой военной сверхдержавой, хотя большинство его «солдат» можно было бы по-доброму назвать субсидируемыми туристами, путешествующими автостопом.
После такой апологии Трампа, необходимо теперь как-то её квалифицировать. Если громогласные угрозы Трампа позволят добиться уступок от Дании, Панамы, Канады и Мексики (от последней, в частности, в области контроля над миграцией), можно сказать, что они служат американским интересам. Однако также совершенно очевидно, что Трамп любит громкие фразы ради бравады и не считает нужным обуздывать свой язык. Называя Канаду «51-м штатом» и переименовывая Мексиканский залив в Американский, он не добьётся ничего, кроме ужесточения национального сопротивления американским притязаниям.
Разумеется, если Трамп действительно аннексирует Гренландию силовым методом или с помощью экономического шантажа, либо (как он уже угрожал) нанесёт трансграничные военные удары по мексиканским наркокартелям, это станет катастрофой для США, что толкнёт страны Европы в объятия России, а Латинской Америки – в объятия Китая. По крайней мере, в случае с Гренландией это к тому же совершенно ненужная авантюра. Датчане и гренландцы вряд ли отвергнут требования Вашингтона о создании дополнительных военных баз или предоставлении дополнительных концессий американским компаниям на добычу полезных ископаемых в Гренландии.
В отношении Гренландии, в частности, необходимо сделать ещё одно важное замечание. Я исходил из того, что Трамп мыслит рационально в контексте старых и универсальных представлений о государственных интересах и отношениях между странами. Но что, если теперь существует новый универсальный фактор, который грозит сделать все эти парадигмы неактуальными? Причина всплеска заинтересованности США в международной безопасности и торговле (не только со стороны Трампа) в Гренландии и Арктике – это возможности и вызовы, создаваемые таянием полярных льдов вследствие антропогенного изменения климата, существование которого Трамп отрицает.
Однако природные ресурсы Гренландии, хотя и значительные, всё же небезграничны, а мнимых новых угроз безопасности в Арктике фактически нет, разве только в воображении адмиралов, жаждущих бюджетных средств, и учёных, жаждущих грантов. Какую угрозу, в конце концов, несёт в себе возросшая морская активность России и Китая в Арктике? Вторжение в Баффинову Землю?
Между тем масштабное таяние гренландской ледяной шапки резко повысит уровень мирового океана, нарушит океанические течения (в том числе Гольфстрим) и привычные погодные условия, а также повлечёт за собой серьёзный риск стремительного и неуправляемого изменения климата, которое не сможет пережить ни одно организованное государство, включая США. Если это произойдёт, то единственной посмертной защитой Трампа перед трибуналом истории будет то, что он заблуждался не больше других современных лидеров.
Автор: Анатоль Ливен, ведущий научный сотрудник Института ответственного государственного управления им. Куинси.