Что означает британство? Нужно ли его сохранять и почему? Какая цель сплачивает нас как нацию? Ответы на эти вопросы необходимы, чтобы решить практически любую существенную проблему, стоящую сегодня перед Великобританией.
Хотя мы были и остаемся страной разных народов и тем самым множественных идентичностей (уроженец, к примеру, Уэльса может быть и валлийцем, и британцем, и англичанином, и к тому же мусульманином – скажем, выходцем из Пакистана либо из какой-то африканской страны), но всегда существует опасность того, что из-за неуверенности в себе люди будут стремиться сузить собственную идентичность до рамок, которые уходят корнями в типичные для XIX столетия представления о происхождении, расе и территории. В действительности же мы, британский народ, должны черпать огромную силу в гордости за нашу британскую идентичность и за наш союз, который силен благодаря нашим общим ценностям и их воплощению в нашей истории и наших институтах.
Британство – это не просто предмет академических споров, значимый лишь для историков, комментаторов и «пустозвонов» в СМИ. Если несколько лет тому назад лишь меньше половины наших граждан (46 %) отчетливо ассоциировали себя с британством, сегодня таких насчитывается уже две трети (65 %). При этом жители Британии относятся к своей стране с бЧльшим патриотизмом, чем население практически всех остальных европейских стран. Едва ли не половина британцев уверена: если не будет пропагандироваться британство, обществу грозит раскол.
СВОБОДА, СОЛИДАРНОСТЬ, СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Из волн завоеваний и миграций, сменявших друг друга на протяжении двух тысячелетий британской истории, из ассимиляционных процессов и разнообразных торговых партнерств, из уникально богатой, открытой и устремленной вовне культуры возник четкий набор ценностей, которые повлияли на британские институты.
Необходимость найти способ сосуществования в многонациональном государстве породила терпимость, а затем и стремление к свободе. Британия, писал Вольтер, подарила миру идею свободы. В XVII веке Джон Мильтон утверждал в поэме «Потерянный рай»: «Если не все равны, то все рЗвно свободны». Вспомните стихи поэта Уильяма Вордсворта о «потоке британской свободы»; убежденность критика и публициста Уильяма Хэзлитта в том, что у нас нет и не должно быть «никаких привилегий или преимуществ перед другими нациями, кроме свободы»; Джорджа Оруэлла, для которого главными понятиями при определении Британии являлись «справедливость», «свобода» и «порядочность». Парламент мы можем взять где угодно, сказал [ирландский политический деятель] Генри Граттан, а свободу – только в Англии.
Золотая нить свободы тянется сквозь все время существования Британии – начиная с того далекого дня в 1215-м, когда король Иоанн Безземельный подписал Великую хартию вольностей на лугу Раннимид. Потом были Билль о правах (1689), утверждение – впервые в истории человечества – власти парламента над королем, формирование способности индивида твердо противостоять тирании, зарождение идеи о подотчетном народу правительстве, развившейся в идею наделения граждан правом контролировать собственную жизнь.
В XIX веке Британия возглавила мировое движение за уничтожение работорговли, в 40-е годы прошлого столетия она твердо – вновь во имя свободы – противостояла фашизму.
В эту драгоценную нить вплетены также бесчисленные волокна обычных и повседневных усилий жителей наших деревень, поселков и городов, действия и достижения простых людей, объединенных общим чувством долга и ответственности. Людей, которые своекорыстию предпочитают солидарность (на чем, собственно, и зиждется лейбористское движение), строят Британию гражданской ответственности, гражданского общества и народовластия, положив в основу фундамента идеи долга и ответственности.
Мы восхищаемся Британией множества добровольных ассоциаций, Британией обществ взаимопомощи, цеховых профсоюзов, объединений и кооперативов взаимного страхования; Британией церковных организаций и религиозных групп; Британией муниципальных служб – от библиотек до парков; Британией общественных услуг. То есть взаимопомощью, сотрудничеством, социальной ответственностью и сильным гражданским обществом – всем тем, что возникало, как правило, благодаря прогрессивному направлению жизни и мысли Британии. Не своекорыстный индивидуализм, а идеи «активной гражданственности», «добрососедства», гражданской гордости и народовластия лежат в сердце британской истории.
Именно поэтому две трети населения непоколебимо убеждены в том, что британство связано не только с правами граждан, но и с их обязанностями.
В XX столетии пришло осознание того, что в демократической Британии, где население обладает и политическими, и социально-экономическими правами и обязанностями, свобода и ответственность должны и могут существовать только бок о бок со всеобщей справедливостью.
Призыв к справедливости пронизывает всю историю Британии, начиная с первых протестов против введения подушного налога в 1381 году (имеется в виду антифеодальное крестьянское восстание под предводительством Уота Тайлера. – Ред.). Деятель английской революции Томас Рейнборо заявил на Патнейской конференции в 1647-м, что «последний бедняк в Англии имеет те же права прожить свою жизнь, что и великий человек». Согласно опросу общественного мнения, проведенному YouGov в 2005 году, до 90 % британцев считают, что справедливость и честная игра – это очень важные или довольно важные составляющие британства. Более 70 % британцев гордятся нашей терпимостью, ответственностью и справедливостью, вместе взятыми.
В глазах современных британцев справедливость – не только формальное равенство перед законом, но и равенство возможностей. Не случайно 90 % британского населения считают Государственную службу здравоохранения (National Health Service, NHS) положительным символом истинной Британии наряду с монархией, армией и [вещательной корпорацией] BBC. В основе деятельности NHS лежит ключевая ценность – справедливость, что в данном случае подразумевает следующее: граждане должны иметь доступ к медицинским услугам, исходя из своих потребностей, а не из материальных возможностей. Британия, следовательно, добивается наибольших успехов именно тогда, когда у нас есть и сильное гражданское общество, и правительство, приверженное народовластию и действующее на основе принципа справедливости.
Таким образом, современная прогрессивная концепция британства нисколько не сводит его к своекорыстному индивидуализму. Ответственность ассоциируется не с разновидностями патернализма, а с приверженностью максимально сильному гражданскому обществу; справедливость представляется как расширение прав вследствие расширения максимальных возможностей.
Поэтому самым верным средством обеспечения экономического, социального и культурного роста в нынешнем столетии окажется опора (применительно к грядущим проблемам) на ценности свободы, ответственности и справедливости.
Оруэлл правильно высмеивал убеждение старых левых в том, что патриотизм свойствен только правому крылу политического спектра: патриотизм как проявление реакционности, как защита неизменных, никогда не модернизирующихся институтов, как защита чинопочитания и иерархии и, наконец, как неприязнь к иностранцам и своекорыстный индивидуализм.
Но в действительности ценности, на которых основано британство, гораздо в большей степени базируются на прогрессивных идеях, чем на «правой» идеологии. Более того, они являются ключом к следующему этапу нашего прогресса как нации. Поэтому членам нашей партии следует гордиться британским патриотизмом и патриотическими целями, основанными на всеобщих свободе, ответственности и справедливости. Когда нам придется реагировать на глобальные вызовы, эти великие ценности помогут нам осуществить перемены, реформы и модернизацию в согласии с дорогими сердцу британского народа идеями.
НАПРАВЛЯЮЩАЯ СИЛА БРИТАНСТВА
Почему же нам так необходимо осознать сущность британства?
Во-первых, оно помогает нам выбрать верный внешнеполитический курс. Например, понимая, что означает британство на нынешнем, постимперском, этапе, мы сможем наладить более тесные связи с развивающимися странами, в частности африканскими.
То же самое относится и к нашим отношениям с Европой. Столкнувшись в 1945 году с относительным экономическим упадком и распадом империи, Британия утратила уверенность и в себе, и в своей роли в мире; она больше не имела твердого представления о том, какой на самом деле должна быть постимперская Британия. В результате слишком многие стали считать, что на европейском направлении нам следует сделать ставку либо на полное слияние, либо на гордую самоизоляцию. И забывали при этом, что отстаивать интересы Британии, будучи членом Европейского союза, можно точно так же, как и в составе НАТО.
Во-вторых, в стремительно меняющемся мире людям, не чувствующим себя в безопасности, необходимы прочные корни, что заставляют нас выработать бЧльшую определенность в отношении того, что есть «британство». Вопрос, по сути, в том, чем определяется наша национальная идентичность – общими ценностями либо только национальной принадлежностью? Поставь мы во главу угла последнюю, и мы окажемся пред лицом риска возвращения к злополучной «проверке крикетом» на лояльность (Норманн Теббит, министр в правительстве Маргарет Тэтчер, придумал печально известный «крикетный тест». В соответствии с ним людей небританского происхождения обязывали приветствовать национальную сборную по крикету в игре против их исторической родины как доказательство того, что они «действительно» принадлежат Британии. – Ред.).
Но если мы ясно понимаем, что именно общие ценности (а не цвет кожи или институты) определяют, чтЧ значит быть британцем в современном мире, мы можем установить куда более высокую планку для обязанностей гражданина в нынешнюю эпоху и более амбициозно формировать новые и современные отношения между государством, сообществом и индивидом. Это облегчит решение непростых проблем, в совокупности связанных с понятием «мультикультурализм». Речь идет о том, каким образом разнообразные культуры, неизбежно отличающиеся друг от друга, могут найти общую цель первостепенной важности, без которой не может процветать ни одно общество.
Реакция британцев на события 7 июля 2005 года была выше всяких похвал. Но нельзя забывать: нашлись же британские граждане – рожденные в Британии и, по-видимому, интегрированные в наши сообщества, – которые были готовы искалечить или убить своих сограждан! Этот факт должен привести нас к вопросу о том, насколько нам удалось уравновесить стремление к этническому разнообразию с очевидной необходимостью интеграции представителей различных народов и культур в наше общество.
В-третьих, если мы хотим добиться успеха Великобритании, обрести способность принимать и преодолевать не только вызовы глобальной экономики, но и грядущие международные, демографические, конституционные и социальные проблемы, в том числе и в сфере безопасности, необходимо возвратиться к нашей истории и вновь отыскать в ней, возродить и применить с учетом требований нашего времени те общие ценности, которые объединяют нас и ставят общую цель.
Британия, очевидно, должна встретить глобализацию, будучи стабильной страной, ориентированной вовне, приверженной научному прогрессу и ценностям образования. Принимая правильные долгосрочные решения, она способна наряду с Китаем, Индией и Америкой явить миру пример грандиозных достижений в эпоху наступающей глобализации.
Но безусловно и то, что лучше справиться с глобальными переменами удастся не тем странам, правительства которых примут правильные долгосрочные решения. Преуспеют прежде всего государства, чьи народы сумеют объединиться и сформировать (на основе общих представлений о вызовах и о том, что необходимо делать) единый и общий взгляд на цель, ради которой они готовы приносить жертвы, и на главные составляющие национального успеха.
Современное чувство патриотизма и осмысление патриотических задач способны мобилизовать и вдохновлять людей в мирное время точно так же, как во время войны осознание общей патриотической цели воодушевляет нацию на трудовой и боевой подвиг. Британский патриотизм, на мой взгляд, основан не на принадлежности к той либо иной национальности или расе и не только на общих для нас институтах, а на непреходящих идеалах, которые формируют наше представление о себе и наших сообществах, – на ценностях, в свою очередь влияющих на развитие наших институтов.
Но как писал в своей книге «Bring Home the Revolution» («Верните революцию домой») обозреватель газеты The Guardian Джонатан Фридленд, в отличие от Америки и большинства других стран, у нас нет Конституции или декларации, где были бы зафиксированы наши задачи как нации. Нет сформулированной миссии, определяющей нашу цель. И нет выраженного словами представления о нашем будущем.
Поэтому нам следует облекать наши цели и приоритеты в более четкую словесную форму. Мы должны яснее формулировать следующую мысль: решение стоящих перед нами проблем зависит от того, сумеем ли мы увидеть общую цель в непреходящих британских идеалах, которые суть творческий дух, изобретательность, предприимчивость, интернационализм, а также приверженность всеобщей свободе, справедливости и ответственности.
ВПЕРЕД ПОД ЗНАМЕНЕМ БРИТАНСТВА!
Я верю, что дебаты, ведущие, надеюсь, к установлению широкого консенсуса относительно сущности британства, станут отправной точкой преобразований, необходимых для того, чтобы привести жизнь в Британии в соответствие с краеугольным камнем этого понятия – принципом всеобщих свободы, ответственности и справедливости. Насыщенная повестка дня таких перемен должна включать в себя следующее:
- изменить систему управления страной;
- перестроить гражданское общество;
- усовершенствовать местное самоуправление;
- сформировать серьезное отношение к гражданству;
- приступить к работе по интеграции меньшинств в современное британское общество;
- всегда и во всем быть интернационалистами.
Если мы допустим чрезмерную централизацию власти, нам не удастся воплотить в жизнь наш идеал свободы для всех. Мы не достигнем ответственности каждого, если не будем поощрять и развивать сильное гражданское общество, и не добьемся справедливости по отношению ко всем, если слишком многие будут чувствовать себя исключенными из процесса принятия решений.
Чтобы идти вперед, Британия во имя свободы должна распустить централизованные институты, которые слишком дистанцированы друг от друга, и передать их полномочия. Во имя ответственности следует поощрять создание сильных местных институтов. Новые способы привлечения британских граждан к принятию жизненно важных решений станут важнейшим фактором обеспечения и свободы, и ответственности, и справедливости. Поэтому нам абсолютно необходимо вновь поставить на повестку дня вопрос о конституционной реформе, которую начали в 1997 году.
В первый же день своего пребывания в должности министра финансов я ограничил исполнительную власть, передав полномочия правительства по установлению процентных ставок Банку Англии. Во время всеобщих выборов я заявил, что есть основания для дальнейших шагов в этом направлении, а именно для рассмотрения новой роли парламента в вопросах объявления войны и заключения мира. Полагаю, что надо ограничить практику патроната, например, при церковных и тому подобных назначениях, чтобы предотвратить любые обвинения в произвольном употреблении власти.
В ходе следующего этапа нашей дискуссии о правах человека необходимо более основательно учитывать типично британскую концепцию о том, что права индивида уходят корнями в понятия ответственности и сообщества. В течение двух столетий характерным для Британии было наличие огромного числа местных клубов, ассоциаций, обществ и предприятий. Нам – и нынешнему, и будущему поколениям – следует наращивать усилия по стимулированию и расширению полномочий новых британских организаций, которые воплощают в себе эти британские ценности.
Современным проявлением британства и нашей приверженности будущему является создание Британской национальной службы общественных работ. Речь идет о вовлечении молодежи в служение своим сообществам и о его вознаграждении. Британия может оказаться первой в мире страной, создавшей современную службу общественных работ. Ответственность всех в сегодняшней Британии означает также вовлеченность бизнеса в благотворительную деятельность, что позволяет трансформировать озабоченность социальными проблемами, присущую и работодателям, и работникам, в эффективные действия, направленные на общественное благо.
Учитывая, что, как я считаю, британский путь заключается в возрождении и укреплении инициативы на местах и взаимной ответственности в гражданских делах, нам нужно упорнее работать над усилением местных институтов. При этом наше правительство уже сделало больше для передачи полномочий, чем любое другое (как, я надеюсь, могут подтвердить Шотландский парламент, Уэльсская ассамблея и Лондонская мэрия).
Подлинно британский подход к представительной демократии, демократии участия должен включать в себя поиск новых способов вовлечения населения в принятие решений. Местные, региональные и даже государственные власти уже экспериментируют в этой сфере: создаются объединенные группы граждан, призванные обсуждать важные вопросы государственной политики.
Необходимо рассматривать дальнейшую передачу полномочий Вестминстера с целью оздоровления местного самоуправления. Важно делать акцент на расширении прав школ, больниц и местных служб. Усиление контроля над собственной жизнью будет способствовать реализации индивидами и сообществами их потенциала и устремлений.
Приверженность британским ценностям свободы, ответственности и справедливости предполагает также серьезное отношение к гражданству. Важную роль здесь играют и качество преподавания соответствующих курсов в школах, и церемония вступления в гражданство, и четкое определение обязанностей граждан наряду с их правами, и соблюдение баланса между правом каждого индивида на свободу и необходимостью обеспечения всеобщей безопасности, и, разумеется, установление правильного соотношения между разнообразием и интеграцией.
События 7 июля справедливо прозвучали для всех британцев, включая умеренных членов исламского сообщества, как призыв к борьбе с экстремизмом. С учетом того, что террористы-самоубийцы имеют сообщников в других странах и могут пользоваться Интернетом либо получать инструкции по мобильным телефонам, мы понимаем, что победы над экстремизмом, прибегающим к насильственным акциям, невозможно добиться усилиями на территории лишь одной страны или даже одного континента. Успех придет только в результате глобальных действий с использованием всех возможных средств.
Потребуются меры как в военной сфере, так и в области безопасности; не обойтись и без таких шагов, как обсуждения в СМИ, дискуссии между деятелями культуры и искусства. Придется много поработать над тем, чтобы отделить в глобальном масштабе экстремистов от лиц, придерживающихся умеренных взглядов, при этом многое будет зависеть не только от правительственных структур, но также и от фондов, трастов, организаций гражданского общества и гражданской культуры в целом.
Проникновение в нашу среду терроризма означает, что дебаты о британстве и нашей модели интеграции приобретают сегодня особую злободневность. Я убежден, что наши политики осознаюЂт необходимость уделять больше внимания объединяющим факторам. Вместе с тем они понимают: приветствуя различия, британство не должно превращаться в нечто размытое и невнятное и подразумевать исключительно терпимость к расхождениям, оставляя за скобками национальную идентичность.
Избежать этой опасности мы сможем, опираясь на свою приверженность свободе, ответственности и справедливости. Именно она продиктует меры, способные объединить все группы общества на основе общей цели и взаимосвязанных судеб. Очевидно, на этом пути нам придется преодолевать предрассудки, фанатизм и разжигание ненависти, значительно активизировать усилия как в борьбе с дискриминацией, так и по содействию процессу интеграции в общество. Очень важно уделять больше внимания проблеме нарушения прав при приеме на работу, обеспечить доступ к образованию и активнее бороться с недопустимо высоким уровнем безработицы в районах, населенных преимущественно этническими меньшинствами.
Особый подход требуется к тем, кто не может найти работу либо продолжить профессиональный рост по причине языковых трудностей. Необходимо общенациональное движение волонтеров и профессионалов, выступающих в качестве наставников новых членов нашего общества. И конечно, надо стремиться к расширению обязательного обучения английскому языку.
Что еще способно крепче связать нас друг с другом? Может, стоит подумать о британском эквиваленте американского национального праздника – Дня независимости (4 июля) или, скажем, французского – Дня взятия Бастилии (14 июля)? Возможно, День перемирия либо Поминальное воскресенье наилучшим образом подходят для Дня Британии? (В день перемирия, 11 ноября, Великобритания празднует окончание Первой мировой войны в 1918 году; в ближайшее к нему воскресенье отмечается Поминальное воскресенье. – Ред.). Именно тогда во всех уголках нашей страны с особой силой проявляются память, единство и верность идеям свободы, ответственности и справедливости.
Когда левоцентристы отвернулись от национальной символики, присвоить Юнион Джек попыталась Британская националистическая партия (БНП). Но наш флаг не может быть использован как знак расового деления – он должен, наоборот, символизировать единство, служить средством выражения современного патриотизма. Поэтому надо решительно заявить, что флаг Содружества – знамя толерантности и интеграции; он принадлежит не БНП, а Британии, и его надлежит чтить, а не игнорировать всему Соединенному Королевству.
И нельзя отворачиваться от нашей национальной истории. История Британии должна занять более заметное место в учебных планах – не просто даты, имена и названия, не просто набор разрозненных фактов, а связный рассказ о развитии нашей страны в целом.
Если наша идентичность будет питаться нашими убеждениями, то мы почувствуем себя более уверенными пред лицом сложных проблем в отношениях с остальным миром. Определимся мы с нашими ценностями – и та Британия, которая все еще колеблется в определении своей глобальной роли и по-прежнему подвергает сомнению необходимость интеграции в европейский торговый блок, уйдет в прошлое. Не будет Британии, которая видит свой путь как борьбу против, а не в составе Европы и которая представляет европейский выбор как альтернативу между неучастием и полным поглощением. Вместо Британии, не способной распознать свою лидирующую роль на новом этапе европейского развития, появится новая, глобальная Британия – лидер в мировой экономике. Страна, для которой членство в объединенной Европе будет имеет первостепенное значение, которая поможет реформированной, более гибкой, более ориентированной вовне Европе начать играть более важную роль в глобальном сообществе и (не в последнюю очередь) окажет содействие улучшению отношений между Европой и США.
И разумеется, это будет Британия, указывающая путь к превращению нашей планеты в более защищенное, безопасное и справедливое место. Базируясь на своих ценностях, она станет продвигать не просто списание долга, удвоение гуманитарной помощи и, отражая свою открытость как нации, всемирную свободу торговли. Она предложит новый глобальный подход – универсальное бесплатное школьное образование для каждого ребенка, универсальное бесплатное здравоохранение для каждой семьи, чтобы наиболее богатые государства наконец-то выполнили свои обязательства перед беднейшими.
