Данная статья основана на выступлении в лондонском Международном институте стратегических исследований 26 июня 2003 года.
Многополярность как теория соперничества
Подобно Перл-Харбору 11 сентября 2001 года навечно изменило жизнь каждого американца и стратегические перспективы Соединенных Штатов. 11 сентября породило острое ощущение нашей уязвимости перед нападениями, обрушивающимися на нас без предупреждения. В те страшные часы и дни, что последовали за этими атаками, мы сделали вывод: единственная реальная защита от такого рода угрозы – это искоренить ее, уничтожить сам ее источник, воздействовать на ее сердцевину и идеологические основы.
Великая коалиция свободолюбивых наций, используя множество различных способов, изо дня в день работает ради того, чтобы обнаружить опасность и ликвидировать ее. Последние события напоминают нам о том, что победа достается большими жертвами: защищая свободу, погибли британские и американские солдаты.
С помощью наших партнеров по коалиции мы свергли два наиболее жестоких режима нашего да и любого другого времени. Сеть «Аль-Каида» лишилась главного убежища. Половина ее руководящего состава схвачена или убита, остальные постоянно пытаются спастись бегством. Многие страны объединяются с целью ужесточения мер, направленных на борьбу с распространением оружия массового уничтожения и полны решимости ответить на вызовы со стороны Северной Кореи и Ирана.
Однако одни лишь эти усилия не приведут к успеху. Чтобы выиграть битву с террором, мы должны победить в войне идей, взывая к разумным надеждам людей всего мира, давая им основания надеяться на лучшую жизнь и лучшее будущее, а также повод отказаться от поиска ложного и разрушительного утешения в ожесточении, недовольстве и ненависти. Террор дает всходы, когда отсутствуют прогресс и развитие. Он расцветает в безвоздушном пространстве, где запрещены новые идеи, новые надежды и новые устремления. Террор жив там, где умирает свобода.
Подлинный мир наступит лишь тогда, когда жизнь на нашей планете станет более совершенной, более безопасной и более свободной. Вот почему мы помогаем афганцам и иракцам в построении представительной системы управления государством. Такая система будет служить лучшим чаяниям этих народов. Вот почему мы привержены идее создания глобальной, все более и более свободной системы мировой торговли, с тем чтобы в зону процветания вошли Центральная и Южная Америка, Африка и Ближний Восток.
Вот почему президент Буш предложил, чтобы Соединенные Штаты на 50 % увеличили объем помощи развитию. Эти дополнительные средства должны предназначаться странам, где проводится справедливая политика, где вкладываются средства в здравоохранение и поощряется экономическая свобода. Вот почему президент предложил – а Конгресс согласился – выделить 15 млрд долларов на борьбу со СПИДом, болезнью, угрожающей целым обществам и бросающей вызов человечеству.
И вот почему президент использует все влияние Америки, чтобы смягчить или, где возможно, прекратить разрушительные региональные конфликты – от Ближнего Востока до Кашмира, Конго и т. д. Два года назад, выступая перед европейской аудиторией, президент Буш сказал: «Мы с вами не просто принадлежим к одному альянсу. Мы принадлежим к одной цивилизации. Ее ценности универсальны, и они уникальным образом пропитывают собой всю нашу историю и наше сотрудничество».
Сегодня все больше стран мира разделяют эти ценности. Поражение фашизма, нацизма и имперского коммунизма открыло дорогу модели прогресса, основанной на политической и экономической свободе. Соединенные Штаты, наши союзники по НАТО, наши соседи в Западном полушарии, Япония и остальные наши друзья и союзники в Азии и Африке – все они глубоко преданы идеям демократии, власти закона, экономики, основанной на рыночных отношениях, и открытой торговли. А после 11 сентября крупнейшие державы мира видят, что в фундаментальном размежевании между силами хаоса и порядка они находятся по одну сторону.
Эти перемены имеют историческое значение, и их признаки отчетливо проявились в событиях, связанных с Европой. Мы спешим поставить точку в повествовании о многовековом европейском конфликте и открываем другую, внушающую новые надежды главу, в которой Европа впервые в истории обретает целостность, свободу и мир. В будущем году десять европейских стран присоединятся к Европейскому союзу, семь вступят в НАТО. Россия – наш партнер. Затяжные конфликты, такие, как балканский, затихают.
Слияние общих интересов и общих ценностей порождает историческую возможность сломать модель, которая с момента возникновения национальных государств в XVII столетии придавала поистине дьявольский характер мировой истории. Речь идет о разрушительной модели соперничества между великими державами. Уничтожить ее – это нечто большее, чем возможность. Это долг.
Вместо исторической схемы, согласно которой соперничество между великими державами обостряет локальные конфликты, утверждается иной принцип: сотрудничество великих держав способно эти конфликты разрешить. В последние месяцы кое-кто задается вопросом: возможно ли это? Или даже: желательно ли это? Некоторые считают, что Европа и Америка в большей степени разделены несходством мировоззрений, нежели объединены общими ценностями. Но еще больше тревожит то, что некоторые с восхищением – и даже с чувством ностальгии – говорят о многополярности так, как будто она хороша сама по себе и к ней следует стремиться ради нее самой.
Реальность же состоит в том, что многополярность никогда не была объединяющей идеей. Она представляла собой необходимое зло и поддерживала состояние без войны, но никогда не способствовала победе мира. Многополярность – это теория соперничества, теория конкурирующих интересов и – хуже того – конкурирующих ценностей.
Мы испытали это в прошлом. И именно это привело нас к Великой войне (Первой мировой. – Ред.), которая вылилась в Праведную войну (Вторую мировую. – Ред.), чтобы затем уступить место Холодной войне. Сегодня же эта теория соперничества угрожает далеко увести нас от великих задач, стоящих перед нами.
Почему те, кто разделяет ценности свободы, стремятся создать им противовес? Демократические институты сами по себе суть противовес на пути злоупотреблениям властью. Зачем, защищая добро, мы стремимся раздробить наши силы, если их можно так эффективно объединить? Такую тактику могли бы одобрить только враги свободы.
Если сила служит делу свободы, то это необходимо приветствовать, и державы, преданные делу свободы, могут – и должны – создать единый фронт против врагов свободы. Это отнюдь не картина однополярного мира. Как гласит Стратегия национальной безопасности президента Буша, «без долговременного сотрудничества с союзниками и друзьями Соединенные Штаты способны достичь в мире лишь незначительного продолжительного результата».
Сегодня объединенная мощь Европы, Соединенных Штатов и других свободолюбивых демократий противостоит тиранам и озлобленному меньшинству, стремящимся навязать свою волю большинству.
Больше полувека Европа упорно трудилась над тем, чтобы внутриевропейский конфликт стал не более чем воспоминанием и чтобы направить огромные европейские ресурсы и энергию на достижение конструктивных, жизнеутверждающих целей. Речь шла об освобождении Европы от «полюсов» и объединении европейцев вокруг общих задач и ценностей.
Америка решительно поддержала европейский проект. Мы дорого заплатили за поддержку европейских преобразований и интеграции – и потому, что это было в наших интересах, и потому, что это явным образом соответствовало нашим ценностям. Эти преобразования и поражение коммунизма подтверждают решимость и способность Европы и Америки довести начатое до конца.
Сегодня мы должны проявить тут же твердость духа. Это необходимо нам для того, чтобы лишить самые опасные в мире режимы самого опасного в мире оружия. Необходимо для того, чтобы подготовить НАТО к выполнению важнейших миссий за пределами Европы; причем кое-что в данном направлении уже успешно делается. Мы должны проявить твердость духа, чтобы помочь великим многосторонним институтам, в частности Организации Объединенных Наций, нанести поражение общим врагам цивилизации: террору, бедности, болезням и угнетению. Мы должны проявить твердость духа, чтобы поддержать те народы планеты, и прежде всего, быть может, Ближнего Востока, которые стремятся к большей свободе, большему процветанию, демократии и власти закона в будущем.
Мы убедились – и это был тяжелый урок – в том, что наши ценности и наша безопасность неразделимы. Люди в Афганистане, Ираке, на Ближнем Востоке достойны иметь равные с нашими шансы на лучшую жизнь.
Демократия – нелегкое дело. Ее институты не являются естественным воплощением человеческой природы в отличие, конечно, от стремлений, связанных с ней. Наша собственная история должна служить нам напоминанием о том, что совмещение демократических принципов с практикой – это всегда постоянный труд. Когда отцы-основатели говорили: «Мы, народ», они не включали в это понятие моих чернокожих предков. Мои предки рассматривались как три пятых человека. Тем не менее Америка добилась огромных успехов на пути строительства полиэтнической демократии.
Наше долгое и все еще продолжающееся путешествие дает нам основание для смирения, а не для гордыни, заставляющей кое-кого говорить, что, дескать, есть такие, кто не готов к демократии и поэтому не заслуживает обещаний свободы.
В Европе примирение между формально враждебными друг другу народами – венграми и румынами, поляками и украинцами, французами и немцами – было достигнуто благодаря распространению демократии, безопасности и свободы. Подлинный мир между Израилем и будущей Палестиной должен быть основан на процветании, как следствии экономической свободы, демократии, базирующейся на власти закона и уважении прав человека, и искоренения террора. Решая проблемы Ближнего Востока, Европа и Соединенные Штаты должны проявить такую же дальновидность, решимость и настойчивость, какую мы продемонстрировали при построении единого трансатлантического сообщества после 1945 года.
Если мы и народы Ближнего Востока не будем достаточно тверды сегодня, то завтра дефицит свободы будет, как и прежде, порождать идеологии ненависти, угрожающие нашей цивилизации. Как и в других подобных случаях, имевших место ранее, мы столкнулись с задачей, которую предстоит решать целому поколению. Эта работа будет продолжаться и тогда, когда правительства, находящиеся ныне у власти, станут достоянием истории. Это – работа, которую мы должны выполнить, и она очень важна. Никто из нас не в состоянии выполнить ее в одиночку, и мы не сможем выполнить ее достойно, если не пойдем все одним путем.
Давайте в таком случае оставим поиск новых «полюсов» и направим нашу энергию на создание того, что президент Буш назвал «балансом силы, благоприятствующим свободе». Это означает: защищать свободу от ее врагов и поддерживать на всей планете тех, кто стремится сделать свои собственные общества свободными.
Недавно канцлер Германии Герхард Шрёдер заметил: «Безусловно, нас объединяет единодушное желание иметь в глобальной политике только один полюс, на который мы могли бы ориентироваться. Это полюс свободы, мира и справедливости».
Лучше не скажешь.
