Решить, нельзя медлить!?
«Четырехдневная война», так называют эскалацию на линии соприкосновения вооруженных сил Армении и Азербайджана на оккупированных территориях в начале апреля 2016 года, на время привлекла внимание мирового сообщества к нагорно-карабахскому урегулированию. Встречи президентов Азербайджана и Армении в мае в Вене с участием сопредседателей Минской группы ОБСЕ и в июне в Санкт-Петербурге при посредничестве президента России Владимира Путина дали надежду на начало процесса урегулирования.
Многоступенчатость урегулирования содержит несколько принципиальных вопросов, решения по которым создают трудности в реализации принятых решений. Ключевыми являются: вывод армянских вооруженных сил с оккупированных территорий, возвращение вынужденных переселенцев, определение промежуточного и окончательного статуса Нагорного Карабаха. Наряду с перечисленными действиями, процесс должен отвечать принципам неприкосновенности территориальной целостности, неприменения насилия и права народов на самоопределение. В марте 2017 г. исполнилось 25 лет Минской группе ОБСЕ, которая за четверть века не смогла увязать друг с другом принципы и действия процесса урегулирования, избирательно применяя стандарты международного права. За этот период каждая из стран-сопредседательниц, постоянных членов Совета Безопасности ООН, игнорируя безусловную реализацию резолюций СБ ООН по нагорно-карабахскому конфликту, по своему интерпретировала принципы международного права в различных конфликтах. Это не могло не сказаться на последовательности правоприменения в отношении армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта.
Апрельская эскалация продемонстрировала, что решить все вопросы, по которым есть принципиальные разногласия, в одночасье невозможно, так как с каждым годом и после каждой эскалации уровень доверия снижается в геометрической прогрессии. Создавать доверие между сторонами и придать процессу необратимый характер могут конкретные шаги, которые изменят статус-кво в регионе и сделают невозможным будущие эскалации, а именно, вывод армянских вооруженных сил с оккупированных территорий вокруг Нагорного Карабаха, разблокирование границы Армении с Азербайджаном и Турцией. Первые шаги по урегулированию должны не оставлять пространство для маневра, а зафиксировать точку невозврата. Этот процесс займет годы, если не десятилетие.
В апреле 2016 г. азербайджанская армия освободила стратегическую высоту Лелетепе, что создало условия для восстановления села Джоджуг Мерджанлы, которое было под оккупацией в течение 4 месяцев в 1993-1994 годах. Президент Азербайджана выделил 4 миллиона манат на первый этап восстановления села. В течение года продолжается процесс разминирования и строительства дорожной и иной инфраструктуры для возвращения местного населения. Пример Джоджуг Мерджанлы демонстрирует, что восстановление оккупированных территорий и возвращения туда вынужденных переселенцев – сложный и долгий процесс.
После реализации первых шагов урегулирования при международном мониторинге в регионе сложится новая ситуация. С одной стороны, она создаст атмосферу доверия между сторонами, так как будет обеспечен элемент безопасности, а с другой позволит идти вперед к статусу Нагорного Карабаха с учетом мнения и армянской, и азербайджанской общин.
Однако договоренности, достигнутые в Вене и Санкт-Петербурге (как отмеченные в заявлении, так и устные), не были реализованы. Захват здания полиции со стороны организации Сасна Црер в Ереване, в принципе, достиг своей цели и процесс урегулирования застопорился. Арест бывшего министра обороны «НКР» Самвела Бабаяна в середине марта 2017 г. и обвинение в приобретении ПЗРК ИГЛА с возможностью использования его в террористических целях демонстрирует насколько сильно противодействие мирному процессу в Армении.
Международные посредники после этих событий трансформировали субстантивные, предметные переговоры в обсуждение вопроса расширения миссии личного помощника председателя ОБСЕ и организации мер по мониторингу линии соприкосновения, без привязки к процессу урегулирования. Данный шаг сопредседателей был нацелен на невозможность повторения апрельской эскалации, однако никто не дает гарантии, что не случиться Сасна-Црер-2 и процесс не затянется на следующие 25 лет. В такой ситуации дискуссия исключительно о составе и миссии офиса личного помощника председателя ОБСЕ не могла носить конструктивный характер. За прошедшие четверть века данная миссия провела сотни мониторингов и ни один раз не отмечала однозначных выводов. В результате нависла угроза самому переговорному процессу, непосредственным встречам, так как армянская стороны выдвигала предусловия для продолжения переговоров. Министр иностранных дел Азербайджана, в свою очередь, после встречи с российским коллегой Сергеем Лавровым отмечал, что «не испытывает оптимизма». Только по прошествии нескольких месяцев обсуждений со стороны Анже Каспшика было заявлено о расширении количества сотрудников офиса, однако не изменилась его миссия, то есть не перманентный, а выборочный мониторинг линии соприкосновения, как это было все эти годы.
Новая «гонка вооружений»
Апрельская эскалация подняла новый виток милитаризации региона. После террористического акта Сасна Црер в Ереване на военном параде были продемонстрированы ОТРК Искандер, по замыслу армянского руководства, он является оружием сдерживания азербайджанской стороны. Россия выделила Армении на покупку вооружений кредит 200 млн долл. и завершился процесс формирования совместной ПВО с РФ. Президент Азербайджана, в свою очередь, заявил о еще большем расширении военно-технического сотрудничества с Россией. Тема поставок вооружений в Азербайджан обсуждалась на встречах президента Алиева с руководством Израиля, Пакистана и Турции.
Активно обсуждается и неоднозначность возможности применить ОТРК Искандер, если вооруженные действия будут проходить на международно-признанной территории Азербайджана. Не вдаваясь в дискуссию по этому вопросу, все же приходится отметить, что у обеих сторон имеются вооружения, которые по определению не могут быть использованы и являются, скажем, «ядерным оружием» Южного Кавказа. С другой стороны, главный поставщик стратегического вооружения Российская Федерация сама не заинтересована в его использования в зоне нагорно-карабахского конфликта. Пример, неиспользования ЗРК ПВО С300 в Сирии против истребителей Израиля, которые бомбили правительственные сирийские войска, лишний раз доказывает, что контроль над этими ракетами остается за поставщиком.
Ведущая посредническая роль России
Указанные факторы демонстрируют ведущую роль Российской Федерации в процессе урегулирования. Особенно на фоне бездействия уходящей администрации Обамы и неопределенность в приоритетах новой администрации Трампа. Выборы во Франции и неучастие нынешнего президента Олланда способствуют снижению активности французского сопредседательства. Действующий президент Франции только в начале 2017 г. провел по отдельности встречи с президентами Армении и Азербайджана. В заявлениях для прессы прозвучали неоднозначные мысли, выборочное определение специфических тем. Так, на встрече с президентом Армении Олланд отметил важность мониторинговой миссии на линии соприкосновения, а на встрече с президентом Азербайджана сделал акцент на неприемлемости продолжения статус-кво. Византийская тактика ведения переговоров не только не способствует процессу урегулирования, но и, наоборот, повышает ожидания сторон и отвода внимания от предметных переговоров.
Россия – непосредственный сосед региона, постоянный члена СБ ООН, близкий партнер конфликтующих сторон, все это делает ее безальтернативным исполнителем ведущей роли. В течение прошедшего года изменилась международная и региональная обстановка. Если в апреле 2016 г. отношения с Турцией были натянуты, и апрельская эскалация добавила накала, то уже к концу года российско-турецкие отношения нормализовались. Синхронизация дипломатической и военной деятельности России и Турции в Сирии с третьим соседом – Ираном, создали благоприятные условия для снятия напряженности между непосредственными соседями Южного Кавказа. С другой стороны, августовский саммит президентов России, Азербайджана и Ирана, закладывание основы транспортного коридора Север-Юг также оказывает позитивное воздействие на региональное сотрудничество на Южном Кавказе.
Региональный периметр России
Россия за последние несколько лет сформулировала свои ожидания от постсоветского пространства и от государств Южного Кавказа, в частности, в экономическом и военно-политическом контексте. В первую очередь, неприемлемость подписания Соглашения об ассоциации с ЕС и вступления в НАТО. Государства Южного Кавказа выбрали различные пути развития. За 25 лет в регионе возникла ясность по векторам внешнеполитической направленности. Грузия сделала ставку на евроатлантическую интеграцию как в экономическом, так и военно-политическом формате. Смена правящей элиты не внесла коррективы во внешнеполитические приоритеты, снизились только обороты информационной составляющей. Президентство Трампа в США не сулит пока перспективы полноправного членства Грузии в НАТО, однако взаимодействие с военно-политическим блоком будет углубляться. Армения пошла путем интеграции в проекты с участием России: Таможенный Союз и ЕвразЭС в экономическом поле, ОДКБ в военно-политическом. Азербайджан в силу собственных причин отказался подписывать Ассоциативное соглашение с ЕС, заменив его в ближайшей перспективе партнерским договором. Наряду с этим, Азербайджан стремиться нарастить экспорт ненефтяной продукции, и главными торговыми партнерами выступают государства СНГ, Центральной Азии, Китай, Пакистан и арабские страны. Вступление республики в 2011 г. в ряды Движения Неприсоединения поставило точку в спекуляциях о членстве в НАТО.
Регион Южного Кавказа начал представлять интерес в Ближневосточном контексте и в формате более тесного взаимоотношения с Ираном. В этом отношении урегулирование армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта может создать новые возможности для того, чтобы регион был для России более предсказуемым и не вызывал напряженности. Урегулирование принципиальных вопросов с главными соседями, а также формирование взаимозависимых экономических и военно-политических связей будет служить налаживанию более глубокого конструктивного взаимодействия.
Издержки посредничества
Апрельская эскалация 2016 г. продемонстрировала, что больше всех из внешних акторов пострадала именно Россия. Имиджевые потери и в Азербайджане, и в Армении заставили руководство России на самом высоком уровне подключиться в переговорному процессу: встречи президентов, а до это визиты в Баку и Ереван премьер-министра Дмитрия Медведева и министра иностранных дел Сергея Лаврова. Потребовалось время для восстановления позиций России в Армении и Азербайджане. Демонстрация ОТРК Искандер на параде в Ереване, назначение Карена Карапетяна премьер-министром Армении и мобилизация российского армянства для инвестиций в Армению, реализация оружейного кредита на 200 млн. долларов. С другой стороны, по причине эскалации в зоне нагорно-карабахского конфликта обнажились противоречия в интеграционных проектах ЕвразЭС, ТС и ОДКБ, где Россия играет лидирующую роль. Инцидент на армяно-азербайджанской границе в конце 2016 года и реакция уходящего в отставку генерального секретаря Николая Бордюжи, а также высказывания министра обороны Армении о том, что «некоторые члены ОДКБ страдают детской болезнью» продемонстрировала, что трения вокруг вовлеченности ОДКБ в этот конфликт сохраняются. Продолжение неопределенности в армяно-азербайджанском нагорно-карабахском урегулировании несет больше рисков для России в регионе, нежели преференций.
Заключение
Расширение сотрудничества России, Турции и Ирана, перспективы реализации масштабных инфраструктурных проектов по линии Север-Юг с участием другого стратегического партнера России по БРИКС Индии, посредническая роль России в формате Минской группы ОБСЕ, формирование устойчивой власти в Армении после парламентских выборов создают условия для начала процесса урегулирования. Складывается новая ситуация в регионе – восстановление оккупированных территорий, разблокировка Армении и вовлечение ее в региональные проекты. Наряду с этим, Минская группа ОБСЕ является одной из немногих площадок взаимодействия США и России, несмотря на все противоречия по международной повестке. Совместный успех в процессе урегулирования армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта может стать примером успешного взаимодействия и создать базу для разрешения других острых противоречий.
Время созрело для начала урегулирования многолетнего конфликта. Пока присутствует мнение, что после урегулирования конфликта есть риски потери нынешних позиций как конфликтующих сторон, так и стран-сопредседателей в регионе и процесс урегулирования будет тормозиться, сохраняется большая вероятность повторения эскалации на уровне войны низкой интенсивности, продолжения ресурсного противостояния на истощение, сопровождающейся углублением конфликта и противоречий в интеграционных проектах на евразийском пространстве.
