Рассуждая о холодной войне 2.0, эксперты указывают, что в настоящее время она ведется Западом преимущественно против России, однако в перспективе стороной конфликта станет и Китай.
Уже сегодня отношения КНР и США становятся все более напряженными. Правда, если противостояние Соединенных Штатов и России идет практически по всем фронтам, балансируя на грани реального военного столкновения в Сирии, то борьба Америки и Китая пока ведется лишь экономическими методами. Надолго ли сохранится такая ситуация и как в условиях новой холодной войны будет складываться диалог Москвы и Пекина, выяснял «Профиль».
В условиях нарастающего конфликта России и Запада, вызванного сообщениями о применении химического оружия в Сирии и делом Скрипаля, Китай оказывает существенную политическую поддержку Москве. Во время большинства голосований в Совете Безопасности ООН, связанных с этими инцидентами, представитель КНР занимал позицию, аналогичную той, что была у его российского коллеги. И лишь однажды, при голосовании 10 апреля по американской резолюции о расследовании инцидента в Восточной Гуте, он воздержался, вместо того чтобы поддержать российское вето.
Китай осудил ракетный удар Соединенных Штатов, Великобритании и Франции по Сирии, назвав его нарушением международного права. Кроме того, Пекин поддерживал Россию при обсуждениях порядка расследования инцидента в Думе, происходивших в Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО).
Комментарии китайских государственных СМИ в отношении действий западных стран в Сирии также носят критический характер и выдержаны в доброжелательном для России ключе. Министр обороны КНР Вэй Фэнхэ, принявший участие в VII Московской конференции по международной безопасности (прошла в первых числах апреля), подчеркнул, что отношения Москвы и Пекина очень близки, и заверил, что Китай всячески поддерживает Россию. При этом особенность сложившейся сегодня международной ситуации такова: Соединенные Штаты изменили своему правилу не конфликтовать одновременно с Москвой и Пекином. В настоящее время Китай и сам подвергается беспрецедентному внешнему давлению и вынужден сконцентрироваться на парировании вызовов, угрожающих непосредственно ему. Слишком активное обозначение своей позиции по Сирии в настоящее время едва ли целесообразно с точки зрения китайских интересов.
Главная угроза, с которой сегодня приходится иметь дело руководству КНР, – это разворачивающаяся торговая война с Соединенными Штатами, которая имеет все шансы превратиться в более масштабное противоборство, охватывающее и ряд смежных аспектов двусторонних отношений. Помимо объявленных и уже введенных повышенных таможенных тарифов, которые могут коснуться китайского экспорта в США на общую сумму свыше 150 миллиардов долларов, американцы наращивают давление и на высокотехнологичные китайские компании, целенаправленно подрывая их бизнес.
В частности, министерство торговли США ввело санкции за некие сделки с Ираном против одного из ведущих китайских производителей телекоммуникационного оборудования – ZTE. Кроме того, дополнительные введенные Вашингтоном правила запрещают американским компаниям покупать телекоммуникационное оборудование у иностранных компаний, признанных угрозой для национальной безопасности.
В результате, как предполагается, крупнейшие китайские высокотехнологичные компании Huawei и ZTE потеряют доступ к американскому рынку, а ZTE может столкнуться с угрозой полного краха из-за невозможности закупать электронные компоненты производства компании Qualcomm и применять на своих телефонах программное обеспечение для ОС Android от Google. Между тем речь идет о тех самых китайских компаниях – национальных чемпионах, с которыми были связаны надежды на дальнейшее развитие китайской экономики, теряющей традиционное преимущество в виде дешевых рабочих рук.
Потенциально данные санкции могут иметь разрушительный эффект для наиболее перспективных отраслей экономики КНР.?Как и в случае с американскими санкциями против России, введенными в рамках закона CAATSA 6 апреля, они ставят под вопрос существовавшую до сих пор китайскую экономическую модель. Эта модель была основана на активном международном сотрудничестве в сфере высоких технологий, а также на принуждении заинтересованных в доступе к китайскому рынку иностранных корпораций к созданию совместных предприятий и передаче ноу-хау китайцам и дальнейшей активной экспортной экспансии уже китайских высокотехнологичных компаний.
В целом, несмотря на то, что внешняя политика КНР по отношению к Соединенным Штатам была гораздо менее конфронтационной, чем у России, несмотря на участие Пекина в давлении на КНДР и теплые личные встречи китайского лидера Си Цзиньпина и Дональда Трампа, Китай может уже в скором времени столкнуться с уровнем экономического давления, сопоставимым с тем, которое оказывается на Россию. Китай может оказаться более уязвимым по отношению к такому давлению ввиду более сложной структуры его экономики и большей зависимости от экспорта.
Таким образом, центральным сюжетом китайской политики теперь становится многосторонняя экономическая дипломатия, призванная повлиять на политику Трампа либо ослабить ее эффект. Новый американский протекционизм встречает немало противников как в самих Соединенных Штатах, так и среди американских союзников, таких как Япония, которые связаны с Китаем общими производственными цепочками. Для Пекина важно оказать максимальное давление на Трампа и одновременно добиться, чтобы его мероприятия в рамках экономической войны против Китая не поддержали другие крупные экономики.
На этом фоне успешным для Пекина можно считать состоявшийся 16 апреля в Токио китайско-японский экономический диалог высокого уровня, по итогам которого обе стороны подтвердили приверженность свободной торговле и решимость ускорить переговоры по созданию зоны свободной торговли с участием КНР, Японии и Республики Корея, а также переговоры по Всеобъемлющему региональному экономическому партнерству.
Рост напряженности в китайских отношениях с Вашингтоном не ограничивается экономикой. Начала снова «разогреваться» военно-политическая ситуация вокруг Тайваня – непризнанного государства, которое Пекин считает своей мятежной провинцией. США приняли новый закон об обмене с островом визитами официальных лиц, провели ряд решений по развитию военно-технического сотрудничества с тайваньцами. Не исключается и первый за 30 лет визит на остров помощника президента США по национальной безопасности Джона Болтона. Китай, со своей стороны, ответил проведением возле Тайваня крупных военно-морских учений.
В целом сложившаяся ситуация уже в краткосрочной перспективе должна создать дополнительные важные стимулы для сближения Москвы и Пекина во всех сферах – от военной до экономической. Стороны будут все более заинтересованы во взаимодействии на международной арене, а также в расширении доступа к ресурсам, рынкам и технологиям друг друга. При этом собственно Сирия является для КНР сейчас второстепенным сюжетом. Слишком активное обозначение китайской позиции по сирийской проблеме, как представляется, может помешать решению важной задачи – внесению максимально возможного раскола между США и странами Евросоюза по вопросам торговли с Китаем.
Дополнительным фактором, заставляющим Пекин осторожно подходить к выражению своей позиции по сирийской проблеме, служат крайне масштабные экономические связи с обеими противостоящими друг другу на Ближнем Востоке региональными группировками – Ираном, Сирией и Ираком, с одной стороны, и арабскими монархиями Персидского залива – с другой.
