Межгосударственная помощь и её ключевая роль в формировании международных отношений снова вышли на первый план в ходе военного противостояния на Украине. В то же время мы стали свидетелями смены парадигм в организации практической помощи и связанных с этим нарративов по сравнению с тем, как они воспринимались со времени окончания Второй мировой войны. То есть с тех пор, как помощь стала одним из основных инструментов внешней политики.
Конференция по восстановлению Украины, прошедшая в Риме 10 и 11 июля 2025 г., стала яркой иллюстрацией: помощь имеет свои пределы, зависящие от развития и динамики конфликта. Это мало обсуждаемый системный сдвиг, который, тем не менее, может создать больше политических проблем, нежели экономических возможностей для доноров.
Интервенционистская или нейтральная помощь?
С самого начала конфликта на Украине возникла новая модель интервенционистской помощи. Используемая донорами для активного участия в войне, она имеет заявленную цель – напрямую влиять на ход и исход конфликта. С этой целью предоставляется широкий спектр помощи в различных областях: военно-стратегической, финансовой, энергетической, управленческой, технологической и логистической. Эта модель знаменует собой чёткий разрыв с принципом нейтралитета, продвигавшихся теми же донорами в других кризисных контекстах – начиная с войны в Боснии и Герцеговине, где помощь рассматривалась как беспристрастная и нейтральная реакция, призванная ограничить воздействие конфликта на гражданское население.
В то время как нейтральная помощь сводится преимущественно к гуманитарным поставкам, при оказании интервенционистской помощи предпочтение отдается военно-финансовой сфере, тогда как гуманитарной составляющей отводится второстепенная роль. Военная межгосударственная помощь широко практиковалась в прошлом, но публично не афишировалась и почти не упоминалась в контексте официального нарратива «хорошей» гуманитарной и экстренной помощи, а также развития сотрудничества. Переломный момент наступил в связи с Украиной, и заключался он в легитимации военных поставок как разновидности позитивной помощи, возвышаемой до абсолютного приоритета в государственной политике содействия.
Ранний старт планирования послевоенного восстановления
Государства-доноры действуют преимущественно в соответствии с национальными интересами (что, естественно, не является новостью). Но интервенционистский подход имеет характеристики, которые делают украинский казус уникальным. К ним относится неприкрытое использование оружия в качестве одного из законных инструментов помощи со стороны западных стран и преобразование Россией традиционных форм помощи – прежде всего, поставок продовольствия и энергоносителей – в оперативные ресурсы для ведения гибридной войны. К этому добавляется быстрая активизация западных двусторонних доноров (более своевременная и упреждающая, чем та, что предоставляется по многосторонним каналам), а также стратегическое объединение санкций и помощи, при которой наказание противника (Москвы) эффективно преобразуется западными донорами в активную поддержку союзника и получателя помощи (Киева).
Уже в первые месяцы конфликта западные доноры приняли два беспрецедентных решения. С одной стороны, ускорение процесса присоединения Украины к Европейскому союзу, хотя в прошлом эта процедура обычно замедлялась при наличии серьёзной военной или политической нестабильности. С другой, запуск планирования восстановительных мероприятий на Варшавской конференции, созванной в мае 2022 г., когда ещё невозможно было предсказать время начала «послевоенного этапа».
Гонка доноров за восстановление
За первой встречей в Варшаве последовала длительная и беспорядочная серия международных конференций, посвященных восстановлению. Основные прошли в Лугано (Швейцария) в 2022 г., Лондоне и Риме в 2023-м и Берлине в 2024-м. Их отличало отсутствие координации, несогласованные подходы и противоречивые мнения, что в конечном итоге усугубляло искажение реальной картины как в технологической, так и в политической области.
Технологические искажения связаны с очевидной сложностью планирования поддержки и ресурсов при отсутствии чёткого понимания реальных потребностей, которые постоянно меняются в ходе текущего конфликта с его неопределённым исходом и непредсказуемой продолжительностью. Политические искажения, с другой стороны, связаны со всё более явной конкуренцией между западными донорами, которые стремятся занять выгодные позиции для получения прибыльных контрактов в деле восстановления Украины. Это критически важный и неоднозначный этап, уже наблюдавшийся в других странах, таких как Босния, Афганистан и Косово, где, как известно, первыми выгоду от восстановления получают не финансисты и уж тем более не получатели помощи, а те, кто её планирует. Самым первым итогом этой «гонки за восстановление» стало дальнейшее снижение интереса к гуманитарным акциям с точки зрения выделения финансовых ресурсов и политической централизации.
Конференция по оказанию помощи или бизнес-форум?
Хотя конференция в Риме официально заявлена как многосторонняя платформа, посвящённая оказанию помощи, она больше напоминает бизнес-форум с геополитической подоплекой, где экономическая и торговая повестка в итоге монополизировала внимание участников данного мероприятия. Это стало очевидным по той центральной роли, которая отводилась частным инвестициям, по акценту на государственно-частном партнёрстве и запуску рыночных акционерных фондов. Больше говорилось о мобилизации ресурсов, нежели об их распределении; о привлечении капитала, но не о реагировании на насущные потребности; об управлении и закупках, а не о безопасности конкретных людей. Дело в том, что эти аспекты конференции широко дискутируются общественностью стран-доноров, что подрывает доверие к доброй старой риторике о «хорошей помощи», которую можно регулярно слышать в таких случаях.
Дошло до того, что Римская конференция стала одновременно и следствием, и движущей силой ползучего процесса деидеализации и делегитимации традиционной помощи, который постепенно развивался в многосторонней архитектуре, возглавляемой Западом, с конца Второй мировой войны. Это почти неизбежное следствие в эпоху, когда политика межстрановой помощи – некогда жизнеспособной альтернативы конфликтам в международных отношениях – стала необходимой и неотъемлемой частью военной конфронтации. Вот почему главная задача западных доноров в этой сфере – восстановление Украины – неотделима от восстановления доверия к международной помощи как таковой.
Автор: Игорь Пелличчиари, профессор истории институтов и международных отношений в Университете Урбино Карло Бо.
