В последнее время в Соединенных Штатах заметен спад интереса к России в качестве одного из главных игроков на международной арене. Звучат невыгодные сравнения нынешнего российского вклада в мировую экономику с тем, что приходится на долю целого ряда постиндустриальных стран. Одновременно – и это правильно – растет внимание к динамично развивающемуся Китаю, однако нередко за счет снижения интереса к российской роли.
К этому примешивается и психологический фактор: еще живы и активно действуют поколения людей, мировоззрение которых складывалось под влиянием конфронтации между США и СССР. Нынешние (отнюдь не всегда обоснованные) подозрения в адрес России накладываются на инерцию холодной войны. Тот же субъективный момент отчасти определяет и российское общественное мнение.
Соединенные Штаты сегодня – самое сильное во всех отношениях, самое влиятельное государство. Игнорировать это способны только недальновидные политики. Но в разряд столь же недальновидных попадают и те, кто исключил Россию из числа великих держав, недооценивает динамику и перспективы ее развития. Даже после распада Советского Союза Российская Федерация остается крупнейшей по территории державой мира, недра которой содержат больше половины всех извлекаемых природных ресурсов планеты. Россия располагает высоким интеллектуальным потенциалом, а ее ракетно-ядерный арсенал сопоставим с американским.
ВОЗМОЖНОСТИ ДЛЯ ПАРТНЕРСТВА
Основа для развития партнерских отношений между обеими странами – конкретные сферы совпадения их интересов. В условиях нехватки энергоресурсов в Соединенных Штатах и нестабильности на Ближнем и Среднем Востоке Россия становится важнейшим потенциальным источником снабжения США нефтью и газом. Близки к завершению переговоры «Газпрома» с рядом иностранных компаний о совместном освоении гигантского Штокмановского газоконденсатного месторождения. Реальные очертания обретает и перспектива сооружения нефтепровода с выходом в моря Ледовитого океана, что позволит наращивать поставки российской нефти в Америку.
С учетом угрозы международного терроризма сотрудничеству Москвы и Вашингтона в сфере безопасности нет альтернативы. Россия, например, сыграла важную роль в антитеррористической операции в Афганистане. Она поставляла вооружение Северному альянсу, который на протяжении длительного времени противостоял движению «Талибан» – единственному в мире союзнику «Аль-Каиды», а затем освободил Кабул, обеспечив свержение режима талибов. Россия также подтолкнула центральноазиатские государства к принятию решения предоставить Соединенным Штатам промежуточные базы на период военных действий в Афганистане.
Несмотря на свое несогласие с односторонней операцией США в Ираке, Россия предпринимает немало усилий для того, чтобы не допустить проявлений антиамериканизма в ее собственной политике и политике других европейских стран. Одновременно Москва решительно и эффективно выступает против исламского экстремизма, острие которого нацелено ныне на Соединенные Штаты. Как известно, в период холодной войны Вашингтон поддерживал борьбу исламских экстремистских кругов с советским военным присутствием в Афганистане. На волне этой борьбы и появился Усама бен Ладен. Убедившись в бессмысленности и ущербности своей военной акции, Советский Союз ушел из Афганистана, а вот феномен «Аль-Каиды» дорого обошелся миру. Советская политика тоже делалась не в белых перчатках, но, понимая, какую огромную опасность таит в себе исламский экстремизм, Москва никогда, даже в годы холодной войны, не использовала его как силовой фактор против США.
Политическое сотрудничество должно быть направлено на создание условий для того, чтобы в авангард антитеррористического противоборства выдвигались государства с мусульманским населением, чтобы менялись настроения «мусульманской улицы». На сегодняшний день это, если хотите, главное направление борьбы с международным терроризмом, а ключ к решению данной задачи – урегулирование арабо-израильского конфликта, ставшего «инкубатором» террора. Главное здесь – совместными российско-американскими усилиями сделать все, чтобы не прекратилось движение по «дорожной карте». Нужно прямо сказать, что тенденция к этому существует и она заведет урегулирование в тупик.
В военно-политическом плане разведсообществам России и США следует не только обмениваться информацией (это происходит и сегодня), но и переходить к совместному ее анализу в целях недопущения террористических вылазок. К этой работе весьма полезно подключить спецслужбы и других государств, в первую очередь Великобритании, Франции, ФРГ, Китая, Израиля, Египта. Ретроспективное расследование событий, предшествовавших террористическому акту 11 сентября 2001 года, убедительно свидетельствует о том, что международное сотрудничество спецслужб могло бы сделать немало для предотвращения трагедии.
США, Россия и Китай – главные международные игроки, которым по силам сдержать распространение ядерного оружия. Так, недавно им удалось добиться некоторого успеха в многолетних переговорах о прекращении Корейской Народно-Демократической Республикой ее военной ядерной программы. Этот «полупрорыв» стал возможен благодаря двум обстоятельствам. Во-первых, Северной Корее, по сути, предложили гарантии того, что, как и другие государства, она будет обладать правом на развитие мирных ядерных программ, и, конечно, под строгим контролем МАГАТЭ. Во-вторых, США в той или иной форме берут на себя обязательство не осуществлять военных акций против Пхеньяна. Аналогичную модель следует применить и к Ирану. Необходимо создать группу для проведения переговоров с участием Ирана, России, США, Европейского союза, а также, вероятно, Китая и Индии, совместно предложить Тегерану, по существу, такие же условия, что были предоставлены КНДР.
Таким образом, есть все основания полагать, что российско-американские связи по своему содержанию могут стать партнерскими.
БУДУЩЕЕ МИРОУСТРОЙСТВО: КТО В ЦЕНТРЕ?
Вместе с тем ряд факторов явно затрудняют развитие двусторонних отношений России и Соединенных Штатов.
В первую очередь к ним можно отнести разное видение миропорядка, идущего на смену конфронтационной двухполярной системе. Россия считает, что после окончания холодной войны развивается объективный процесс становления многополярного мира. Во-первых, нельзя недооценивать такой «полюс», как Китай с его почти десятипроцентным устойчивым экономическим ростом и постоянно увеличивающейся долей в приросте мирового ВВП. По этому показателю КНР уже обогнала США.
Во-вторых, не стоит игнорировать и значение такого центра экономической силы, как Евросоюз. Даже несмотря на неопределенность военно-политических перспектив ЕС, возросшую после провала референдумов по общеевропейской Конституции, очевидно, что экономическая интеграция в Европейском союзе необратима. Так или иначе, но процесс становления Евросоюза в качестве одного из мировых полюсов продолжится.
Россия, преодолевая многие трудности, тоже движется в сторону укрепления своего экономического потенциала. Ее экономика демонстрирует высокие темпы роста: по имеющимся прогнозам, в 2005 году этот показатель будет находиться в пределах 6 % ВВП. Профицит федерального бюджета составит 7 % ВВП, быстро пополняются золотовалютные запасы, досрочно погашается долг Парижскому клубу стран-кредиторов. Кредитный рейтинг России достиг инвестиционного уровня.
С учетом своей истории, интеллектуальных ресурсов, масштабов, огромных природных богатств и, наконец, уровня развития Вооруженных сил Россия не согласится с положением «ведомого» государства, она будет утверждаться в роли самостоятельного центра многополярного мира.
Некоторые рассматривают установление многополярной системы как возвращение «по спирали» к мироустройству, сходному с существовавшим до Второй мировой войны. Тогда, дескать, все закончилось появлением враждующих союзов. Между тем сегодняшний многополярный мир формируется совершенно в иных условиях: на фоне процессов глобализации, экономической взаимозависимости стран, уже вписанных в общую мировую экономику, отхода от конфронтации на общепланетарном уровне. Все это препятствует не только созданию коалиционных военно-политических альянсов между различными мировыми полюсами, но и очередному сведению системы к нескольким соперничающим центрам.
Вашингтон же, полагаясь на свое нынешнее превосходство, исходит из того, что центральное положение в будущей мировой системе займут Соединенные Штаты. Остальным же государствам придется в конечном счете следовать продиктованным американцами «правилам поведения».
Такое видение мироустройства уже сегодня обуславливает ряд опасных шагов, привносящих элемент дезорганизации в международную обстановку. Основной из них – одностороннее принятие решений о применении силы, как это произошло в отношении военной операции в Ираке. Вместе с тем Ирак – показатель несостоятельности такой линии.
Прежде всего это дестабилизация положения в одной из ключевых стран ближневосточного региона. Иракское урегулирование в обозримом будущем едва ли возможно. Ключ к стабильности ищут в федеративном устройстве, которое, однако, означает сохранение враждебности по отношению к режиму со стороны значительной части населения – суннитов, поскольку нефтяные богатства сосредоточены на территории потенциальных автономий шиитов и курдов (на юге и севере страны).
Возникает также угроза «интернационализации» курдской проблемы. Турция уже заявила, что не станет сидеть сложа руки, если в автономию курдов в соответствии с их требованиями будет включен Киркук.
Что касается автономии шиитов на юге Ирака, то с учетом нынешнего сильного влияния исламско-экстремистских элементов и их тесных связей со своими «союзниками» в соседней стране это может самым неблагоприятным образом сказаться и на внутренних процессах, происходящих в Иране.
В Ираке терпит провал одна из основных составляющих доктрины Буша – идея насильственного распространения демократии, которую Вашингтон пытается реализовать не только на Ближнем Востоке, но и на постсоветском пространстве. В так называемых «цветных» революциях в Украине и Грузии практически открыто участвовали как различные американские фонды, так и дипломатические представители, что само по себе не может не настораживать. А учитывая результаты, например, украинской «оранжевой революции», можно, мягко говоря, задуматься о целесообразности подобной тактики.
На практике построение демократии в Ираке оказалась куда более трудной задачей, чем одномоментное свержение диктаторского режима. Сегодня лишь редкие наблюдатели не видят крайне негативных последствий американской военной акции. Хотя Вашингтон и провозглашает своей целью демократизацию Ирака, но это государство постепенно теряет светский характер. Перспектива исламизации реальна, как минимум, в шиитской части будущей федерации, причем на границе с шиитским Ираном. Тегеран, как известно, отказался от практики экспорта исламской революции, в стране произошли позитивные, хотя и носящие противоречивый характер перемены. Не качнется ли в Иране маятник в обратную сторону? Симптоматично, что по настоянию шиитов в проект новой иракской Конституции внесено положение о том, что «Ирак является частью исламского мира». Сунниты требовали заменить этот тезис, предложив свой вариант: «Ирак является частью арабского мира». Но с ними не посчитались.
В результате военной операции США Ирак превратился в один из главных плацдармов международного терроризма. Действуя по принципу сообщающихся сосудов, «Аль-Каида» перебросила в Ирак свои основные силы из так называемой «зоны племен» на пакистано-афганской границе.
Предполагаемое принятие Соединенными Штатами доктрины превентивного применения ядерного оружия, широко обсуждаемое в последнее время американскими политологами, также может негативно сказаться на развитии отношений между Россией и США. Возникает вопрос: против кого планируется превентивно применять ядерное оружие? Против террористов? Против стран, подобных Ирану? От законодательного закрепления этой доктрины рукой подать до новой политики «сдерживания», а следовательно, и втягивания России в гонку вооружений, пусть даже асимметричную.
В создавшихся условиях особое значение приобретает укрепление доверия между обоими государствами. Установлению доверительных отношений, однако, препятствует тот факт, что сведения о ситуации внутри России руководство США получает главным образом из источников, оппозиционных президенту РФ. Ужесточение американского подхода во многом обусловлено тем, что эта информация (о «повсеместном зажиме гласности», об «отказе от демократических принципов» и т. п.) носит однобокий характер, а подчас и просто не соответствует действительности. Укрепление доверия предполагает отказ от двойных стандартов в оценке как собственных шагов, так и действий противоположной стороны.
Необходимо всемерно развивать экономические отношения между Россией и США. Большое значение в этом плане имеют американские инвестиции в российскую экономику. Естественно, нужно повысить инвестиционную привлекательность России, что требует совершенствования российского законодательства и правоприменительной практики. Нормы права должны в полной мере распространиться на области обеспечения экономической безопасности, на урегулирование хозяйственных споров.
Доверие и сотрудничество – вот два направления, которые могут обеспечить нормальное развитие российско-американских отношений в интересах не только обеих стран, но и всего мира.
