Напряжённость между Китаем и США вокруг Тайваня – одна из наиболее острых международных тем сегодня. Фёдор Лукьянов побеседовал для программы «Международное обозрение» с вице-президентом Шанхайского Центра стратегических и международных исследований Нельсоном Вонгом. Он весьма чётко изложил позицию Пекина.
– Насколько важен тайваньский вопрос для китайского руководства? И почему?
– Существует только один Китай, а Тайвань является частью Китая. Тайваньский вопрос остался со времён гражданской войны в Китае в конце 1940-х годов. Иными словами, он обусловлен сложными историческими причинами – вопрос возник, когда китайская нация была слабой, бедной и находилась под давлением иностранных колониалистов. Воссоединение нации воспринимается как священный долг всего китайского народа и поэтому остаётся важной миссией для китайского руководства, которая должна быть выполнена.
Для Китая и его лидеров это вопрос сохранения суверенитета и территориальной целостности, а также защиты фундаментальных интересов китайской нации в целом, поэтому компромиссы здесь невозможны. По этой причине, вопреки всем нормам, были созданы и активно функционируют в последние десятилетия отдел Тайваня в ЦК Компартии Китая и управление по делам Тайваня при Госсовете КНР со вспомогательными офисами на региональном, муниципальном и локальном уровнях по всему Китаю. Работа всех этих органов направлена на мирное урегулирование тайваньского вопроса. В последнем выступлении председатель КНР Си Цзиньпин подчеркнул решимость добиться того, чтобы «тайваньский вопрос был в конечном итоге разрешён в контексте подъёма Китая».
– Какой шаг официальных властей Тайбэя или США может подтолкнуть Китай к военному решению? Рассматривается ли война как возможный вариант?
– Военное решение всегда существует, но это крайняя мера просто потому, что, как мы убеждены, китайцы не должны воевать с китайцами. Но не будем забывать о следующем.
Всекитайское собрание народных представителей в 2005 г. одобрило закон о противодействии сепаратизму, где чётко прописано, что власти не должны допустить независимости Тайваня и соответствующих действий тайваньских сепаратистов под любым предлогом и любыми средствами. Этим же законом предусмотрено, что если сепаратистские силы будут действовать под любым предлогом и любыми средствами ради де-факто отделения Тайваня от Китая или в случае крупных инцидентов, влекущих за собой отделение Тайваня от Китая, а также если возможности мирного воссоединения будут полностью исчерпаны, государство вправе применить немирные средства и другие необходимые меры, чтобы защитить суверенитет и территориальную целостность. Эти положения закона дают китайскому правительству конституционные права прибегнуть к военным действиям, если конфликт достигнет дна. Публичные заявления свидетельствуют о том, что и правительство КНР, и представители Тайваня это осознают.
К сожалению, признавая КНР и политику «одного Китая», Соединённые Штаты противоречат сами себе, так как придерживаются закона об отношениях с Тайванем, а последние поправки к нему вообще предусматривает обмен визитами официальных представителей Тайваня и США. Не секрет, что Соединённые Штаты всегда использовали тайваньский вопрос как стратегический рычаг давления в отношениях с Китаем или, точнее сказать, как одну из «козырных карт», которую Вашингтон надеется применить для сдерживания Китая.
Да, США извлекают выгоду из деликатности тайваньского вопроса и испытывают пределы сдержанности КНР. Сепаратистские силы на острове тоже пользуются позицией Вашингтона, чтобы периодически выходить за рамки дозволенного. Но, как я уже сказал, учитывая наличие закона о противодействии расколу страны, «красные линии» прочерчены, а решимость и готовность Китая защищать суверенитет и территориальную целостность страны прочны и не вызывают вопросов.
Не будем забывать и об общественном мнении – мнении китайского народа по обеим сторонам Тайваньского пролива. Действительно ли мы, китайцы, хотим воевать друг с другом, чтобы доставить удовольствие другим? Конечно, нет! Это ловушка, и я не думаю, что мы, китайцы, хотим в неё попасть. Я полагаю, что любая попытка подстрекательства к войне в Тайваньском проливе со стороны иностранных сил – это недооценка и оскорбление мудрости китайского народа.
– В какой степени Пекин учитывает общественное мнение на острове? Несколько поколений выросли в условиях квазинезависимости, молодое поколение вряд ли считает Китай своей родиной. Влияет ли это на принятие решений КНР?
– Идея о том, что «молодое поколение вряд ли считает Китай своей родиной», отражает лишь одну сторону медали. На протяжении сорока лет сотни тысяч бизнесменов из Тайваня работают и живут со своими семьями в материковом Китае или постоянно ездят туда-обратно, и все они знают свои корни на родине и могут много рассказать о том, что к ним относятся уважительно – как к тайваньским соотечественникам, когда они ездят по стране.
Действительно, молодое поколение, наверное, меньше привлекает Китай, но они не слепые и не глухие, особенно сейчас, в эпоху свободной коммуникации и обмена знаниями. Они умны и знают историю, в отличие от прежних времён, когда пропаганда была нормой или работало промывание мозгов. Конечно, чувство принадлежности к той или иной стране зависит от воспитания человека, важную роль играет и образование.
По этому поводу я бы сказал, что китайское правительство не только осознает вызовы, но и предпринимает активные шаги, чтобы ежегодно приглашать тысячи молодых людей из Тайваня посетить Китай, попутешествовать по стране, им помогают найти работу или открыть бизнес на материке. Все эти усилия получили поддержку и содействие неравнодушных лидеров общества и партий острова, которые стремятся к скорейшему воссоединению Китая. Так что, отвечая на ваш вопрос: я действительно полагаю, что китайское руководство заботит общественное мнение на острове и оно действует проактивно, чтобы заручиться поддержкой общества в деле воссоединения нации, как бы трудно это ни было.
– Чего вы ждёте от китайско-американских отношений в ближайшие пару лет?
Прямо говоря, если все мы полагаем, что подъём Китая невозможно остановить, то конфликты между КНР и США будут неизбежны на протяжении многих лет. Судя по происходящему в последние несколько лет, оба государства дрейфуют в неизведанных водах, и им понадобится точная навигация, чтобы преодолеть разногласия и не допустить серьёзных и ненужных конфликтов и конфронтации. Но для взаимодействия нужны двое. А самое тревожное сейчас – разница в восприятии друг друга.
Как показывают последние события, в администрации Байдена считают, что стратегия американо-китайских отношений должна включать «соперничество, сотрудничество и конфронтацию». Иными словами, Китай – прежде всего соперник, но американцам придётся сотрудничать с китайцами по некоторым вопросам, а при необходимости они готовы к конфронтации с КНР.
Но я очень сомневаюсь, что большинство людей в современном мире согласятся с таким восприятием.
Китай, в свою очередь, имеет историю, которая кардинально отличается по культуре и опыту. Как новичок на мировой арене, Китай ощущает гордость за свои экономические достижения в последние сорок лет и за то, что людям удалось выбраться из бедности, но Китай не испытывает враждебности к Америке. Наоборот, наблюдая за тем, как развивается мир и какие преимущества дают уважение суверенитета друг друга и мирное сосуществование, Китай сформулировал приверженность мирному подъему и строительству сообщества единого будущего для человечества. Поэтому, когда его называют соперником или угрозой, а также в условиях постоянных атак со стороны США Китай ощущает несправедливость и непонимание.
Надеюсь, что Соединённые Штаты примут современные реалии и приспособятся к новому мировому порядку, многополярному по своей природе, а Китай, возможно, научится более эффективно коммуницировать, чтобы донести свои искренние благие намерения по отношению к остальному миру. Хорошая новость в том, что и США, и Китай сегодня предпринимают активные шаги, чтобы коммуницировать и слышать друг друга – важно понимать интересы и «красные линии» другой стороны для предотвращения дальнейшего ухудшения отношений.
Америка и Китай должны взаимодействовать, причём не только ради самих себя, но и как две крупнейшие экономики мира, они обязаны – это их общий неоспоримый долг – поддерживать мир, развитие и процветание всего мира вместе со всеми странами.
– Чего Китай ожидает от России в том случае, если американо-китайская напряжённость продолжит расти?
Очень важный вопрос, я не могу на него с полным основанием ответить, так как не представляю китайское правительство. Но как учёный-международник я слежу за развитием двусторонних отношений между Китаем и Российской Федерацией и хочу сказать, что за десятилетие с лишним прогресс достигнут впечатляющий. Доверие между руководством наших двух стран растёт, обе стороны уважают и хорошо понимают основные интересы друг друга. Самое главное, что и Китай, и Россия разделяют одно и то же видение многосторонности и признают Организацию Объединённых Наций в качестве платформы для решения вопросов, вызывающих глобальную озабоченность. Обе страны категорически не принимают вмешательства одних стран во внутренние дела других, а также выступают против односторонних мер, часто принимаемых США, которые на самом деле являются ничем иным, как актом гегемонии.
Россия ясно и своевременно реагирует на все основные повестки на мировой арене и откровенно говорит о том, что считает правильным или неправильным. Например, ввиду продолжающейся напряжённости в Тайваньском проливе ваш министр иностранных Сергей Лавров напомнил, что Россия безусловно признаёт один Китай, а Тайвань является частью Китая. Взаимопонимание между нашими странами очень надёжное, как и всеобъемлющее стратегическое партнёрство, я совершенно уверен, что наши руководители легко и своевременно найдут общий язык в том, что касается сотрудничества против гегемонии в случае дальнейшей эскалации напряжённости между Китаем и США.
