Суровые годы уходят
Борьбы за свободу страны,
За ними другие приходят –
Они будут тоже трудны.
Юлий Ким, к/ф «Собачье сердце»
Насколько новая эпидемия COVID-19 опасна для человечества и здоровья отдельного человека, науке ещё только предстоит выяснить. Однако сегодня сложно пройти мимо тех политических и социальных процессов, которые развернулись по всему миру как реакция на вспышку заболевания. Чего в итоге ожидать – большей межгосударственной координации, деглобализации и регионализации или более привычного тотального контроля над частной жизнью граждан?
Информационный потоп
Пандемия свиного гриппа в 2009 году зарождалась в условиях только набиравших популярность социальных сетей и всё еще влиятельного телевидения – новости об эпидемии можно было получать фильтровано в определённое время суток. Но и это не помешало принимать сомнительные политические решения и заподозрить ВОЗ в коррупционных схемах.
Сегодня новости о короновирусе можно получать в режиме 24/7 с помощью смартфона в любом месте – на работе, в транспорте, дома на карантине. О нём говорят и пишут не только традиционные СМИ и профессионалы, но и обыватели, блогеры, все неравнодушные и желающие привлечь к себе внимание. Огромные потоки информации ежесекундно поставляются со всех уголков планеты. Яркий пример: ставший вирусным по всему миру текст «Коронавирус: почему надо действовать прямо сейчас» написан блогером, писавшим ранее о рекламе и правильной постановке речи.
Получение информации в режиме реального времени чревато тем, что её невозможно быстро отфильтровать. Человеку надо полагаться на собственную компетенцию и умение работать с данными – борьба с fake news, к сожалению, дошла только до межгосударственных перебранок, но не до общественно важных тем.
Слухи, страхи, призывы принять более жёсткие меры, теории заговора и цинизм вперемешку с редкой аналитикой и информированием о том, как себя вести, – информационное пространство до краёв переполнено паникой. Это крайне негативный дезориентирующий фактор, отвлекающий от сути событий и мешающий принимать взвешенные и рациональные решения – не только отдельному гражданину, но и правительству, ориентирующемуся на настроения населения и пытающемуся ему угодить.
Другая важная причина такой эмоциональной информационной реакции связана с тем, что болезнь масштабно затронула обеспеченные, развитые страны, светочи глобального мира. Только брюшным тифом – куда более страшным инфекционным заболеванием, которое для многих в сознании осталось где-то на полях Первой и Второй мировых войн, – по данным ВОЗ, ежегодно заражаются 11–20 млн человек, а умирают 130–160 тысяч. Но это болезнь бедных слоев населения, не очень благополучных стран, соответственно, и привлекать внимание к таким проблемам глобальное информационное общество не считает нужным. Подобных примеров можно привести множество, но все они так или иначе подтверждают то, насколько глубоки и привычны стали неравенство и фрагментация современного мира.
Постоянное обсуждение короновирусной пандемии повышает в глазах населения важность этой темы. При этом дискуссия о степени необходимых мер – от полного игнорирования до введения тотального контроля – привносит серьёзное внутреннее разделение в общество. Стигматизации и осуждению одновременно подвергаются больные, паникующие и те, кто не меняет образ жизни и продолжает жить как раньше. И это (безо всякой конспирологии!) – прекрасный момент для незаметного продвижения и лоббирования непопулярных политических решений и сделок. А ещё – хороший способ отменить все нежелательные мероприятия и запретить протестную активность.
Глобализация информационного пространства – это освещение не только распространения самого вируса, но и государственных мер, принятых по всему миру. А это ведёт к мгновенной цепной реакции – закрытию границ, карантинам, ограничениям по передвижению транспорта. Реакция срабатывает по принципу домино – если в других прогрессивных странах уже всё закрыли, то почему мы не принимаем действий? Всё это происходит даже без серьёзной координации между странами или обсуждений на уровне ООН – каждый принимает решения за себя, иногда советуясь с соседями или просто уведомляя всех постфактум.
Разрушенный мир, разбитые лбы?
Но вот что особенно интересно. Оказалось, что глобализацию можно приостановить – закрыть границы и отменить авиасообщение, наложить жёсткие ограничения по перемещению внутри стран. Границы проложены теперь там, где их не было десятилетиями и веками, – внутри Европейского союза, между США и Европой, даже между городами.
Такая встряска на фоне эпидемии и вдруг проявившихся проблем со здравоохранением на местах в случае чрезвычайной ситуации – серьёзный вызов для западного сообщества, который вначале критиковал Китай за чрезмерные меры и неэффективность борьбы с коронавирусом, а теперь столкнулся с куда более высоким ростом заболеваемости и смертности на своей территории. И главное – где европейская солидарность, координация усилий, введение мер или их обсуждение на уровне европейских институтов? Здравоохранение находится в компетенции национальных государств, однако самоизоляция государств и временное возвращение на родину внутренних мигрантов – это вопрос не национальный, а затрагивает основы конструкции европейского интеграционного проекта.
Принятые меры по ограничению передвижения по миру, аннулированию виз, перевод городов на карантин или дистанционное обучение и работу можно даже попробовать оценить как дорогостоящий эксперимент о новом будущем мире. Так или иначе, с ощутимыми и болезненными эффектами в реальности.
Появилась уникальная возможность посмотреть на экологический эффект от масштабного сокращения перелётов на практике, от приостановки производства и промышленности (теперь уже не только на примере Китая). На новый уровень выйдет дискуссия о переводе образования и работы онлайн – насколько конструктивным будет взаимодействие без живого контакта между преподавателем и студентом, начальством и подчинёнными. Сразу станет понятным, какие должности, обязанности и методы работы малопродуктивны, а что в целом невозможно перевести в онлайн без ущерба. Например, для сферы науки, требующей особой концентрации, такой карантин может быть даже полезен.
То же самое можно сказать про сферу международных коммуникаций – массовая отмена и перенос форумов, конференций и саммитов поможет немного оздоровить сферу от имитационных и затратных мероприятий, сфокусировать внимание на наиболее важном и оценить эффект от отсутствия живого контакта. Живой контакт непременно нужен в дипломатии и коммуникациях, иначе можно абстрагироваться и потерять связь с реальностью, но неминуема и переоценка форматов, затрат и результатов на выходе. Например, могут серьёзно сократиться дублирующие друг друга мероприятия с одними и теми же участниками и темами. Больше внимания будут уделять монетизируемым мероприятиям, а не имиджевым – об имидже хорошо думать в стабильной обстановке. Всё это становится актуальным, если думать о перспективе грядущих экономических пертурбаций.
Экономические потери неизбежны – под ударом сфера услуг, туризм, авиаперелеты и железнодорожное сообщение, по всему миру начались обвалы рынков, меняется модель потребления населения – ввиду паники повысился спрос на определённые товары, оказывается большая нагрузка на онлайн-магазины и сервис доставки (включая бесконтактную), закрыты кафе, рестораны, торговые центры. Также совершенно туманно будущее трудовой, образовательной и деловой миграции на ближайшие недели или месяцы. В целом страны достаточно смело начали репетицию сценариев самоизоляции и усечённой автаркии.
Но есть ещё один серьёзный аспект, на который пока все взирают достаточно безропотно – вмешательство в частную жизнь. Такое вмешательство всегда неминуемо в случае чрезвычайных ситуаций и большой опасности, в случае необходимой мобилизации государства и населения, но любопытно немного с другого угла взглянуть на те меры, которые уже ввели в ряде стран.
Оказалось, что полученные права и свободы – не навсегда: при необходимости (а она может быть аргументирована по-разному) государству легко контролировать перемещение людей и их пребывание на улице, легко контролировать и регулировать чужой досуг – закрыв все общественные места и поставив обязательным условие находиться дома, легко регулировать взаимоотношения между людьми и уровень контакта (расстояние, прикосновения, приветствия, степень самоизоляции и атомизации общества), легко вмешаться даже в область религиозной свободы – запретив в стране все богослужения (так, например, сделала Латвия, Греция и пыталась сделать Молдова). Можно даже дискриминировать иностранцев во имя практической необходимости.
Теперь можно открыто отслеживать круг лиц, с которым контактировал больной человек и задействовать все возможные технологии для слежки – от приложений на мобильных телефонах и GPS до камер наблюдения с системой распознавания лиц в городе. Уже даже прозвучали рекомендации в планетарном масштабе отказаться от наличных денег как разносчиков заразы. Нарушителям карантина тоже несладко – их могут оштрафовать или лишить свободы на несколько лет.
Меры, сошедшие в нашу жизнь словно со страниц антиутопий, показывают, насколько хрупок наш мир и наш образ жизни.
А что если в системы пропуска на работу и через границу будет введено измерение температуры тела, пульса, количества гормонов – и это всё в перспективе будет использовано для селекции «правильных» сотрудников и граждан? Очередная антиутопия?
Всё это не праздные, а вполне серьёзные вопросы этики, безопасности и личной свободы современного человека.
Более того, оказалось, что не так трудно физически обеспечить железный занавес нового формата и вида – во фрагментированном или новом биполярном мире, а именно биполярность и продолжает сегодня нарастать. Информационная деглобализация путём блокировки интернет-ресурсов, выключения интернета в стране или регионах, путём уголовного наказания за использование ресурсов «врага» – тоже вполне осязаемая реальность.
Впрочем, информация и так тонет в бесконечном потоке непроверенных новостей и слухов, и умение фильтровать её становится жизненно необходимым навыком – как для ментального здоровья, так и для того, чтобы принимать всё ещё свободные и рациональные решения. А в условиях изоляции от внешнего мира с единственным источником – смартфоном в руках – утонуть в потоке бесконечной паники, страхов и ложных новостей ещё легче.
Любой кризис – это не только испытание системы на прочность, но и возможность взглянуть на некоторые, пока ещё неочевидные, проблемы в перспективе. Неадекватная, нерациональная, паническая реакция на пандемию – тоже угроза для общества и политических систем. И в перспективе она может стать куда более серьёзной проблемой, чем сам вирус. К тому же во время массовой паники очень легко манипулировать обществом. Поэтому в период пандемии на каждого возлагается ещё одна дополнительная ответственность – не сходить с ума.
