Автору статьи «Сдерживание России» не откажешь в размахе и умении избирать яркие, неординарные подходы. Доказательством тому – идея использовать 60-летний юбилей знаменитого эссе Джорджа Кеннана (в котором он сформулировал идею «сдерживания» Советского Союза) в журнале Foreign Affairs для того, чтобы в этом же респектабельном издании вновь открыть Западу глаза на серьезную угрозу со стороны России и предложить свою стратегию борьбы с ней.
Вслед за Кеннаном Юлия Тимошенко решила выступить в роли человека, который, глубоко постигнув тайны российской ментальности и скрытые пружины кремлевской политики, стоит выше общепринятых представлений и романтических иллюзий о России и знает о ней настоящую, неведомую другим правду. Как и Кеннан, королева «оранжевой революции» начинает с анализа «источников поведения» России. Но, в отличие от «отца сдерживания», посвятившего этому вопросу пространный и глубокомысленный раздел с весьма сложными выводами, она не утруждает себя историко-философскими выкладками и доказательствами. Тимошенко предельно упростила задачу, с порога объявив Россию «наследницей беспощадной имперской традиции» и носительницей пресловутых «имперских амбиций».
В ее глазах Россия обладает не только дурной наследственностью, но и быстро растущей мощью, что, понятно, делает ее опасной для Запада и особенно для непосредственных соседей. Этой «новой могущественной России» «противостоит группа небольших незащищенных государств» постсоветского пространства, над которыми Россия «стремится восстановить свое господство», что, как пишет автор, напоминает ситуацию «после подписания Вестфальского (курсив мой. – В.П.) и Версальского договоров». Вместо того чтобы активно противодействовать «российской экспансии», Запад закрыл глаза на эту угрозу, «де-факто воспринимая Москву как имперский центр, каковым она сама себя считает» и сделав главную ставку на содействие реформам и демократизации в России.
Осознав наличие этой всеобъемлющей триады (сильная агрессивная Россия – ее беззащитные соседи – наивный Запад), неискушенный американский читатель непременно сделает вывод: срочно прекратить уповать на успех российских реформ и перейти к созданию «противовесов российскому экспансионизму». А «незащищенных соседей» России следует более активно привлекать в западное лоно, дабы те не стали ее жертвами.
Изображая такую карикатуру, автор грубо исказил не только сегодняшнюю, но и историческую реальность. Чего стоят, например, прямые аналогии между политикой, которую Запад проводил в целях умиротворения Гитлера, и той, которую он осуществляет сейчас в отношении России. Или утверждение, будто Украина готова поставить крест на прошлом и строить с «бывшим оккупантом» «отношения, основанные на равенстве и уважении взаимных интересов» подобно тому, как это делала послевоенная Франция в отношении Германии.
И все это говорится о России, которой Украина обязана не только своими беспрецедентно раздвинутыми границами, но и независимостью, полученной несмотря на, казалось бы, неразрывные связи двух братских народов и полное отсутствие традиции самостоятельной украинской государственности!
Сам Джордж Кеннан (как, впрочем, и большинство западных стратегов холодной войны) не рассчитывал на подобное великодушие великороссов, скептически оценивал способности украинской элиты к созданию дееспособного государства и считал Украину такой же неотъемлемой частью России, какой для США является Средний Запад. «Любое решение, основанное на попытке полностью отделить Украину от остальной России, – писал бывший дипломат в директиве Совета национальной безопасности («Задачи США в отношении России», 1948), – неизбежно встретит… возмущение и сопротивление [россиян] и в конечном счете… может удержаться только силой». На далекую постсоветскую перспективу Кеннан прогнозировал вариант федеративного устройства, при котором Украина получит «значительную политическую и культурную автономию, но не экономическую или военную независимость».
Сегодняшняя Россия, конечно же, отнюдь не безгрешна, но изображать ее прямым продолжением СССР, эдаким экспансионистским монстром, остановить которого способна лишь внешняя сила, – значит совершать фундаментальный подлог. Обоснование необходимости «сдерживания», как признавал впоследствии сам Кеннан, тоже изобиловало преувеличениями и тенденциозностью, позволявшими американским стратегам добиваться общественной поддержки жесткого курса в отношении СССР. Но все же эта аргументация была более правдоподобной, нежели доводы нынешних эпигонов.
Тогда Западу противостояла мессианская и воинственная диктатура, которая подмяла под себя всю Центральную и Восточную Европу, распространяя свою модель преимущественно с помощью военно-силовых рычагов. Сегодняшняя Россия – одно из самых деидеологизированных государств мира с резко сократившимися геостратегическими ресурсами. Она проводит сугубо прагматическую политику, используя торгово-экономические и энергетические рычаги, и не помышляет о навязывании своей модели соседям. Как и другие государства, Россия борется за влияние в соседних странах, но применяет совсем иные, не имперские методы. Стилистика ее поведения еще хромает, но суть его резко отличается от советского, и не замечать этого может лишь очень предвзятый наблюдатель.
«Сдерживать» такую Россию и на таком шахматном поле можно, только лишив ее важнейшего, а именно энергетического, рычага, к чему, собственно, и сводятся конкретные предложения Тимошенко по части «создания противовесов». Меры, которые бывшая «газовая принцесса» предлагает принять, якобы радея о росте добычи российского газа, на деле призваны исключить или хотя бы затруднить использование энергоресурсов в интересах государственной политики.
Если на описание России автор не жалеет черных красок, то Запад представлен как средоточие альтруизма, романтизма и идеализма.
Оказывается, западная дипломатия только и думала, что об «углублении российских реформ», «держа в уме опыт реализации плана Маршалла», а не «традиционные внешнеполитические соображения». В действительности же именно последние были поставлены Западом во главу угла: баланс сил, заполнение «вакуума мощи», культивирование «геополитического плюрализма» и противодействие интеграционным процессам с участием России на постсоветском пространстве, которое отнюдь не было признано сферой ни особых интересов, ни, тем более, влияния Москвы.
Да, в политике Запада была и еще остается линия на постепенную интеграцию нашей страны в институты западного сообщества, но существует и тенденция к сдерживанию. Надеясь на лучшее в отношениях с Москвой, осторожный Запад готовится к худшему. Но если к худшему долго и упорно готовиться, то, скорее всего, оно наступит: придется иметь дело с «ощетинившейся Россией».
Эту причинно-следственную связь признаёт и автор статьи, противореча своему же тезису об альтруизме Запада. «Если бы с Россией лучше обращались в 1990-е годы, если бы не усугубляли ее чувство незащищенности, то склонность этой страны к экспансионизму (на самом деле, конечно, имеет место не экспансионизм, а естественная озабоченность своей безопасностью. – В.П.) можно было бы в значительной степени ослабить».
Реальная угроза Украине исходит не извне, а изнутри – от беспомощности и разобщенности ее руководства, не способного выработать единую политику в интересах всей страны. Гораздо легче, разумеется, списать свою несостоятельность на происки «бывших оккупантов», чем навести порядок в собственном доме. Но далеко на этой лошадке не уедешь, как показывает углубляющийся кризис доверия к лидерам «оранжевых». Если что-то и может расколоть Украину, так это ее насильственное – вопреки воле большинства украинцев – втягивание в НАТО, к которому так стремятся политики «евро-атлантической ориентации» типа Юлии Тимошенко.
Хотя вышеупомянутая триада и построена на песке, но ее конфигурация задана так, чтобы подтолкнуть Запад, и прежде всего США, во-первых, к еще более активному сдерживанию России и, во-вторых, к скорейшей интеграции Украины в главные евро-атлантические структуры – НАТО и Европейский союз. При этом второе поспособствует первому: «Украина может помочь Европе и Соединенным Штатам создать жизнеспособную структуру, в рамках которой Россия может безопасно существовать». В противном случае, пугает Тимошенко знакомым призраком «вакуума силы», ее страна может стать «забытой пограничной областью» или (о, ужас! – В.П.) «мостом» между «настоящими демократиями Запада» и «управляемыми демократиями» на постсоветском пространстве.
В самом деле, чем опаснее и агрессивнее выглядит Россия, тем значительнее вырастает в глазах Запада роль Украины в качестве потенциального противовеса, тем масштабнее ее стратегическая капитализация, с точки зрения разносчиков «российской угрозы». К тому же, предупреждает Тимошенко, Россия может еще больше окрепнуть, что приведет к ослаблению европейских рычагов давления на Москву. Поэтому Запад должен действовать незамедлительно.
Таким образом, статью можно рассматривать исключительно как мастерски выверенный ход в большой пиар-кампании, которую лидеры «оранжевых» проводят с целью втолкнуть Украину в евро-атлантические структуры.
Обращаясь к американцам, автор оперирует полным набором расхожих западных штампов и стереотипов о «путинской России». Это льстит самолюбию американского читателя, подтверждая правильность его представлений, и порождает «радость узнавания».
Тимошенко ловко использует нынешний психологический настрой в США по отношению к России. Исторически американское восприятие российских реформ (как показано в недавних работах историка Дэвида Фоглсонга из Университета Ратжерса штата Нью-Джерси) колеблется в широком диапазоне от первоначального романтического оптимизма до разочарования и последующей демонизации страны, как не оправдавшей доверия Соединенных Штатов и «сбившейся с пути» демократического развития. Судя по всему, сегодня американцы видят в России олицетворение зла и потому весьма восприимчивы к любым инсинуациям на эту тему.
Наконец, статья явно нацелена на «предвыборный сезон» в США. Дать свежий материал для партийно-политических дебатов, повлиять на позиции кандидатов в президенты и тем самым на новую команду в Белом доме – задача заманчивая и своевременная. Кое-что организаторам и исполнителям этой акции, может быть, и удастся, поскольку они хорошо знакомы с тем, как создаются и оживают политические фантомы на берегах Потомака. Статью внимательно прочтут в вашингтонских кабинетах (даже те, кто хорошо знает технологию изготовления подобной продукции), будут цитировать на слушаниях в Конгрессе, подхватят критики России разных мастей. В этом, собственно, и состоит ее смысл.
Сомнительные презумпции, которые ложатся на благоприятную в психологическом и финансовом плане почву и часто звучат в информационном поле, могут в конце концов приобрести вид «самоочевидных истин», уже не нуждающихся в доказательствах. Эта «расхожая мудрость» (conventional wisdom) постепенно овладевает критической массой вашингтонского истеблишмента – несколькими тысячами человек, реально влияющими на внешнюю политику. Однажды утвердившись, она приобретает собственную инерцию и начинает материализовываться в реальных политических и военных планах.
Такой сценарий в Соединенных Штатах уже разыгрывался. «Планировщики исходят из наличия врага. Русские, как самые сильные и враждебные на словах, были наиболее очевидным кандидатом на эту роль. Затем противник наделяется самыми враждебными намерениями даже без обсуждения того, зачем ему нужны эти враждебные шаги или насколько вероятно, что он их предпримет… Таким образом, в целях планирования образ бесчеловечного и абсолютно враждебного врага не только создается, но и укрепляется изо дня в день и год за годом, пока он не обретает плоть и кровь, становясь постоянным спутником своих создателей, так что любая попытка усомниться в его реальности выглядит как измена или в лучшем случае как преступное легкомыслие». Так писал Джордж Кеннан о судьбе идеи «сдерживания» Советского Союза.
И все же история не повторяется. Публикация Кеннана очертила контуры новой внешнеполитической стратегии США на долгие годы вперед. Ее резонанс можно сравнить с воздействием «булыжника», который автор, по его собственному признанию, «нечаянно столкнул с горы, беспомощно следя за разрушением, творимым в лежащей внизу долине». Есть основания полагать, что статью Юлии Тимошенко не постигнет та же участь.
