Действия Международных сил содействия безопасности (ISAF) в Афганистане вызывают множество нареканий. Натовский контингент не может похвастаться успехами в борьбе с талибами, весьма сомнительны и достижения в области «строительства основ демократического государства». Однако, критикуя усилия западной коалиции, следует отдавать себе отчет: если миротворческие силы покинут афганскую территорию, там появится очаг нестабильности, которая может охватить «расширенный» Ближний Восток и Центральную Азию. А это несет прямую угрозу России и чревато тяжелейшими конфликтами, вплоть до ядерного.
ТЛЕЮЩИЙ ОЧАГ БОЛЬШОГО ВЗРЫВА
На фоне катастрофического развития событий в Ираке и американо-иранского противостояния, грозящего перерасти в вооруженное столкновение, многие эксперты ошибочно воспринимают афганский конфликт как хотя и серьезный, но второстепенный и вялотекущий. Однако на самом деле именно ситуация в Афганистане наиболее непредсказуема и поэтому особенно опасна для мировой стабильности.
В справке Белого дома о саммите НАТО-2006 в Риге говорится, что «каждый союзник может гордиться преобразованиями, самой возможностью которых народ Афганистана обязан НАТО. Страна, некогда бывшая убежищем террористов, превратилась в союзника по войне с террором под руководством мужественного президента Хамида Карзая. Благодаря нашим усилиям свыше 4,6 млн афганских беженцев вернулись домой – это одно из крупнейших возвращений беженцев в истории; масштабы афганской экономики за последние пять лет увеличились втрое; около 2 млн девочек теперь посещают школу, тогда как при талибах не было ни одной школьницы; 85 женщин избраны или назначены в афганскую Национальную ассамблею».
Накануне саммита директор ЦРУ Майкл Хайден давал совсем другую оценку ситуации на слушаниях в Сенате. В стране наблюдается резкий рост влияния «Аль-Каиды», увеличивается число боевиков движения «Талибан», которые перенимают опыт и тактику нападений, применяемые в Ираке. «Аль-Каида», по словам посетившего Кабул Хайдена, «является связующим звеном между Ираком и Афганистаном». Выводы директора ЦРУ поддержал и шеф разведки Пентагона генерал Майкл Мейплз.
В еще более тревожных тонах выдержаны выводы исследования, проведенного кабульским правительством при содействии ООН. В нем отмечается резкое обострение военной напряженности. Если в 2005 году ежемесячно регистрировалось около 130 нападений на войска стран НАТО в Афганистане, а в марте 2006-го – 300, то в октябре прошлого года – уже до 600 атак в месяц.
Ситуация с безопасностью, говорится далее, все более драматическая. Во многих районах прекращены восстановительные работы, закрыты школы, международные гуманитарные организации отозвали своих сотрудников. На значительной территории страны «люди предоставлены самим себе или движению “Талибан”, влияние которого опасно возросло». Уполномоченный ООН по Афганистану Том Кенигс считает: «Чтобы избежать поражения, необходимо огромное военное усилие».
Также в преддверии Рижского саммита главнокомандующий войсками НАТО в Афганистане британский генерал Дэвид Ричардс заявил, что если к апрелю 2007 года не произойдет принципиального повышения уровня безопасности, то к талибам могут примкнуть 70 % афганцев. Генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер сравнил Афганистан с Фульдой – знаменитым участком территории, который в годы холодной войны считался самым уязвимым в Германии местом для советской атаки.
По сведениям НАТО, в конце сентября 2006 года под прямым контролем или под влиянием талибов находилась почти половина афганской территории. Андрей Кузьминов, один из ведущих военных тележурналистов России, побывавший в Афганистане в самом конце прошлого года, свидетельствует, что талибы полностью взяли под контроль такие важные магистрали, как Кандагар – Кабул и Кандагар – Герат, активно укрепляются на северо-западе страны. Весной 2007-го под угрозой захвата может оказаться Кандагар.
С талибами начали договариваться отдельные представители бывшего Северного альянса. Экс-президент Афганистана Бурхануддин Раббани заявил, что он не против прихода талибов к власти, если те не будут нарушать законы ислама. Все прекрасно понимают, что «Талибан» – реальная сила. Местные жители стараются держаться подальше от военнослужащих международной коалиции, страшась репрессий после возвращения талибов.
По итогам 2006 года Эммануэль Рейнерт, исполнительный директор международного научно-исследовательского центра The Senlis Council (сообщество экспертов в области международной политики. – Ред.), сделал неутешительный вывод: «США утратили контроль в Афганистане, скомпрометировали новую демократию в Кабуле. Американская политика воссоздала вольготные условия для террористов, хотя целью вторжения было уничтожение терроризма».
ХУЖЕ ЧЕМ ПРИ «ШУРАВИ»
Несмотря на миллионы долларов, потраченных на информаторов, до сегодняшнего дня военной разведке союзников так и не удалось ликвидировать талибскую систему управления и командования. Приказы поступают из трех командных пунктов в Пакистане (Кветта, Мираншах и Пешавар) и передаются пешими или конными посыльными полевым командирам под более или менее откровенным прикрытием офицеров ISI (секретная служба Пакистана), движимых религиозными мотивами и видящих в Афганистане полигон для джихада, острие которого будет затем направлено против Индии.
На вершине управленческой пирамиды талибов находится всё тот же мулла Мохаммад Омар. Верховный руководитель движения «Талибан» недавно заключил с правительством Первеза Мушаррафа перемирие в Вазиристане – зоне, контролируемой племенами, где сконцентрировано большое число талибов и террористов.
Штаб талибов возглавляет мулла Дадулла – один из самых жестоких представителей движения «Талибан». Главный союзник – египтянин Айман аз-Завахири, оперативный мозг «Аль-Каиды». Вместе с талибами (8 тыс. боевиков) и членами «Аль-Каиды» (500–1 000 человек) действуют военизированные формирования полевых командиров Джалалуддина Хаккани и небезызвестного Гульбеддина Хекматьяра. Последний контролирует оперативную базу крыла партии «Хизб-и-Ислами», которая дислоцирована в провинции Кунар. Там же, по данным разведки Пакистана, находится Усама бен Ладен.
В 1980-е Хекматьяр и бен Ладен вместе воевали против Советского Союза. Во время гражданской войны 1992–1996 годов Хекматьяр, этнический пуштун, который занимал пост премьер-министра, поднял свою армию против армии президента Раббани, этнического таджика. После прихода к власти талибов Хекматьяр бежал в Иран и вернулся, когда режим «Талибан» пал. С тех пор экс-премьер призывает афганцев поддержать «Аль-Каиду» и вести джихад против коалиционных войск во главе с США.
Итак, 2006-й был отмечен ростом активности и боеспособности талибов. Основные подразделения боевиков, прежде сосредоточенные главным образом в восточных районах Афганистана, теперь действуют небольшими группами на всей территории страны.
По мнению Андрея Кузьминова, у талибов нет отрядов в нашем понимании. Их формирования представляют собой разрозненные ячейки: один боевик знает, скажем, только пятерых, следующий – еще пять-восемь человек и т. д. В их рядах немало иностранных террористов: чеченцев, узбеков, уйгуров и арабов. Помимо старой гвардии, уцелевшей после американских бомбардировок 2001–2002 годов, действуют «новые талибы» 20–25 лет, завербованные в пакистанских медресе или в лагерях беженцев. Ежемесячное жалование составляет от 200 до 500 долларов (больше, чем у военнослужащих афганской армии), в случае гибели семья получает 10 тыс. долларов.
Для проведения терактов используется тактика минирования дорог, задействуются смертники-шахиды. Против солдат противника применяются реактивные пусковые установки и зенитные ракеты. По данным натовских офицеров, новые приемы ведения боевых действий талибы переняли у дезертиров из регулярной армии и полиции, обученных американскими инструкторами, а также у боевиков, бежавших из Ирака. Вербовка новых бойцов в Афганистане – не проблема.
Ведется активная антиамериканская пропаганда. На базарах легко приобрести компакт-диски с записями казней крестьян, обвиненных в шпионаже. В Кандагаре и его окрестностях идет охота за переводчиками, работающими с военной коалицией и правительственными чиновниками.
Ситуация напоминает период нахождения в Афганистане советских войск. Но многие зарубежные аналитики полагают, что тактика СССР была более эффективна, поскольку сочетала активные действия по политическому строительству с восстановительными работами и строительством, как таковым. Не допускалось развитие наркобизнеса в таких беспрецедентных масштабах, как сегодня. Между тем только через пять лет оккупации Афганистана Верховный главнокомандующий Объединёнными вооруженными силами НАТО в Европе Джеймс Джонс заявляет, что «долгосрочное решение по Афганистану – это не только военная проблема. Надо сделать упор на нужный объем восстановительных работ в нужном месте и в нужное время».
НАРКОГОСУДАРСТВО В ЗОНЕ БЕДСТВИЯ
До последнего времени западная коалиция осознанно не принимала активных мер для борьбы с наркобизнесом в Афганистане. Прежде всего – боясь получить «нож в спину»: ведь в наркобизнесе участвуют все реальные политические силы страны, в том числе и те, на кого опирается Запад.
Президент Афганистана Хамид Карзай, назвавший опиум «раковой опухолью» хуже терроризма, в интервью The Washington Post признаёт, что уничтожение посевов может усугубить ситуацию. Тем самым будет не только нанесен урон окружающей среде и здоровью людей: «Когда западные самолеты начнут сбрасывать с неба химикаты, местное население воспримет это как продолжение боевых действий».
Тот же генерал Джонс заявил в октябре 2006-го в Международном пресс-центре в Вашингтоне: «Афганистан идет в направлении создания наркогосударства. Проблема в том, что возросший экономический потенциал наркокартелей питает некий экономический двигатель, который обеспечивает большую часть этих силовых “игроков”, и именно поэтому проблема наркотиков стоит столь остро».
По данным исполнительного директора Управления ООН по наркотикам и преступности Антонио Марии Косты, ежегодное производство наркотиков достигло в Афганистане рекордных 6,2 тыс. т, что составляет 92 % всего собираемого в мире опиумного мака – сырья для героина. Почти всю незаконную торговлю контролируют талибы. Из вырученных средств они финансируют свою деятельность, вооружаются и вербуют боевиков, в том числе и среди 76-тысячного контингента регулярной армии.
Коста также отметил, что площади посадок опиумного мака на юге страны постоянно увеличиваются, и призвал НАТО покончить с наркобизнесом. Однако генеральный секретарь альянса Яап де Хооп Схеффер заявил, что перед подразделениями НАТО в Афганистане не стоит задача уничтожения плантаций и борьбы с наркоторговлей. Силы Североатлантического альянса могут проводить такие операции только по просьбе правительства.
В Афганистане наблюдается дальнейшее обнищание населения, растет заболеваемость, снизился образовательный ценз, не хватает продуктов питания, жители 80 % городов и поселков испытывают недостаток в питьевой воде и электроэнергии. Такое положение вызывает резкое недовольство афганцев и дает возможность талибам вербовать новых сторонников. Оценка, согласно которой движению «Талибан» оказывают поддержку 70 % населения, видимо, даже занижена.
«ПЛОХОЙ» СЦЕНАРИЙ
Талибы еще не предпринимали реального крупномасштабного наступления на силы коалиции и на Кабул. Даже террористические атаки и диверсии, по оценкам экспертов, носят пока еще «пробный» характер. Крупная, умело скоординированная атака при поддержке основной массы населения (а возможно, и значительной части «проправительственных» войск и сил безопасности) по масштабу и интенсивности может превзойти самые мрачные ожидания.
Соединенным Штатам приходится воевать на два фронта, а в случае военного конфликта с Ираном проблема значительно усугубится. При этом рассчитывать на союзников Пентагон может в очень ограниченной степени. На юге Афганистана воюют в основном воинские части США и Великобритании (с участием военных формирований Австралии, Дании, Канады и Нидерландов), а подразделения еще 31 страны, в том числе Германии, Италии и Франции, расквартированы в более спокойных северных районах. Поэтому на Рижском саммите был так остро поставлен вопрос о равномерном распределении рисков.
И если многие сейчас говорят о «втором Вьетнаме», то есть о возможности бегства американской армии из зоны боевых действий, наступит он скорее не в Ираке, а в Афганистане. Такой сценарий способен вызвать целую цепь не только региональных, но и глобальных катастрофических последствий.
Талибы едва ли остановятся, вернув себе власть в Афганистане. Следующей целью, вероятнее всего, станет Исламабад. Лавирование президента Пакистана Первеза Мушаррафа и его спецслужб между отношениями с США и заигрыванием с «Аль-Каидой» и талибами возможно в относительно мирное время. Но глобальный кризис в Афганистане с уходом оттуда сил коалиции чреват любыми экстремальными событиями вплоть до военного переворота, в результате которого пакистанское ядерное оружие окажется в руках экстремистов.
Другим направлением экспансии победивших талибов станут центральноазиатские государства. 2006 год обозначил новую цель – захват месторождений урановых руд и заводов по их переработке. В Казахстане, Киргизии, Таджикистане и Узбекистане сосредоточены огромные залежи урана, функционируют первоклассные заводы по его переработке. Поэтому все эти республики – потенциальные объекты нападения.
«ПЯТАЯ КОЛОННА» ТАЛИБОВ
Прорыв в Центральную Азию талибы будут осуществлять с помощью своей «пятой колонны» – радикальных исламистских групп. Радиообращение лидера Исламского движения Узбекистана (ИДУ) Тахира Юлдашева в сентябре 2006 года с угрозами в адрес президентов трех центральноазиатских республик – Ислама Каримова, Курманбека Бакиева и Эмомали Рахмонова буквально взорвало региональные СМИ. Множество аналитиков выступили с развернутыми комментариями, общий смысл которых сводится к тому, что Центральная Азия стоит на пороге нового витка нестабильности, в которую могут быть втянуты великие державы – Китай, Россия и США.
Но основным противником светских режимов является не ИДУ, а партия «Хизб ут-Тахрир», использующая, по ее собственному заявлению, мирные, идеологические средства борьбы, но при этом вовлекающая в свои ряды целые села и районы в Ферганской долине, включая юг Киргизии. Только здесь количество ее сторонников, по различным сведениям, колеблется от 7 до 15 тысяч человек. Всё более явно «хизбутовцы» действуют и на севере страны, сознательно создавая вокруг себя ореол «мучеников за веру».
В «пятую колонну» талибов следует включить и сепаратистов из Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. Большое число уйгурских сепаратистов ежегодно проходят подготовку в пакистанских и афганских лагерях талибов, а затем по специальной команде занимаются бандитизмом, рэкетом и наркобизнесом в Казахстане, Киргизии, Таджикистане и Узбекистане.
По данным спецслужб центральноазиатских республик, группы уйгурских сепаратистов активно участвовали в киргизской «тюльпановой революции» и андижанских событиях в Узбекистане.
НЕИЗБЕЖЕН ЛИ «ПЛОХОЙ» СЦЕНАРИЙ?
Возникает парадоксальная ситуация: интересы основных мировых игроков (США, Россия, Китай), во многом противоречащие на глобальном уровне, полностью совпадают в Афганистане: любой ценой обеспечить там стабильность.
Американцам это необходимо для решения проблем с Ираком и Ираном, а также для того, чтобы продолжать контролировать урановый рынок Узбекистана (с 1992-го весь узбекский уран экспортируется при посредничестве одной из американских компаний).
Китайцы заинтересованы в том, чтобы в более или менее стабильной обстановке провести Олимпиаду-2008, а стало быть, им нужно держать в узде своих уйгурских сепаратистов, «зачистка» которых в конце 2006 – начале 2007 года проводилась даже в высокогорных районах Памира. Также они стремятся развивать свою урановую программу, более активно используя возможности Центральной Азии. Китай объявил о масштабном расширении атомной энергетики: к 2020-му планируется построить еще 30 ядерных реакторов к уже существующим 9 атомным энергоблокам. А из ежегодно потребляемого урана только половину КНР добывает на своей территории. Что же касается России, то, учитывая географическое положение, экономику, миграционные потоки и ту же урановую проблему, стабильность в Центральной Азии равнозначна стабильности у себя дома.
Казалось бы, при таком сходстве целей и задач достаточно объединить усилия НАТО, Организации Договора по коллективной безопасности, Шанхайской организации сотрудничества и проблема будет решена. Но Афганистан еще никому и никогда не дал возможность осуществить простые решения. Да и неразрешимые противоречия в других сферах, на других территориях не допустят «простых» решений. И может так статься, что действовать по нейтрализации этого «плохого» сценария России придется в одиночестве.
