Вне зависимости от итогов эскалации украинского кризиса, российско-германские отношения не вернутся к состоянию, в котором они пребывали начиная со второй половины 1980-х годов. Россия и Германия накопили друг к другу значительный дефицит доверия. Новое поколение российских и немецких политиков работает в иной системе координат.
Эскалация украинского кризиса в феврале 2022 г. поставила точку на «особом» характере российско-германских отношений. Несмотря на то, что экспертное сообщество как России, так и Германии уже долгое время говорило о том, что Москва и Берлин вступили в сложный этап своего взаимодействия, со всей очевидностью это обстоятельство проявило себя только после начала боевых действий на Украине. И хотя визит канцлера Олафа Шольца в Россию замыкал и в чём-то резюмировал продолжительный переговорный процесс между Москвой и столицами крупнейших стран Запада зимой 2021–2022 гг., не было никаких признаков, что Берлин намерен выступать «адвокатом» российского руководства или выполнять посреднические функции. Напротив, Германия незамедлительно включилась в процесс санкционного давления, без лишних проволочек заморозив сертификацию газопровода «Северный поток – 2». Осуждение немецкими политиками действий России проходило в общих для стран Запада риторических границах.
Сегодня немецкие политики заявляют о «точке невозврата» в отношениях с Россией. С критическими заявлениями в адрес Москвы выступают не только представителя правящей «светофорной» коалиции, но и оппозиционные партии, в том числе традиционно симпатизирующие России «Левая» и АдГ. Около сотни экспертов аналитических центров ФРГ в открытом письме выступили за радикальный пересмотр отношений с Россией. По инициативе немецкой стороны разрыв российско-германских связей идёт по большинству возможных направлений: от экономики до гражданского общества.
Российские власти, в свою очередь, внесли Германию, вместе с другими членами ЕС, в перечень «недружественных» государств. С видимой лёгкостью расставшись с перспективами «Северного потока – 2», Москва поставила Берлин перед угрозой полного прекращения поставок газа в случае отказа их оплаты за российские рубли. Учитывая, что энергетический фактор в последние годы был практически единственным сюжетом, сближающим позиции России и ФРГ, российское руководство не видело в сохранении хороших связей с Берлином значимой политической целесообразности.
Вне зависимости от итогов наблюдаемой эскалации украинского кризиса, российско-германские отношения не вернутся к состоянию, в котором они пребывали начиная со второй половины 1980-х годов. Россия и Германия накопили друг к другу значительный дефицит доверия. Новое поколение российских и немецких политиков работает в иной системе координат, чем их предшественники на излёте холодной войны или в первые три десятилетия после её завершения.
Тем не менее, несмотря на системный обрыв связей России и Запада, маловероятно, что Германия полностью исчезнет с радаров российского внешнеполитического планирования.
Во-первых, даже в условиях нарастающего европейского кризиса в энергетике, экономике и миграции, Германия в обозримой перспективе сохранит лидерство внутри ЕС. Внешнеполитическая активность президента Франции Эммануэля Макрона не должна создавать ложных ожиданий. Париж не имеет достаточных ресурсов для того, чтобы стать центром притяжения для объединённой Европы. Будущее ЕС ещё долго будет определяться франко-германским тандемом при решающем голосе Берлина. Москва не сможет игнорировать германское лидерство в объединённой Европе, соседствующей с Россией на западе.
Во-вторых, несмотря на санкции, немецкий бизнес сохраняет значительное присутствие в России вопреки внешнему давлению. Многие компании, несмотря на временную приостановку работы, продолжают выплачивать сотрудникам заработную плату. Несмотря на многие издержки, российский рынок остаётся в целом привлекательным для предпринимателей из ФРГ. Они будут стремиться продолжить работу на территории России и выступать за ослабление или отмену санкционного давления, а также искать возможности вести дела в обход действующих ограничений.
В-третьих, наряду с жёсткой риторикой, немецкое руководство осторожно пытается определить границы обрушения российско-германских отношений. С момента начала эскалации украинского кризиса канцлер Олаф Шольц регулярно проводит телефонные переговоры с президентом России Владимиром Путиным. Немецкие официальные лица осудили случаи проявления русофобии в ФРГ. Разрыв отношений на уровне гражданского общества пока не достиг абсолютного значения.
На сегодняшний день контуры развития российско-германских отношений выглядят неопределёнными. Они зависят от итогов разрешения украинского кризиса, кратко- и среднесрочных последствий экономических санкций, особенностей развития внутриполитической ситуации в России и ФРГ. Но уже сейчас можно выделить набор факторов, которые будут оказывать влияние на диалог Москвы и Берлина в ближайшем будущем.
Прежде всего, организация диалога на высшем уровне будет значительно редуцирована и сохранит в лучшем случае вынужденный характер. В отличие от президента США Джо Байдена федеральный канцлер Олаф Шольц не позволял себе резких высказываний в адрес российского президента. Однако массированная критика России со стороны большинства политических сил ФРГ оставляет Шольцу мало пространства для позитивного перезапуска российско-германского диалога без репутационных издержек. Встречи лидеров двух стран возможны, но повестка дня таких переговоров будет ограниченной. То же самое можно сказать и про диалог по линии глав МИД России и ФРГ.
Заморозка проекта «Северный поток – 2» и намерение Германии отказаться от российских энергоносителей меняют важнейшую константу российско-германских отношений на современном этапе. Даже если ФРГ не сможет полностью исключить использование российских нефти и газа в ближайшие годы, экономическая привлекательность сотрудничества с Москвой в сфере энергетики уступила место геополитическим соображениям. Образовавшийся вакуум в торгово-экономическом сотрудничестве Берлина и Москвы предстоит заполнить новым содержанием, что будет трудной задачей в условиях санкций.
Существующие форматы российско-германского взаимодействия – форум «Петербургский диалог» (деятельность заморожена в 2021 г.), Потсдамские встречи, Шлангенбадские беседы, мероприятия организации DRJUG и другие – либо прекратят своё существование, либо перезапустят работу на новых принципах. Заявления руководства Германо-российского форума после февраля 2022 г. и отставка Маттиаса Платцека с поста председателя организации свидетельствуют о поиске немецкой стороной новой тональности в общении с российскими коллегами. Сегодня этот поиск возможен только за счёт критики внешней и внутренней политики российского руководства.
В условиях репутационных ограничений на контакты с российскими официальными лицами и организациями Берлин усилит диалоговые форматы с российским гражданским обществом, ассоциированным с оппозиционными движениями, а также с его представителями, покинувшими Россию после февраля 2022 года. Взаимодействие с российскими партнёрами по данному треку будет сопровождаться массированной ценностной риторикой при неравноправном положении участников диалога. Вероятно появление новых форматов и организаций, действующих исключительно на территории Германии, однако позиционирующих себя в качестве полноценных российско-германских диалоговых площадок. С другой стороны, немецкие партии «Альтернатива для Германии» и «Левая» также получат в глазах российского руководства дополнительную привлекательность как удобные партнёры, компенсирующие трудности коммуникации по официальным каналам. Вопрос о том, насколько эти силы выполняют репрезентативные функции в отношении общества и государства, остаётся открытым.
Массовая миграция граждан Украины на территорию Германии также окажет влияние на развитие германо-российских отношений. Интеграция украинских беженцев в немецкое общество в перспективе приведёт к росту их участия в политической жизни ФРГ. Выходцы из Украины будут активно представлены в политических партиях (прежде всего, у «Зелёных»), ассоциированных с ними политических фондах, некоммерческих организациях, экспертном сообществе. Данное обстоятельство приведёт к усилению антироссийского дискурса в Германии.
Несмотря на явную тенденцию к ухудшению и деградации, непростая динамика российско-германских отношений сохраняет некоторые возможности и для конструктивных перемен. Их успех будет определяться, прежде всего, позицией и конкретными действиями российского и немецкого руководства.
Так, заявления германских политиков о недопустимости проявлений русофобии в ФРГ могут заложить основу нормализации подходов к Российской Федерации со стороны стран Запада, некоторых международных организаций и медиасреды. Немецкие институты «мягкой силы» с их компетенциями, бюджетом и возможностями могут выступить в качестве инструмента преодоления наиболее одиозных антироссийских проявлений. Данный трек способен обеспечить сотрудничество и с российскими организациями. Знаковой инициативой можно считать концерт классической музыки в резиденции президента ФРГ во дворце Бельвю с участием музыкантов из Германии, России, Белоруссии и Украины.
С другой стороны, пребывание украинских беженцев в Германии может быть использовано немецким руководством для просветительской работы, цель которой – рассказать выходцам из Украины о преступлениях национал-социализма и его последователей на оккупированных территориях СССР. Представители министерства образования Украины уже выступили против обучения детей-беженцев по немецким учебным программам, которые якобы содержат «российский имперский нарратив». В Берлине, тем не менее, предпочли руководствоваться уже сложившейся практикой и формировать классы из украинских детей в школах Германии.
Инициативы российского руководства по поддержке малого и среднего бизнеса в перспективе могут создать основу для обновления российско-германских торгово-экономических связей вне энергетического сектора с крупными игроками. Экономические санкции тормозят сотрудничество между Берлином и Москвой, однако выстраивание системы экономического взаимодействия с новыми участниками и направлениями позволит выйти за рамки санкционных ограничений и укрепить фундамент российско-германских связей.
В долгосрочной перспективе устойчивость новых отношений между Россией и Германией будет зависеть от того, насколько новая конфигурация связей между государственными и негосударственными институтами двух стран будет носить равноправный и сбалансированный характер. Нынешняя ситуация системного кризиса активизировала в странах Запада разговоры о необходимости быть на «правильной стороне истории», зачастую подменяющие готовность к содержательной дискуссии, а также понимание целей и мотивов партнёра по диалогу. Следование такому подходу рискует создать коммуникационные форматы с иллюзорной ценностью для двустороннего диалога.
