После встречи в Пекине с президентом России Владимиром Путиным в 2014 г. председатель КНР Си Цзиньпин сказал: «Вместе мы бережно ухаживали за вечнозеленым деревом российско-китайской дружбы; пришла осень, и это пора сбора урожая, пора собирать плоды». Сближение Китая и России стало центральным элементом российской политики «поворота на Восток», цель которой заключается в превращении Дальнего Востока из захолустья в ворота, открывающие путь в Китай, Северо-Восточную Азию и далее. В 2013 г. президент объявил развитие Дальнего Востока «национальным приоритетом на весь XXI век». Присоединение Россией Крыма и вовлеченность Москвы в конфликт на востоке Украины привели к обострению кризиса в отношениях России и Запада и стали стимулом для поиска новых союзников и рынков на востоке.
Какие успехи достигнуты на данный момент? Каковы основные движущие силы «поворота на Восток»? Способствует ли ему ухудшение отношений с Западом? Или же действительно за поворотом на Восток стоят новые возможности и долгосрочные планы развития отношений со странами Азиатско-Тихоокеанского региона?
Дальний Восток: ворота или оборонный рубеж?
Приграничные области России не раз брали на себя роль связующего звена в налаживании более тесного взаимодействия с другими странами. Показательным примером служит развитие трансграничного сотрудничества и торговли на российско-норвежской границе после окончания холодной войны. Взаимодействие в так называемом Баренцевом регионе способствовало культурным и творческим обменам, а также реализации проектов экономического развития и предоставлению населению, проживающему в непосредственной близости от границы между странами, возможности пользоваться безвизовым режимом.
Однако гораздо чаще граница рассматривается как оборонный рубеж, форпост государственной власти, а не как открытые ворота для развития торговли и взаимодействия. Текущий подход к преобразованию восточной границы России в средство сближения с другими странами региона имеет долгую историю, которую можно наглядно продемонстрировать эволюцией подходов к развитию Владивостока. С момента своего основания в 1860 г. и вплоть до 1909 г. город имел статус свободного порта, куда устремлялись люди из европейской части империи. Кроме того, здесь проживало много иностранцев: в конце XIX века они составляли половину населения Владивостока. Однако после установления советской власти в 1922 г. некогда интернациональный город был постепенно изолирован от внешнего мира. Этот процесс достиг логического завершения в 1951 г. с решением запретить иностранцам въезд. Во время поездки в регион в конце 1950-х гг. Никита Хрущёв объявил о намерении превратить Владивосток в «наш советский Сан-Франциско», после чего власти активизировали усилия по развитию города и его портовой инфраструктуры. Тем не менее Владивосток оставался закрытой военно-морской базой до конца советского периода.
С распадом СССР в 1991 г. как местные жители, так и внешние наблюдатели предсказывали новый виток подъема Владивостока, который должен был превратиться из закрытого военного рубежа в связующее звено со странами Азиатско-Тихоокеанского региона. С тех пор прошло уже больше четверти века, однако ожидания в отношении Владивостока и российского Дальнего Востока в целом так и не оправдались. Напротив, в постсоветский период этот регион столкнулся с огромными экономическими трудностями и резким сокращением населения. С 1991 г. оно сократилось более чем на 20%. Однако Дальний Восток остается регионом огромных экономических возможностей благодаря богатым запасам полезных ископаемых и близости к крупнейшим рынкам.
Новая модель развития Дальнего Востока
После распада Советского Союза российские власти четко осознавали необходимость развивать Дальний Восток. Это стремление было обусловлено его огромным экономическим потенциалом и неиспользованными ресурсами, а также опасениями, что недостаточно развитый регион с низкой плотностью населения может стать жертвой китайского экспансионизма. Однако долгое время никаких конкретных действий в этом отношении не предпринималось.
Развитие российского Дальнего Востока стало для властей политическим приоритетом только после мирового финансового кризиса 2008 года. Тогда была поставлена цель более тесного сотрудничества с быстрорастущими экономиками Восточной Азии. С тех пор Москва приняла ряд политических стратегий и инвестиционных планов, направленных на создание и усовершенствование инфраструктуры, а также содействие экономическому росту в Дальневосточном федеральном округе (ДФО).
Чтобы подчеркнуть важность этого направления и способствовать реализации смелых планов, в 2012 г. было создано Министерство развития Дальнего Востока. Это ведомство стало инновационным с институциональной точки зрения, поскольку имеет в определенной степени децентрализованную структуру, действуя в Москве как одно из федеральных министерств и частично располагаясь в Хабаровске и Владивостоке. Такое устройство свидетельствует о попытке осуществлять традиционный для Москвы централизованный подход к выработке политических мер, признавая при этом сложности, связанные с контролем над деталями реализуемой политики в столь отдаленном от столицы регионе – с точки зрения как расстояния, так и часовых поясов. В задачи министерства входит координация исполнения принятых мер, а также разработка новых механизмов стимулирования социально-экономического развития Дальнего Востока. В дополнение к министерству появились три новых специализированных агентства, в задачи которых входит привлечение трудовых ресурсов, взаимодействие с потенциальными инвесторами и обеспечение работы особых экономических зон на Дальнем Востоке.
Еще одной важной вехой стало принятие в 2013 г. государственной программы «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2025 года» и выделение для этой цели огромных средств. В первоначальной версии, представленной занимавшим тогда пост министра развития Дальнего Востока Виктором Ишаевым, был предусмотрен бюджет в размере более 10 трлн рублей. В последующих версиях объем финансирования существенно снизился в свете бюджетных ограничений, в том числе связанных с последствиями присоединения Крыма.
Для привлечения в регион людей Москва разработала различные стимулы, включая программу предоставления земельных участков – «Дальневосточный гектар». Сегодня любой желающий может подать заявление в Интернете на получение одного гектара земли на безвозмездной основе. Таким образом власти стремятся повысить продовольственную самодостаточность региона, а также способствовать притоку населения.
В целях содействия экономическому подъему региона в 2014 г. власти приняли федеральный закон о территориях опережающего социально-экономического развития (ТОР). Эта инициатива наравне с созданием свободного порта во Владивостоке призвана способствовать процветанию региона за счет благоприятного инвестиционного и налогового режима, а также особых механизмов финансирования инфраструктурных проектов. Была поставлена цель запустить одну или две ТОР в каждом из девяти субъектов, входящих в Дальневосточный регион, чтобы обеспечить равномерное распределение экономической активности.
Таким образом, в очень сжатые сроки была заложена новая институциональная и законодательная база, призванная содействовать реализации новой модели развития Дальнего Востока. Что же из этого получилось? Способна ли новая модель предлагать решения, адекватные вызовам, с которыми сталкивается Дальний Восток?
Достигнутые результаты
Подводить итоги реализации этих мер с излишней категоричностью преждевременно, поскольку с момента запуска новых механизмов развития Дальнего Востока прошло всего около трех лет. Однако определенные тревожные сигналы стоит обозначить. Так, сохраняется традиционная склонность к вертикальному управлению: осуществляя политику развития региона, Москва продолжает руководствоваться методами стратегического планирования с доминированием инициатив сверху и при определяющей роли государства. Новые инструменты регионального развития обросли бюрократическими структурами с дублирующими функциями. Параллельно произошло «распыление» политического контроля над процессом.
В свою очередь, в области экономического развития наблюдается постепенное освоение новых инструментов. К весне 2018 г. было запущено 18 ТОРов. Однако их дальнейшему формированию и становлению может препятствовать нестабильность нормативной базы. Так, срок действия льготной корпоративной ставки налога на прибыль был снижен с десяти до пяти лет. Еще одним препятствием служит то, что стесненные в средствах региональные власти не в состоянии проводить необходимую модернизацию инфраструктуры, а также то, что между ТОРами так и не налажена координация. Кроме того, по состоянию на март 2018 г. действие режима ТОР было распространено на всю страну. В результате инвесторы могут выбрать регионы с более благоприятными географическими условиями или более устойчивые в плане развития, чем Дальний Восток.
Несмотря на новые стимулы, 90% инвестиций в регионе по-прежнему обеспечиваются внутрироссийскими ресурсами. Объем частных и в особенности прямых иностранных инвестиций остается незначительным, при этом возможность привлечения инвесторов ограничена европейскими и североамериканскими санкциями. Складывается достаточно мрачная картина, на фоне которой наиболее позитивным исключением стало медленное, но стабильное увеличение объема китайских прямых инвестиций, продолжающееся с 2010 года.
В торговле ситуация более оптимистична. В то время как в первые два года после присоединения Крыма объем торговли между российским Дальним Востоком и его основными азиатскими партнерами оставался неизменным, снизившись в стоимостном выражении, в последнее время наметился позитивный тренд: уровни экспорта и импорта начали расти, и 2017 г. может стать переломным в торговле с такими партнерами в Азии, как Китай, Южная Корея и Япония. Существенно вырос экспорт с Дальнего Востока в Китай (с 3850,4 млн долларов в 2016 г. до 5080,6 млн долларов в 2017 г.), а показатели торговли с Южной Кореей увеличились еще более значительно (с 4870,6 млн долларов до 6138,1 млн, соответственно). В 2016 и 2017 гг. также наблюдался существенный рост импорта из Китая и Южной Кореи, а также, хотя и в меньшей степени, из Японии.
График 1
Экспорт из Дальневосточного федерального округа
Источник: Федеральная служба государственной статистики (статистика Дальневосточного таможенного управления)
График 2
Импорт в Дальневосточный федеральный округ
Источник: Федеральная служба государственной статистики (статистика Дальневосточного таможенного управления).
Учитывая, что потенциал развития трансграничного сотрудничества на Дальнем Востоке еще далеко не исчерпан, необходимо помнить о постепенном углублении «стратегического партнерства» между Москвой и Пекином и их приверженности многостороннему взаимодействию. Это создает благоприятные условия для обеспечения прорывных достижений на региональном уровне.
В качестве еще одного позитивного момента стоит отметить ряд проектов по модернизации региональной инфраструктуры, включая создание международных транспортных коридоров Приморье-1 и Приморье-2, связавших Северо-Восточный Китай с российским Дальним Востоком, тем самым способствуя росту взаимосвязанности на Дальнем Востоке. И хотя инвестиционный климат в ДФО не улучшился кардинально с 2014 г., сам регион стал более диверсифицированным с экономической точки зрения. В более долгосрочной перспективе это может способствовать привлечению новых инвесторов. В этом свете приобретает особое значение способность сохранить текущий политический курс и сделать регион приоритетным направлением бюджетной и инвестиционной политики государства.
Каковы движущие силы «поворота России на Восток»?
Как расценивать проекты в рамках российской политики поворота на Восток и их частичную реализацию? Можно ли их считать показателем активного курса государства на эффективное использование потенциала региона? Или это всего лишь реакция на охлаждение отношений с Европой и отдаление от Запада, то есть попытка диверсифицировать связи?
С точки зрения экономики планы по содействию экономическому развитию и политические стимулы для подъема Дальнего Востока России следует рассматривать как усилия, направленные на реализацию потенциала региона, а не противовес отношениям с Европой. После присоединения Крыма объем торговли между российским Дальним Востоком и его азиатскими партнерами поначалу снижался. России оказалась непросто найти баланс между политикой открытости по отношению к Восточной Азии и продиктованным политическими соображениями импортозамещением. Если посмотреть на крупномасштабные энергетические проекты, то нельзя не отметить, что сотрудничество с Китаем после присоединения Крыма является продолжением наметившихся ранее тенденций. Москва представила заключенное в мае 2014 г. соглашение о строительстве газопровода «Сила Сибири» как огромный дипломатический успех и свидетельство крепнущих китайско-российских отношений. В том же году поставки нефти из России в Китай подскочили на 36%. Однако по Ванкорскому месторождению договоренностей так и не достигли, и на смену Китаю в 2016 г. пришли новые партнеры из Индии. Таким образом Россия показала нежелание развивать отношения с Китаем любой ценой.
Главный вывод относительно метания между Западом и Востоком во внешней и экономической политике России заключается в том, что ключевые инициативы, направленные на развитие Дальнего Востока, были сформулированы задолго до начала кризиса в отношениях между Россией и Западом. Однако после 2014 г. поворот на Восток приобрел более срочный характер, о чем свидетельствует повышенное внимание российской дипломатии к сотрудничеству со странами Азиатско-Тихоокеанского региона.
Что дальше?
Владивосток отделяет от Москвы 6400 километров. Рассматривая Дальний Восток как потенциальный «мост в Азию», федеральные власти уделяют особое внимание региону, что также подкрепляется соображениями безопасности. Тем не менее существуют проблемы, актуальные для всей этой гигантской территории. Например, все российские регионы страдают в связи с чрезмерной зависимостью национальной экономики от конъюнктуры мировых рынков полезных ископаемых. Так или иначе, рост или отсутствие такового на Дальнем Востоке соответствует общему состоянию российской экономики.
Что касается реализации амбициозных планов Москвы, как представляется, самой проблемной составляющей следует признать их финансирование, тесно связанное с федеральной бюджетной политикой. Несмотря на все громогласные заявления, после присоединения Крыма наблюдается снижение объема государственных инвестиций в развитие Дальнего Востока. Год от года размеры финансирования снижаются в сравнении с пиковым уровнем 2013 г., когда была принята столь щедрая государственная программа. Сокращение бюджетов стало результатом сильного давления на ограниченные ресурсы, вызванное падением цен на нефть и санкциями, которые вынудили правительство перейти на режим жесткой экономии. Даже если это сокращение и не свидетельствует о том, что поворот на Восток утратил приоритетное значение для Москвы, оно может препятствовать достижению первоначальных целей этой политики.
Остается открытым вопрос о способности новой модели государственной политики и принятых в ее рамках программ обеспечить долгосрочные перемены и создать новые возможности. Тем не менее, даже если сформулированные изначально цели не будут достигнуты, побочным эффектом заинтересованности Москвы в становлении Дальнего Востока в качестве связующего звена с Азиатско-Тихоокеанским регионом может стать более тесная интеграция дальневосточных субъектов в российскую экономику, что обеспечит более равномерное развитие на всей территории страны. Это само по себе было бы важным и положительным результатом для региона, которым долгое время пренебрегали.
Хотя налицо определенная попытка сбалансировать западный и восточный векторы, «окно на Восток» еще нескоро сможет сравниться по значимости с «окном на Запад». Невзирая на оптимистичные заявления Си Цзиньпина о «времени сбора урожая», лишь неколебимая приверженность Москвы этой политике может превратить Дальний Восток из пренебрегаемой периферии и оборонного рубежа в настоящие «ворота» в Азиатско-Тихоокеанский регион.
Эта статья представляет собой сокращенную версию материала, заказанного МДК «Валдай» и опубликованного в серии «Валдайские записки». С другими записками можно ознакомиться по адресу http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/
