Бурный политический сезон в России не привел к кардинальному изменению системы, но продемонстрировал, что внутреннего застоя ожидать не стоит, а значит и внешнеполитическая сфера не избежит перемен. Тем более что ситуация в мире заставляет постоянно быть начеку и не ничему не удивляться. Дмитрий Ефременко рассматривает российские события в контексте глобальной турбулентности и приходит к выводу, что в годы президентства Владимира Путина Россия, вероятнее всего, не избежит крупных потрясений, и курс на международной арене должен, прежде всего, способствовать минимизации рисков. Марк Катц фантазирует, какой могла бы стать внешняя политика Москвы в случае демократизации страны. По мнению автора, кардинальных перемен ждать не приходится, поскольку нынешний курс в основном исходит из традиционного понимания национальных интересов, которые преследует всякая российская власть. Он намного более постоянный и последовательный, чем многие хотели бы считать. Евгений Винокуров и Александр Либман подчеркивают, что приоритетом России всегда будет стремление к объединению наиболее важных соседних стран, начало которому положил Таможенный союз.
Поведение Москвы на международной арене будет в любом случае определяться глобальными тенденциями, а они непредсказуемы. Мир вступает в эпоху нового Средневековья, утверждает Параг Ханна, а это значит, что количество действующих лиц, которые влияют на ход событий, резко растет – от государств и корпораций до неправительственных организаций и религиозных объединений. Дэвид Кэмпбелл и Роберт Патнэм обращают внимание на то, как разрушительно срастание религии и политики воздействует на обеих в современной Америке. А Андрей Безруков сетует, что американская внешняя политика, двигаясь на «автопилоте», то есть по заранее заложенной траектории, не способна адекватно реагировать на происходящие в мире сдвиги.
Генри Киссинджер предостерегает – инерция традиционных подходов может толкнуть США и Китай к конфронтации, которая пагубна и для Вашингтона, и для Пекина, а главное, по мнению автора, не предопределена объективными факторами. Александр Дынкин и Владимир Пантин предполагают, что нынешний стремительный рост КНР, которой сегодня прочат чуть ли не мировое лидерство, продолжится до конца десятилетия, а потом западные страны смогут взять реванш, пользуясь нарастанием внутренних дисбалансов в Китае. Василий Кашин описывает, как меняются взгляды китайских аналитиков на роль Пекина в мире по мере осознания того, что скрывать мощь больше невозможно – амбиции увеличиваются.
Итоги первого года «арабской весны» подводят Фуад Аджами, склонный к оценкам в неоконсервативном духе, и Александр Аксенёнок, который призывает внимательно прислушиваться к осторожной российской позиции. Несмотря на очевидную разницу во взглядах, оба автора сходятся в одном: предсказать дальнейший сценарий практически невозможно, поведение исламистов не прогнозируемо. Андрей Бакланов напоминает о давних идеях Москвы – еще 1990-х и начала 2000-х годов – о создании многостороннего механизма поддержания безопасности на Ближнем Востоке. Сирийский кризис подтвердил их актуальность и теперь.
Кристиан Коутс-Ульрихсен анализирует политику Саудовской Аравии и Катара – держав, которые претендуют на ведущую политическую и идеологическую функцию в регионе и во многом служат внешними источниками дестабилизации светских диктатур в соседних странах. Месут Йылмаз рассматривает роль Турции и приходит к выводу, что Анкара не сможет стать моделью для новых арабских демократий – другие традиции и другая история. Кайхан Барзегар представляет иранский взгляд на события в Северной Африке и на Ближнем Востоке и опровергает утверждения арабских комментаторов, что политическое присутствие Тегерана и шиитский фактор служат катализатором беспорядков.
Нестабильность в регионе, который обеспечивает львиную долю мировых энергетических поставок, оказывает огромное влияние на сырьевую конъюнктуру. Наши авторы вступают в заочную полемику друг с другом о том, как глобальные энергетические тренды скажутся на отношениях России с ее главным клиентом в этой сфере – Евросоюзом. Франк Умбах уверен, что нежелание Москвы играть по правилам единой Европы и игнорирование изменений, связанных с появлением в мире глобального избытка газа, ведут Россию к утрате позиций основного поставщика. Светлана Мельникова считает надежды на то, что сланцевый газ перевернет мировые и европейский рынки, крайне преувеличенными, а планы ЕС по реформированию отрасли опасными. Тедо Джапаридзе и Илия Рубанис напоминают, что и позиции Европейского союза, и России сейчас ослаблены из-за экономического кризиса, и любое соперничество, обусловленное политическими мотивами, грозит коммерческими потерями.
В следующем номере мы продолжим дискуссию о том, какие возможности открываются перед российской внешней политикой при новом президенте и в условиях меняющейся мировой ситуации.
