Дональд Трамп объявляет, что не будет поздравлять Владимира Путина с победой на выборах, только все успевают осмыслить это решение, как выясняется, что он позвонил, да еще и договорился начать подготовку саммита. Отлегло? Ага, тогда вот вам высылка 60 сотрудников дипучреждений, почти в три раза больше, чем из «пострадавшей» Великобритании. А заодно посол США в России упоминает о возможности замораживания государственных активов. Еще два дня — американская администрация сообщает, что подготовка саммита продолжается и подтверждает, что Трамп даже приглашал Путина в Белый дом. Полтора дня спустя — уведомление о том, что вот-вот будут введены санкции против, вероятно, шести «олигархов» из окружения российского президента за вмешательство в выборы…
В Европе вроде собрали волю в кулак и продемонстрировали солидарность с Великобританией, выслав российских посольских работников. А это означает, что европейские государства согласились с британской версией о том, что зловредный кремлевский режим (по словам Бориса Джонсона — Путин лично) послал убийц, чтобы травить химическим оружием мирных европейцев. Страна-изгой то бишь. Повторю — все с этим «как бы» согласились. После чего Елисейский дворец подтверждает, что Эмманюэль Макрон приедет на Санкт-Петербургский экономический форум, а из Германии новость о том, что немецкая сторона выдала все необходимые разрешения на строительство «Северного потока-2». Но на специально созванном заседании Организации по запрету химического оружия союзники снова с Великобританией, отклоняя предложение России, Китая и Ирана по совместному расследованию. И это на фоне недоумения, например в Германии, относительно того, что с инцидента прошел месяц, меры приняты уже зубодробительные, а ни одного доказательства так и не поступило, только косвенные улики и умозаключения…
Любители конспирологии обнаружат хитрейшие замыслы — не может же быть все просто так. Более трезвые комментаторы посетуют на катастрофическое падение качества политических элит и торжество даже уже не тактики над стратегией, а сиюминутности над тактикой. Для сарказма и сатиры — вообще необъятный простор.
Но на происходящее стоит посмотреть с большей дистанции и в глобальном контексте. Мир стоит перед кардинальной сменой модели устройства — прежде всего даже не геополитического, а геоэкономического. Перераспределение влияния с Запада на Восток влечет за собой качественные изменения. Запад, определявший правила игры на предыдущем этапе, нуждается в их пересмотре, в новых условиях прежние правила оказываются на руку конкурентам. И эрозия либеральной версии глобализации, о которой многие говорят с тревогой и обвиняют в ее проявлениях «безответственных популистов» вроде Трампа, на деле отражает растущую озабоченность будущим. Стремление отгородиться имеет объективный характер защиты от неблагоприятных для лидеров тенденций.
Казалось бы, при чем тут Россия с ее, увы, крошечной долей в глобальной экономике и очень далеким от лидирующего положением на финансовых рынках? Россия, однако, в силу ряда обстоятельств, прежде всего своего военно-политического и территориального масштаба, оказалась важным элементом этой игры, ведь в нынешней реальности экономика и политика переплетены неотделимо. В этом, кстати, принципиальное отличие ситуации сейчас от той, что была сорок или пятьдесят лет назад в мире, поделенном на два блока.
Конфликт России и Запада — чисто политический, экономическая конкуренция ограниченная и спорадическая. Россия не интегрирована в глобальную экономику настолько, чтобы оказывать на нее существенное влияние, сама от нее зависит больше, но в конечном итоге не критически. Поэтому возникает ощущение, что на примере России можно наглядно продемонстрировать всем пагубность конфликта с Западом, а самому Западу — найти эффективную «скрепу» в духе прежней «холодной войны». С Китаем все намного сложнее — взаимозависимость США и Китая огромна, да и Европа весьма тесно связана.
Но выясняется парадоксальное. Попытка применить против России экономические инструменты на манер тех, что были использованы против Ирана несколько лет назад, чревата эффектом домино. Одна костяшка — это очень мало, но изъять ее без урона для всей конструкции почти невозможно. И одно дело рассуждать в газетных статьях о том, что русских надо выкинуть из системы СВИФТ или закрыть им доступ к депозитариям по размещению еврооблигаций, и другое — сделать это на практике. Что потребует: а) огромного политического давления на большое количество акторов, б) создаст прецедент, чреватый очень большими последствиями, вплоть до подрыва основы всей системы экономических отношений.
Вопрос один. Победят ли те, кто считает, что с этой системой в любом случае надо заканчивать, — тогда это хороший повод. Или те, кто хочет в том или ином виде сохранить то, что было. Это принципиальная дилемма. Ответа нет, но сам процесс его поиска и объясняет те удивительные метания, которые мы наблюдаем.
