Гражданская война на Украине, фактическая дезинтеграция Ирака, тупик в Сирии, нарастающий кризис между Россией и Западом – таковы мрачные приметы весны-лета 2014 года. Столетие Первой мировой войны человечество встречает так, как будто бы оно вознамерилось доказать: потенциал нестабильности и конфликтов на планете за истекший век нисколько не убавился.
Похоже, что мы вступили в следующий этап глобального развития. Переходный период от одного мирового устройства (по модели холодной войны) к какому-то другому продолжается. Но если до сих пор мы наблюдали скорее эрозию правил и институтов прежнего типа, то теперь начался их быстрый распад. Не случайно отличительной чертой событий на Украине – действий всех участников – является откровенное отвержение правовых процедур.
О провале попыток США управлять мировыми процессами пишет Чез Фримен. Дмитрий Ефременко анализирует, насколько Россия, совершившая прорыв «за флажки», готова нести издержки и менять свой привычный образ действий. А менять придется – даже если несколько улягутся страсти вокруг Украины, возврата к предыдущему типу отношений с Западом уже не будет. Об этом пишет Роберт Легвольд, называя наступившую фазу новой холодной войной.
Клиффорд Гэдди, Барри Икес, а также Алексей Портанский рассматривают в этой связи вопрос о действенности западных санкций против Москвы. Американские авторы настроены скептически, полагая, что у России есть давняя традиция переносить кризисы и лишения. Российский исследователь полагает, что эффект может быть значительным и негативным. Марк Фитцпатрик и Дина Эсфандиари напоминают, как работали санкции против Ирана – наиболее жесткая модель экономического давления, применявшаяся против кого-либо в последние годы.
Тома Гомар полагает, что из украинского кризиса уроки должны извлечь и Запад, и Россия – политика в отношении друг друга потерпела провал. Уэйн Мерри подводит черту под историей «Большой восьмерки» – символа эпохи, когда Россию хотели встроить в западный клуб.
О сложностях взаимного восприятия размышляют Елена Павлова и Татьяна Романова. Они приходят к выводу, что Россия и Европа никогда не пытались понять своего визави, сводя анализ к идеологическим ярлыкам и методологическим упрощениям. Вячеслав Морозов сомневается в способности России всерьез отказаться от западоцентричного мировоззрения – даже в условиях острого противостояния, заявляя о повороте на восток, Москва апеллирует к западной системе координат.
Специальный блок материалов посвящен Китаю. Владимир Портяков полагает, что происходящее сегодня ведет к отказу России от политики балансирования между крупнейшими центрами силы и неизбежному сближению с Пекином. Виталий Воробьёв выражает опасения в связи с проектами КНР по экономическому освоению Евразии – место в них России непонятно. Алексей Гривач рассматривает масштабный газовый контракт, подписанный во время майского визита в Китай Владимира Путина – первый крупный шаг на азиатские рынки.
Леонид Григорьев описывает состояние украинской экономики, приходя к неутешительным выводам. Объем материальной помощи, требуемой для поддержания украинского государства на плаву, превосходит возможности кого-либо из потенциальных доноров. Особенно с учетом того, сколь масштабны проблемы, с которыми эти самые доноры сталкиваются в других частях мира. Там, где надеялись, что национально-государственное строительство уже встало на нормальные рельсы.
Мы публикуем крайне интересную статью иракского ученого и политика Али Аллави – она была написана в 2009 г., до бурных событий последних лет. Автор, однако, весьма точно определил все «узкие места» иракского государства, и точность предвидения особенно очевидна сегодня, когда страна на грани исчезновения. Елена Дорошенко напоминает о Ливии – чем обернулось свержение тирана три года спустя и чем оборачивается «демократическое обновление», принесенное военной силой. Михаил Конаровский опасается, что стабильность в Афганистане после ухода войск США и НАТО не будет более устойчивой, чем в Ираке. Опыт трех весьма отличающихся друг от друга стран объединяет одно – внешнее вмешательство способно разбудить силы, которые потом уже невозможно «усыпить» обратно.
Ну и если уж мы вновь говорим о холодной войне, никуда не деться от вечной темы – разведки. Дмитрий Тулупов описывает, что менялось в разведывательной работе со второй половины ХХ века и как обстоят дела сейчас. А Даниэл Байман и Бенджамин Уиттс пытаются понять, как шпионить после Сноудена, когда оказывается, что тайное почти неизбежно станет явным.
О чем мы будем писать в следующем номере – гадать не буду. Как всегда, ожидаем сюрпризов.
