Россия в глобальной политике

Пока непонятно, что такое современная Россия, российскость/ русскость, в чём общее благо для конкретного территориального сообщества граждан. А если непонятно даже это, что российские элиты способны предложить другим обществам?

Мобилизация во всех её измерениях – это трудная и болезненная работа, направленная против собственных привычек и склонностей. Но без неё мы не сможем справиться с тем кризисом собственных оснований, с которым столкнулись. Как говорил Освальд Шпенглер, «в истории мы не вольны совершить то или другое, а только необходимое или ничто».

Имперское сознание ослабевает, но психологическая травма «утраты державы», «разделённой нации» остаётся. Она лишь уходит вглубь и требует предельно внимательного отношения. Выдержки из доклада СВОП 1996 года.

Запад не удовлетворит возвращение к послушной России 1990-х, потому что там знают, что русский дух способен циклично производить сильных лидеров. Россия должна стать так называемой нормальной страной, аналогом восточноевропейских союзников, только больше.

Большинство политических руководителей («лидеров нации») по своим убеждениям и действиям в разной степени националисты. Национальные интересы служат для них приоритетами, и они их всячески отстаивают.

Международное управление, как мы его знаем, остаётся за пределами новой утопии: оно просто несбыточно при отсутствии возможности подчинять и при всеобщем индивидуализме. Мы вступаем в совсем другую эпоху.

Анализируя систему международных отношений, мы делаем это по-птолемеевски, только вместо Земли в центр Вселенной ставим традиционного человека, считает Владимир Лукин. Но сейчас мы переживаем процесс критического самоанализа этой птолемеевской модели оценки нашего подхода к внешней среде в целом.

Трансформация международных отношений в Северо-Восточной Азии и национальные интересы России / Под ред. А.В. Торкунова, Д.В. Стрельцова. М., Аспект Пресс, 2019. ­– 432 с. ISBN 978-5-7567-1025-0 Северо-Восточная Азия – регион, в который входят…

Исторические вехи не всегда выглядят величественно. Нередко их индикаторами становятся события довольно будничные, неприглядные, а процессы сочетают в себе пафос и фарс в произвольной пропорции.