В чём причина нынешнего обострения напряжённости на Корейском полуострове? Связано ли это с происходящим в мире? Какие стратегические задачи в регионе решают США? Кто может стать преемником Ким Чен Ына? Об этом Фёдор Лукьянов поговорил с профессором Андреем Ланьковым для передачи «Международное обозрение».
– В чём причина внезапного обострения на Корейском полуострове? Как это связано с общим происходящим?
– Я бы сказал, что это не очень связано с происходящим в мире, потому что южнокорейское руководство в общем и целом хочет оставаться в стороне от российско-американского конфликта. Притом, что симпатии на стороне Украины и США, но активного участия предпочитают избегать. Деньги на этом зарабатывать – да, но не более того.
Это скорее результат старых убеждений, которые уже давно вынашивали южнокорейские консерваторы. Они полагали, что иметь дело с Северной Кореей не надо. Потому что любые контакты, любые обмены всегда субсидируются Южной Кореей – и это правда, это действительно так. И в итоге, считали они, всегда получается, что результат этих контактов приводит к усилению военно-политического потенциала севера. Поэтому у них позиция сейчас однозначная: отказ от каких-либо переговоров. Предложения, которые они делают Северной Корее о переговорах составлены таким образом, чтобы быть заведомо неприемлемыми для северокорейской стороны. Если дело доходит до каких-то более-менее обычных северокорейских акций, то на них отвечают симметрично, а то ещё и жёстче.
Вдобавок явно присутствует стремление к укреплению союза с США (всемирному). Оно не связано с общемировым кризисом, это свои региональные причины. И, соответственно, резко увеличились масштабы и продолжительность совместных американо-южнокорейских манёвров – военных учений, которые сильно раздражают северокорейскую сторону. Ну и получается вот такая спираль: южнокорейцы подводят учения, подобным по размаху которым не было уже много лет; северокорейцы отвечают на это ракетными стрельбами; на это южнокорейцы отвечают продлением учений и так далее.
– Дроны, которые залетали на территорию Республики Корея и за которые даже южнокорейские военные извинялись, – это некий серьёзный конфуз или ничего особенного?
– Ничего особенного. Не знаю, как вежливо это описать, но, скажем так, обе стороны меряются собственными силами. Всё началось с того, что северокорейцы запустили прототип разведывательного спутника и опубликовали снимки центрального Сеула низкого качества. На это южнокорейская сторона сказала: «Ха-ха, это вы называете снимками? Это у вас разведывательный спутник? Посмотрите, какие у нас снимки». И опубликовали снимки центрального Пхеньяна очень высокого качества. «Ах, так? – ответила северокорейская сторона. – Мы и без спутников можем». И отправила пять дронов, один из которых вроде бы полетал даже в районе президентского дворца. А южнокорейская сторона в ответ отправила неустановленное количество дронов, чтобы они предположительно полетали над какими-то северокорейскими объектами. После того радостно заявила: «А мы тоже спутник разрабатываем». Честно говоря, это немножко детский сад. Но беда в том, что рано или поздно он кончится кровопролитием.
– Южная Корея стремится укреплять связи с США – это понятно, но для американцев это особая ситуация. Если говорить цинично, для них сейчас Северная Корея – это подарок, потому что под предлогом безответственного поведения северокорейцев можно наращивать свои возможности в регионе для других задач, которые уже объявлены. Будет ли это развиваться?
– Конечно, будет. Собственно говоря, для Южной Кореи это создаёт довольно интересные проблемы. С одной стороны, нынешнее правительство хочет усиливать союз с США, хотя и оппозиция не возражает. С другой стороны, они всё более настороженно и обеспокоенно, если не сказать – враждебно, относятся к Китаю. При этом они не хотят превратиться в тех самых холопов, у которых чубы трещат, когда паны дерутся. То есть они не хотят стать слишком уж активными участниками американо-китайских конфликтов и всяческих силовых противостояний. Но, тем не менее, да, это, конечно, будет продолжаться.
Между прочим, во многих случаях есть даже подозрения, что южнокорейцы, хоть они этим и обеспокоены, не возражают. Логика у них такова: если китайцы будут недовольны тем, что шаги Северной Кореи используются американцами как предлог для действий, фактически направленных против Китая, тогда китайцы, наверное, надавят на Северную Корею и потребуют, чтобы она такого предлога не создавала. Есть такая надежда. Она вполне открыто высказывается во вполне открытой печати. То есть это даже хорошо, что американцы пытаются всё это использовать против Китая. Может быть, Китай постарается лишить их предлогов.
– А что в Северной Корее происходит? Все с интересом изучили дочку Ким Чен Ына, которая появилась на фотографиях. Есть ли у северокорейских властей, руководителя какие-то специальные планы сейчас или это рутинное напоминание о том, что вы без нас никуда?
– Отчасти рутинное напоминание, конечно. Кроме того, главная дипломатическая стратегическая задача никуда не делась. Они хотят сесть за стол переговоров с США и добиться от них признания Северной Кореи в качестве фактической ядерной державы. Для этого надо о себе напоминать. Они понимают, что переговоров в обозримом будущем не будет, но напоминают.
Есть и несколько других интересных моментов. Прежде всего это, конечно, появление дочки. Рассматривать её как преемника ещё рано. Но та настойчивость, с которой её показывают, причём обычно показывают в связи с ВПК (традиционно не женским занятием), заставляет подозревать, что Ким Чен Ын и его окружение воспринимают эту девочку как возможного наследника. И начинают загодя (за два-три десятилетия) готовить население к мысли, что следующим Кимом будет женщина. Не скажу, что это наверняка, но такие мысли сейчас возникают. Это интересно. Это новая вещь.
Другой момент стал заметен буквально в последние десять-пятнадцать дней. Несмотря на то, что состоявшийся в декабре расширенный пленум ЦК ТПК (Центрального комитета Трудовой партии КНДР – прим. ред.) был посвящён в основном ракетам и боеголовкам, в материалах, связанных с этим пленумом, о военных аспектах говорят очень мало. В основном речь о необходимости и дальше развивать экономику и продвигать уровень жизни. То есть во внутренней пропаганде буквально последние две-три недели стали немножко замалчивать военно-политические аспекты. Говорят не об американской угрозе, а о том, что мы все будем хорошо работать, и нам всем будет ужасно хорошо жить.
