В Турции, которая только что пережила страшный природный катаклизм, 14 мая грядут важные выборы – президентские и парламентские. На днях альянс сил, оппозиционных правящей Партии справедливости и развития (партия Эрдогана), объявил единого кандидата в президенты – лидера республиканцев (кемалистов) Кемаля Кылычдароглу. По мнению ряда комментаторов, вариант для Реджепа Тайипа Эрдогана приемлемый, правда, есть сценарий: президентство он сохраняет, а вот ПСР большинство в парламенте – нет. Интрига закручена, тем более что год особенный – столетие Турецкой Республики, которое все хотят ознаменовать чем-то историческим.
Для нас выборы в другой стране представляли бы чисто познавательный интерес, если бы не значение, которое Турция приобрела в вопросах, напрямую Россию затрагивающих. За год украинской кампании ситуация только усугубилась.
За двадцать лет правления Эрдогана место и поведение Турции на мировой арене изменились кардинально. Изначальная траектория и дальнейшее её направление далеки друг от друга. Эрдоган, которого турецкие военные (наиболее влиятельная сила общества на протяжении XX века) опасались из-за исламизма, пришёл к власти под флагами Европы и демократии. И в первые годы добивался скорейшего продвижения к членству в ЕС. Отсутствие энтузиазма с европейской стороны, всё более очевидное по мере осуществления проевропейских реформ, привело к другому целеполаганию. Турция – ключевая держава Западной Азии на стыке евразийского пространства и Средиземноморья. Бурный социально-политический кризис начала прошлого десятилетия, не обошедший и саму Турцию, позиции Анкары в региональных делах укрепил – в силу включённости в процессы, способности к маневрированию и готовности идти на риск. Сейчас Турция всем нужна, её невозможно обойти, и касается это не только региональных тем, но и череды вопросов вполне мирового значения. Оборотная сторона – нарастающие внутренние проблемы в экономической и социальной сфере.
Внимание к выборам приковано прежде всего из-за главного вопроса – останется ли Эрдоган у власти. С его личностью неразрывно связана описанная выше турецкая политика. Изменится ли она столь же существенно, если на капитанском мостике появится другой человек?
Эрдогану приписывали разные идеологические устремления, но для него все они, как кажется, значат не очень много. Его цель – качественно повысить статус Турции в международных делах, средства же могут быть разными. От вхождения в единую Европу (если бы это получилось, восьмидесятимиллионная Турция стала бы там одним из определяющих игроков) до распространения влияния на обширные территории вокруг национальных границ, что-то вроде новых османских контуров – пунктирных, но явственных. Опять-таки упаковка многообразная: укрепление демократии, защита единоверцев, турецкая национальная гордость, то, что работает в данный момент.
Характер Эрдогана – фактор, который трудно переоценить. Роль его личных отношений с мировыми персонами велика, российско-турецкий пример это подтверждает. И возможный уход действующего президента неизбежно повлияет на стиль политики Анкары, скорректирует нюансы. А вот насчёт сути – не обязательно.
Эрдоган с самого начала уловил основную международную тенденцию – фрагментация политико-экономического ландшафта и его перестройка на других основаниях вокруг новых или возрождающихся центров. И определяющую роль в этом процессе будет играть культурно-исторический фактор. Задача – чтобы Турция стала одним из таких центров. Укрепление самостоятельной международной идентичности Турции началось ещё до Эрдогана, при нём процесс обрёл целенаправленный характер. А к настоящему моменту изменения и в самоощущении Турции, и в мировом контексте настолько разительны, что возвращение к старой роли невозможно.
Как известно, практически по любым геополитическим вопросам Москва и Анкара находятся по разные стороны баррикад. Это не мешает последовательно наращивать взаимодействие по всем направлениям. Чёткое блоковое деление по принципу «с нами/против нас» никак не соответствует складывающемуся международному контексту. Он предполагает: а) гибкость в налаживании и сохранении связей, б) большую роль регионального фактора и меньшую – идеологического. Кто бы ни возглавил Турцию дальше, объективные условия на мировой арене не изменятся. Смягчение противоречий с США и Европой возможно, в отношениях Эрдогана с другими лидерами накопилось слишком много личного. Но заинтересованность Турции в развитии экономических и логистических отношений с Москвой сохранится. И это будет доминирующим фактором. Главное, нам самим проявлять спокойствие, понимая, что заявления – это одно, а глубинные интересы – часто совсем другое.
Российская газета
