Основная проблема ЕАЭС – отсутствие общего плана, стратегии развития. Пока каждый участник преследует свои национальные интересы, не имея сверхнационального горизонта целей, общего планирования, Евразийский союз не реализует своё предназначение. Одной экономикой ограничивать интеграцию нельзя.
За последние три десятилетия мир необратимо изменился. После краха советской системы уже ничто не могло сдерживать окончательное превращение планеты в единый организм – этот процесс известен нам сегодня как глобализация. Она происходила и происходит по правилам, диктуемым победителями в холодной войне, и, естественно, выглядит справедливой только с их точки зрения. Именно страны Западного блока извлекли максимальную выгоду от всепланетарной связанности, которую они понимают как огромный рынок и площадку для продвижения своих товаров, идей и ценностей.
Постсоветское пространство, будучи ядром бывшего Восточного блока, конечно же, в полной мере ощутило последствия геополитического поражения огромной страны. Однако, с другой стороны, именно с этого момента начинается история суверенных государств новой Евразии. Этот тот случай, когда каждая потеря чревата приобретением, а приобретение потерей, поскольку суверенитет – не вечная данность, а то, что всегда требует заботы и стратегического планирования.
Суверенитет – это возможность народа и государства самому определять свою судьбу, направления развития и его цели. Но суверенитет не фетиш, это именно возможность, потенциал, инструмент, который можно использовать во благо или просто законсервировать, полагая, что мир не будет меняться и всё останется так, как есть сейчас. Уже очевидно, что суверенитета одной отдельно взятой и малой или средней по размеру страны недостаточно для достойного существования и реализации перспектив в будущем.
Государственный суверенитет – это как урожай у рачительного хозяина: чтобы процветать долгое время, а не один год, необходимо просчитать, какую его часть нужно оставить для будущего, как наилучшим образом использовать имеющийся запас и приумножить его. Иллюзия того, что можно не заботиться о долгосрочном планировании и жить на национальном хуторе, не замечая и не понимая реалий изменившегося глобального мира, чревата в итоге потерей суверенитета или периодом продолжительной нестабильности, примером чему может быть ситуация в братской Украине.
В международных отношениях одним из способов возможного рационального использования суверенитета государства является интеграция – объединение, кооперация с другими суверенными странами. Это необходимо для общей защиты своих политических и экономических интересов и обеспечения безопасности, что требует согласованности и в военно-политической сфере. Естественно, любая интеграция – это осознанная необходимость передачи части суверенных полномочий на новый уровень, туда, где должны приходить к общему знаменателю интересы всех участников интеграции.
Три новых суверенных государства – Россия, Казахстан и Белоруссия – стали основателями нового интеграционного образования – Евразийского экономического союза. Как видно из названия, прежде всего, это экономическое объединение, призванное обеспечить защиту и развитие экономик наших стран, что особенно актуально в условиях конкуренции с другими крупными союзами.
Украинский кризис стал причиной консолидации западных элит (ЕС и США) в отношении России, отодвинув на очень далёкую перспективу возможность создания единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока. Европейский союз переживает не лучшие времена, и провозглашённая программа новой индустриализации в рамках «плана Юнкера» выглядит как попытка Старого Света не стать периферией по отношению к Новому, обеспечив технологический и инфраструктурный паритет.
Часть европейских элит не склонна к полному разрыву отношений с Россией и полному возвращению «новой холодной войны», поскольку российский фактор может быть использован как дополнительный аргумент в переговорах с Соединёнными Штатами, да и без российских энергетических ресурсов для новой индустриализации не обойтись. Для ЕАЭС это означает, что «худой» мир с Европой необходимо использовать по максимуму: отстаивать свою долю на энергетическом рынке Евросоюза и, по возможности, её наращивать, стремиться к трансферу технологий через участие в проектах, усиливающих позицию ЕС по отношению к США. Если это невозможно делать самой России в силу наложенных санкций и ограничений, то нужно привлекать союзников, например, Белоруссию, которая может в такой ситуации стать выгодной для всех сторон площадкой взаимодействия.
Страны-союзники должны передавать часть своих суверенных полномочий в экономической сфере наднациональному органу – Евразийской экономической комиссии и другим структурам, которые будут определять правила функционирования общего хозяйственного пространства. Этот тот случай, когда суверенитет используется для достижения бóльших результатов, чем это возможно на национальном уровне. При этом, конечно, никто не отменял заботы о собственных национальных интересах. Интеграция имеет смысл только тогда, когда эти интересы учтены и согласованы с интересами других участников.
Это непростой процесс. Европейский союз создавался десятилетиями и даже сегодня он далёк от совершенства, однако вряд ли кто-то сегодня будет утверждать, что объединённой Европе есть некая реальная альтернатива. Объединение, интеграция – это и возможности, и риски. Белоруссия, например, имеет исторический опыт существования в различных интеграционных объединениях (Великое княжество Литовское, Российская империя, СССР) без растворения в них. В новейшее время мы стали инициатором создания первого постсоветского интеграционного объединения – Союзного государства России и Белоруссии, положительные результаты существования которого очевидны для простых граждан наших стран.
Евразийский союз – новый этап интеграции. С ним связываются большие надежды и их осуществление, возможно, тогда, когда барьеры и ограничения между нами будут сняты. В этом случае будет происходить не только укрепление экономического, а значит, и политического суверенитета каждой страны-участника союза, но и рост общей субъектности. В таком случае интеграция оправдана, необходима и с точки зрения суверенности национального государства.
Сильные, суверенные государства, образующие мощный союз – залог того, что в глобальном мире мы не потеряемся, не станем ведомой периферией, а, наоборот, имеем все шансы быть одним из его самодостаточных полюсов, поддерживающих равновесие и справедливое устройство. Любой масштабный интеграционный проект, союз не может быть успешным без идеологической, политической и военной составляющей. Это логически вытекает из необходимого целеполагания, которым должен обладать Евразийский союз.
Идеологию лучше всего понимать не как некую обязательную доктрину, директиву, а как ориентиры, цели движения, стратегию развития будущем. История и прошлое оказывают своё значительное влияние на настоящее, но зацикливаться на прошлом и жить одной лишь ностальгией – крайне опасно. Можно потерять эти самые ориентиры и пойти за ложными целями. Цели обязательно должны быть обращены в будущее, они формируют его образ, который также становится элементом стратегии. Человеку важно понимать, какое будущее он созидает, почему это будущее обусловлено его собственными действиями, решениями, открытиями.
Историческая рефлексия несёт в себе потенциал размежевания, а образ будущего, напротив, может стать платформой для объединения. Именно через призму будущего мы увидим, к каким результатам может привести та или иная мировоззренческая позиция или выбор пути развития, чтобы избежать ловушек пещерного национализма и конфликтности.
Почему это важно? Любому государству в момент перехода мира к новой технологической и экономической формации необходимо не просто сохранить существующие позиции и уровень развития, а по возможности совершить рывок, который в будущем позволит занять достойное место или хотя бы не потерять то, что оно имеет сегодня. В связи с этим общества необходимо ориентировать на поиск ответов – каким образом этот рывок будет осуществляться, как будет обеспечено это достойное место? И это уже не просто мышление мемами и лозунгами – это мышление реальными целями.
Для продвижения идеи важно определить, к какой цели мы стремимся, каков путь для её достижения? Ещё один ключевой момент – технологии. Важно поддерживать в сознании граждан определённый уровень технологичности. Чтобы у них не возникали иллюзии о том, что благосостояние возникает из ниоткуда. Ведь многие люди до сих пор верят в то, что на страну, изменившую геополитическую ориентацию в пользу Запада, сразу снисходит манна небесная и все её проблемы автоматически решаются. Приверженцы «европейского выбора» надеются, что Запад охотно поделится с нами своими технологиями, и они попадут в элитный клуб развитых наций.
Важно осознать, что импульс к развитию, проект будущего основывается на собственном внутреннем потенциале и на потенциале реальных геополитических союзников. Для постсоветского пространства при всей необходимости дипломатического водевиля с США и ЕС реальная основа для дальнейшего развития, для технологического рывка связана, прежде всего, с Евразийским союзом.
Реализм, целеустремлённость и определённая технократичность должны помочь обществу сохранить рациональность мышления, не позволить одурманить его мифами и заблуждениями и стать тем стержнем, вокруг которых будет выстраиваться всё остальное. Понятно, что у разных народов и государств не может быть абсолютно одинаковых целей, будет отличаться и понимание путей их достижения даже при наличии таковых. Тем не менее осознаваемый набор целей, пусть разных, но не противоречивых – без этого любая идея превращается в безжизненную утопию.
Люди должны видеть, к чему направлены их устремления, ради чего они живут и работают. Должны видеть конкретный результат сегодня и перспективу на завтра. Это и есть цели. Они могут и должны быть общими, объединяющими союз, большинство его населения.
Для Евразийского союза мы можем обозначить несколько самых очевидных целей:
Первая – экономическое и политическое выживание наших стран в глобальном мире жёсткой конкуренции и нового блокового противостояния.
Вторая – утверждение себя в качестве субъекта глобального управления, а не объекта манипуляции другими силами.
Третья – решающая или даже доминирующая роль в определении путей развития человечества и всей планеты на основе собственных разработок, идей, ценностей, открытий, решений – мировоззренческих, технологических, организационных и прочих.
Определённые признаки формирования подобного поля целей и смыслов можно отметить. Уже есть серьёзный задел в плане синхронизации в военно-политической сфере – сотрудничество в рамках ОДКБ, Союзного государства России и Беларуси. События на Украине заставили задуматься об ещё более тесной военной интеграции, развитии общего ВПК, западные санкции подстёгивают развитие собственных высоко интегрированных сегментов экономики и промышленной кооперации.
А вот с мировоззренческой основой пока, к сожалению, слабовато. Есть ли у нас общие ценности, отличны ли они от «западных», если есть, чем они лучше, как мы представляем себе будущее на их основе, можем ли мы транслировать их вовне в качестве более привлекательных – вот эти вопросы нуждаются в очень серьёзной проработке.
В качестве фундаментальной евразийской ценности следует назвать право народов на идентичность и развитие. Это означает, что в отличие от западных ценностей акцент должен делаться не на «правах человека» и связанным с этим распространением либеральной демократии в качестве якобы универсальной идеологии, а на том, что в нашей части света важную роль играют коллективные идентичности: национальные, конфессиональные, корпоративные, семейные. Евразийский союз мог бы в ценностном плане основываться на неком балансе между коллективными и индивидуальными правами и уважении к пониманию этих прав в каждой культуре. Это значит, что мы ставим во главу угла не права всевозможных меньшинств, хотя не отрицаем и поддерживаем их, а, например, социальные права: право на труд, на доступные, если не бесплатные, медицину и образование.
Также очень важно закрепить принцип развития в рамках Евразийского союза. То есть нужна не консервация или колониальная эксплуатация, чем грешит западная модель глобализации, а кооперация, вместо отношений «центр – периферия» необходимо создавать сети и инфраструктуру, стимулирующие всестороннее развитие регионов: Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии, Восточной Европы и других.
Три главных условия успешности евразийской интеграции: равноправие, доверие и справедливость. Эти принципы должны стать основополагающими, в первую очередь – для национальных элит. Если именно на них будут основаны интеграционные процессы, тогда придёт понимание общего дела и общей ответственности, разделяемое и рядовыми гражданами.
Важнейшим условием также является информационное сопровождение интеграции – люди должны понимать, зачем, ради чего существует Евразийский союз, какие возможности и выгоды он нам даёт. Если не будет собственной чёткой информационной линии, этот вакуум очень быстро заполнится содержанием от недоброжелателей и конкурентов.
Успех проекта окажется также под угрозой, если будет иметь место эгоизм элит, с одной стороны, препятствующих реальному равноправию в рамках союза, а с другой стороны, злоупотребляющих доверием партнёров. К этому списку можно добавить неумение управлять национальным разнообразием, стремление к силовому доминированию вместо создания общих инструментов «мягкой» силы. И, конечно же, игра внешних сил на наших слабостях и противоречиях.
Неуспешность или отсутствие должной динамики развития постсоветских проектов интеграции необходимо видеть в плоскости их целей. Не секрет, что СНГ создавался как институт цивилизованного развода бывших республик СССР. Горизонт его целей включал в себя сохранение хоть каких-то связей между новообразованными государствами. Каких-то иных, новых, опережающих целей не было выработано. Ещё один интеграционный проект, ГУАМ, создавался как попытка объединения ряда стран в обход интересов России. А любое объединение, не учитывающее интересы России в регионе и не предлагающее позитивных вариантов развития отношений с ней, на мой взгляд, обречено на провал.
Достаточно успешным можно назвать Союзное государство России и Белоруссии – в рамках этого проекта был решён ряд важнейших задач: общее оборонное пространство, реальное отсутствие границ, свободное перемещение граждан, взаимное соблюдение социальных прав. На сегодняшний день пока это самый «продвинутый» интеграционный проект.
Но надо двигаться дальше. Интеграция должна расширяться и углубляться. В ЕАЭС речь идёт, прежде всего, об экономике, об общем экономическом пространстве, но без экономики евразийства тоже невозможно представить, так что это большой шаг в правильном направлении. Большой, но всего лишь первый.
Без разработки и реализации в кратчайшие сроки согласованного плана индустриализации, общего для всего ЕАЭС, в технологически и экономически отсталую периферию рискуем превратиться как раз мы. И даже единственно возможная ориентация, в случае дальнейшего ухудшения отношений с коллективным Западом, на сотрудничество со странами Азиатско-Тихоокеанского региона не решит наших общих задач выживания и развития. Основная же проблема – отсутствие общего плана, стратегии развития ЕАЭС. Пока каждый участник преследует свои национальные интересы, не имея сверхнационального горизонта целей, общего планирования, Евразийский союз не реализует своё предназначение.
Одной экономикой ограничивать интеграцию нельзя, даже если и не ставить целью осуществление в обозримом будущем интеграции политической. Евразийская экономическая комиссия создалась как наднациональный орган управления экономикой, аналогичный орган, пусть и сформированный не государствами, а общественными организациями стран-участниц ЕАЭС должен быть создан и для конструирования идей и новых смыслов.
Зачем они нужны? Без адекватного мировоззренческого и философского инструментария наши общества просто не найдут себя в глобально-связанном мире, не смогут сохраниться или погрязнут в изоляционизме и националистическом тумане. Евразийский союз развёртывается как проект, дающий шанс на восхождение и качественный рост субъектов, его формирующих. И этот шанс должен быть всесторонне использован всеми участниками союза.
