Россия в глобальной политике

2038 год. В расположенном в Евразии, к югу от России, государстве Калиман происходит гуманитарная катастрофа. Пять лет жесточайшей засухи, усугубленные ротавирусной эпидемией, поставили на грань выживания эсидов – небольшой, численностью около полутора миллионов, но древний народ, живущий на территории провинции Эден и пользующийся фактической автономией в рамках Калимана.

Калиман – одно из беднейших государств мира, которое к тому же в последние годы находится в состоянии острого политического кризиса из-за борьбы за власть между кланами. Правительство Калимана не может и не хочет спасать эсидов. Международное сообщество в лице ООН и других официальных международных организаций тоже демонстрирует бессилие. Инициативу по спасению эсидов берёт на себя международная неправительственная организация International Relief Network Initiative (IRNI). Она финансируется рядом западных и азиатских государств, а также миллиардерами-визионерами, в числе которых Илон Маск, Билл Гейтс, Джек Ма и другие филантропы.

Эксперты IRNI приходят к выводу, что из-за последствий глобального изменения климата территория, где тысячелетиями живут эсиды, стала непригодной для существования. Необходимо их переселение в новые места проживания. IRNI достигает соглашения с Российской Федерацией о предоставлении эсидам территории для переселения. Эсидов планируется компактно разместить в одном из регионов российского Дальнего Востока. В соответствии с оперативно принятым Госдумой и Советом Федерации законом создан специальный округ со статусом федеральной территории. Переселившиеся туда эсиды наделяются правами самоуправления и национально-культурной автономии. IRNI взяла на себя обязательство профинансировать все расходы, связанные с переселением и обустройством эсидов на новом месте в России. Чтобы стимулировать их покинуть родную землю, каждой эсидской семье в качестве бонуса выплачивается 10 тысяч долларов на человека. Не внакладе остаётся и Россия: в обмен на согласие принять беженцев из Калимана она получает от IRNI грант в 15 миллиардов долларов.

Всё вышеизложенное – один из сценариев, который обсуждался участниками симуляционной игры, организованной Советом по внешней и оборонной политике в Москве в конце апреля в рамках проекта «Управление международным кризисом в условиях глобальной неопределённости». В игре принимали участие российские и зарубежные эксперты. Выступая в роли представителей государств и влиятельных международных организаций, они должны были найти пути спасения вымышленного народа. Предложенная одним из участников игры идея переселения эсидов в Россию поначалу вызвала недоумение у остальных экспертов, однако в ходе дальнейшего обсуждения такой вариант получил поддержку ряда участников игровой симуляции.

Между игрой и реальностью – большая разница. Переселение в Россию миллионов иностранцев, бегущих от последствий глобального потепления, выглядит сегодня экзотичным и малоправдоподобным сценарием. Однако никогда не говори никогда.

Два фундаментальных обстоятельства делают вышеописанный сценарий с переселением эсидов на российский Дальний Восток по крайней мере теоретически возможным.

Великое климатическое переселение народов?

Первое обстоятельство – это ускоряющийся процесс глобального изменения климата. До 183 миллионов человек могут столкнуться с угрозой голода в результате неблагоприятных изменений климата и вызванных ими неурожаев и нехваткой продовольствия[1]. Повышение уровня Мирового океана вследствие таяния льдов приведёт к исчезновению целых государств, например, Мальдив или Тувалу, а наступление моря лишит прибрежные сообщества мест обитания[2]. Прогнозируется, что только в одном Бангладеш к 2050 г. почти миллион человек будут вынуждены мигрировать из-за подъёма уровня моря[3]. Если реализуются наиболее неблагоприятные расчётные модели климатических изменений, почти треть человечества окажется в экстремально жарких и непригодных для проживания районах, климат которых будет схож с нынешней Сахарой[4].

В международно-политическом лексиконе всё чаще применяется термин «климатические беженцы»[5]. Как считают некоторые исследователи, вызванная климатическими изменениями массовая миграция – это неизбежность, которая ждёт человечество в предстоящие десятилетия и к которой надо готовиться уже сейчас[6]. Согласно заключению Межправительственной группы экспертов по изменению климата, решение проблемы вызванных климатическими изменениями миграций становится одной из важнейших миссий современного человечества[7].

Глобальное потепление: благо для России?

Второе обстоятельство, говорящее в пользу приведённого выше сценария, заключается в том, что Россия – самое крупное по территории государство мира, занимающее 11 процентов планетарной суши. Сегодня 65 процентов российской территории покрыты вечной мерзлотой[8]. Большая часть страны отличается крайне суровым климатом и потому малопригодна для жизни людей. В то же время практически все расчётные прогнозы говорят о том, что благодаря глобальному потеплению климатические условия в России должны в целом улучшиться[9]. По оценкам Росгидромета, скорость потепления в России превосходит среднюю по земному шару и составляет 0,51°С за десятилетие[10]. Потепление уже заметно изменило климатические условия жизнедеятельности в России. В 1961–1990 гг. неблагоприятные территории занимали 63 процента площади страны, а в 2001–2010 гг. сократились до 50 процентов[11].

В западной прессе сегодня можно встретить публикации, которые описывают грандиозные перспективы, открывающиеся перед Россией в связи с глобальным потеплением[12]. Вероятнее всего, реальность окажется более неоднозначной, так как глобальное потепление принесёт России не только гораздо более мягкие зимы и увеличение вегетативного периода, но и массу проблем – от повышенного риска разрушения сооружений, стоящих на тающей вечной мерзлоте, до учащения экстремальных погодных явлений (волны жары, засухи, наводнения, ураганы и тому подобное). Впрочем, у России в силу огромности территории есть ещё одно очень важное преимущество: в пределах её границ выделяется восемнадцать климатических поясов и областей[13]. Глобальное потепление будет воздействовать на них неодинаково. Такая дифференциация даёт России дополнительный запас прочности: даже если в каких-то частях страны последствия глобального потепления окажутся неблагоприятны, негативные последствия могут быть компенсированы благодаря районам, где климат, наоборот, улучшается.

Россия будет не единственным климатическим бенефициаром глобального потепления (от него также выиграют другие северные страны, прежде всего Канада и Скандинавия), но из-за размеров своих северных территорий именно Россия окажется самым крупным выгодоприобретателем.

Особенно разительные изменения прогнозируются для азиатской части страны, большинство территорий которой сегодня неблагоприятны или даже крайне неблагоприятны для проживания людей в силу чрезвычайно холодного климата. К 2080-м гг. климат азиатской России станет значительно более тёплым и мягким. Это приведёт к пяти-, семикратному повышению способности этих территорий поддерживать жизнь людей[14]. Иными словами, более благоприятный климат позволит гораздо большему количеству людей жить на землях к востоку от Урала, которые сегодня в основном безлюдны.

Согласно результатам недавнего долгосрочного прогноза учёных Принстонского университета, благодаря глобальному потеплению к 2200 г. экономическая продуктивность северных регионов России может повыситься в два раза (такой же благоприятный эффект распространится на северную Канаду, Аляску и Гренландию). В то же время в Африке, Бразилии, Индии, Австралии и на Ближнем Востоке продуктивность может снизиться на 60 процентов по сравнению со сценарием, который не предполагает повышения глобальной температуры[15]. В этом же исследовании отмечается, что лучший путь адаптации к глобальному потеплению – миграция людей из районов, страдающих от изменения климата, в районы, которые оказались задеты в меньшей степени или же выиграли от климатических изменений.

Жизненное пространство – «новая нефть»?

Декарбонизация мировой экономики создаёт экзистенциальный вызов для России. Углеводороды составляют основу российского экспорта и обеспечивают треть доходов бюджета. Высшие российские чиновники, уже в открытую признают, что глобальный спрос на нефть может никогда не восстановиться до докризисных величин[16]. В долгосрочной перспективе растёт риск того, что доходы от продажи Россией углеводородов окажутся ниже ранее ожидаемых[17]. Между тем до сих пор нет убедительного ответа на вопрос: как Россия будет зарабатывать деньги после того, как закончится углеродная эра? Предполагается, что российская экономика станет экспортировать больше несырьевой продукции. Однако вряд ли кто-то всерьёз верит в то, что экспорт промышленных изделий и услуг сможет компенсировать потери от углеводородных доходов. С высокой долей вероятности можно утверждать, что на обозримом горизонте место России в мировом разделении труда будет по-прежнему определяться её природными ресурсами. Нефть и газ перестанут быть главными кормильцами страны. Но, возможно, место углеводородов займёт наиболее фундаментальный природный ресурс – земля. Коль скоро Россия обладает самой обширной в мире территорией, качественные характеристики которой улучшаются благодаря глобальному потеплению, было бы логично максимально монетизировать этот ресурс. Одним из путей монетизации земельных богатств России станет – и уже становится – развитие экспортно ориентированного сельского хозяйства.

Ещё одним, хотя и неортодоксальным способом, может стать предоставление территории России для расселения климатических беженцев. Размещение климатических переселенцев возможно как в малолюдных сибирских и дальневосточных регионах, так и во многих районах европейской части России, особенно там, где уже в течение длительного времени идут процессы депопуляции. Например, население Смоленской области сегодня составляет 921 тысячу человек, тогда как ещё столетие назад там проживало более 2 миллионов[18]. Похожая картина характерна для большинства областей Центральной России. Очевидно, что приток климатических мигрантов поможет решить проблему сокращения населения страны и вдохнёт новую жизнь в районы, которые сегодня не могут нормально развиваться из-за малого количества населения или обезлюживания.

В отдельных случаях не исключается создание для климатических мигрантов специальных автономных районов, которые, например, могут иметь статус федеральных территорий. Очевидно, что эта опция будет применяться для размещения сообществ, которые, подобно вымышленными эсидам, хотят сохранить свою этническую и культурную идентичность.

Ключевым вопросом станет финансирование «климатических эвакуаций» на территорию России. Учитывая, что подавляющее большинство таких беженцев будет прибывать из бедных стран Южной Азии и Африки, сами они вряд ли смогут оплатить переезд в Россию. Необходимым условием является участие в качестве доноров стран Запада и, возможно, Китая. Предоставляемые ими деньги пойдут как на финансирование переселения беженцев и создания необходимой инфраструктуры в местах их размещения, так и на выплаты в адрес России за согласие их принять. Попутно заметим, что согласие России предоставить свою территорию для миллионов климатических беженцев может способствовать более прочным отношениям между Москвой и Западом.

Массовый приток иностранцев и создание на территории России этнических анклавов неизбежно повлечёт за собой многочисленные риски. Однако рисками можно управлять. В России накоплен многовековой опыт функционирования полиэтнического и поликультурного государства. Государственное устройство современной Российской Федерации, как и предшествовавших ей Советского Союза и Российской Империи, предусматривает наличие специальных образований для этнических сообществ. Более того, именно в Советском Союзе был создан первый в мире прецедент учреждения территориальной автономии специально для переселения туда этнической группы. Речь идёт об образованной в 1934 г. Еврейской автономной области, которая существует и поныне.

Россия – не единственная страна в мире, которая располагает свободными территориями для размещения климатических мигрантов. О принятии таких беженцев задумываются и в Канаде, второй по площади стране мира, которая, как и Россия, должна выиграть от глобального потепления[19]. Однако далеко не все в Канаде, а также в других странах Запада, будут готовы открыть границы для приёма миллионов беженцев. Нет сомнений, что и в России найдутся противники подобного шага. Но тяготеющая к автократии российская политическая модель имеет в данном случае преимущество. В странах либеральной демократии принятие столь серьёзных решений требует длительных и трудных политико-юридических процедур.

В России же, если власти придут к выводу, что игра с климатическими мигрантами стоит свеч, всё остальное будет уже делом техники.

У российского государства есть ещё одна особенность, которая позволит сократить риски, связанные с приёмом на постоянное место жительства значительного количества мигрантов. Это традиционно мощный и брутальный охранительно-репрессивный аппарат. Силовики имеют богатый опыт в выкорчёвывании проявлений экстремизма, сепаратизма и других угроз государственной безопасности среди климатических мигрантов, которые могут обосноваться на территории России.

«Мадлен Олбрайт» была права?

Бывшему государственному секретарю США Мадлен Олбрайт приписывают высказывание о том, что единоличное обладание Россией Сибирью несправедливо, а природные сибирские богатства следует поставить на международный контроль. На самом деле Олбрайт ничего подобного никогда не говорила. Но, кто бы ни придумал эту фразу, в контексте глобального изменения климата она приобретает новый смысл. В грядущие десятилетия и, возможно, столетия территория Сибири и России в целом станет одним из важнейших ресурсов, необходимых для выживания человечества, – выживания в буквальном смысле, так как миллионы людей будут нуждаться в новом жизненном пространстве, поскольку их собственное станет непригодным для существования. Соответственно, представления о том, что русским «слишком жирно» единолично пользоваться такой огромной свободной территорией, станут распространяться.

Это поставит Россию перед выбором. Мы можем сделать вид, что происходящие к югу от наших границ климатические катастрофы нас не касаются и закрыться от беженцев в своей крепости. Благо Россия обладает ядерным оружием, мощной армией и надёжными пограничными войсками. Мы можем начать монетизировать свою территорию, наш главный природный ресурс. Наконец, есть и третий путь: признать, что необъятные российские пространства – это, действительно, достояние всего человечества и строить политику, исходя из наличия у нас такого важного козыря, который одновременно является и обязательством. Но размышлять о предстоящем выборе надо уже сейчас, иначе решения придётся принимать в авральном режиме и под давлением неблагоприятных обстоятельств.