Одержимость Америки проблемой подъёма Китая превратилась практически в мономанию и отвлекла на себя внимание от всех других насущных вопросов внешней политики.
В Европе идёт эскалация «вечной войны» США с Россией. Материковый Китай и Тайвань движутся к новому витку конфликта с возможным участием США в незаконченной гражданской войне. При поддержке России Северная Корея укрепляет свой ядерный потенциал, чтобы держать на расстоянии американцев. Выборные автократии укореняются в Индии и Израиле. Военные диктатуры заменяют демократии и доминирование Франции в Сахельском регионе. Части Ливии, Сирии и Йемена остаются в состоянии анархии. Иран освобождается от «максимального давления» со стороны США. Израильско-палестинский вопрос вновь привёл к вспышке насилия. Мир ищет альтернативы доллару в торговых отношениях. А наш госсекретарь находит время выискивать признаки китайского влияния в микрогосударствах Тихоокеанского региона.
Отчаянная сфокусированность Америки на Китае искажает реальность, которая заключается в следующем: за последние тридцать лет все страны Ближнего Востока, в том числе Египет, Иран, Ирак, Израиль, шесть членов Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), отдали предпочтение активному экономическому и военному сотрудничеству с Азией, причём не только с Китаем, но и с Индией, Индонезией, Японией, Кореей, Малайзией и Сингапуром. Торговля Саудовской Аравии, крупнейшей экономики региона, с Китаем сейчас в 3 раза превышает её торговлю с США и в 2 раза – с Европой. Сегодня пятая часть международного экономического взаимодействия арабских государств Персидского залива приходится на Китай. Однако в последнее время стремительно увеличивается и торговый оборот ССАГПЗ с Индией – за 2021–2022 годы он вырос на впечатляющие 58 процентов. Коммерческое взаимодействие региона с АСЕАН тоже развивается, хотя и не так быстро.
Потоки инвестиций следуют по той же траектории, но с некоторым отставанием. Члены ССАГПЗ обладают значительным весом в международных финансах, и он только увеличивается. В регионе находятся крупнейшие суверенные инвестиционные фонды, общий объём активов которых превышает 3,7 трлн долларов – больше, чем ВВП Великобритании в 2022 году. Саудовская Аравия рассчитывает, что объём её Суверенного фонда превысит 2 трлн долларов к 2030 г., что сделает эту государственную инвестиционную структуру крупнейшей в мире. Да, менеджерам суверенных фондов ССАГПЗ привычнее и комфортнее работать с европейскими и американскими финансовыми институтами, но программы соинвестирования с китайскими банками развития, фондами и аналогичной структурой – Китайской инвестиционной корпорацией с активами 1,3 трлн долларов – развиваются очень быстро.
Очевидно, что развивающиеся страны Азия во главе с Китаем явно вытесняют западное экономическое влияние в Западной Азии. Американский эгоцентризм объясняет происходящее так, что это, должно быть, и было целью Китая. Но никаких доказательств этому нет. Ни одно правительство в регионе не ожидает, что Китай заменит США в качестве гаранта безопасности. Китай избегает альянсов, опасаясь быть вовлечённым в конфликты, где у него нет прямых интересов. У китайцев есть поговорка: «Даже могучему дракону трудно одолеть змею на её земле» (强龙难压地头蛇), что отражает скептическое отношение к рискам проецирования военной силы в отдалённых регионах.
На долю Китая и Индии приходится больше половины мирового экономического роста, а ВВП АСЕАН превышает показатель Индии – эти факты не укрылись от внимания столиц Западной Азии, которые ведут активные переговоры по соглашениям о свободной торговле с Китаем, Индией, АСЕАН и её отдельными членами. Если переговоры окажутся продуктивными, экономисты прогнозируют, что товарооборот между странами ССАГПЗ и развивающейся Азией будет расти на 6 процентов в год и к 2030 году составит 600 млрд долларов. Долгосрочный контракт Катара по поставкам сжиженного природного газа в Китай до 2050 года – отличная иллюстрация происходящего. Соединённые Штаты, напротив, не заинтересованы в снижении тарифов и снятии торговых и инвестиционных барьеров в отношениях с другими странами. И Западная Азия тут не исключение.
Конечно, можно забыть, что именно Вашингтон, а не Пекин, первым запустил императив глобального соперничества США и КНР и начал тарифные и технологические войны, призванные ослабить экономику конкурента. Во имя этого соперничества США приложили максимум усилий, чтобы ограничить торговлю и инвестиции Китая в другие страны – вводились санкции, квоты и тарифы, затронувшие весь мир, в том числе Западную Азию. Но подобные барьеры не в состоянии конкурировать с соглашениями, которые облегчают торговлю и способствуют её увеличению. Они лишь создают вакуум, требующий большего экономического взаимодействия между странами, включая Китай, в противовес США. Как показывают тренды, наметившиеся в Западной Азии, это верный путь к снижению американского влияния.
А пока китайская инициатива «Пояс и путь» и двусторонние китайско-арабские фонды укрепляют связи между КНР и регионом Персидского залива. Чтобы не утратить свои позиции, Индия и Россия стремятся выстроить транспортный коридор, чтобы связать Санкт-Петербург и Мумбаи (Бомбей) через иранский порт Чахбехар. Американцы много говорят об инвестициях в инфраструктуру, но ничего конкретного не предлагают. Пустые разговоры не могут заменить деньги.
В отличие от США, которые сотрудничают с одними странами Западной Азии и конфликтуют с другими, Китай проводит политику дружбы и экономического взаимодействия со всеми. Конечно, как гласит китайская поговорка, «друг для всех – друг никому» (广交友无深交). Китай – важный партнёр, но отнюдь не патрон или союзник государств Западной Азии. Он не угрожает другим странам в регионе и избегает каких-либо обязательств по их защите. Нежелание Китая вступать в альянсы и проецировать свою мощь на регион означают, что Пекин не претендует на то, чтобы заменить Вашингтон в качестве гаранта региональной безопасности. Тем не менее Китай начал развивать сотрудничество в военной сфере со странами Западной Азии.
После десятилетий практически полной зависимости от международного импорта вооружений Саудовская Аравия и ОАЭ стараются привлечь инвестиции в собственную оборонную отрасль. Эмираты закупили у Китая учебные самолёты, боевые беспилотники и, по некоторым сообщениям, услуги по строительству военно-морских баз. Активизация военного сотрудничества Абу-Даби с Пекином стала ключевым фактором срыва приобретения американских истребителей F-35, которые были обещаны ОАЭ в обмен на нормализацию отношений с Израилем по «Соглашениям Авраама». Постепенное укрепление позиций Китая как источника современного вооружения и военных технологий может нанести серьёзный удар по традиционному подходу Вашингтона, который привык настаивать на том, чтобы находящиеся под его защитой арабские государства не покупали оружие у конкурентов США. В противном случае Вашингтон отказывается продавать союзникам американские альтернативы. Саудовская Аравия – это 10 процентов мирового рынка вооружений. Поставки Китая для Эр-Рияда включают баллистические ракеты, боевые беспилотники, противодроновые системы и артиллерию. И Эр-Рияд, и Абу-Даби, как и Тегеран, сегодня регулярно проводят учения совместно с Народно-освободительной армией Китая. В этом месяце ВВС ОАЭ планируют первые учения с ВВС КНР в Синьцзяне.
Единственная страна Западной Азии, поддавшаяся давлению США и ограничившая военное сотрудничество с Китаем, – это Израиль, который не может позволить себе лишиться американской поддержки и утратить «качественное военное превосходство». Технологическая война США с КНР привела к сокращению присутствия китайских инвесторов в израильских стартапах. Вместо этого Израиль обратился к Индии, поскольку идеи Хиндутва совпадают с его собственным религиозным национализмом и исламофобией. Сейчас Индия является основным военным партнёром Израиля среди стран развивающейся Азии и главным зарубежным рынком вооружений.
Мир не вращается вокруг нас. Тревожные тренды, которые американцы наблюдают в Западной Азии, – не продукт хищнической политики Китая, а результат нежелания или неспособности США удовлетворить экономические, политические и военные потребности бывших государств-клиентов в регионе. Санкции против Китая, а также отказ продавать оружие или передавать технологии не смогут замедлить эти тренды и тем более повернуть их вспять. Регион сфокусирован на развивающейся Азии, а не только на Китае. Если мы хотим этому противодействовать, нужно адаптировать нашу политику и правила взаимоотношений не только с государствами Западной Азии, но и с их соседями на востоке и юге.
Данный материал основан на выступлении автора на дискуссии в Арабском центре 10 августа 2023 года.
Chas W. Freeman, Jr.
