Ежегодная сессия Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП), состоявшаяся на прошлой неделе в Пекине, привлекла больше внимания, чем обычно. В основном в заголовках фигурировали новые избирательные ограничения для Гонконга – ожидаемое, но неприятное решение, которое осложнит политическую жизнеспособность города.
Помимо новостей о Гонконге, целей экономического роста на 2021 г. и восхваления Китая, справившегося с пандемией COVID-19, ВСНП одобрило амбициозную экономическую повестку на ближайшие пятнадцать лет. В частности, делегаты единогласно приняли новую стратегию «двойной циркуляции», состоящую из циркуляции внутренней и международной. Термин впервые употребил Си Цзиньпин в прошлом году. Эта стратегия – не просто корректировка экономики, в случае успеха она окажет существенное воздействие на глобальную экономику и геополитику.
С одной стороны, стратегия позволит Китаю больше полагаться на огромный внутренний рынок («внутренняя циркуляция») для обеспечения роста и технологических инноваций вместо капиталоёмкого роста, дешёвого экспорта и импорта технологий, которые принесли стране экономические успехи в прошлом.
Вторая составляющая стратегии – «международная циркуляция» – продолжит давнюю инициативу КНР, известную как «Сделано в Китае – 2025». Цель – усовершенствовать производственную базу путём интеграции информационных технологий, чтобы повысить производительность, расширить линейку собственных передовых продуктов, снизить зависимость от импорта и обеспечить технологическую самодостаточность.
Вот что сказал премьер Госсовета Ли Кэцян, выступая с рабочим докладом на сессии ВСНП: «Мы отдаем приоритет внутренней циркуляции, будем работать над созданием мощного внутреннего рынка и превратим Китай в продавца качественного товара. Мы будем регулировать потоки внутренней экономики так, чтобы сделать Китай максимально привлекательным для глобального производства и ресурсов, продвигая таким образом позитивное взаимодействие между внутренней циркуляцией и международной».
Стратегия «двойной циркуляции» и особенно программа «Сделано в Китае – 2025» нацелены на то, чтобы позиционировать КНР как ведущий источник критически важных технологий и индустриального производства будущего во всей цепочке добавочной стоимости – дизайн, производственый процесс, технологии, материальные затраты и готовая продукции – в приоритетных секторах, включая информационные технологии следующего поколения, робототехнику, авиакосмическую отрасль, высокоскоростные железные дороги, зелёную энергетику биофармацевтику и новые материалы. По оценкам китайских аналитиков и их иностранных коллег, план охватит 40–80 процентов глобальных цепочек начисления стоимости в этих секторах в 2020–2030 годах.
В случае успеха воздействие стратегии будет огромным. Китай получит потенциал, чтобы выбраться из «ловушки среднего дохода», которая препятствовала дальнейшему росту многих развивающихся экономик в прошлом. Особенно важно, что стратегия «двойной циркуляции» поможет избежать последствий разъединения, нарушения цепочек поставок (угроза стала актуальной на фоне пандемии коронавируса) и активного протекционизма в свете ухудшения отношений США и Китая, прежде всего – в высокотехнологичных секторах и сфере доступа на финансовые рынки.
Пока КНР далека от технологической самодостаточности. Страна по-прежнему зависит от иностранных технологий и доступа на некоторые фундаментальные рынки, например, полупроводников, которые имеют ключевое значение для развития передовых индустриальных секторов. Си Цзиньпин уверен, что ситуацию нужно менять. В 2016 г. он предупреждал: «Наша зависимость по основным технологиям – главная скрытая проблема для нас». Он подчёркивал необходимость «усилить зависимость международных производственных цепочек от Китая, чтобы сформировать мощные контрмеры и рычаги сдерживания иностранцев, которые могут попытаться искусственно отрезать нас от поставок».
Такое развитие событий может затронуть Австралию. Экономические отношения Австралии и Китая уже выглядят блёкло. Если, как было заявлено на ВСНП, Китай продолжит замедлять капиталоемкую модель развития и расширять планы, основанные на увеличении потребления и зелёном росте, это негативно скажется на традиционном экспорте Австралии – железной руде и угле.
Если Китай совершит успешную трансформацию и в ближайшие десять лет обретёт статус государства с высоким уровнем дохода, это позитивно скажется на австралийском экспорте, ориентированном на состоятельных граждан, – высококачественные сельхозпродукты, образовательные услуги, туризм, медицинские товары, бренды определённого образа жизни и, возможно, финансовые технологии. Но для этого нужно кардинально улучшить состояние двусторонних отношений, а также не допустить, чтобы китайские потребители переключились на другие источники этой продукции – в ближайшее время и то и другое кажется маловероятным.
Кроме того, если Китай преуспеет и станет лидером в передовых технологических секторах к 2030 г., это сократит возможности Австралии как на китайском, так и на глобальном рынках. Стремление Си Цзиньпина получить рычаги экономического сдерживания иностранцев может затронуть Австралию и в некоторых технологических секторах. Технологическое соперничество США и Китая набирает силу, пострадать могут и многие другие страны.
Стремление Пекина к самодостаточности предполагает и геополитические амбиции. Понимая, что отстаивание контроля над Тайванем силовым способом может вызвать ответные экономические санкции США, Японии и других стран, Китай вынужден выстраивать прочную систему, чтобы выдержать этот удар. Если более самодостаточный и уверенный в себе Китай атакует Тайвань, пострадают безопасность и экономические интересы Австралии.
ВСНП – не совещательный орган, а скорее церемониальная политическая площадка для формализации решений, уже принятых партийным руководством. А значит, заявления, прозвучавшие в здании Всекитайского собрания на прошлой неделе, сигнализируют о глубинном пересмотре подходов в Пекине. Ставки высоки – не только для Китая, но и для глобальной экономики и политики на ближайшие годы.
