Мир движется к новому порядку после конфликта на Украине. Помимо военных и территориальных фронтов, у данного конфликта есть политические фронты, и в этом отношении мир был серьёзно потрясён. Особенностью нового миропорядка станет статус региональных держав, которые, как и великие державы, получат возможность играть собственную, независимую роль, соответствующую их национальному потенциалу.
Региональные державы стремятся подстроить свои национальные интересы под меняющуюся геополитическую обстановку. Мы вступаем в эпоху мира для всех.
Три геополитических тренда обусловили усиление концепции мира для всех.
Во-первых, это ослабление позиций Запада на Ближнем Востоке, которое произошло после вывода американских войск, – впервые со времён Второй мировой войны решение вопросов политики и безопасности отдано региональным державам. Отсутствие гостевых держав мгновенно создало условия и для сотрудничества, и для соперничества региональных акторов. Иран, Саудовская Аравия и Турция достаточно рассудительны, поэтому для защиты своих геополитических интересов предпочитают сотрудничать друг с другом. При этом они диверсифицировали отношения с незападным и западным миром. Один из ярких примеров – изменение традиционных схем внешней политики Саудовской Аравии, которая теперь стремится упрочить региональное сотрудничество – в частности в марте 2023 года были возобновлены политические отношения с Ираном.
Во-вторых, конфликт на Украине поляризовал глобальную политику и вывел концепцию незападного мира на политическую и экономическую сцену международных отношений. Новая геополитическая динамика под воздействием украинского конфликта дала возможность региональным державам – Саудовской Аравии, Турции, Индии, Бразилии, ЮАР и другим – оставить традиционно пассивную роль в глобальных делах и перейти к независимой сбалансированной позиции, соответствующей их национальному потенциалу. С одной стороны, они выступили против боевых действий, поскольку поддерживают применение норм международного права всеми государствами в равной степени. С другой стороны, они не заинтересованы в триумфе Запада и НАТО как его военного крыла в конфликте, поскольку считают, что Запад и так слишком далеко зашёл в решении глобальных вопросов в свою пользу.
В-третьих, это усиление роли Китая в региональном и глобальном геополитическом соперничестве. Пекин, по сути, воспользовался двумя вышеперечисленными трендами и стал активно участвовать в мировых политических вопросах. Китай не поддерживает конфликт на Украине, но, безусловно, приложит все усилия, чтобы не допустить победы Запада, поскольку ослабление России изменит баланс сил в мировой политике не в пользу КНР. Учитывая новые геополитические реалии, у Китая появилась возможность выступить с собственной инициативой по глобальной безопасности. Сфокусировав свою внешнюю политику на создании нового баланса в глобальной политике с активным участием незападного мира и региональных держав, став посредником в восстановлении отношений Ирана и Саудовской Аравии и одновременно расширив взаимодействие с обеими странами, Китай позиционировал себя как тонкий мировой игрок в ближневосточном регионе.
Западный блок (США и три основные европейские державы) и восточный блок (Россия и Китай) стремятся абсорбировать региональные державы, чтобы улучшить свой глобальный статус. Интересно, что западный блок, как в период холодной войны, предпочитает расширять военно-политические коалиции, чтобы сохранить традиционное доминирование в региональных и глобальных трендах. Восточный блок, напротив, строит коалиции, нацеленные на развитие и экономику, чтобы ослабить главные инструменты глобального доминирования Запада – международные санкции и финансовые механизмы (превалирование доллара в торговых операциях).
Переход к новому миропорядку – это результат увеличения политического, экономического и военного потенциала развивающихся региональных и глобальных незападных держав, с одной стороны, и неспособности Запада разрешить наиболее острые глобальные проблемы, с другой. Доступ развивающихся держав к независимым технологиям и факторам сдерживания, а также географическое положение обеспечили им относительное превосходство в создании новых региональных цепочек поставок. Эти государства использовали свои геополитические преимущества, чтобы проложить новые торговые маршруты и обеспечить благополучие и безопасность своих регионов. Например, международный транспортный коридор «Север – Юг», который должен объединить Россию, Азербайджан, Иран и Индию, и китайская инициатива «Пояс и путь» – это геостратегическая интеграция в целях развития, которая происходит за пределами западного мира. Контроль и укрепление новых региональных цепочек поставок позволят связать северные территории Евразии с южными регионами, имеющими выход в Персидский залив и Индийский океан, а также с Восточным и Западным Средиземноморьем Леванта и Северной Африки. Похоже, традиционные географические теории международных отношений, например о Хартленде (главном регионе), то есть «кто контролирует Евразию, сможет контролировать весь мир», вновь обретают значимость в мировой геометрии, и мы возвращаемся к геополитике.
Неудачи Запада в решении актуальных мировых и региональных проблем, безусловно, ослабляют блок. Сегодня главная тема концептуальных дискуссий на международных конференциях – как справиться с деглобализацией и девестернизацией. Запад утверждает, что идеологию западной либеральной демократии можно адаптировать к любым геополитическим изменениям и сохранить её глобальное превалирование. Например, в прошлом, поднимая волну деколонизации 1960–1970-х гг., Западу удалось гомогенизировать мир в свою пользу. Тогда господствовала точка зрения, что национальные силы, сформировавшиеся в результате восстаний в колониальном мире, будут ориентироваться на Запад. С помощью такого подхода Запад использовал расхождения между марксизмом и коммунизмом ради собственной выгоды. Потом, воспользовавшись экономической слабостью и недостатками политического управления СССР, Запад смог победить в холодной войне. Обладая технологическим и идеологическим доминированием, Запад позиционировал себя как единственную силу в мире.
Однако западная глобализация не принесла благополучия всем нациям в равной степени. Напротив, в незападном мире стали набирать силу национализм и стремление к самодостаточности.
Дискриминация иранцев и палестинцев (по сравнению с Израилем) в ядерной сфере и сфере прав человека – лишь два факта политики двойных стандартов. Введение санкций против России после начала украинского конфликта без каких-либо консультаций с незападным миром поставило под угрозу международную продовольственную и энергетическую безопасность.
Новый миропорядок нацелен на сбалансированные политические и экономические отношения в равноправном мире для всех. Этот порядок необязательно должен стать антизападным. Скорее незападный мир стремится к сбалансированным отношениям с Западом для выравнивания отношений в сфере экономики и развития на региональном и глобальном уровнях. Незападный мир требует своей доли в обеспечении глобального благополучия и безопасности. В конфликте великих держав региональные государства, воспользовавшись моментом, сформулировали свою позицию и стали играть более активную роль в глобальной и региональной политике. При этом они организуют содержательное сотрудничество и взаимодействие.
В этих условиях западному и восточному блокам следует использовать преимущества привлечения региональных держав и сотрудничества с ними, чтобы повысить собственный статус. Им нужно направить политическую и концептуальную философию мирового управления к миру для всех.
Автор: Кайхан Барзегар, директор Института ближневосточных стратегических исследований в Тегеране
