Концепция структурной неоднородности, впервые сформулированная чилийским политиком Анибалом Пинто в 1950-е гг., вполне применима к странам, известным как БРИКС. Их однородность весьма относительна, поскольку различия очень заметны, что, впрочем, не мешает связывающему их союзу играть далеко не последнюю роль в мировой геополитике.
В совместном заявлении лидеров стран БРИК, встреча которых прошла 16 июня 2009 г. в Екатеринбурге, в частности, отмечается: «Мы договорились о шагах по дальнейшему развитию последовательного, активного, прагматичного, открытого и транспарентного диалога и сотрудничества между нашими странами». В апреле 2011 г. на встрече в китайской провинции Хайнань к Бразилии, России, Индии и Китаю присоединилась Южно-Африканская Республика, и с этого момента группа из пяти государств получила аббревиатуру БРИКС.
Примечательным был также IV саммит квинтета, который состоялся в марте 2012 г. в столице Индии. После него началось сотрудничество в ряде областей, включающих глобальное управление, экономику, торговлю, устойчивое развитие, борьбу с терроризмом, энергетическую и продовольственную безопасность. В итоговом коммюнике был призыв к регулированию, надзору и проведению реформ в международной финансовой системе и к расширению присутствия развивающихся стран в институтах глобального управления. В области международной торговли участники саммита выступили за сохранение многосторонней системы и содействие успешному завершению Дохийского раунда, а в финансовой сфере достигли двух соглашений, направленных на снижение операционных издержек при проведении трансферов внутри группы. Важным событием в конструкции альянса стало учреждение в 2014 г. New Development Bank, который был задуман как альтернатива МВФ. В свете текущей геополитической напряжённости он рассматривается участниками группы в качестве альтернативы основным международным финансовым институтам.
В настоящее время на передний план выдвигается вопрос: являются ли эти соглашения взаимовыгодными или, напротив, выражением явной асимметрии и старых форм зависимости? Поиск ответа сложен, но важен, поскольку позволит разобраться во взаимоотношениях внутри блока, миссией которого, как многие полагают, стало объединение развивающихся стран вокруг концепции сотрудничества по линии Юг – Юг. Однако, поскольку эта концепция очень эластична, практически неуловима и зависит от различных контекстов, в которых она используется, стоит внести некоторые уточнения. Так называемые страны Юга – это развивающиеся, «периферийные» страны, они имеют общие проблемы и уязвимости, но не являются однородной группой в силу своих социально-экономических и политико-культурных различий и в местном контексте, и на региональном уровне. В широком смысле их сотрудничество можно понимать как политическое взаимодействие на международных площадках с целью получения большей совместной переговорной силы и возможностей для манёвра по различным вопросам глобальной повестки. В более узком смысле его можно трактовать прагматично – как горизонтальное или техническое взаимодействие между развивающимися странами.
Одной из связующих нитей между государствами Глобального Юга является идея «другого». Все эти государства имеют зависимые и асимметричные отношения с развитыми странами, а их экономики зиждутся на программах структурной перестройки, продиктованных международными финансовыми институтами, которые начали применяться, например, в Африке в 1980-х гг., а в Латинской Америке – в 1990-х. Теперь эти страны учатся и борются за достижение политической стабильности и экономического развития, хотя геополитическая ситуация неблагоприятно складывается для большинства из них. Их взаимодействие требует общей базы, что достигается в дипломатических переговорах, других мероприятиях (торговля и техническая помощь). При этом разные национальные интересы не всегда движутся в том же направлении, что и «общность взглядов», выраженная в официальных речах.
Нынешний мировой порядок демонстрирует признаки тонкой дипломатии. На этом фоне внутри группы БРИКС наблюдается растущая фрагментация. Там образовались два лагеря: Индия, Китай и Россия, а также Бразилия и ЮАР. Однако это не повлияло на выживание блока, более того начались дискуссии о его расширении. Идея БРИКС+ была предложена Си Цзиньпином на саммите группы в 2017 г. Китаем, получила своё развитие в 2022-м, вызвав интерес у многих государств в различных частях мира. Представляется, что главная забота держав блока – не допустить вмешательства «коллективного Запада» в то, что они считают своими региональными стратегическими интересами. В текущей геополитической ситуации приём в блок стран (например, Аргентины с огромным внешним долгом или Венесуэлы с гиперинфляцией и режимом жёстких санкций) – реалии совершенно другого сценария. И если для Индии это не критично в плане финансового и инвестиционного взаимодействия с потенциальными кандидатами, то для Китая, который ещё пару лет назад многим предоставлял кредитные линии с продолжительным временным плечом и значительным финансовым объёмом, сегодня является проблемой.
С тех пор, как геополитическая ситуация резко изменилась, а формула международного сотрудничества стала более сложной, идеологические разногласия приобрели большее значение. В течение первого года конфликта на территории восточной части Европейского континента, стороны, непосредственно вовлечённые в него, консолидировали сеть союзников для защиты своих национальных интересов. Страны группы БРИКС всё это время избегали совместных заявлений, действуя или реагируя на него исходя из своих индивидуальных потребностей. Бразилия предложила создать «клуб переговорщиков о мире», но в тоже время была единственным членом альянса, который не воздержался при голосовании в Совете Безопасности ООН 25 февраля 2022 года. Россия старается сблизиться с Китаем и одновременно укрепить свои позиции в качестве обширной евразийской и евро-тихоокеанской державы. Индия осталась верна своей стратегической автономии во внешней политике, оправдывая свои действия внутренними интересами: как только конфликт начал набирать силу, правительство страны увеличило закупки российской нефти, воспользовавшись снижением цены, мол, развивающаяся страна, сильно зависящая от иностранной нефти, «не может позволить себе отказаться от такой возможности». Она обходится без конкретных заявлений, демонстративно укрепляя отношения с США и союзниками в рамках QUAD, а также расширяя отношения с европейскими странами. Китай выступил с глобальной инициативой безопасности, но, как Индия и ЮАР, занял позицию «осторожного нейтралитета». Власти ЮАР в начале 2023 г. приняли у своего побережья военно-морские манёвры с участием России и Китая, затем выдвинули мирную инициативу, но закончили тем, что начали сотрудничество с международными институтами, рассматривающие юридические аспекты конфликта и ставящие под угрозу визит российской делегации с участием высших должностных лиц на предстоящий саммит BRICS, запланированный к проведению 22–24 августа 2023 года.
В результате внутри блока сложилась пёстрая мозаика взаимоотношений, в рамках которых Китай предстаёт в качестве бесспорного лидера (в экономическом плане ВВП Китая более чем в два раза превышает ВВП остальных четырёх членов блока вместе взятых). Но ему всё труднее придерживаться нейтралитета, балансируя между поддержанием достигнутого уровня отношений с Россией и сохранением торговых и экономических связей с государствами «коллективного Запада». Несмотря на то, что связи Китая с Россией носят всеобъемлющий характер стратегического партнёрства, перспектива перехода кризиса в более жёсткую стадию может поставить власти Поднебесной перед выбором. И уже сейчас многие аналитики и эксперты высказывают предположения, что Китай может выбрать совсем не тот вариант, на который многие надеются.
Индию вполне можно охарактеризовать как «нейтрального игрока», действующего исключительно в своих национальных интересах. Страна, которая недавно обогнала Китай по численности населения, выступает в роли его противовеса: она голосует против китайских инфраструктурных проектов, а в New Development Bank нет доминирующего акционера, поскольку Китай согласился на равное участие в капитале, за что выступало правительство Индии.
Миссия Бразилии, которую она пытается продвигать на международной арене, подходит под описание «свой среди чужих».
Позиция России в продолжающемся конфликте и отношение к нему других участников БРИКС наводит на мысль, что страна всё больше становится «чужой среди своих».
Что касается ЮАР, то здесь можно вспомнить диалог из известного советского фильма: «Кто хочет поработать?» «Я!» «Подождите!».
Китайское правительство заявляет, что его действия во внешней политике регламентируются пятью принципами, которые включают невмешательство во внутренние дела других стран; уважение суверенитета и территориальной целостности; равенство и взаимную выгоду; а также мирное сосуществование. С помощью таких проектов, как «Пояс и путь», китайскому внешнеполитическому ведомству удаётся включать в свою орбиту страны Юга, поскольку в условиях мирового экономического спада дискурс, основанный на этих принципах и отказе от выдвижения условий в фискальной или монетарной политике, чрезвычайно привлекателен для стран «периферии». Это хорошо видно на примере африканского или латиноамериканского континента, где Китай не только преуспевает, но с каждым годом становится всё влиятельней. Например, в Латинской Америке своим главным партнёром в противовес Бразилии китайская дипломатия выбрала Аргентину – вторую крупную страну Южной Америки и одного из лидеров региональной экономической и торговой интеграции.
Индия не желает уступать позиции в латиноамериканском регионе Китаю, и, хотя её финансовая база меньше, синергия, созданная между её государственным и частным секторами, позволила ей существенно продвинуться по территории континента, инвестируя в ключевые отрасли ряда крупных стран региона. С той же Аргентиной статус стратегического партнёрства был достигнут во время визита лидера этой южноамериканской страны Маурисио Макри в Индию в феврале 2019 г., укрепившись в 2020 г. во время нахождения в Буэнос-Айресе премьер-министра Индии Нарендры Моди для участия в саммите G20.
Между тем, поскольку Аргентина активно сближается с Китаем, её интерес к БРИКС следует рассматривать в контексте более значительных геополитических сдвигов в мировой политике. Всё возможно, и вступление Аргентины в альянс не так уж далеко от реальности, хотя есть нюансы, о которых следует помнить. Один из наиболее фундаментальных вопросов, обсуждающихся в экспертной среде, заключается в том, что Аргентина, вступив в БРИКС, станет слишком близка к Китаю, а с учётом того, что это один из лидеров Южной Америки, баланс сил в группе будет явно не в пользу Индии. Несмотря на то, что Аргентина имеет прочные связи с Индией, эту озабоченность нельзя преуменьшать. Кроме того, Аргентина не обладает таким экономическим потенциалом, как другие члены, однако аргентинский истеблишмент парирует, что, когда Южно-Африканская Республика стала участником группы, она также не обладала выдающимся экономическим потенциалом.
Отношения Индии и Бразилии следует рассматривать как модель продуктивного взаимодействия. Две страны создали ряд интересных структур: India—Brazil Business Forum, India—Brazil Joint Commission и Joint Defense Commission; они также поддерживают тесные отношения в рамках других форумов – BASIC, G20, G4, IBSA и International Solar Alliance, а двусторонний механизм мониторинга торговли помогает отслеживать и выявлять узкие места и принимать соответствующие меры для их устранения. Эти возможности для диалога способствовали подписанию в 2020 г. «Договора о сотрудничестве и содействии инвестициям» и «Соглашения о социальном обеспечении с целью углубления двустороннего торгового сотрудничества и инвестиционного взаимодействия». Учитывая, что Индия по ротации в 2023 г. председательствует в G20, скорее всего, она будет придерживаться тезиса президента Бразилии о том, что «председательство в G20 – это как проведение Кубка мира по дипломатии». Сейчас Индия является хозяином этого дипломатического форума и находится в центре всеобщего внимания. В следующем году председательство перейдёт к Бразилии. Это важная преемственность, и учитывая, что существует реальная возможность того, что БРИКС может расшириться и открыть свои двери для новых членов (например, Аргентины и Уругвая), латиноамериканские страны – участницы G20 будут оставаться в приоритете для министерства иностранных дел Индии.
В этом контексте интересна позиция стран Латинской Америки в отношении России. Главными партнёрами нашей страны в регионе являются Венесуэла, Никарагуа и Куба, а правительства Колумбии, Коста-Рики и Чили демонстрируют отстранённость. Самые крупные страны региона – Аргентина, Бразилия и Мексика занимают наиболее двусмысленные позиции: с февраля 2022 г. во внутренней политике этих стран преобладало нестабильное мнение, которое отвечало скорее национальным интересам, чем идеологическим симпатиям. Это отразилось в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 23 февраля 2023 г., в отношении которой только Никарагуа проголосовала «против», Куба «воздержалась», а Венесуэла не голосовала вовсе. Остальные страны Латинской Америки проголосовали «за», в том числе и Бразилия – член БРИКС. Во многом это объясняется тем, что события в Европе «весьма далеки», а, например, затянувшийся венесуэльский кризис представляется проблемой, оказывающей прямое влияние как на действия правительств латиноамериканских стран, так и на их взаимодействие с БРИКС.
Но и здесь можно увидеть различный подход квинтета к проблеме: если Китай и Россия поддерживают правительство Венесуэлы, то правительство Индии и ЮАР дистанцируются от этого режима. В этом контексте заявление, сделанное 29 мая 2023 г. президентом Боливарианской Республики о том, что его страна намерена присоединиться к блоку, ставит участников БРИКС в сложное положение. С одной стороны, страны блока контролируют 8,7 процента мировых запасов нефти, и если к ним присоединится Венесуэла, то эта доля увеличится до 26,2 процента (а в случае присоединения Саудовской Аравии и Ирана она может достичь 35,3 процента). Что касается газа, то в случае присоединения Венесуэлы этот показатель может увеличиться с 25,2 процента до 28,6 процента. Другими словами, вступление Венесуэлы в БРИКС резко повышает нефтяной потенциал альянса. С другой стороны, присоединение Венесуэлы может усилить напряжённость стран участников блока в отношениях с США (перекрёстные санкции, политическая и экономическая дестабилизация, давление на международных форумах), и, представляется, что в данной геополитической ситуации это не нужно ни Бразилии, ни Индии, ни Китаю. Это также может быть воспринято как продвижение интересов России в регионе, который США считают своей сферой влияния.
Несмотря на нюансы, сегодня БРИКС воспринимается как инициатива, близкая левым правительствам. И в этом смысле аргентинские власти неоднократно выражали свою заинтересованность в присоединении к этой группе. Однако, за скобками обсуждений остаётся другая, более важная тема: для современной Аргентины как воздух важен доступ к международным финансам, с тем, чтобы в очередной раз не объявить дефолт (это же касается и Венесуэлы). Речь, конечно же, идёт в первую очередь о возможности доступа полноправных членов БРИКС к средствам New Development Bank. Бразилия активно поддерживает желание своего соседа вступить в блок. и с этой целью президенту Бразилии удалось заручиться поддержкой своих партнёров по группе, чтобы назначить экс-президента страны Дилму Русеф главой банка – решение, которое направлено на придание геополитической значимости Бразилии и открывает для неё дополнительную возможность в предоставлении гарантий своим экспортным организациям.
С момента своей избирательной кампании новое бразильское правительство ставило под сомнение важность БРИКС, хотя позже сделало выбор в пользу связей, основанных на коммерческих интересах, особенно с Китаем. Верный прагматизму бразильский лидер призывает к общности интересов: в феврале 2023 г. он совершил поездку в США, где в совместном коммюнике со своим американским коллегой подчёркивал необходимость защиты демократии, хотя самый резонансный момент встречи, несомненно, был связан с его намерением создать международный альянс, состоящий из группы стран, прямо или косвенно не вовлечённых в конфликт на востоке европейского континента. Несмотря на то, что эта инициатива привлекла внимание, в рамках БРИКС она противоречит принципам невмешательства во внутренние дела государств – фундаментальной основе внешней политики Индии и Китая. Таким образом, Бразилия, неожиданно встала перед дилеммой: с одной стороны, она столкнулась с настоятельной необходимостью укрепления своего лидерства, что сближает её с западными державами, с другой – она решила упрочить своё положение в конструкции Глобального Юга. Опасность для Бразилии заключается в том, чтобы она может оказаться в ловушке, возложив на себя неподъёмную миссию посредника между «Западом» и «Востоком».
Одной из главных тем обсуждений на XV встрече глав пяти государств в Йоханнесбурге станет предложенная Китаем инициатива БРИКС+, предусматривающая вступление в блок по крайней мере двадцати стран. Представляется, что в преддверии саммита для России основным является вопрос – а чего, собственно, ей можно будет ожидать от участия в этом блоке? Фундаментальная тема, которая может повлиять на принятие решения о расширении одного из самых необычных объединений в мировой политике.
