Несмотря на продвижение боевиков из террористической группировки «Исламское государство Ирака и Леванта» на север Ирака, Барак Обама заявил, что о возвращении американских войск не может быть и речи. Ранее администрация и Конгресс сошлись в том, что американцы могут использовать ВВС для нанесения точечных ударов. «Потребуется некоторое время, чтобы помочь иракцам одержать победу над боевиками-джихадистами и стабилизировать ситуацию. Мы не будем посылать войска обратно на войну в Ирак, но я попросил своих помощников по вопросам безопасности разработать ряд других мер, которые могли бы помочь иракским силовикам», — подчеркнул Обама в официальном обращении. Позже госсекретарь Джон Керри подтвердил, что президент в свое время принял решение вывести войска из Ирака, и они не будут туда возвращены. Даже внутреннее давление со стороны Конгресса, обеспокоенного фактом уничтожения боевиками ИГИЛ христиан и курдов-езидов, не заставило изменить позицию. При этом администрация заранее уведомила Конгресс о том, что решения о применении ВВС и дальнейшей работы американских военных советников остаются в силе.
Шииты, сунниты и курды в американской стратегии. В целом, решение Обамы целиком и полностью исходит из логики, внешнеполитической стратегии на Ближнем Востоке, избранной еще в 2010 году. Вывод войск из Ирака была одной из центральных тем, на которых базировалась популярность Обамы как кандидата в президенты и будущего лидера-миротворца. Даже при наличии большого желания и политической воли, Обама «выводящий войска» не может стать одновременно Обамой «возвращающий эти же военные контингенты обратно». Более того, Ирак де-факто разделен между различными религиозными и этническими элитами, риски для американцев многократно возрастут, а последствия ошибок могут быть необратимыми.
Сегодня для Америки основным приоритетом является построение нового иракского государства, которое объединит шиитов, курдов и умеренных суннитов. Долгосрочное решение принято: «Оружие – да, советники – да, войска – нет». За пять лет администрация выделила миллиарды долларов на подготовку иракской армии. Неудивительно, что американский президент многократно подчеркивал, что «Ирак должен научиться защищать себя от террористов». Успех ИГИЛ – это провал и Америки, и Ирака, который в разрозненном положении объективно не способен противостоять «Аль-Каиде».
Ключевые задачи Соединенных Штатов: 1) выработка стратегии сдерживания независимости Курдистана; 2) вовлечение умеренных суннитов в политический процесс; 3) создание суннитских военизированных отрядов и включения их в борьбу против ИГИЛ; 4) диалог с Ираном, который оказывает влияние на шиитов Ирака и движение «Хезболла» в Ливане.
Выполнимо ли все это? Умеренные сунниты не желают возвращаться к статус-кво, настаивая на децентрализации власти, ее перераспределении и тщательной деполитизации спецслужб Ирака, которые могут быть использованы как репрессивный орган правительством шиитского большинства. Умеренные сунниты, вероятно, могут потребовать для себя права сформировать федеральный регион по модели Регионального правительства Курдистана с собственным бюджетом и военными силами, сродни курдским военизированным формированиям пешмерга. Курды, в свою очередь, потребуют еще большего. На данный момент, учитывая широкую автономию, которая есть у курдского правительства, а также территориальные и административные выгоды, которые оно получило в результате наступления ИГИЛ, дальнейшая федерализация вряд ли удержит курдов от независимости. Если и можно сохранить их в составе Ирака, то, наверняка, потребуется не меньше, чем конфедерация.
В целом, если иракцы не придут к национальному соглашению и договору о новом разделе власти, гражданская война будет усугубляться, что сыграет на руку террористам. Будут окончательно конституированы внутренние этнические разделительные черты. Они разбудят «спящих» радикалов, которые захотят присоединиться к террористическим ячейкам, имеющими мощную идеологическую подпорку. Без внутреннего компромисса война может затянуться на долгие годы. Так, гражданская война в Ливане длилась с 1975 по 1991 г. и окончилась фактически только после военно-политического вмешательства Сирии. Конголезская война разрасталась с 1994 г., а Афганистан был поражен рядом гражданских войн с 1979 года. А после войны остаются терроризм, поток беженцев, сепаратизм и неизбежный экспорт радикальных элементов в соседние страны.
Выстраивание диалога США с суннитами. Целенаправленная политика администрации Джорджа Буша-младшего, сделавшего ставку на шиитов, отстраненных от принятия политических решений при Саддаме Хусейне, стала бомбой замедленного действия. Премьер Ирака Нури аль-Малики, пользуясь поддержкой Вашингтона и Тегерана, проводил политику дискриминации в отношении суннитов. Сегодня администрация Обамы, по сути, пожинает плоды непродуманной политики, как своего предшественника, так и иракского правительства. Действующей администрации Белого Дома придется наладить диалог с суннитскими элитами. Первым существенным шагом в этом направлении стала поддержка нового премьер-министра Хайдера аль-Абади, настроенного на конструктивный диалог с ведущими суннитскими партиями, представленными «Высшим исламским советом» и религиозным блоком Муктады ас-Садра. Президент Обама назвал назначение нового главы иракского правительства «многообещающим шагом вперед» и выразил надежду, что новое правительство «будет сформировано таким образом, чтобы представлять интересы всех иракцев».
Иными словами, официальный Вашингтон дал понять, что не может быть альтернативы коалиционному правительству без тотального преобладания в ней шиитов. В свою очередь, суннитские элиты также стремятся наладить диалог с Белым домом. Активную роль играет Саудовская Аравия, использующая влияние своих лоббистов в Америке. Эр-Рияд осуществляет лоббирование в основном через такие транснациональные корпорации и организации как Торговая палата США, Exxon Mobil Corp, Koch Industries, Inc, Chevron Corporation, Fleishman-Hillard, Boland & Madigan, Inc. Важно, что контакты между американцами и суннитскими элитами идут через «Объединенный комитет иракских и арабских племен» и лоббистско-юридическую фирму Gryphon Partners, которой руководит Залмай Халилзад, бывший посол Ираке и постпред в Совете Безопасности ООН. Gryphon Partners через первого заместителя госсекретаря Уильяма Бернса и высокопоставленного дипломата Бретта Макгурка имеет прямой выход, как к Белому дому, так и спикеру Конгресса Джону Бейнеру.
Так, данная компания уже добилась встречи высокопоставленных американских чиновников с лидерами организации «Сыны Ирака», который финансируется шейхом Али аль-Сулейманом. Активная работа разворачивается и в сфере влияния на общественное мнение. После трагедии 11 сентября, ведущие американские СМИ развернули широкомасштабную кампанию против «Аль-Каиды», подчеркивая, что ее члены – мусульмане суннитского толка. В феврале 2002 г. «Гэллап» провел исследование, по результатам которого 80% американцев отрицательно относились к суннитам, Саддаму Хусейну и Саудовской Аравии. Однако, уже в 2008 г. саудовцы начали кампанию по связям с общественностью, вложив в нее, по грубым подсчетам, 100 млн долларов, нанимая лоббистов, задачей которых было убедить американцев в том, что саудовцы и сунниты в целом – союзники по борьбе с терроризмом, а не спонсоры джихада.
Работа самых дорогостоящих американских лоббистов – Джерарда Эванса, Тимоти Перри, Майкла Йоханссона и Джона Стейрхоффа, принесла результаты. Сейчас лишь 46% американцев негативно высказываются о мусульманах-суннитах и саудовцах. Сегодня, интересы суннитов и американцев совпадают: Обама стремится урегулировать конфликт без отправки войск, сунниты намерены получить как можно больше мест в новом правительстве Ирака. Барак Обама, принимая решение о военном нейтралитете, заставляет шиитов, суннитов и курдов оставить внутренние противоречия и объединиться в борьбе против «Аль-Каиды». Так Белый дом маневрирует, чтобы контролировать разрозненные элиты страны.
