Для европейца поездка в США сегодня чем-то напоминает визит к стоматологу: рот широко открыт, вы чувствуете запах беды и уходите из кабинета с неприятным привкусом. Я провел три месяца в Вашингтоне в качестве стипендиата кафедры Генри Киссинджера в Библиотеке Конгресса. Моя работа вроде бы состояла в том, чтобы уловить смысл этого мира, вышедшего из-под контроля. Но такое чувство, что за время пребывания в Вашингтоне мне удалось добиться лишь одного: запутаться окончательно.
Это был не первый мой приезд в Америку, но точно самый обескураживающий. Больше всего вывела из равновесия всепроникающая политическая поляризация, раздирающая страну на части. Также понятно, что Америку интересуют исключительно ее внутренние проблемы и теория заговора. Люди в Вашингтоне не способны обсуждать ничего, кроме президента Трампа. Они говорят о г-не Трампе, даже когда притворяются, будто обсуждают другие темы. Все время и во всем — только Трамп. Единственные собеседники, воздерживающиеся от разговоров о Трампе, — те, кто для него работает. Когда-то я приезжал в Вашингтон, и люди из администрации охотно обсуждали со мной как с аналитиком практически любые темы — от войны на Украине до торговли с Евросоюзом. Они желали, чтобы их мысли и идеи были услышаны на европейском континенте, и интересовались мнением людей из других стран о событиях, происходящих в мире. Однако официальные лица в администрации Трампа сторонятся большинства контактов — особенно иностранцев типа меня. Наверно, они опасаются, что мы можем догадаться: даже высокопоставленные лица в Белом Доме не имеют представления о том, что президент планирует дальше делать.
Тем не менее, люди, которые любят говорить от имени г-на Трампа, высказываются в том духе, что его неортодоксальная внешняя политика схожа с политикой Ричарда Никсона. Но из разговоров с ними я не мог понять, кто тогда играет роль Генри Киссинджера сегодня, если Трамп — это Никсон (вполне естественно, что на ум мне пришел, в первую очередь, г-н Киссинджер).
В отличие от официальных лиц в правительстве, критики президента из исследовательских центров и СМИ, похоже, не против того, чтобы весело проводить время с европейцами. Это нечто вроде бесконечного психоанализа, в котором нелегко понять, кто пациент, а кто аналитик. На встречах с десятками таких людей вокруг Вашингтона я слышал одно и то же: г-н Трамп, в лучшем случае, случайный президент, президент меньшинства; он был избран русскими; в определенный момент (хотя и не так скоро) он будет изгнан из Белого Дома. За этими постулатами скрывается одновременно тревога и надежда — тревога по поводу того, что г-н Трамп уже уничтожил, и надежда на то, что как только он уйдет, все вернется к прежним нормам.
Эти реляции мне знакомы. Я слышал, как аналогичные надежды выражают и европейские аналитики. В большинстве европейских столиц политики и обозреватели хотят верить в то, что еще немного, и Трамп уйдет, после чего вернется прежний мировой порядок, включая тесный союз между Европой и США.
Но за три месяца пребывания в Вашингтоне я узнал одну грязную тайну: этого не будет. Мир не вернется бумерангом назад в исходное положение, даже если демократы придут в Белый Дом в 2020 году. И не только потому, что и после ухода г-на Трампа во многих странах мира у власти останутся лидеры, чем-то на него похожие. Многие изменения, которые Трамп ввел во внешнюю политику Америки, останутся надолго после его ухода. Когда речь заходит о роле Америки в мире, то влияние Трампа может оказаться куда большим, чем Джорджа Буша-младшего или Барака Обамы. Итоги правления Трампа могут напоминать итоги правления Трумэна, когда за короткий период времени Америка резко изменила свои взгляды на мир.
Быть может, европейцам трудно это проглотить, но именно такую весть я везу с собой из Вашингтона. После Трампа мир уже не будет таким, как до него. Президентство Трампа связано с двумя важными переменами, которые, вероятно, закрепятся в мировой политике. Во-первых, при администрации Трампа американцы утратили веру в свою исключительность. Не только президент, но и поколение милленниалов (большинство их противники Трампа) больше не разделяют мнение, будто Америка — «незаменимая страна», имеющая моральный долг обезопасить мир ради процветания в нем демократии. Милленниалы убеждены, что Америка едва ли лучше других стран, тогда как г-н Трамп полагает, что если Америка хочет защищать свое мировое лидерство, она будет вынуждена быть «хуже» других.
Во-вторых, при президенте Трампе соперничество с Китаем стало организационным принципом американской внешней политики. Республиканцы и демократы расходятся почти по всем пунктам политической повестки; единственный вопрос, по которому позиции двух партий сходятся – это необходимость менять политику в отношении Китая. Лишь несколько заблудших душ в Вашингтоне сохраняют веру в то, что экономическое развитие Китая приведет к политической либерализации и открытию этой страны для мира. В Америке существует консенсус по поводу того, что США совершили серьезную ошибку, позволив Китаю вступить во Всемирную торговую организацию в 2001 г., и что если Соединенным Штатам не удастся сейчас сдержать геополитическую экспансию КНР, завтра такой возможности уже не представится. Тревога Америки, с моей точки зрения, связана с осознанием того факта, что дружественный рынку авторитаризм Китая с опорой на большие данные — гораздо более опасный противник либеральных демократий, чем советский коммунизм.
Нередко можно услышать, как европейцы ностальгируют по временам холодной войны, когда США и Западная Европа тесно сотрудничали для противодействия Советскому Союзу. Однако американцы не разделяют этой ностальгии. Они ищут союзников против Китая, а европейцы сегодня вряд ли заинтересованы в конфронтации с Пекином. Если Европа не поймет, что ее связи с Соединенными Штатами отныне будет определяться позицией в отношении Китая, в том числе и после того, как Трамп покинет президентский пост, это будет трагичной ошибкой с их стороны. А для Европы занять определенную позицию в грядущей конфронтации между Вашингтоном и Пекином будет куда более болезненным делом, чем поход к стоматологу.
Опубликовано в The New York Times
