Саммит Америк в Лос-Анджелесе, а это первая встреча в таком формате с 2018 г., был призван объединить вокруг США американские государства. Не получилось – скорее подчеркнули раскол. Администрация Байдена не пригласила на мероприятие автократов – глав Венесуэлы, Кубы и Никарагуа. В ответ передумали ехать лидеры Мексики, Гондураса, Гватемалы и Сальвадора, отправили делегации более низкого уровня. А президент Бразилии Болсонаро, единомышленник Дональда Трампа, прямо перед поездкой и первой встречей с Байденом публично усомнился, что тот честно победил на выборах 2020 года. О настроениях в регионе – беседа Фёдора Лукьянова с Хуаном Пабло Прада Лальянде, профессором Независимого университета Бенемерита в Мексике. Разговор состоялся в рамках программы «Международное обозрение».
– Почему в этот раз особенно много недовольства вокруг саммита?
Происходит политическая и идеологическая фрагментация всего мира, и Латинская Америка – часть этого. Мы не можем забыть время Трампа, когда США пустили под откос и многостороннее сотрудничество, и идеи интеграции. США хотят закрепить свои позиции на мировой арене и в Западном полушарии, прежде всего чтобы противодействовать экспансии Китая. Но Соединённые Штаты полагают, что все должны играть по их правилам, а именно – чтобы участники соответствовали формальным критериям демократии. Поэтому они просто исключают некоторые страны. Это не пользуется поддержкой многих других государств, в результате происходит не объединение, а разъединение. В общем, контекст саммита неблагоприятный, запутанный.
– Довольно странно настаивать на подходе «демократии против автократий», но одновременно стремиться к тому, чтобы венесуэльская нефть вернулась на рынок, разве нет?
– Американской политике предстоят очень серьёзные вызовы. Конечно, на фоне украинского кризиса США нужна нефть, и естественный источник – Венесуэла. В Мексике, например, нефти просто не хватит. Но для этого нужно налаживать отношения с Венесуэлой – формальные и неформальные. Мадуро нужна поддержка США, чтобы сохранять власть, однако пока неясно, готовы ли американцы на это пойти. Если война и кризис будут продолжаться, думаю, Вашингтону придётся двинуться навстречу Каракасу. Интересно будет посмотреть.
– Все знают историческую «доктрину Монро». Последний раз в Вашингтоне о ней вспоминали при Трампе. А сейчас она действует?
– США понимают, что Латинская Америка – это уже не их задний двор. Мы теперь другие. Национализм здесь усиливается. И это оказывает растущее влияние на нашу внешнюю политику. Нынешний саммит – тому подтверждение, вы видите, как много стран отказываются принимать линию, которую предлагают Соединённые Штаты. Американское влияние в регионе сокращается, и это ещё один вызов их внешней политике, уже слишком много вызовов. Байден хотел бы использовать этот саммит для консолидации американских позиций, но сейчас из этого ничего не получится.
– Когда вы говорите о национализме – это же национализм разного толка, и левый, и правый, так?
– Совершенно верно. Латинская Америка крайне разнообразна, это своего рода плавильный котёл. Тут и левые, и правые, и разные типы национализма, но он растёт повсеместно. Ничего хорошего в этом нет, потому что национализм ведёт к фрагментации региона. А саммит это только усугубляет.
– Какие чувства вызывает в Латинской Америке конфликт на Украине? Мы видим, что страны региона в целом стараются воздерживаться от выражения позиции.
– Ну, прежде всего, эти события выглядят отсюда очень далёкими. Конечно, никто не поддерживает войну, Латинская Америка сама достаточно страдала от насилия, войн и вторжений. Кстати говоря, в первую очередь – вторжений из Соединённых Штатов. Войну мы осуждаем, но многие страны отвергают и санкции, как, например, Мексика. Позиция правительства Мексики – это сигнал даже не Москве, а Вашингтону, что мы не будет действовать по его указаниям. Мы другие, и мы независимые. Но, конечно, украинский конфликт окажет большое влияние на мировые дела, для Латинской Америки – негативное. Мы смотрим на огромную денежную помощь, которую США выделяют Украине, и понимаем, что нам близко не светит ничего подобного. Латинская Америка утрачивает часть значения на международной арене, всё внимание опять на Европу.
– Публика в Латинской Америке понимает, что конфликт начался не в феврале 2022 г., просто наступила кульминация долгого процесса, когда США вовлекали Украину в свой сферу?
– Да, тут это понимают. Отличие сегодняшней Латинской Америки от той, что была ещё несколько лет назад, в том, что у нас стало гораздо больше разных источников информации, благодаря смартфонам, современным коммуникациям. Это не как раньше, когда главным источником были Си-Эн-Эн или Би-Би-Си. Так что разных мнений много, их больше, чем прежде. Например, сравните твиттер российского и украинского посольств в Мехико. И там, и там есть поддержка мексиканцев, но надо сказать, что у российского представительства больше. Вообще, российская позиция в Латинской Америке постепенно набирает силу.
