Россия в глобальной политике

Несмотря на то, что в исламе много правил и традиций, которые несовместимы с демократическими принципами, а статистика не особо поддерживает мнение о том, что глобализация поспособствовала изменению культурной этики, Хусейн Соломон утверждает, что в странах Ближнего Востока не только могут, но и хотят внедрять демократические механизмы.

Выступая на Евразийском онлайн-семинаре НИУ ВШЭ, профессор Хусейн Соломон, южноафриканский эксперт по теории международных отношений, религиозному фундаментализму и движению населения в развивающихся странах, отметил, что активное развитие гражданского ислама, постисламизма и инновационного мышления мусульман в целом на фоне открытого доступа к технологиям (в особенности к интернету) – яркое подтверждение того, что исламское общество может и хочет демократизироваться. Однако это станет возможным только при условии стабильного экономического развития.

Перспективы демократизации в мусульманском мире

Макро-тренд

Хусейн Соломон начал выступление с того, что выразил беспокойство за состояние дел в мусульманских странах. 10 процентов населения в Египте, Иордании, Ливане и в Тунисе поддерживают ХАМАС, «Хизбаллу», «Аль-Каиду»[1] и «Талибан»[2]. Более 50 процентов населения в Ираке, Палестине, Иране, Марокко, Египте, Иордании, Алжире и в Тунисе следуют шариату и соглашаются с тем, чтобы людям, отказывающимся от мусульманской веры, был вынесен смертный приговор. В Алжире, Газе, Иордании и Ираке 50 процентов населения поддерживают наказание в виде забрасывания камнями тех, кто совершил прелюбодеяние. Треть населения Ближнего Востока поддерживает лишения достоинства женщин-преступниц. А в Ливии, Йемене, Палестине, Саудовской Арабии, Иордании, Ливане, Алжире, Ираке, Иране и Марокко многие отказываются жить по соседству с людьми, исповедующими другую религию. Разрешить многие конфликтные ситуации невозможно, поскольку доверие людей к общественным институтам – таким, как полиция или суд, – в регионе крайне низко.

Выступающий подчеркнул, что демократизация необходима не для структурных улучшений (например, изменение электорального процесса) в странах Среднего Востока. Наибольшую важность имеет преобразование культурной этики. Глядя на вышеприведенные статистические данные, кажется, что прогнозы достаточно пессимистичны, но это не так. Благодаря урбанизации, модернизации, глобализации и развитию современных технологий арабское общество становится всё более светским, либеральным, эгалитарным и толерантным. Поэтому отношение между мусульманской религиозностью и поддержкой демократии необязательно должно быть негативным. К примеру, арабская молодёжь в возрасте от 18 до 24 лет становится всё более светской, молодые люди обвиняют религию и сектантство в различных религиозных конфликтах в регионе. Две трети из них верят, что религия занимает слишком большое место в жизни мусульман. Половина считает, что религиозные предубеждения не позволяют арабскому миру развиваться должным образом. Эти молодые люди столкнулись с глубокой интеллектуальной проблемой, в которой они должны примирить консервативные мусульманские учения с тем миром, в котором они живут. Создание интернета поспособствовало расширению их кругозора, развитию и познанию различных культур и цивилизаций. Одновременно молодёжь Алжира, Египта, Иордании, Ливии, Марокко, западного берега реки Иордан, Газы, Судана, Туниса стала меньше доверять мусульманским организациям и группировкам (к примеру, «Братьям-мусульманам»[3]). В частности, в Иордании и Марокко уровень доверия к ним c 2012–2013 гг. упал на 20 процентов, в Судане он снизился ещё больше, на 25 процентов.

Микро-тренд

Иран

Руководство Ирана уверено, что 99,5 процента их населения – это мусульмане. Однако в недавних исследованиях статистика показала, что не всё так однозначно. Только 40 процентов иранцев может отнести себя к традиционным мусульманам. И в то время, как 78 процентов верят в существование бога, только 37 процентов верят в жизнь после смерти и лишь 30 процентов считают, что рай и ад существуют. Около 20 процентов ответили, что не верят в бога вовсе.

Турция

Только 12 процентов жителей Турции поддерживают идею установления правил шариата в качестве официального закона в стране. Согласно опросам 2019 г., молодёжь менее консервативна, менее склонна придерживаться поста, молиться, а женщины всё реже покрывают голову. А по опросу 2020 г. стало известно, что только 12 процентов населения верят исламским священнослужителям.

И в Иране, и в Турции президенты не понимают стремления и желания своего населения. Исследования показывают, что мусульмане хотят больше ислама в общественных сферах и больше демократии в политике.

Люди верят, что ислам и демократия не противоречат друг другу. Проблема заключается в том, чтобы примирить ислам, демократию и секуляризацию, не опираясь на пример Запада, в их уникальном социально-культурном стиле. 

Механизмы установления исламисткой демократии

Религия и политика

Проблема

Отделение религии от политики ныне представляется практически невозможным. Немецкий философ и социолог Юрген Хаберманс отметил, что такие идеи, как защита прав человека, демократия, свобода происходят из иудейской этики справедливости и христианской этики любви. Согласно исследованию израильского учёного Джонатана Фокса, среди 152 стран, которые были взяты для исследования, только в одной стране удалось отделить религию от политики: Соединённые Штаты Америки. Однако Хусейн Соломон выразил сомнение в том, действительно ли в США существует это отделение.

Возможное решение

Американские учёные Альфред Стефан и Хуан Линц предложили в значительной степени разделить государство и религию, установив «двойную толерантность». В таких государствах религиозные представители не контролируют демократическую власть и не находятся под властью правительства до тех пор, пока не нарушают права человека.

Инновационное мусульманское мышление

В 1998 г. пятьдесят турецких интеллектуалов различных верований пришли к выводу, что религиозная суверенность может сосуществовать с политической суверенностью. Это мнение прямо противоположно мусульманскому, которое ставит божественный суверенитет превыше всего и указывает на неотделимость религии и государства в исламе.

В 1990-е гг. новые мыслители из Ирана поставили под сомнение монополию правящего духовенства в области морали. Они аргументировали это тем, что человек наделён разумом и мышлением для того, чтобы понимать, что хорошо, а что плохо в индивидуальном, свойственном только ему, порядке. Это был один из первых шагов к свободе и демократии, к позитивному восприятию государства (поскольку изначально роль государства в исламе считалась исключительно негативной, заключавшейся в том, чтобы уберечь людей от совершения грехов). Эти учёные также утверждали, что шариат не является монолитной исламской системой. Фикх (мусульманская доктрина о правилах поведения) относится к личной морали, в то время как «сияса» (государственное управление) концентрируется на правителях, служащих общественному благу. Важно отметить, что «сияса» не имеет происхождения в исламских священных текстах, но скорее исходит из принципов эффективного управления. Экономисты Шахерезада Рехман и Хоссейн Аскари создали «индекс исламизма» (соотношение коранических предписаниях об общественном благе и «индексе человеческого развития»), по которому они выявили десять самых исламских стран. В этот список вошли, на удивление: Ирландия, Дания, Люксембург, Швеция, Великобритания, Новая Зеландия, Финляндия, Норвегия. Страны с преобладающим мусульманским населением показали низкий результат: Саудовская Аравия на 91 месте, а Судан, к примеру, на 190[4].

Постисламизм

Известный историк-востоковед Бернард Льюис утверждал, что ислам не может быть демократизирован, а мировоззрение арабов и других мусульман не способно стать секулярным. Однако Хусейн Соломон не согласен с данным аргументом. Он утверждает, что это идёт в разрез со скептицизмом, рационализмом и гуманизмом, наблюдавшимися в арабской истории. Многие скептики уже в IX–XI веках защищали свободу мышления, сомневались в существовании бога, настаивали на изучении естественных наук вместо Корана. Поэтому основа постисламизма существовала всегда, есть она и сегодня.

Постисламизм поддерживает инклюзивную религиозность, которая могла бы сосуществовать с либеральными демократическими нормами. Для него политика, а не религия, предоставляет гражданам благополучие. Так, в Тунисе, например, было заявлено, что в кабинет министров кандидаты будут отобраны по критериям эффективности и целостности, а не по партии и религиозным верованиям.

Гражданский ислам

Гражданский ислам противоположен исламизму, он концентрируется на индивидуальном духовном развитии и продвижении основных условий для общественного процветания (права человека, экономическое развитие, социальная справедливость и так далее). Те мусульмане, которые предписывают себя к гражданскому исламу, проявляют гражданскую активность в различных сферах (защита детей, образовательные фонды). В то же время критики отметили, что некоторые организации, выступающие под эгидой гражданского ислама, не всегда действуют в интересах общества. К сожалению, согласно Хусейну Соломону, оценить их истинные намерения предоставляется маловероятным.

Необходимость либеральной экономической политики

Согласно американскому специалисту по экономике и праву Эрику Риду, экономический рост предшествует демократии. Например, Индия отставала в развитии от большинства стран Восточной Азии до 1990-х гг., и только после структурных изменений ускорились не только экономический рост, но и политические реформы. В мусульманских же странах, где почти повсеместно низкий уровень жизни (за исключением богатых нефтью стран), утверждение демократии представляется труднодостижимым. 22 процента мирового населения производят менее 5 процентов ВВП. У 30 процентов населения ежемесячных доходов не хватает на покрытие расходов. Безработица, бедность, инфляция стали катализатором выхода людей на улицу во время так называемой «арабской весны». Подобная экономическая стагнация, согласно Хусейну Соломону, ведёт к тому, что исламисты, пользуясь нестабильной ситуацией, продвигают антидемократический исламистский порядок. Профессор Соломон подчеркнул: для того, чтобы справиться с исламистским наступлением и в то же время продвинуть либеральную демократию, нужно внедрять больше технологий, инвестировать в человеческий капитал и развитие и создавать условия для процветания частного сектора.

34-е заседание Евразийского онлайн-семинара было организовано департаментом международных отношений и Международной лабораторией исследований мирового порядка и нового регионализма Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» 16 марта 2022 года.

Тема выступления Хуссейна Соломона, старшего профессора и академического руководителя кафедры факультета политических исследований и управления Университета Свободного государства в ЮАР, в рамках семинара: «Ислам и демократизация». Полную видеозапись семинара можно посмотреть здесь.

Текст подготовила Мария Братчикова