В чём сила «Хизбаллы»? Подчиняется ли она Ирану? Как относятся к «Хизбалле» самые богатые и влиятельные силы на Ближнем Востоке? Способен ли Израиль хотя бы ослабить «Хизбаллу»? Будет ли это считаться его победой? Об этом Фёдору Лукьянову рассказала Наталья Беренкова в интервью для передачи «Международное обозрение».
Фёдор Лукьянов: Я пытался найти аналогии «Хизбалле», и единственное, что мне пришло в голову, это Ирландская республиканская армия, которая является вооружённым крылом партии Шинн Фейн. На что похожа «Хизбалла»?
Наталья Беренкова: Мне кажется, аналоги можно найти только на Ближнем Востоке. Это одновременно и партия, которая заинтересована в том, чтобы обеспечить своё ядро (шииты юга Ливана, долины Бекаа и Бейрута), поэтому она им предоставляет широкий спектр поддержки: социально-экономические программы, включающие школы и больницы. Иногда «Хизбаллу» называют «государство в государстве», потому что к уже упомянутому добавляется элемент армии. Это на данный момент единственная в Ливане сильная вооружённая группировка. Партию и военизированное крыло нельзя разделить. Это большая корпорация, которая предоставляет много услуг населению, требуя в ответ лояльность к себе.
Фёдор Лукьянов: Внутри ливанской политики она действует более-менее по правилам или же пытается придавливать других за счёт своего военизированного статуса? Как это функционирует в самом Ливане?
Наталья Беренкова: Она функционировала по-разному на протяжении истории. Появилась «Хизбалла» в период гражданской войны в Ливане, когда все партии обладали своими вооружёнными крыльями. С окончанием гражданской войны ей единственной удалось сохранить своё вооружённые крыло. Это обуславливалось вопросами безопасности, потому что юг страны был оккупирован Израилем. Тогда бóльшая часть населения поддерживала активность на юге за освобождение территорий. В дальнейшем партии по-разному приходилось встраиваться в эту систему.
Изначально она ставила своей целью борьбу с политической системой Ливана, где главенствовали христиане-марониты. Вторая цель была ликвидировать угрозу со стороны Израиля. С окончанием гражданской войны к первой цели удалось приблизиться и принять существующую систему. У них остаётся такой пункт в программе, что они хотят изменить систему, которую считают не функциональной, тем не менее решили в 1992 г. принять участие в выборах. Это было сложное решение, потому что тем самым они легитимировали систему, которая установилась после французского колониализма. Дальше они по-разному участвовали.
На протяжении 1990-х гг. они не сильно были заинтересованы в каких-то правительственных постах и прочем, их удовлетворяло участие в парламенте. В 2000-х гг. переломным моментом стал уход сирийских войск. Тогда было принято решение занимать и министерские посты – тут более извращённая политика в плане участия. Были и периоды, когда разные силы соревновались в массовости демонстраций. Дальше «Хизбалла» научилась пользоваться слабостями системы – к примеру, если её министры выходят из правительства, то правительство уже не действительно, приходится выбирать новое. Такая эксплуатация слабостей системы, в принципе, практикуется до сих пор, потому что всегда нужно найти баланс и достичь консенсуса с многочисленными группами и конфессиями, которые присутствуют в Ливане.
Ещё одним переломным моментом был 2008 г., когда «Хизбалла» в первый раз направила своё оружие против действий правительства. Пытались закрыть телекоммуникационную сеть «Хизбаллы», и тогда вооружённые люди пришли и сказали, что так делать не надо. Это вызвало определённое потрясение, так как, оказалось, что оружие может быть направлено и вовнутрь. Последний переломный момент – 2013 г., когда «Хизбалла» признала, что она участвует в войне на территории Сирии. Тогда многим стало понятно, что это больше, чем просто национальная ливанская группа. Эта группа ставит себе ещё какие-то интернациональные цели. Опять же – это было сложное решение для них. Тем не менее чтобы оставаться верными своей главной цели и поддержать собственное существование, они решили принять участие.
Фёдор Лукьянов: Остальные фракции, партии и население Ливана не воспринимают активность «Хизбаллы» как то, что она просто-напросто ведёт какую-то свою игру, при этом подставляя всю страну, которую могут всю разрушить?
Наталья Беренкова: Воспринимают, безусловно. Очень обеспокоены жители юга Ливана, которые при этом являются и основным ядром; и они поддерживают «Хизбаллу», то есть смиряются с этой ситуацией по большей части. Естественно, против выступают многие христианские и суннитские партии. Есть очень категорически настроенные партии. Но, судя по опросам (хотя их результаты можно оценивать с разной степенью сомнительности), антипатия к «Хизбалле» не прибавляет симпатии к Израилю. Их деятельность в отношении Израиля не вызывает негатива. Негатив вызывает то, что эта деятельность может привести к трагедии для страны в будущем.
Фёдор Лукьянов: Они подчиняются Ирану? Взаимодействуют с Ираном? Как строятся отношения: это иерархия или что-то другое?
Наталья Беренкова: Нет, это не иерархия. Это скорее стратегические союзнические отношения, но, естественно, не на равных, потому что Иран предоставляет материальную, логистическую и другую поддержку, обеспечивает основные задачи партии, но здесь нет подчинения в плане «приказал» и «выполнил». У «Хизбаллы» всё равно есть свои национальные интересы и свои интересы как корпорации и организации.
Если говорить о религиозной составляющей, идеологически они полностью признают идеологию хомейнизма, но всегда оговаривают, что это религия, а политика – это немножечко другое: «Мы действуем всё-таки в интересах жителей юга и Ливана». Повторение того, что они – ливанское национальное движение, направлено на то, чтобы поддержать свой образ и, естественно, не настроить против себя всё население страны.
Фёдор Лукьянов: Самые богатые и влиятельные силы на Ближнем Востоке (монархии Залива и все те, у кого есть деньги) как относятся к «Хизбалле»?
Наталья Беренкова: Те, у кого есть деньги, относятся к «Хизбалле» очень негативно. У большинства этих стран «Хизбалла» находится в списке террористических организаций. Это связано с союзническими отношениями с Ираном и с тем, что, согласно их классификациям, различные шиитские группировки в разные времена могли организовывать подрывные действия на их территории. Также монархии, в частности Саудовская Аравия, в 2000-е гг. были достаточно активными в противостоянии различных сил в Ливане. Тогда одну часть общества объединяла группа вокруг «Хизбаллы», их союзники из разных конфессий (христиане, друзы и так далее), а другая часть была против. Было достаточно ожесточённое политическое противостояние с затяжными политическими кризисами, но после 2019–2020 гг., кажется, они потеряли интерес к участию и вмешательству в ливанские дела. У меня ощущение, что они cмирились с тем, что «Хизбалла» заняла тут главенствующее место и им уже не поменять эту ситуацию.
Фёдор Лукьянов: Что в состоянии сделать Израиль? Уничтожить «Хизбаллу» он, наверное, не может, но как-то радикально ослабить, чтобы она сдалась? Какова цель?
Наталья Беренкова: Мне кажется, возможности Израиля здесь очень ограниченны, потому что победой «Хизбаллы» будет её сохранение. Если хотя бы какая-то часть организации останется и будет иметь возможность продолжать действовать, то это будет её победой, как было в 2006 г. во время второй ливано-израильской войны. Здесь очень сложно поставить цель для Израиля.
Для «Хизбаллы» немного проще, потому что она будет как бы защищаться. Тем не менее для неё и для Ливана любая война с Израилем будет опустошающей и фатальной. В Ливане и сейчас очень сложная экономическая ситуация, трудности в области энергетики и так далее.
То есть нет какого-то позитивного решения. Оба варианта – начинать или не начинать войну – не очень.
Фёдор Лукьянов: Израиль в состоянии уничтожить руководство движения, у них хорошо поставлена разведка, они знают, куда бить. «Хизбалла» имеет потенциал воспроизводства? На место уничтоженных кадров приходят новые? Они существуют? Их готовят?
Наталья Беренкова: Да, их готовят. С момента, когда была последняя война с Израилем, у «Хизбаллы» появился опыт сирийской войны. Более того, они активно участвуют в обучении других, в разных операциях в Ираке. Они, можно сказать, стали элитными войсками. Для «Хизбаллы» характерно также не единоличное, а коллективное лидерство и настроенные механизмы управления отдельными её структурами, поэтому ликвидация руководства нанесёт урон, но не приведёт к немедленному распаду партии. Естественно, всё ограничено населением Ливана и теми, кто готов пойти и участвовать в боевых действиях, но, скорее всего, при конфликте Иран будет оказывать всяческую логистическую, материальную поддержку через Сирию.
Сейчас мы не видим, что Иран особо жаждет этого конфликта, тем не менее воспроизводство сил и поставки оружия будут только усиливать разрушительный эффект от возможных боевых действий и раскачивать маятник насилия. Если рассуждать рационально, то это не самое лучшее решение, к которому могли бы прийти стороны.
