Конец сентября в профессионально-экспертной среде неожиданно окрасился в цвета ядерного взрыва.
«Закоперщиком» дискуссии стал заместитель председатели Совета безопасности России Дмитрий Медведев, который в привычном для него жанре телеграм-сообщений 26 сентября фактически осветил проблематику эскалации во взаимоотношениях России с Западом, резюмировав своё обращение следующим тезисом: «России оставляют всё меньше выбора, кроме прямого конфликта с НАТО на земле, который превратился в открыто фашистский блок типа гитлеровской оси, хотя и большего размера. Мы готовы, хотя результат будет достигнут с гораздо большими издержками для человечества, чем в 1945-м…» (выделено нами – А.Ф.). Здесь очевидно делается намёк на применение ядерного оружия в ходе прямого конфликта с НАТО, в котором Россия явно не сможет добиться приемлемых для себя результатов, применяя исключительно конвенциональное оружие.
Буквально в тот же день вышла статья Сергея Караганова «Как не допустить Третьей мировой войны». В ней автор снова приглашает к обсуждению проблематики ядерного сдерживания, открыто заявляя, что «активное ядерное сдерживание нацелено на предотвращение мирового термоядерного конфликта, а лучше и любого применения ядерного оружия». Любопытно, что Сергей Александрович признаётся, что в прошлом активно участвовал в создании мифа о том, что ограниченное применение ядерного оружия автоматически перерастает в мировой термоядерный конфликт. В целом суть нового обращения заключается в том, что надо пробудить в западных элитах инстинкт самосохранения через усиление ядерной угрозы. Для этого предлагается внести изменения в доктрину ядерного сдерживания путём снижения порога применения ядерного оружия, а также «осторожное, но решительное движение вверх по лестнице ядерной эскалации-сдерживания-устрашения». Из практических шагов предлагается осуществить демонстративный ядерный взрыв (в прошлой статье на эту тему фигурировала «условная Познань») или как минимум выйти из Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний.
На этом дискуссия не закончилась. 28 сентября к ней присоединился новый участник в лице президента Курчатовского института Михаила Ковальчука, который выступил за корректировку основ государственной политики в области ядерного сдерживания. По его мнению, «на Западе должны точно понимать решимость России отстоять свою безопасность». А для этого «достаточно провести испытания на Новой Земле… Один разок хотя бы. И всё встанет на свои места».
По интересному совпадению в тот же день стало известно, что КНДР закрепила статус ядерных вооружённых сил в обороне государства и принципы государственной деятельности в строительстве ядерных вооружённых сил.
Последним звеном в цепи информационных поводов ядерной проблематики стали сообщения (правда, неофициальные, но со ссылкой на документы Роспотребнадзора) о том, что 3 октября по всей территории России пройдут учения на случай мобилизации, разрушений и радиоактивного заражения.
Определённые сигналы приходят и «с той стороны». 22 сентября телеканал CNN со ссылкой на данные со спутниковых снимков сообщил о том, что США, Россия и Китай с 2021 г. вели активное строительство на своих ядерных полигонах. В случае России речь шла о Новоземельском ядерном полигоне. За несколько дней до этого к тематике ядерного оружия обратился президент Украины Зеленский, который с трибуны ООН заявил о том, что «террористы не имеют права владеть ядерным оружием, а Россия больше всего заслуживала ядерного разоружения ещё тогда, в 1990-х. Россия заслуживает разоружения и сейчас». Он также выразил сожаление о том, что Украина «отдала» свой третий по величие ядерный арсенал, доставшийся ей после распада СССР.
Очевидно, что проблематика ядерной эскалации снова стала мейнстримом в мировой, да и российской повестке. И все эти события заслуживают комментариев. В первую очередь хотелось бы обратиться к первоистокам, а именно – к открытым российским документам, определяющим условия применения ядерного оружия. В «Основах государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания», утверждённых указом президента от 2 июня 2020 г., интерес представляют следующие моменты. Подтверждается оборонительный характер доктрины. Отмечается, что ядерные силы в случае возникновения военного конфликта гарантируют недопущение эскалации военных действий и их прекращение на приемлемых для Российской Федерации и (или) её союзников условиях.
Само ядерное сдерживание направлено на обеспечение понимания (выделено нами – А.Ф.) потенциальным противником неотвратимости возмездия в случае агрессии против Российской Федерации и (или) её союзников, гарантированного нанесения неприемлемого ущерба потенциальному противнику в любых условиях. Важно, что согласно документу, ядерное сдерживание осуществляется непрерывно в мирное время, в период непосредственной угрозы агрессии и в военное время, вплоть до начала применения ядерного оружия.
В документе перечислены шесть «военных опасностей», которые в зависимости от изменения военно-политической и стратегической обстановки могут перерасти в военные угрозы Российской Федерации (угрозы агрессии) и для нейтрализации которых осуществляется ядерное сдерживание, а также чётко прописаны условия его применения. Это:
- применение против России и (или) её союзников ядерного оружия и других видов оружия массового поражения;
- в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства.
Как представляется, «обеспечение понимания» среди западных элит неотвратимости является хотя и важной, но не единственной задачей ядерного сдерживания. Следует отметить, что высшее военно-политическое руководство страны регулярно об этом напоминает, причём, видимо, в этом ключе стоит расценивать заявление президента России на сессии Международного дискуссионного клуба «Валдай» в 2018 году. Тогда Владимир Путин, отвечая на вопрос о применении против России ядерного оружия, сказал: «Агрессор всё равно должен знать, что возмездие неизбежно, что он будет уничтожен. А мы – жертвы агрессии, и мы как мученики попадём в рай, а они просто сдохнут, потому что даже раскаяться не успеют». Комментируя эти слова, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков уточнил, что «речь шла – и это главное, и многие пропустили, – что на доктринальном уровне Россия не оставляет за собой право превентивного удара». «Мы не считаем себя вправе наносить первыми удар, – продолжил представитель Кремля. – Но у нас есть два условия. Всё это говорил иными, более ёмкими словами президент. У нас в доктрине записано, что если – вариант 1 – на нас нападут с использованием ядерного оружия, и – вариант 2 – нападут так, что само существование нашего государства будет под угрозой, то Россия оставляет за собой право использования ядерного оружия».
К «словесным интервенциям» президент вернулся и в 2023 г., когда в федеральном послании поставил задачу Министерству обороны и Росатому подготовиться к проведению ядерных испытаний при необходимости, но только в ответ на проведение подобных испытаний в США.
Таким образом, сигналы на Запад посылаются, причём на самом высоком уровне. На наш взгляд, никаких дополнительных мероприятий в отношении применения ядерного оружия предпринимать не стоит, так как маловероятно, что они смогут достичь большей цели, чем указано в доктринальных документах и заявлено президентом России.
К примеру, нет смысла понижать порог применения ядерного оружия по сравнению с уже существующими рамками. Как представляется, отказ от принципа применения ядерного оружия в ходе агрессии с применением обычного оружия, когда под угрозу ставится само существование государства, наоборот, даст сильнейший пропагандистский козырь Киеву и Западу, подпитывая их тезисы о том, что Россия проигрывает специальную военную операцию. Ситуация на фронте по состоянию на сентябрь 2023 г. пока складывается в пользу Российской армии, главным признаком чего является провал украинского наступления и всей летней кампании ВСУ. Обращение в этих условиях к публичному пересмотру основ политики ядерного сдерживания явно вызовет недоумение в первую очередь в самой России.
Другим не менее спорным тезисом является предложение о выходе из ДВЗЯИ и проведение ядерных испытаний «хотя бы разок». Говоря о ДВЗЯИ, следует держать в голове тот факт, что пока именно США в глазах всего мира выглядят потенциальными «поджигателями Третьей мировой войны» и закоперщиками нового цикла ядерных испытаний, как сторона, не ратифицировавшая этот документ. Это, безусловно, даёт России сильные моральные козыри в диалоге со странами – членами нового «Движения неприсоединения» и для проведения собственной миролюбивой информационной повестки. Добровольный отказ от этого только подтвердит многочисленные вбросы западной и украинской пропаганды о желании России устроить некую диверсию на территории Украины с применением ядерного или химического оружия, а также в целом будет работать на создаваемый Западом имидж России как милитаристического и непредсказуемого государства.
Что касается проведения ядерных испытаний «просто так», то и здесь все очень непросто. Парадокс в том, что уровень теоретических и практических знаний о процессах ядерного взрыва как в России, так и в США, настолько высок, что не требует проведения натурных ядерных взрывов. По большому счёту исследовательские изыскания в области ядерного оружия направлены на повышение его КПД, но это обеспечивается неядерными технологиями и материалами и вполне может реализовываться без натурных ядерных взрывов. Проведение такого ядерного взрыва мало что даст России с практической и научной точек зрения, но сильно ударит по международному имиджу страны, по аналогии с выходом из ДВЗЯИ, но только в значительно более тяжёлой степени. В число однозначных недругов России перейдёт, например, вся многочисленная армия климатических активистов и экотеррористов во всём мире.
Предложение о ядерных ударах по странам Запада, поддерживающим Украину, наверное, даже не имеет смысла рассматривать, так как ситуация на поле боя пока не даёт ни единого повода для этого. Безусловно, затяжной конвенциональный конфликт явно не в интересах России, но, как представляется, позволить США перестать быть единственной страной мира, применившей ядерное оружие (Хиросима и Нагасаки), и лишиться той моральной силы, о которой все эти годы говорил СССР и Россия, явно не следует, не говоря уже о том, что этот шаг как раз и может привести к снижению порога применения ядерного оружия во всем мире с неконтролируемыми последствиями.
Все российские доктринальные документы, касающиеся применения ядерного оружия, являются плодом эволюции с момента первого взрыва ядерной бомбы в 1949 г. и подчинены весьма чёткой логике. Менять эту логику даже в условиях такого непростого конфликта, как украинский, представляется избыточным и даже вредным шагом – в долгосрочной перспективе.
Автор: Андрей Фролов, старший научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»
