Две с половиной тысячи лет тому назад китайский военный стратег Сун Цзы писал: «Воевать и побеждать во всех сражениях не есть высшая доблесть; высшая доблесть в том, чтобы сломить сопротивление врага, не вступая в сражение». Россия ведет завоевательную войну на Украине, и это первое настоящее стратегическое испытание для Европы в XXI веке. Это двусмысленная или гибридная война ФСБ и ГРУ, и главной тактикой в ней служит дезинформация, обман и отвлечение внимания. Непосредственная цель – подтвердить захват Крыма как «свершившийся факт» и создать новый российский протекторат под названием «Новороссия». Этим термином в царские времена обозначали юго-восток Украины. В случае успеха Россия проанализирует результаты своей стратегии и реакцию Запада, чтобы решить, можно ли применить тот же подход вдоль всей границы. Генеральная долгосрочная задача заключается в воссоздании новой сферы влияния, которая укрепила бы престиж Москвы и ее влияние в Европе, и стала буферной зоной между Россией, ЕС и НАТО. Динамичным центром стратегии Москвы является модернизация российских вооруженных сил, отражающая мировоззрения Кремля, который отказался от партнерства как не служащего российским интересам. Вместо этого Москва вернулась к силовым играм с нулевой суммой, в которых только одна из сторон может взять верх. Как противостоять двусмысленным военным действиям России?
Оперативная сводка. Россия, как всегда, привержена своим военным целям. Нападение сепаратистов на Донецкий аэропорт на этой неделе и незаконный въезд нового конвоя на территории Украины знаменует начало новой фазы двусмысленной российской войны. Первая фаза прикрывалась стратегическим отрицанием европейскими лидерами того факта, что Россия предпримет завоевания в Европе двадцать первого века. Пока лидеры Европы медленно пробуждаются, чтобы осознать эту новую реальность, Россия прикрывает новую фазу боевых действий соглашением о прекращении огня, которое Москва на словах поддерживает, но по факту ежедневно нарушает.
Реакция Запада. Поступать с Россией так, как она поступает с Западом. Иными словами, как коллегиальный орган, Запад должен с выгодой для себя использовать слабые места России подобно тому, как Россия пользуется слабостями Запада. Слабости России кроются в соотношении издержек и выгод с учетом ее хрупкой государственности. Их можно обобщить в следующих тезисах: а) Россия – слабеющая держава, которой необходимо действовать сейчас, чтобы установить подходящий для себя порядок в Европе и тем самым не допустить консолидации ЕС и НАТО на своих границах – по крайней мере, такова стратегическая логика Москвы; б) независимо от нынешних действий, Россия со временем будет выдавлена с европейских финансовых и энергетических рынков, а потому необходимо восстановить стратегическую «независимость»; и в) несмотря на программу военной модернизации, которая проводится Россией, в долгосрочной перспективе Москва будет ослабевать относительно НАТО. Поэтому следующее десятилетие будет решающим.
Противодействие российской стратегии: Запад должен осложнить Москве стратегические расчеты. Цель должна заключаться в том, чтобы убедить Кремль, что выживание путинского режима потребует примирения и сделки с Западом – в первую очередь с ЕС. Реализация этого плана невозможна без четырех составляющих: нужна новая политическая стратегия, военная модернизация НАТО, новая концепция передового или опережающего сдерживания (разработанная альянса) и союзническая концепция двусмысленных военных действий под управлением разведслужб.
Новая политическая стратегия. Запад должен разработать политическую контрстратегию для сдерживания российской агрессии и отпора ей. Цель такой стратегии – убедить Кремль, что в лучших интересах России был бы уход из Украины (в том числе из Крыма) после переговоров, нацеленных на поиск справедливого политического урегулирования проблем русскоязычного населения Украины и защиты базы российского Черноморского флота в Севастополе. Подобная стратегия означала бы сохранение территориальной целостности Украины, и если будут учтены интересы всех сторон конфликта, Москва могла бы ее принять. Однако осуществление ее, в первую очередь, потребовало бы единства цели и усилий. Печально, что этого не наблюдается. Например, вроде бы приостановив продажу двух передовых военных кораблей России, в минувшую французы разрешили русским экипажам возобновить обучение на одном из кораблей в Сен-Назере.
Хороший полицейский, плохой полицейский. Франция, Германия и весь ЕС могли бы быть «хорошими полицейскими», приверженными сохранению открытых контактов с Россией и предлагающими России новые политические взаимоотношения с Европой. Подобные открытые каналы связи преследовали бы четыре цели: а) показать Москве политические и экономические последствия продолжения агрессии; б) очевидные выгоды уважительного отношения к суверенитету других стран и тесных рабочих отношений с Евросоюзом; в) необходимость возвращения всех европейских споров с институционально-правовое поле для мирного и законного разрешения конфликтов. С другой стороны, США и Великобритания играли бы роль плохих полицейских, подчеркивая угрозу, которую Москва представляет для европейского порядка. Таким образом, Лондон и Вашингтон были бы сторонниками долгосрочного усиления НАТО как «бастиона против безумия», по словам моего хорошего друга, профессора Саймона Серфати.
Военная модернизация НАТО. Темпы и масштабы военной модернизации НАТО должны быть явно увязаны с темпами и масштабами военной модернизации России. России нужно понять, что своими действиями она влияет на стратегический баланс в Европе, но это наносит ей ущерб. Сегодня Москва считает, что страны Балтии беззащитны. Москва также верит, что с 2015 по 2020 годы так называемое соотношение сил неумолимо сместится в ее пользу с учетом проводимой ею программы военной модернизации и отсутствия существенной уравновешивающей модернизации военных частей НАТО в Европе (что бы ни говорили западные стратеги на последнем саммите НАТО в Уэльсе). Следовательно, поскольку страны НАТО тратят в четыре раза больше России на оборону, необходимо дать ясно понять Москве, что любые попытки установления военного превосходства в Европе потерпят неудачу и, таким образом, будут напрасной тратой денег.
Опережающее сдерживание. НАТО должна создать концепцию опережающего сдерживания традиционными силами для поддержки всех восточных союзников, которая легла бы в основу стратегического успокоения и коллективной обороны. Москва считает, что балтийские страны уязвимы для диверсионных операций и дестабилизации, а значит, по сути, беззащитны. Вот почему действенное коллективное сдерживание традиционными средствами, как минимум, так же важно, как и действенная коллективная оборона. Опираясь на прошедший в Уэльсе саммит НАТО, альянс должен правильно ответить на провокации, чтобы обеспечить доминирование Запада в лестнице эскалации. Стратегия опережающего сдерживания подкрепит создание своего рода выдвинутых сил «проволочного заграждения» на территории всех восточных союзников. Это будут элитные части из США и Великобритании, постоянно дислоцированные на территории балтийских стран и в других местах. НАТО уже в какой-то степени это делает, но эти войска должны быть должным образом развернуты и поддерживать высокую готовность в рамках концепции эшелонированного сдерживания XXI века.
Эшелонированная оборонаXXI века: Новые передовые силы должны поддерживаться силами быстрого реагирования НАТО, которые, в свою очередь, создаются на основе модернизированной обороны НАТО, согласно V статьt, и объединяют передовые силы развертывания, ракетную оборону и кибероборону в действенный бастион. Критически важной для успеха такой союзнической оборонной стратегии было бы возвращение и модернизация старой концепции переброски войск в Германию (НАТО РЕФОРДЖЕР), согласно которой американские и канадские войска прилетают из континентальной Северной Америки для подкрепления в напряженное время. Подобную глубоко эшелонированную оборону нужно будет разработать, отработать во время учений, испытать и подтвердить.
Двусмысленные боевые действия союзников. Запад должен убедить Москву в том, что ее стратегия ей аукнется. Следовательно, НАТО необходимо изобрести собственную разновидность двусмысленных боевых действий. Например, на Украину можно было бы отправить в качестве советников сравнительно немногочисленные Силы особого назначения, чтобы они помогли киевской армии в осуществлении полицейской миссии на востоке Украины. Конечно, присутствие таких сил осложнило бы стратегические расчеты России. Эти силы могли бы отправиться на Украину под флагом НАТО, флагом ЕС или как часть западной коалиции по приглашению украинского правительства. Цель заключалась бы в оказании помощи Киеву для дисциплинированного и пропорционального ответа на угрозу стабильности Украины до начала переговоров о новом конституционном урегулировании. Россия, конечно, не стала бы возражать, поскольку, по заявлениям Москвы, это внутреннее дело Украины, и российские войска не участвуют в боевых действиях на ее территории. Присутствие западных сил особого назначения подкреплялось бы крупной миссией обучения украинских войск под руководством НАТО.
Лучший способ противостояния двусмысленным боевым действиям – это зеркальный ответ. Права Москва или нет? – вот в чем вопрос. Существует ли Запад как таковой, и если да, то хватит ли у него коллективного политического мужества и смекалки для разработки и реализации подобной контрстратегии?
