Данная статья опубликована в журнале Foreign Affairs №4 за 2002 год.
Сегодняшнюю ситуацию в Израиле можно охарактеризовать, перефразировав высказывание Черчилля: никогда еще в истории страны меньшинство не наносило столь серьезного ущерба большинству. С конца сентября 2000 года, когда палестинцы начали вторую интифаду, десятки живых бомб взорвались на улицах израильских городов, в корне изменив жизнь израильтян. Еще год назад подобные акции воспринимались как уродливые проявления палестино-израильского конфликта, как порождения религиозного фанатизма, неприемлемые для большей части палестинцев. Однако в последние месяцы мы наблюдаем весьма тревожный факт: все без исключения политические и военные группировки Палестины единодушно признают подобную тактику законной и допустимой.
Да и сами палестинцы все больше склонны рассматривать террористов-смертников как своего рода стратегическое оружие, как живые управляемые бомбы, словно по волшебству позволяющие создать противовес превосходству Израиля и в области обычных вооружений, и в сфере новых военных технологий. Очевидно, палестинцы пришли к выводу, что при систематическом применении подобная тактика политической борьбы предоставляет возможность, какую не даст ни один другой вид оружия, – причинить израильтянам небывалую, мучительную боль. И никакие призывы здесь не помогут: у палестинских лидеров слишком сильна вера в то, что подобным способом им удастся достичь стратегического паритета. Они не изменят этой тактике невзирая на то, что она ввергает Ближний Восток в пучину кровопролития.
Партизаны или смертники?
Палестинцы не сразу пришли к признанию тактики террора как законного метода ведения войны. В самом начале второй интифады они предпочитали ту самую стратегию, с помощью которой «Хезболла» вытеснила силы Армии обороны Израиля с юга Ливана, положив конец пятнадцатилетней оккупации. Эта была партизанская война с засадами, вооруженными налетами и нападениями на блокпосты израильских сил. Палестинское руководство надеялось, что если оно устроит «второй Ливан» на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа, то израильская общественность станет рассматривать эти территории как помеху безопасности (что произошло и в Южном Ливане) и вынудит правительство вывести войска с оккупированных территорий.
Схема разделения труда по Ясиру Арафату понятна: его организация ФАТХ дает военизированным группировкам добро на проведение партизанских действий против израильских поселений и военных объектов на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. Основной ударной силой при этом будет милиция «Танзим» и отдельные подразделения службы безопасности Палестинской автономии. Тем временем экстремистские группировки ХАМАС и «Исламский джихад» получают полную свободу действий для нанесения ударов по гражданским целям на территории Израиля.
Однако по прошествии года партизанская война так и не принесла заметных результатов, особенно учитывая ее продолжительность и объем потраченных боеприпасов. За год палестинцы полторы тысячи раз обстреливали израильские военно-транспортные средства на спорных территориях, но в ходе этих действий они убили лишь 75 человек. Партизаны совершили более шести тысяч налетов на израильские блокпосты, но в результате погибли лишь 20 израильских солдат. Более трехсот противотанковых гранат взорвались на территории Израиля, так и не пополнив списка жертв. Стремясь деморализовать жителей израильских поселений, палестинцы нанесли более пятисот ракетных и минометных ударов как по еврейским поселениям, так в ряде случаев и по другим районам Израиля. Однако палестинская военная техника оказалась не на высоте: в результате обстрелов погиб всего один человек.
Решающую роль сыграл ответ Израиля на действия партизан. Используя свои разведывательные каналы, израильские спецслужбы уничтожили отдельных активистов экстремистских группировок, а с ними и значительную часть палестинской военной инфраструктуры. В конце 2001-го Арафат, недовольный скромными результатами партизанской борьбы, сделал ход конем: палестинский лидер попытался незаконно провезти партию оружия из Ирана на борту судна «Карин–А». Судно было перехвачено израильскими военно-морскими силами, и этот ловкий маневр привел к постыдному дипломатическому скандалу. После всего случившегося палестинцам оставалось лишь отказаться от попыток пойти по пути, проторенному деятелями «Хезболла».
Напротив, тактика террора, проводимая организациями ХАМАС и «Исламский джихад», принесла ощутимые плоды. На территории Израиля исламисты совершили в общей сложности 350 терактов, однако при этом жертв было больше, чем после восьми с лишним тысяч вооруженных налетов, осуществленных боевиками из ключевых организаций Палестины на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. Наибольший урон нанесли 39 взрывов, организованных террористами-смертниками: 70 погибших и более тысячи раненых. Для сравнения: в 1991 году 39 иракских ракет «Скад» унесли в Израиле жизни 74 человек, причем большинство из них умерли от сердечного приступа. Неудивительно, что подобные «успехи» вскружили голову Арафату и его сторонникам.
Палестинцы вполне отдают себе отчет в том, какие потери понесли они сами в ходе ответных операций израильской стороны, но, тем не менее, в большинстве своем считают террористическую кампанию успешной. Их утешает тот факт, что евреям тоже пришлось несладко. По мнению палестинцев, главным достижением кампании стала не только гибель большого числа людей, но, прежде всего, спад экономики Израиля, крах туристической индустрии, деморализация населения. По результатам социологического опроса, проводившегося в середине мая 2002-го, две трети палестинцев считают, что интифада принесла больше результатов, чем годы переговоров.
Узаконенный террор
До начала второй интифады палестинцы делали различие между нападениями на израильские военные объекты, на поселенцев или на мирных жителей в самом Израиле. В настоящее время грани стираются. С одной стороны, после израильского вторжения весной 2002 года число палестинцев, склонных поддерживать нападения на мирных жителей в Израиле, уменьшилось на шесть пунктов до 52 %. С другой, однако, все больше людей выступают против преследований в отношении организаторов и исполнителей таких атак: их количество возросло на десять пунктов, составив 86 %. При этом нападения на поселенцев и военных на спорных территориях одобряют соответственно 89 и 92 % опрошенных.
Следует заметить, однако, что сегодня, когда после сентябрьских событий в Америке идея теракта, направленного против мирных жителей, вызывает ужас и отвращение у большинства граждан, переход к стратегии террора потребовал от палестинцев определенных усилий. Они должны были убедить себя и других в том, что их действия законны, что убийство мирных жителей, даже детей, оправдано аналогичными действиями израильтян в отношении палестинского населения.
Палестинцы выработали новый, оригинальный подход к пониманию терроризма, в котором на первый план выдвигается цель, а не средства ее достижения. Так, например, в декабре 2001-го более 94 % палестинцев охарактеризовали ввод израильских войск на палестинские территории как террористический акт, однако 82 % тех же опрошенных отказались признать таковым убийство 21 подростка у входа в тель-авивскую дискотеку. Что же касается гипотетической возможности использования Израилем химического или бактериологического оружия против Палестины, то 94 % опрошенных палестинцев расценили бы это как терроризм. Однако только 26 % таким же образом отнеслись бы к применению этого оружия Палестиной в борьбе с Израилем. Новое восприятие терроризма распространяется и на события, происходящие в других странах.
Только 41 % опрошенных признал терактом атаки 11 сентября 2001 года, и всего лишь 46 % – взрыв самолета над Локерби в 1988-м.
Чем больше рядовые палестинцы восхищались подвигами «мучеников», тем затруднительнее становилось положение ФАТХ: народное воодушевление вынуждало организацию признать тактику смертников. И вот в 2001 году лидеры ФАТХ решились на этот шаг из опасений, что «улица», сочтя тактику исламистов более эффективной, откажет им в поддержке. Иными словами, Ясир Арафат, время от времени стремившийся продемонстрировать солидарность с Соединенными Штатами и решительно отмежевывавшийся от любых террористических действий, направленных против мирного населения, в конце концов поддался антиизраильской истерии. Он согласился с доводами военных и тех, кого палестинский политолог Халил Шикаки назвал «молодой гвардией» палестинского национализма.
29 ноября 2001-го ФАТХ впервые официально выразила поддержку «мученичеству». В этот день двое смертников подорвали автобус неподалеку от израильского города Хадера. Один из них, Мустафа Абу Срай, принадлежал к организации «Исламский джихад»; другой, Абдель Карим Абу Нафа, служил в палестинской полиции в Иерихоне. Но кровавые узы, объединившие ФАТХ с исламистами, вскоре ослабли. Исламисты и группировка ФАТХ «Бригады мучеников Аль-Аксы» вступили в чудовищное состязание, стремясь превзойти друг друга в эффективности применения живых бомб и заслужить звание самой «полезной» организации. «Аль-Аксе» удалось обойти исламистов, не допускающих участия женщин в террористических актах. «Бригады» организовали отряды смертниц имени Вафы Идрис, палестинки-мученицы, в январе 2002 года устроившей взрыв в Иерусалиме, в результате которого погиб один израильтянин. В ответ «Исламский джихад» начинает вербовать самоубийц с 13-летнего возраста.
Сегодня и исламисты, и рядовые палестинцы полагают, что живые бомбы – это оружие, против которого у израильтян нет защиты. Ведь для того чтобы обезопасить себя от иракских «Cкадов», Израилю достаточно было приобрести и разместить на своей территории систему защиты от баллистических ракет «Эрроу-2» стоимостью два миллиарда долларов. А как уберечься от живых бомб? Самое большее, что можно сделать, – отгородиться стеной. Но человек много умнее ракеты «Скад», и хотя сегодня охранников в Израиле больше, чем врачей или учителей, палестинцы знают, что смертник всегда найдет способ проникнуть туда, куда нужно.
Шоры легкой победы
Увы, если верить истории, кампания, проводимая Израилем в целях искоренения практики применения живых бомб, вряд ли принесет ощутимые плоды. Другие страны, столкнувшиеся с противником, который ищет смерти, уже познали на собственном горьком опыте: у этой проблемы нет военного решения, за исключением одного – полного уничтожения противника.
Но Тель-Авив, очевидно, не хочет признавать этот факт. Израильское общество жаждет абсолютной безопасности и придерживается того мнения, что почти все проблемы, связанные с безопасностью, могут быть решены военным путем. Если палестинцы полагаются на Аллаха, то израильтяне, похоже, уверовали в танк. Отношение к военной силе как к панацее отражает, возможно, неосознанный стратегический выбор израильтян в пользу военного, а не политического решения конфликта; оно особенно ярко проявилось во время кампании «Пусть победит Армия обороны» в поддержку требования предоставить военным большую свободу действий. Высшие чины Армии обороны Израиля не устают заверять общественность в том, что умелое применение военной силы создаст новую ситуацию, которая, в свою очередь, предоставит правительству возможность перейти к переговорам на более выгодных условиях.
Конечно, когда Армии обороны наконец развязали руки, Израиль добился впечатляющих результатов. Операция «Защитная стена», проведенная в апреле 2002-го, позволила уничтожить ряд главарей террористических группировок на Западном берегу реки Иордан, нарушить палестинскую финансовую и административную инфраструктуру, сократить запас вооружений Палестинской автономии. Но это были тактические успехи, и, как уже бывало раньше, Израилю не удалось превратить их в стратегические преимущества. Широкое применение военной силы вызвало недовольство во всем мире, подогрело радикальные настроения в палестинском обществе и создало атмосферу напряженности, спровоцировав тем самым новые теракты. Стоит ли удивляться, что к началу мая взрывы возобновились?
Еще до начала второй интифады предсказывалось, что новое вторжение в крупные палестинские города повлечет за собой многочисленные жертвы со стороны израильтян. Тем не менее ввод войск на территорию Палестины прошел почти бескровно. В ответ на убийство израильского министра по туризму Рехавама Зеэви в октябре 2001 года Армия обороны Израиля начала широкое наступление на Палестинскую автономию, заняв все шесть крупных городов, расположенных на Западном берегу реки Иордан. Палестинцы не оказали серьезного сопротивления, и в ходе кампании ранения получили всего шесть израильских солдат. Операция «Защитная стена» – вторичный ввод войск – также не встретила особого противодействия. В боях за контроль над шестью крупными городами и десятками прилегающих населенных пунктов погибли всего три человека, не считая 23 израильских военнослужащих, убитых в ходе вооруженного столкновения в лагере беженцев в Дженине.
В Армии обороны это вялое сопротивление было расценено скорее как слабость, нежели как сознательное поведение, обусловленное стратегическими соображениями. Они не видят основного принципа, на котором строится стратегия палестинцев.
На самом деле палестинцы признают, что военно-технический перевес всегда будет на стороне Израиля. Так зачем же тратить силы на бесполезное сопротивление? Не лучше ли просто переждать очередное вторжение, а за это время подготовить новую партию «мучеников»? Родственники террористов-самоубийц в качестве компенсации получают суммы, в два раза превышающие те, что выдаются семьям других погибших. Проповедуя героизм, в корне отличающийся от героизма в иудейской традиции, палестинская интифада возвеличивает террористов-самоубийц, провозглашая их «подвиги» образцом самоотверженности и преданности общему делу.
За высокой стеной
Непонимание новой военной политики Палестины может дорого обойтись Израилю. Не исключено, что, ободренные «слабостью» противника, израильтяне перейдут к более масштабным карательным операциям в ответ на действия палестинцев. В результате они постепенно исчерпают свой военный потенциал, а в распоряжении их противника останется легион смертников, ждущих своего часа.
И правда: израильские лидеры громогласно заявляют о том, что не уступят террористам, но на деле уже сейчас происходит как раз обратное. Экономическая и дипломатическая цена, которую израильтяне готовы заплатить за постоянно укорачивающийся период затишья, неуклонно растет. В результате все больше людей возлагают надежды на тактику односторонней изоляции. Израильтяне возводят стены и заграждения, оборудуют буферные зоны – и всё с единственной целью: защитить от терактов жителей крупных населенных пунктов.
Конечно, в условиях односторонней изоляции смертникам труднее будет проникнуть на территорию Израиля, но тем значительнее будут выглядеть их «достижения» в глазах многих жителей региона. Палестинцы поймут – и это вполне справедливо, – что именно взрывы живых бомб привели к очередному выводу израильских войск, и за долгие годы страданий они будут вознаграждены ощущением победы. Израильская «политика стен» станет восприниматься палестинцами как отступление, и они в очередной раз укрепятся в мысли, что там, где бессильна дипломатия, помогает война.
Как представляется, на настоящий момент никакие заграждения не смогут умерить обиды палестинцев. И кроме того, десятки еврейских поселений, разбросанных по холмам на Западном берегу реки Иордан невозможно укрыть даже за самой длинной стеной. По результатам недавнего опроса, две трети израильтян выступают за ликвидацию этих поселений: все равно они беззащитны и оторваны от основных территорий, а их существование в нынешнем виде фактически сводит на нет все усилия по изоляции. Но, несмотря ни на что, премьер Ариэль Шарон все так же непреклонен: раз за разом он повторяет, что не сдаст ни одного поселения. «Судьба Тель-Авива зависит от судьбы Нецарима», — сказал он, имея в виду расположенное особняком маленькое укрепленное поселение в секторе Газа, за последнее время не раз подвергавшееся нападениям со стороны палестинцев.
Как обезвредить бомбы
Итак, Израиль стоит сейчас на распутье, и ни один из путей не сулит ему особых преимуществ. Стране нужно найти какой-то способ противостоять противнику, который настолько ненавидит ее, что не пощадит себя, чтобы причинить ей ущерб. В этой ситуации месть не лучший выход, но и отступление лишь спровоцирует новые теракты.
Если решение этой проблемы вообще существует, то оно, наверное, заключается в том, чтобы убедить палестинцев в необходимости отказа от их разрушительной стратегии ради достижения конструктивных целей. В связи с этим Израилю следовало бы перейти к политике поощрения палестинцев за борьбу с терроризмом и избегать любых действий, способных навести противника на мысль о том, что он может достичь успеха благодаря террору.
При этом поощрение должно быть весомым и зримым – например, снос ряда небольших поселений, расположенных на возвышенностях, в обмен на временное прекращение военных действий и решительный отказ от применения живых бомб. Передышка помогла бы подготовить почву для переговоров об окончательном статусе спорных территорий. Такая политика Израиля убедила бы палестинцев в том, что Тель-Авив действительно стремится к достижению мира и готов заплатить за него необходимую цену не на словах, а на деле. И самое главное: видя готовность израильского руководства призвать к порядку слишком горячих сторонников войны до победного конца, палестинские лидеры вынуждены будут усмирить и собственных радикалов.
До начала второй интифады значительная часть палестинцев выступала против убийства мирных жителей на основной территории Израиля. Люди надеялись, что смогут добиться независимости не прибегая к террору. И если Израиль найдет способ возродить и оправдать их надежды, то он тем самым обретет наилучшую гарантию своей безопасности. Если нет, может случиться так, что Тель-Авив действительно разделит участь Нецарима, и это станет трагедией для всех.
