Поиски новой миссии после холодной войны заставляли Североатлантический альянс обращать внимание на разные регионы, в том числе и на Арктику.
Распад СССР устранил базовые предпосылки для постоянного институционального присутствия НАТО в Арктике и проведения согласованной военной политики членов альянса. Масштабы военной активности блока здесь заметно сократились, а ее направленность более не определяется противостоянием с каким-либо конкретным государством. Ни одна арктическая страна не воспринимает Россию как непосредственую военную угрозу. Альянс преобразовал часть своих северных военных структур, передав их функции государствам-членам. Закрыто региональное северное командование в Ставангере, его миссия перешла к функциональным структурам в голландском Брюнсуме и британском Нортвуде. Создано новое командование со штаб-кваритирой в Норфолке (США) и его отделениями в Ставангере (Норвегия) и Быгдоше (Польша).
Однако большинство военных структур блока в Арктике периода холодной войны сохраняется. Для поддержания боеготовности войск в регионе регулярно проводятся военные учения. В 2009 г. состоялись военные маневры Loyal Arrow с участием 10 государств, в 2010 г. учения Cold Response в районе норвежского Нарвика, в канадской Арктике регулярно проводятся маневры Operation Nanuk. На 2014 г. запланированы сухопутные и морские учения Response Force в Балтийском регионе, которым будут предшествовать учения по минному тралению.
Государства-члены на ротационной основе осуществляют патрульные полеты боевых машин над территориями Исландии и балтийских государств. В дополнение к американской системе ПРО альянс размещает на Аляске, в Гренландии и в Северной Канаде радары и станции слежения оборонительной системы против тактических ракет. Возможность арктических стран – членов НАТО получить помощь союзников служит своебразным страховым полисом на случай возникновения чрезвычайной ситуации.
На семинаре НАТО в Рейкьявике в январе 2009 г. определены новые вызовы безопасности – изменение климата, таяние арктических льдов, растущая доступность важных энергетических и морских ресурсов и потенциальное открытие новых навигационных маршрутов в Арктике. Участники пришли к заключению, что современные и будущие миссии НАТО в регионе связаны главным образом с поддержанием «мягкой» безопасности. Однако возможности блока справляться с невоенными рисками в Арктике весьма ограниченны. Современные проблемы региона могут успешно решаться не методами военного давления, а средствами национальной политики арктических государств в зонах их юрисдикции и межправительственного взаимодействия в рамках Арктического совета и Совета Баренцева/Евроарктического региона и других организаций.
В одобренной в Лиссабоне в ноябре 2010 г. новой Стратегической концепции НАТО в области обороны и безопасности Арктика не упоминается. Роль альянса является неопределенной в ситуации, когда, как гласит новая Концепция, «угроза нападения на территорию стран-членов НАТО незначительна». Одновременно прибрежные арктические государства блока опубликовали свои национальные стратегии. По мнению германского эксперта Хельги Хафтендорн, «национальные действия приходят на смену совместным акциям альянса».
НОВОЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ АРКТИКИ
Открытие громадных углеводородных запасов на арктическом шельфе создало материальный базис для быстрого роста геополитического значения Арктики. Эти запасы привлекли пристальное внимание большого числа влиятельных государств, в том числе расположенных за географическими пределами региона. Наличие у ряда компаний и стран современных технологий добычи углеводородов на шельфе дополняется возможностями прямого доступа к их арктическим кладовым в связи с активным таянием льдов, вызванным климатическими изменениями. Появляется также вероятность создания в Арктике в ближайшие десятилетия новых глобальных торговых маршрутов, что привлекает внимание крупнейших торговых наций и судоходных компаний. В результате вопросы делимитации арктического шельфа и проблемы применимости международного морского права к Арктике превратились в важнейшие темы мировой политики.
Воздействие климатических изменений на флору и фауну Арктики, а также возможное негативное влияние производственной деятельности на состояние окружающей среды и условия жизни коренных народов придают экологическим проблемам геополитические и гуманитарные измерения.
В результате Арктика утратила статус периферийного района и оказалась в фокусе внимания многих наций. Между прибрежными арктическими государствами, в том числе странами – членами НАТО, существует ряд нерешенных проблем. США и Канада оспаривают морскую границу в море Буфорта между канадской территорией Юкон и Аляской, а также в районе Dixon Entrance, пролива Strait of Juan de Fuca, острова Machias Sea и North Rock. Не решен вопрос относительно принадлежности острова Ханс в проливе Нейрес. Соединенные Штаты продолжают утверждать, что Северо-Западный проход и Северный морской путь являются международными проливами. Канада с таким подходом решительно не согласна. Ни одно арктическое прибрежное государство, входящее в альянс, не ссылается на НАТО как на посредника в разрешении спорных вопросов.
Ратификация Россией, Канадой, Данией и Норвегией Конвенции ООН по морскому праву (1982) обеспечила распространение их национальных юрисдикций на арктический шельф шириной в 200 морских миль и на соответствующие исключительные экономические зоны. Фактически они разделили между собой находящиеся в этих пределах минеральные, углеводородные и биологические природные ресурсы. Положения Конвенции позволяют при определенных обстоятельствах расширить до 350 морских миль зону их национальной юрисдикции в Северном Ледовитом океане. В настоящее время Дания, Канада и Россия собирают доказательства в поддержку притязаний на расширение своих шельфов до 350 морских миль, чтобы предоставить их в Комиссию ООН по границам континентального шельфа.
Отказ американского Сената ратифицировать Конвенцию по морскому праву означает, что Соединенные Штаты не ограничивают ширину своего континентального шельфа в Арктике в принципе. В результате американцы могут использовать ресурсы арктического шельфа не только наравне с другими прибрежными странами, но и с определенными конкурентными преимуществами, так как финансовые и ограничительные обязательства Конвенции не могут применяться к США. Вместе с тем в 2008 г. Соединенные Штаты подписали Илулиссатскую декларацию пяти арктических прибрежных государств, а в 2013 г. Кирунскую декларацию Арктического совета, в соответствии с которыми взяли на себя обязательство действовать в соответствии с международным, в том числе морским правом. В утвержденной президентом Обамой 10 мая 2013 г. новой Национальной стратегии для Арктического региона указывается, что «хотя в настоящее время Соединенные Штаты не являются участником Конвенции, мы продолжим поддержку и соблюдение принципов, установленных обычным международным правом, нашедшим отражение в Конвенции».
Неарктические государства – члены НАТО, как и другие акторы, официально не ставят под вопрос права арктических государств, но продолжают изыскивать пути участия в распоряжении ресурсами Арктики. При этом союзники оказались в этом вопросе по разные стороны баррикад.
Усилия властей, экспертов и средств массовой информации некоторых неарктических государств блока направлены на то, чтобы изменить существующий международно-правовой статус арктического региона путем подписания специального договора по Арктике подобного Договору по Антарктике или трансформации Арктического совета в классическую международную межправительственную организацию, что означало бы де-факто заключение такого договора. Ссылаясь на глобальное значение устойчивого развития Арктики, они настаивают на установлении над ней режима международного управления, которое неизбежно затронуло бы суверенные права арктических государств на часть территорий и потребовало бы изменения международного статуса открытых морей, расположенных далеко за пределами региона. Их арсенал включает попытки противопоставить одни арктические государства другим, внести раскол в их ряды и драматизировать нерешенные проблемы.
Нередко в публичных дискуссиях используются аргументы эры холодной войны – Россию пытаются представить как агрессивную державу, незаконно претендующую на громадные арктические пространства и наращивающую для этого военную мощь. При этом ссылаются на российские планы разместить на Крайнем Севере две военные бригады, избегая упоминаний о том, что Москва вывела военные базы с арктических островов и радикально сократила пограничные войска в регионе сразу после окончания холодной войны. Подобные попытки призваны обеспечить постоянное присутствие НАТО в регионе и тем самым предоставить неарктическим странам блока право непосредственного участия в арктических делах.
Прибрежные арктические государства воспринимают такие планы иначе. В июле 2011 г. группа канадских экспертов пришла к заключению, что планы России разместить две новые бригады на Крайнем Севере «не дают повода для серьезного беспокойства». В этих условиях отношения между прибрежными арктическими государствами – членами Североатлантического альянса и Россией стали обретать прагматичный характер. Они склонны совместно защищать свои права и интересы в Арктике от притязаний других государств. Национальные интересы прибрежных арктических государств, входящих в НАТО, и интересы блоковой солидарности в Арктике далеко не всегда совпадают. Отстаивая свои национальные экономические, а не блоковые интересы, прибрежные арктические государства – члены НАТО обретают куда больше общего с Россией, чем с другими странами альянса, не располагающими международно-правовыми основами претендовать на юрисдикцию над арктическим шельфом и исключительными экономическими зонами в регионе. Эти обстоятельства превращают развивающееся сотрудничество пяти прибрежных арктических государств – четырех членов НАТО и России – в вопросах защиты их прав и интересов в Арктике в закономерное и устойчивое явление до тех пор, пока вопросы делимитации арктического шельфа не найдут окончательного решения. Участие других арктических государств, не имеющих зон юрисдикции в Северном Ледовитом океане, в обсуждении этих вопросов не является необходимым и обязательным. Очевидная общность интересов в фундаментальных вопросах побуждает прибрежные арктические государства согласовывать позиции и углублять взаимодействие.
СТРАТЕГИИ ПРИБРЕЖНЫХ АРКТИЧЕСКИХ СТРАН – ЧЛЕНОВ НАТО
Четыре из пяти прибрежных арктических государств состоят в НАТО. Пять арктических государств, входящих в блок – постоянные члены Арктического совета. Правительства северных стран НАТО выступают за то, чтобы альянс уделял больше внимания национальной обороне, а не миссиям в других частях мира.
В 2008 г. вскоре после вывода американских вооруженных сил с военно-воздушной базы в Кефлавике (2006) парламент Исландии принял Оборонительный акт и Акт гражданской обороны, в основе которых лежит концепция «мягкой» безопасности. В специальном докладе, представленном в марте 2009 г. министру иностранных дел, отрицалось наличие какой-либо актуальной военной угрозы для Исландии. В резолюции, одобренной 28 марта 2011 г. парламентом страны, утверждается, что интересы безопасности в регионе должны обеспечиваться гражданскими мерами и путем противодействия милитаризации Арктики. Исландские законодатели предложили создать на севере Европы зону, свободную от ядерного оружия. Впервые такого рода инициатива выдвинута одним из государств НАТО, что стало отчетливым индикатором кардинальных стратегических сдвигов в Арктике и Северной Атлантике.
Норвегия, считающая НАТО краеугольным камнем своей национальной безопасности и обороны, также пошла на серьезную трансформацию политики. До недавнего времени она делала негласную ставку на поддержку ее позиций со стороны альянса во время переговоров с Россией по поводу раздела спорной зоны континентального шельфа в Баренцевом море. Норвежцы считали, что членство в НАТО позволяло вести переговоры с великой державой на равных и отстаивать свои национальные интересы. Заключение норвежско-российского Договора о морской делимитации и сотрудничестве в Баренцевом море и в Северном Ледовитом океане (согласно ему, углеводородные месторождения в Баренцевом море при определенных условиях могут эксплуатироваться двумя странами как общие) резко сократило потребность Осло оперировать своим членством в НАТО как аргументом в решении спорных вопросов с Москвой.
Полноправное участие стран блока в решении вопросов эксплуатации углеводородов на шельфе Баренцева моря не отвечает норвежским интересам. Норвегия укрепила присутствие национальных вооруженных сил на севере страны и проводит более интенсивное наблюдение за морскими районами с целью обеспечения своего суверенитета в управлении ресурсами. В этой специфической области Осло предпочитает опираться на потенциал своих национальных вооруженных сил, а не на военные возможности НАТО. Норвегия не может даже гипотетически рассчитывать на поддержку альянса в решении спорных вопросов с Россией и другими странами, касающихся рыболовства в Баренцевом море, так как большинство союзников не признают провозглашенную ею в одностороннем порядке рыболовную охранную зону вокруг Шпицбергена.
В объявленной в 2006 г. норвежским правительством новой стратегии развития северных областей отношения с Россией обозначены как «центральное двустороннее измерение политики Норвегии на Крайнем Севере», которая основана «на прагматизме, заинтересованности и сотрудничестве». «Норвегия уверена, что в сотрудничестве с Москвой она сможет наиболее успешно обеспечить свои региональные интересы в рамках многих двусторонних экономических и экологических проектов, отвечающих интересам каждой страны», – пришли к заключению американские эксперты Хизер Конли и Джейми Краут.
Дания благодаря Гренландии, своей автономной самоуправляющейся территории, также является прибрежным арктическим государством. Согласно исследованию Геологической службы США, находящиеся вдоль берегов Гренландии триллионы кубических футов газа и несколько миллиардов баррелей нефти могут позволить Гренландии занять 19-е место среди крупнейших нефтяных провинций мира. В этой связи главное внимание Копенгагена в Арктике сосредоточено теперь на защите ее экономических интересов.
В датском Соглашении об обороне на 2010–2014 гг. констатируется, что растущая активность в Арктике увеличивает нагрузку на вооруженные силы страны. В документе предусмотрена модернизация военных сооружений на Гренландии для придания датским боевым самолетам способности осуществлять мониторинг и обеспечивать суверенитет Дании в этом районе. Стремясь расширить возможности воздушного и морского патрулирования, датские военные запрашивают новые вертолеты, способные действовать в условиях Арктики, и патрульные суда, приспособленные для плавания в сложной ледовой обстановке. Все это в дополнение к 48 истребителям F-16, четырем транспортным самолетам C-30 Hercules, 21 вертолету Sea King и 14 – Merlin, одному эсминцу с тремя вспомогательными судами, четырем фрегатам и большому количеству патрульных судов и судов поддержки, а также системам наблюдения и раннего предупреждения. Соглашение об обороне не связывает обеспечение национальных экономических интересов в Арктике с помощью со стороны НАТО. Оно предлагает объединить Гренландское и Фарерское командования в единую структуру и создать мобильные Арктические силы быстрого реагирования.
Дания планирует модернизировать службы наблюдения за льдами и погодой, расширить станцию «Север», военно-воздушную базу в Туле и воздушную базу в Кангерлуссиаг, создать дополнительные армейские станции в Восточной Гренландии, а также обновить оборонительную инфраструктуру для поддержки инспекционных полетов на север и восток от Гренландии. Она намерена использовать также военно-воздушную базу в Туле, находящуюся в оперативном управлении военно-воздушных сил США в качестве места базирования датских самолетов дальнего действия, осуществляющих инспекционные полеты в регионе.
Канада рассматривает Арктику как неотъемлемую часть своей национальной идентичности. В декабре 2009 г. канадский парламент единогласно принял закон о переименовании морской арктической артерии страны в Канадский Северо-Западный проход, подтвердив тем самым его характер внутреннего пролива. Комитет по вопросам рыболовства канадского сената рекомендовал требовать от всех судов регистрировать свое присутствие в северных канадских водах.
Канада намерена создать мощности, способные «обеспечивать контроль и защищать суверенитет Канады в Арктике», обновить единственный глубоководный порт Нанисивик в Нунавуте на острове Баффин и построить там новую морскую базу. Предполагается также открыть тренировочный центр для действий в суровых условиях Арктики в заливе Резольют, увеличив там военное присутствие на 900 рейнджеров.
Канадское правительство намерено оснастить необходимым снаряжением береговую охрану, построить дополнительный полярный ледокол, 6–8 патрульных судов, закупить 65 современных истребителей F-35, приобрести 10–12 патрульных самолетов для наблюдения за морскими пространствами и создать мощную систему мониторинга с сенсорами, управляемыми беспилотными летательными аппаратами и спутниками. Канада не скрывает намерения при обеспечении своего суверенитета в Арктике и при решении спорных вопросов с другими прибрежными арктическими государствами действовать самостоятельно, руководствуясь национальными, а не блоковыми интересами. Сценарии ежегодных летних маневров Operation Nunalivut, проводимых на севере страны, связаны с решением именно этих задач. МИД Канады высказал намерение укреплять двусторонние отношения с арктическими государствами, усиливать Арктический совет и другие многосторонние институты. При этом министерство не сочло необходимым упомянуть о роли НАТО в канадской арктической политике. Канада, как известно, не позволила включить какую-либо ссылку на Арктику в новую Стратегическую концепцию альянса.
Одновременно Канада стремится к сотрудничеству с Россией по проблемам «мягкой» безопасности в Арктике, подчеркивая, что «геологические исследования и международное право, а не военные затрещины, в конечном счете позволят разрешить спорные вопросы разграничения подводных границ в Арктике».
Особый интерес представляет арктическая стратегия Вашингтона как политического и военного лидера НАТО. Директива, касающаяся новой политики США в Арктике, подписанная Джорджем Бушем в январе 2009 г., гласила: «Соединенные Штаты имеют широкие и фундаментальные для национальной безопасности интересы в арктическом регионе и готовы действовать либо самостоятельно, либо совместно с другими государствами для их защиты». Новая национальная арктическая стратегия Америки базируется на трех основных принципах: обеспечении интересов безопасности США, ответственном управлении арктическим регионом, укреплении международного сотрудничества. «Мы будем стремиться принимать меры как на двусторонней основе, так и в рамках многосторонних органов, включая Арктический совет, которые будут способствовать обеспечению коллективных интересов, содействовать благосостоянию арктических государств, защищать окружающую среду Арктики и укреплять региональную безопасность, и будем предпринимать усилия для присоединения Соединенных Штатов к Конвенции ООН по морскому праву».
Дорожная карта американских военно-морских сил в Арктике, опубликованная в октябре 2009 г., предусматривает расширение операций флота в северном направлении, приспособление боевых возможностей флота к условиям Арктики, усиление систем защиты от баллистических и крылатых ракет и обеспечение контроля над морскими пространствами. Соединенные Штаты планируют разместить 36 истребителей-невидимок F-22 Raptor и патрульных самолетов P-3 Orion на Аляске.
Территории союзных США государств в Арктике служат местом дислокации американской системы противоракетной обороны (Аляска, Северная Канада, Туле на Гренландии, радар в Кефлавике, управляемый исландскими силами обороны) и американо-канадской системы НОРАД.
Американская «Совместная стратегия морской державы ХХI века» утверждает, что нынешнее развитие в Арктике представляет собой «потенциальный источник соревнования и конфликта за доступ к природным ресурсам». Однако даже гипотетическое использование возможностей НАТО для разрешения этих проблем не стало предметом серьезного рассмотрения в этом документе. По мнению Хафтендорн, альянс «не является главным американским инструментом для обеспечения безопасности в Арктике».
Вместе с тем американские документы содержат призывы к укреплению различных форм сотрудничества восьми арктических государств, включая Россию. Соединенные Штаты поддерживают проведение совместных учений и тренировок, обмен информацией и накопленным опытом, а также улучшение механизмов многостороннего сотрудничества, координации и поддержки с военными других арктических государств при проведении поиска, спасения и оказания чрезвычайной помощи. Представитель НОРАД, например, был участником переговоров в рамках Российско-Американского центра предупреждения инцидентов в открытом море в 2009 году. По мнению Гейла Бреймена, операции НОРАД на Аляске могут стать средством «позитивного взаимодействия с российскими военными партнерами в ходе перезагрузки отношений между двумя нациями». «Мы будем изыскивать возможности для работы с Москвой по возникающим новым проблемам, таким как будущее Арктики», – говорится в докладе Quadrennial Defense Review Report за 2010 г., опубликованном Пентагоном.
США считают, что наиболее существенные угрозы для национальной безопасности исходят от негосударственных акторов, которые могут воспользоваться свободными ото льдов водами Арктики для контрабанды наркотиков, оружия, организации нелегальной иммиграции и переброски террористов. Подобные тревоги разделяются и другими прибрежными арктическими государствами, в частности Канадой и Россией. Это служит дополнительным аргументом в пользу более тесного взаимодействия прибрежных арктических государств.
Тем не менее было бы не вполне корректно выводить за скобки тот факт, что и у Москвы, и у Вашингтона сохраняются важные военные интересы в Арктике. Стратегические подводные лодки двух стран, оснащенные ядерным оружием, сохраняют возможность действовать в Арктике. В данном случае речь идет не о коллективных силах НАТО, а об инструментарии политики сдерживания, осуществляемой Россией и США. Военный потенциал Соединенных Штатов используется скорее как инструмент политики национальной безопасности и глобальной стратегии, чем как интегральная часть коллективных сил НАТО, предназначенных сдерживать конкретное враждебное государство в Арктике.
Арктические государства – члены альянса склонны обеспечивать свои интересы в Арктике, полагаясь главным образом на возможности своих национальных вооруженных сил, а не на объединенные силы блока. В современных условиях все сложнее найти такие миссии для НАТО как военно-политического союза в Арктике, которые безусловно разделялись бы всеми его членами и были бы в состоянии смягчить или устранить существующие различия в интересах.
АРКТИЧЕСКАЯ «ПЯТЕРКА» И АРКТИЧЕСКИЙ СОВЕТ
Министр иностранных дел Канады Лоуренс Кэннон однажды назвал пять арктических прибрежных государств, включая Россию, странами, «имеющими общие интересы и несущими совместную ответственность в управлении районами Северного Ледовитого океана».
Первая встреча «Арктической пятерки» проходила в Илулиссате (Гренландия) в мае 2008 года. В Илулиссатской декларации, одобренной участниками, указывалось, что существующее морское право дает прочную основу для ответственного управления Арктикой силами пяти прибрежных арктических государств и других ее пользователей. Декларация говорит, что нет «необходимости в создании нового всеобъемлющего международного правового режима для управления Северным Ледовитым океаном». Для разрешения всех спорных вопросов достаточно уже существующей международно-правовой основы.
Участники встречи в Илулиссате выразили стремление сохранить уникальную экосистему Северного Ледовитого океана «как национальными усилиями, так и в сотрудничестве между пятью государствами и другими заинтересованными акторами» и содействовать сохранению жизнедеятельности на море «с помощью двусторонних и многосторонних мер имеющих к этому отношение государств».
«Арктическая пятерка» подтвердила свои суверенные права на северные территории, воды, шельфы, биологические и природные ресурсы Арктики и обязалась регулировать противоречия в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. и другими нормами международного права. Она отвергла идею «установления в Арктике международного режима управления». Участники второй встречи «Арктической пятерки» в канадском Челси в марте 2010 г. заявили о намерении тесно сотрудничать по широкому кругу вопросов – от определения внешних границ их континентальных шельфов и заключения юридически обязательного соглашения о поиске и спасении терпящих бедствие до работы по установлению обязательного режима повышения безопасности судоходства.
Отстаивая совпадающие интересы прибрежных арктических государств от любых претензий со стороны других стран, «Арктическая пятерка» превратилась во влиятельный фактор международных отношений в регионе. Она готова «вносить активный вклад в работу Арктического совета и других международных форумов», не поддерживая предложения, касающиеся изменения его существующего статуса. «Арктический совет, – считают Соединенные Штаты, – должен оставаться форумом высокого уровня, занимающимся проблемами в рамках его действующего мандата, и не должен превращаться в формальную международную организацию».
В мае 2011 г. представители государств – членов Арктического совета подписали в Нууке (Гренландия) соглашение о сотрудничестве в осуществлении воздушного и морского поиска и спасения в Арктике, разделив ее на зоны ответственности участников соглашения, которые при необходимости могут прибегать к помощи не входящих в него государств. В мае 2013 г. в Кируне (Швеция) ими было подписано соглашение о сотрудничестве в борьбе против морских разливов нефти в Арктике.
Все страны «Арктической пятерки» являются постоянными членами Арктического совета. Скандинавские страны – члены НАТО также тесно сотрудничают с другими государствами Северной Европы в рамках Северного совета, Северного совета министров и многих других общих институтов, созданных в рамках «северного сотрудничества». Уровень интеграции между северными странами значительно глубже, чем тот, который достигнут государствами Европейского союза. На повестку дня встали вопросы дальнейшего углубления сотрудничества в сфере внешней политики и политики безопасности. В феврале 2009 г. Торвальд Столтенберг, бывший министр иностранных дел Норвегии, предложил активизировать оборонное сотрудничество между пятью странами Северной Европы, и в 2010 г. североевропейские страны заключили соглашение о сотрудничестве в сфере обороны. В целом «северная пятерка» – стабильная группа единомышленников, чье тесное региональное взаимодействие в различных областях является неотъемлемой частью их внутриполитической и международной долгосрочной стратегии. Обозначение этого сотрудничества в сфере обороны как создание альтернативы НАТО трудно отнести к бесспорному. Если возникли проблемы в определении миссий всего альянса в Арктике, то их вряд ли можно преодолеть при помощи неких мини-НАТО.
Россия взаимодействует с «северной пятеркой» в Арктическом совете, Совете государств Балтийского моря, Совете Баренцева/Евроарктического региона и в рамках Северного измерения. Любые попытки противопоставить одну группу северных стран другой носили бы контрпродуктивный характер для России, как и для других прибрежных арктических государств. «Арктическая пятерка» и Арктический совет занимаются различными проблемами, и их деятельность не противоречит, а дополняет друг друга.
По окончании холодной войны институализированную роль НАТО как военно-политического альянса в Арктике трудно обосновать. Страны – члены альянса, входящие в Арктический совет, совместно с Россией, Финляндией и Швецией заявили в Кируне в мае 2013 г., что «решения на всех уровнях в Арктическом совете являются исключительным правом и ответственностью восьми государств, подписавших Оттавскую декларацию». Они выразили единодушное намерение и далее укреплять Арктический Совет и стремиться к превращению его в орган, «делающий политику в Арктике». «Нам удалось превратить регион в пространство уникального международного сотрудничества, – подчеркивается в Декларации Арктического совета “Будущее Арктики”, – мы верим в то, что не существует проблем, которые мы не могли бы решить совместно, опираясь на наши отношения сотрудничества на базе существующих норм международного права и доброй воли».
При последовательном проведении Россией курса на взаимодействие с арктическими странами на основе принципов международного морского права и с учетом общности интересов c ними имеются все предпосылки для нейтрализации попыток оправдать более активную вовлеченность военно-политического блока в арктические дела.
