Россия в глобальной политике

Несмотря на стагнацию во внешнеполитическом истеблишменте, перспективы более реалистичной и сдержанной внешней политики США более радужные, чем за многие годы. При всех его недостатках Трамп облегчил предложение альтернатив либеральной гегемонии, выражая презрение к консенсусу элиты.

Если будет достигнута стабилизация мирового порядка в виде новой биполярности или кардинального обновления мировой системы коллективной безопасности, гибкие коалиции окажутся абсорбированы этими структурами как частный инструмент ограниченного применения.

Соединенные Штаты начинались как радикальный эксперимент с грандиозными амбициями. Их основатели верили в идею Локка, что свободные личности смогут избежать опасностей анархии, объединившись, чтобы сотрудничать во имя общего блага, и создав страну, с помощью которой докажут, что это не пустая болтовня...

Эта книга о глупости и групповом мышлении как приводных ремнях массового психоза, охватившего американский политический класс и американские СМИ в связи с приходом к власти Дональда Трампа. В значительной мере она и о мыльном пузыре российской угрозы, превращённом в орудие борьбы против Трампа.

За дебатами о потенциале политического выживания Трампа ушел в тень тот факт, что для политической системы его победа или поражение на следующих выборах уже не имеет большого значения. Трансформация партийной системы не остановится с уходом виновника торжества.

Сегодня мы имеем в США необузданную, ничем не ограниченную президентскую власть. Началось это не с Трампа, но при нем полномочия президента стали беспрецедентными, и американцы вынуждены будут еще долго пожинать последствия.

Июльский саммит президентов США и России вновь оживил в обеих странах дискуссию о пределах возможного в российско-американских отношениях. Между тем, политика Вашингтона в отношении и России, и других международных проблем во многом производна от динамики и характера ее внутренней трансформации.

Белый дом отчаянно сражается на всех фронтах: внутреннем – против многочисленных оппонентов, внешнем – против союзников, партнеров, противников, но продолжает свой «рейс 93». Свое место в истории Трамп видит так: он – лидер, не позволивший свершиться чудовищному злодейству (глобальному торжеству леволиберального Левиафана).

Подавляющее большинство тех, кто наблюдает за внешней политикой (за исключением самой зрелой категории 80+), привыкли к наличию неизменной точки отсчета - единого политического Запада.