Россия в глобальной политике

За четыре месяца с начала пандемии по теме коронавируса успели высказаться, кажется, все. Тем загадочнее выглядит упорное молчание Совета Безопасности ООН, который вроде бы должен нести главную ответственность за поддержание международного мира и безопасности.

Точкой великого перелома, вероятно, станет не 2020-й, а 2024 год. Время смены поколений, пересмотра национальных ценностей и приоритетов, начала трансформации международной системы отодвигается на четыре года.

В России концепция многополярности мировой политики чаще всего ассоциируется с фигурой Евгения Примакова. Действительно, начало перехода к многополярности было обозначено еще в 1996 г. тогдашним министром иностранных дел как одна из основных тенденций развития современной международной жизни.

О российской внешней политике в условиях противостояния с Западом

Только при единой и неделимой системе безопасности удастся снять проблему членства Украины в НАТО и избежать ее превращения в буфер между Россией и остальной Европой. Восстановление европейского единства и решение украинской проблемы нужно рассматривать как два параллельных процесса.

В политической игре будущего наибольшие шансы на победу окажутся у тех, кто готов следовать по-прежнему актуальному совету Сократа: «Секрет перемен состоит в том, чтобы сосредоточиться на создании нового, а не на борьбе со старым».

На наших глазах началось и одержало победу – без всякого преувеличения – народное восстание против национального истеблишмента.

Если Клинтон – строгая училка, то Трамп – забияка с задней парты – его боятся, отчитывают перед школьной доской, но им же втайне многие восхищаются и даже хотят ему подражать.

В любом мало-мальски осмысленном разговоре о российской внешней политике отправной точкой неизбежно оказывается вопрос о состоянии и тенденциях развития мира в целом.