Европа боится лишний раз чихнуть, опасаясь, что американский ядерный «зонтик» закроется. И в первую очередь потому, что собственный «зонтик» никому не хочется делать, а те, у кого он имеется, предпочитают его оставить для своих собственных целей. О том, кто сегодня готов применять ядерное оружие и ради чего, Фёдору Лукьянову рассказал Дмитрий Стефанович в интервью для передачи «Международное обозрение».
Фёдор Лукьянов: Что происходит в ядерной сфере между Британией и Францией?
Дмитрий Стефанович: Великобритания и Франция уже довольно много лет сотрудничают в ядерной сфере, заключены соответствующие соглашения. Главный флагманский проект – это совместные мероприятия по поддержанию ядерного арсенала в условиях отсутствия ядерных испытаний. Построен объект на территории Франции, известный как EPURE. С этого года он функционирует в полном объёме. Он оснащён всеми необходимыми приборами и инструментами для того, чтобы проводить испытания ядерных боезарядов без полноценных взрывов: проявлять, как они себя ведут, как ведут себя их отдельные элементы, рентгеновские лазеры и тому подобное.
Очень интересный момент связан с тем, что пусть сотрудничество и замечательное между двумя странами, но работают на этом объекте они по очереди. Любая информация, которую они получают по поводу боезарядов, остаётся в их национальном суверенном владении, то есть они не занимаются совместной разработкой, хотя, наверное, физики какие-то полученные данные между собой обсуждают.
Эта история особенно важна сейчас, потому что, как известно, в Великобритании запущен проект создания нового боезаряда, причём здесь уже включается другое сотрудничество. Боезаряд, вероятно, будет весьма похож на новый американский боезаряд W93. Британский боезаряд имеет романтичное название в честь древнегреческой богини «Астрея», а менее романтично называется просто А21. Если уж говорить про название боезарядов, у французов всё ещё более скучно: термоядерная боеголовка для воздушного базирования (TNA) термоядерная боеголовка для океанского базирования (TNO).
Учитывая то, что обе стороны, не стесняясь, рассказывают про свои планы по поводу ядерной модернизации, работы меньше у них не станет. Наверняка появятся какие-то новые боезаряды у французов, тем более они готовят гиперзвуковые средства доставки для своих стратегических сил. Этого сотрудничества никто не смущается, институционально также всё закреплено. Те данные, которые получают как на французском, так и на британском объекте в Олдермастоне, используются для поддержания ядерного арсенала в готовности к применению.
Фёдор Лукьянов: Говорит ли всё это о координации в данной сфере?
Дмитрий Стефанович: Да. И это исключительно техническое измерение. Если мы говорим о стратегическом, доктринальном, оперативно-тактическом измерениях, то здесь сотрудничества как такового нет. Более того, как известно, Франция не входит в группу ядерного планирования НАТО и всячески гордится исключительно национальным характером своего ядерного арсенала.
Франция обладает некоторыми уникальными вещами. К примеру, только у Франции есть, насколько можно судить, средства доставки ядерного оружия на самолётах, развёрнутых на авианосцах. И, в принципе, никаких намерений относительно того, чтобы передать свой ядерный арсенал под внешнее управление, Франция не демонстрирует. Все, кто ведёт разговоры про некий «европейский сдерживатель», под которым иногда понимают французский, должны учитывать, что даже если Франция возьмёт на себя какие-то обязательства по обеспечению ядерного «зонтика» над своими европейскими партнёрами, то решения всё равно будут принимать в Париже.
В Великобритании всё немножко интереснее. Она плотно встроена в натовские режимы. У Великобритании очень развёрнутое и долгое сотрудничество с США. Это достаточно уникальная ситуация, когда вроде как «суверенная» боеголовка, но при этом во многом схожая с боеголовкой своего заокеанского лучшего друга, планируется к доставке на взятых в аренду баллистических ракетах подводных лодок.
С этими лодками и ракетами всё не очень гладко. Последние несколько пусков не удались именно у британцев, у американцев ситуация лучше. Судя по всему, есть проблема с поддержанием боеготовности лодок. Их четыре, планировалось, что одна всегда находится в море, но, видимо, из-за удлинения сроков восстановления боеготовности, текущих ремонтов и модернизации, последние годы британские лодки проводят очень много времени на патрулировании. Сравнительно недавно очередная из них вернулась после очень продолжительного патруля в весьма плачевном состоянии, с потёками ржавчины и прочими прелестями. Как считается, это очень плохая тенденция, потому что, в конце концов, тяжело не только технике, но и людям, которые вынуждены продолжительное время проводить в море в соседстве с таким грозным оружием.
Фёдор Лукьянов: Можно ли из сказанного сделать вывод, что призывы Жозепа Борреля и других к тому, что нужно «раскрывать» свой «зонтик», поскольку американский может закрыться, не имеют в виду ничего конкретного?
Дмитрий Стефанович: Да, нельзя сказать, что в Европе всерьёз понимают, что они могут сделать с точки зрения собственного ядерного «зонтика».
Особенно интересный случай с Германией, где обострились разговоры на ядерную тему. Они не всегда профессиональны, хотя недавно вышла очень подробная книга с главами весьма уважаемых авторов, где обсуждаются немецкие ядерные дебаты. Но все эти лозунги и причитания имеют под собой очень важное практическое применение, связанное с тем, что в обозримом будущем вряд ли в Европе появятся какие-то новые застрельщики ядерного разоружения.
Хорошо это или плохо, нам ещё предстоит увидеть, потому что некоторое время назад у нас вступил в силу Договор о запрещении ядерного оружия (ДЗЯО). Пусть ни одна страна – обладательница ядерного оружия, ни одна страна, входящая в НАТО, к нему не подключились, но до последнего времени в отдельных европейских странах было вполне позитивное отношение к этому начинанию. Более того, появились такие забавные форматы, когда отдельные города объявляли, что они в своём муниципальном качестве присоединяются к договору, независимо от того, что думают федеральные и национальные власти. Сейчас, конечно, это всё сдвигается на какую-то дальнюю пыльную полку. Говорят, что сейчас и намного меньше денег выделяется на исследования в сфере разоружения, хотя то же самое говорят и про средства на производство ядерного оружия. Давление идёт как-то разнонаправленно. Но в целом, конечно, Европа сейчас боится лишний раз чихнуть не в ту сторону, чтобы американский ядерный «зонтик» вдруг не закрылся. И в первую очередь потому, что собственный «зонтик» никому не хочется делать. Ну а те, у кого такой «зонтик» есть, предпочитают его оставить для своих собственных целей.
Фёдор Лукьянов: Как, собственно, работает этот самый американский ядерный «зонтик»? Он всегда открыт? Или закрыт, но откроется? И когда?
Дмитрий Стефанович: Насколько можно судить, он понимается в прямой связи с печально известной 5-й статьёй Североатлантического договора. Смысл в том, что если вдруг начнётся война, то сначала американцы со всей своей неядерной, обычной военной мощью вступятся за своих союзников, а если ситуация перейдёт за ядерный порог, то ядерное оружие начнёт применяться.
Здесь есть некоторая асимметрия. В прошлую холодную войну как раз НАТО в целом и США в частности первыми готовы были применять ядерное оружие, полагая, что силы общего назначения Организации Варшавского договора значительно более мощные, поэтому, чтобы их остановить, придётся взрывать ядерные мины, наносить удары по танковым колоннам буквально с первого дня, а потом уже – как кривая выведет. Считалось, что такой подход заставит Москву задуматься лишний раз и не начинать войну, которую не получится выиграть. Сейчас ситуация развернулась на 180 градусов. Теперь уже мы (во многом справедливо, хотя тоже ещё надо посмотреть, как они с той стороны сейчас выглядят) полагаем, что ни качественно, ни количественно противостоять НАТО мы не сможем в доядерной сфере, поэтому, скорее всего, нестратегическое ядерное оружие будет применяться достаточно активно в случае полномасштабного конфликта.
Как будут реагировать США, если где-нибудь на территории России мы начнём применять ядерное оружие по наступающим, например, польским танковым колоннам, это, конечно, большой вопрос. Здесь нельзя забывать классическую дилемму пика прошлой холодной войны, евроракетного кризиса и так далее: а будут ли готовы американцы ставить под угрозу ядерного удара свои крупные города, чтобы нанести свой ядерный удар в ответ на советский удар по условному Бонну или какой-то ещё европейской столице. Эти дилеммы остаются, поэтому ядерный «зонтик» во многом символичен.
Насколько можно судить, европейцы очень не любят обсуждать сценарий применения того самого американского тактического ядерного оружия, которое расположено на базах в Европе. Потому что, когда начинаешь об этом разговаривать, на втором-третьем шаге возникает развилка: оно здесь, чтобы наносить упреждающий удар по России (и вы понимаете, чем это закончится) или чтобы наносить удар по русским танкам, которые рвутся к Берлину непосредственно уже на немецкой территории? Что из этого лучше или хуже – это вопрос вкуса, но и то, и другое выглядит достаточно грустно.
Фёдор Лукьянов: Посмотрим на «зонтик» с другой стороны. Фумио Кисида и Джо Байден объявили о «начале новой эры военного сотрудничества» для сдерживания Китая во время последнего госвизита японского премьера. Действуют ли на тихоокеанском побережье те же принципы «зонтика»? Происходят ли там какие-то изменения и сдвиги?
Дмитрий Стефанович: На тихоокеанском театре принципы немного отличаются. Это связано с тем, что, во-первых, нет такого всеобъемлющего оборонительного союза, всё-таки речь больше о двухсторонних отношениях; во-вторых, Китай – пока ещё не ядерная сверхдержава, и предполагать, что конфликт там стремительно перейдёт в ядерную фазу, пока не стоит.
С другой стороны, есть такое прекрасное государство, как Северная Корея, которое не стесняется показывать своё ядерное оружие и средства доставки, а также рассказывать, кого они им будут бить, если что. Здесь возникает, конечно, дилемма по поводу того, а что именно американцы готовы сделать в ответ на эту угрозу. В прошлом году было очень много разговоров на этот счёт в Южной Корее – про то, что надо бы завести собственное ядерное оружие, потому что у Северной Кореи оно есть, а американцы далеко за океаном. Закончилось всё тем, что как раз в конце апреля 2023 г. было подписано соглашение между Сеулом и Вашингтоном, в котором обрисованы форматы, очень напоминающие взаимодействие в НАТО. Появилась та же, условно говоря, группа ядерного планирования, которая, конечно, так не называется, но, в общем, американцы допустили южнокорейцев если не к принятию решений, то, по крайней мере, к обсуждению решений и сценариев применения американского ядерного оружия в случае ядерной эскалации на Корейском полуострове.
Хочет ли что-то подобное сейчас получить Япония – вопрос дискуссионный. В Японии в ядерном измерении и ситуация немножко другая. Травма Хиросимы и Нагасаки не заживающая, но, возможно, и здесь нас ждут какие-то перемены. В 1990-е гг., когда случилось достаточно значительное ядерное разоружение, американцы снимали с вооружения те или иные средства тактического ядерного оружия, в том числе крылатые ракеты морского базирования, по слухам, в Японии многие высказывали своё недовольство такой тенденцией. Документально это не оформлено, были официальные опровержения, но консенсусное мнение, что американские союзники сомневались, хорошая ли это идея. Соответственно, сейчас, когда американцы возвращают новые средства доставки нестратегического ядерного оружия, никакой критики на местах они точно не услышат.
Подводя итог, можно сказать, что в Японии есть интерес к повышению сотрудничества во всех неядерных сферах (противоракетная оборона, противокосмическая оборона, оборона от гиперзвуковых средств доставки, ударные средства, в том числе большой дальности, крылатые ракеты, гиперзвуковые ракеты), – всё это у японцев рано или поздно появится – при той или иной степени участия США и с весьма активной координацией между двумя странами. В ядерной сфере, наверное, пока будут более осторожные формулировки, но то, что никакой критики американских программ по расширению ядерного арсенала из Японии не пойдёт, в этом можно не сомневаться.
