В словосочетании «Центральная Азия» впору делать ударение на первом слове – не только в смысле географического положения, но и с точки зрения значимости. В этом есть заслуга самих государств – везде происходят динамичные процессы внутреннего развития, не без многочисленных сложностей, но вполне живо. Впрочем, важнее, конечно, кардинальное изменение мирового ландшафта.
Ежегодная конференция Международного дискуссионного клуба «Валдай», посвящённая Центральной Азии, проходит в Томске на фоне оживлённых внешних событий, которые способны воздействовать на регион.
Чрезвычайно напряжённые выборы в Турции. Слухи о новом пакете санкций Европейского союза, в котором основной упор предполагают сделать на страны-«пособники», то есть соседей России, содействующих обходу введённых ограничений. Заметное повышение активности Китая, который демонстрирует намерение участвовать в урегулировании украинского конфликта и вообще заявляет о себе как об игроке на дипломатическом поле. Это только то, что лежит на поверхности. Стоит добавить продолжающиеся серьёзные изменения по всему Ближнему Востоку – не конъюнктурного, а качественного характера, тенденции развития Ирана, запутанную ситуацию на Южном Кавказе, не говоря, конечно, о военно-политическом кризисе вокруг Украины.
Пожалуй, наиболее интересная неожиданность – в описанных условиях Центральная Азия, относительно которой долгое время высказывались разнообразные опасения, демонстрирует вполне устойчивую картину. Это, конечно, не означает, что там всё радужно, таких мест на планете сейчас не осталось. Но главный вопрос в подобных условиях, насколько та или иная страна способна сократить риски и выбрать правильное позиционирование в постоянно меняющихся обстоятельствах.
Центральную Азию привыкли рассматривать сквозь призму геополитического соперничества России и Запада, в последние полтора десятилетия к нему добавляли фактор Китая. Соответственно, и поведение стран региона оценивали именно в этой схеме – к кому они склоняются, насколько умело (или нет) маневрируют между разными интересами. Такая трактовка была упрощением, однако в целом отражала политические реалии конца ХХ – начала XXI века.
Лавирование возможно и, вероятно, даже неизбежно в ситуации конкуренции крупных игроков, но не непримиримой конфронтации. Сейчас наступила именно последняя. И то, что так или иначе (необязательно очень удачно) работало прежде, теперь либо не работает, либо даже несёт существенные риски со всех сторон. А эти риски способны прежде всего усугубить внутреннюю ситуацию в каждой из стран.
У Центральной Азии в новой обстановке есть один выигрышный сценарий – это максимальная взаимосвязанность региона и включение в общие евразийские процессы, выгодные и необходимые всем. Тем более что направление движения мира в общих чертах проясняется – от всеобъемлющей универсальной глобализации к взаимодействию более фрагментированному, но и более глубокому.
Понятно, что в его рамках всё равно имеются субъекты разного калибра и возможностей, но как раз тесные связи до некоторой степени уравнивают шансы – в единой системе даже от не самого крупного элемента может зависеть функционирование всего.
По всем признакам международная ситуация в ближайшие годы будет повсеместно, очень мягко говоря, неспокойной. Есть конкретные очаги противоречий, среди которых основным является Россия – Запад, холодная война в самой её радикальной форме. Она сама по себе – следствие гораздо более масштабных сдвигов в мировой расстановке сил, которая назревала давно.
Перераспределение мощи и влияния с запада на восток, от Атлантики к региону Тихого и Индийского океанов – объективный процесс, во многом ускоренный и глобализацией. Крупные страны Азии – Индия и особенно Китай – извлекли из неё большие дивиденды, что подхлестнуло смещение баланса в их пользу.
Дальше всё зависит от того, установится ли стабильный мировой порядок нового типа. Пока на такое совсем не похоже.
Изобилие игроков самого разного размера, обладающих различными силовыми потенциалами (не только количественно, но и качественно, скажем, военная сила против экономической мощи или информационное доминирование против культурной укоренённости) не позволяет даже предположить вероятную схему баланса.
Снова логичным выбором становится концентрация на интересах и возможностях взаимодействия, а региональный принцип наиболее естественен, поскольку в одном регионе сочетать интересы и возможности проще всего. Тема связанности и способности дополнять друг друга – в центре дискуссий на III Центральноазиатской конференции Международного дискуссионного клуба «Валдай» «Россия и Центральная Азия: сопряжение с меняющимся миром». Понятно, что этот самый меняющийся мир будет создавать – вольно или невольно – максимальное количество препятствий на пути этого самого сопряжения. Но прагматика рано или поздно возьмёт своё.
Российская газета
