В Европе резко активизировалась дискуссия, как быть с резервами российского Центробанка, значительная часть которых заблокирована Евросоюзом. Других денег на поддержку Украины нет, а нужды её растут. Еврокомиссия придумывает, как бы изъять российские авуары, чтобы не подставиться. Почему вдруг такая щепетильность? Фёдор Лукьянов беседует с Дмитрием Кику, заместителем генерального директора Российского совета по международным делам. Интервью подготовлено в рамках программы «Международное обозрение».
Фёдор Лукьянов: Почему ЕС так нервничает из-за этих активов? Если они считают, что Россия – агрессор, деньги неправедные, почему не забрать-то?
Дмитрий Кику: Да, сейчас довольно трудная ситуация в Европейском союзе, в первую очередь, экономическая. Основные кошельки – Германия и Франция – на грани рецессии, и в этот момент в Еврокомиссии решили прибегнуть к давно витающему в воздухе вопросу об изъятии суверенных российских активов.
В чём проблема? В том, что, конечно же, есть установленный порядок и международное право. Если такой шаг будет осуществлён, он повлечёт за собой несколько рисков, в первую очередь, правового, а также финансово-экономического и геополитического характера.
Это станет намного жёстче восприниматься международным сообществом, так как произойдёт очевидное нарушение международного права. В частности, есть принцип суверенности, то есть данные активы принадлежат Банку России. Это суверенное право, оно не должно нарушаться.
Средства Банка России в основном содержатся в депозитарии «Евроклир» (Euroclear) в Бельгии. У нас действует двустороннее соглашение. Оно было подписано и вступило в силу в августе 1991 г., то есть заключено ещё между СССР, Бельгией и Люксембургом. В Люксембурге расположен второй по значимости депозитарий «Клирстрим» (Clearstream), там размещены в большей степени частные российские средства. В соглашении прямо говорится: если какие-либо средства или активы будут изыматься, следует произвести соответствующую компенсацию. Тот же принцип содержится и в Хартии ЕС, то есть очень важно понимать: нарушаются не только двусторонние соглашения, которые имеются у отдельных стран-членов ЕС с Российской Федерацией, но и непосредственно основополагающий документ, на котором держится правовая система Европейского союза.
Запад всегда полагался на неприкосновенность как частных, так и государственных активов и имущества. Если сейчас дела пойдут по негативному сценарию, Европа и Запад в целом будут восприниматься как воры, как те, кто нарушает установленные международные правила, и у международного сообщества возникнут довольно серьёзные вопросы.
Фёдор Лукьянов: Но сейчас же международные правила нарушаются всеми, включая самую главную страну мира, Трамп не стесняется. В финансовой сфере всё-таки это действует? Это существенно?
Дмитрий Кику: Разумеется. Как мне представляется, и о чём говорит премьер-министр Бельгии, основная проблема для Евросоюза – потенциальные судебные тяжбы. Разумеется, Россия будет отстаивать свои суверенные права как в международных арбитражах, так и в национальной юрисдикции. Кстати, с 2020 г. внесены поправки в Арбитражный кодекс, и соответствующие поправки позволяют российским лицам прибегать к рассмотрению тяжб с иностранными партнёрами на территории Российской Федерации в российских арбитражных судах. В контексте частных лиц договором предусмотрено рассмотрение каких-либо спорных вопросов в международных арбитражных судах, теперь они могут требовать прекращения рассмотрения таковых вопросов и перевода разбирательство на территорию Российской Федерации. Это всё сделано в защиту российских лиц, в отношении которых введены санкции.
Если говорить о финансовой составляющей, помимо оттока инвестиционных денег, со стороны частных инвесторов какие-то инвестиционные проекты наверняка будут пересмотрены. Здесь на обоих уровнях произойдёт репутационный сбой. При негативном сценарии, конечно же, будет нанесён серьёзный урон статусу евро как международной резервной валюты.
Говоря о геополитике, если Европа покажет такой негативный пример другим государствам, то в случае возникновения конфликтов и разногласий они смогут ссылаться на этот опыт, сами использовать такие прецеденты и конфисковывать европейские активы в своих юрисдикциях, указывая на Евросоюз как на инициатора. Это интересно в контексте того, как ситуация может развиваться в дальнейшем.
В случае России, по информации руководства «Евроклир», речь идёт о 193 миллиардах евро, которые находятся на его счетах, из которых сто восемьдесят миллиардов принадлежат Центральному банку России. Конфискация такой большой суммы может на десятилетия испортить отношения России с Европейским союзом. Как бы затем ни складывались связи, это будет острый вопрос. Разумеется, Россия всеми путями, но, в первую очередь, юридическими и политическими, будет настаивать на возвращении этих украденных средств в российскую юрисдикцию.
Фёдор Лукьянов: С конфискацией понятно, но есть другие способы. Насколько этот актив можно использовать косвенно? Есть разговоры про выпуск бумаг под залог, но сейчас начинают появляться «мирные планы», где учитываются эти деньги как некий инструмент для будущего решения. Вообще, возможно этим как-то пользоваться?
Дмитрий Кику: Если говорить про альтернативные варианты помощи Украине, то здесь, помимо так называемого репарационного кредита за счёт российских средств, существует ещё два. Об этом, в частности, говорится в меморандуме фон дер Ляйен, который распространили на днях среди стран-членов ЕС. В первую очередь, это кредит по линии Европейского союза за счёт инвестиционных продуктов, которые можно будет собрать внутри ЕС. Но, как мы уже обсуждали, Европа в тяжёлом положении и брать такой кредит довольно сложно. Речь идёт о возможном выделении 140 миллиардов евро Украине на ближайшие два года (2026–2027 гг.). Также говорится о гранте. Опять же, отток средств, деньги нужно где-то брать, и вопрос, насколько, например, население Европы поймёт такого рода шаг.
Фёдор Лукьянов: То есть это уже живые деньги.
Дмитрий Кику: Да, это живые деньги. Это не кредит, это может и не вернуться обратно. Поэтому с точки зрения европейских лидеров (не всех, правда) наиболее лёгким вариантом представляется воровство российских денег. Этому противостоят и премьер-министр Бельгии, и премьер-министры Венгрии и Словакии. Они открыто сказали, что, если произойдёт воровство средств, это может привести к войне. Довольно серьёзно звучит на фоне всего того, что делает Еврокомиссия.
Фёдор Лукьянов: Представим себе позитивное развитие событий. Россия включается в сложный, долгий, многоуровневый процесс урегулирования. Мы вправе использовать этот инструмент, этот актив для того, чтобы заключать какие-то более широкие сделки?
Дмитрий Кику: Я думаю, да, это предмет переговоров. Например, в своё время обсуждался вопрос о том, чтобы использовать замороженные средства (в том числе в США) для оплаты российских взносов в бюджеты международных организаций. Варианты существуют. Главное – как подойти к этому вопросу. Если говорить о том, насколько сильна наша переговорная позиция, то, как отметил министр финансов России Антон Германович Силуанов, у нас есть план ответных действий. Я думаю, в правительстве уже продумали, насколько эффективно может быть дан ответ и каким образом вести переговоры в дальнейшем.
Фёдор Лукьянов: Вы упомянули Соединённые Штаты, там несопоставимо меньшие суммы, но всё-таки они тоже депонированы. Их позиция по Европе – «давайте-давайте, вперёд, все риски на вас, но вы держитесь», а сами они себя как ведут?
Дмитрий Кику: Европу выдвигают на передний план, и, наверное, производится некое тестирование – смогут или нет, а мы уже дальше посмотрим, какие негативные моменты вытекают.
В нынешнем году подготовлен законопроект, который описывает детали того, что принято в прошлом году. Единственное, соответствующая служба Конгресса на днях выпустила сообщение, что, с одной стороны, президент не хочет идти на такой шаг, но, с другой стороны, в теории сумма объёмом два с половиной миллиарда долларов может быть выделена для помощи Украине при определённых сценариях.
