20-летие распада СССР придало новый импульс публичным спорам о его наследии. Ни пять, ни десять лет назад она не достигала такого пафосного накала. Если считать подобное развитие отражением общественных настроений, это плохой признак. Выходит, что Россия идет в неправильном направлении: по мере удаления от исходной точки нарастает подспудное желание вернуться к ней.
Впрочем, в силу специфики современной политической системы публичная сфера не столько зеркало состояния общества, сколько пространство манипуляций с целью на него повлиять. Поэтому ее анализ — это не постановка объективного диагноза, а попытка понять намерения манипуляторов. И тут возникает недоумение, поскольку дискуссия, в которой доминирует плач «Какую державу мы потеряли!», глубоко деструктивна для российской власти, если не сказать — подрывает ее легитимность.
Спору нет, крушение Советского Союза остается болезненной травмой для отечественного сознания, а его геополитические последствия, как верно замечал Владимир Путин, еще даже не начали проявляться. СССР был грандиозным всемирно-историческим явлением, и он заслужил не театрализованных эскапад, а серьезной общественной дискуссии о сущности этого государства. Сложная диалектика фатальных ошибок, чудовищных жестокостей, идеалистического порыва и поразительных достижений заведомо исключает черно-белую стилистику телевизионных ток-шоу, где «аргумент» слышен, только если он предельно заострен и окарикатурен.
Можно предположить, что дизайнеры российского информационного поля, которые заказывают именно такую дискуссию, выпускают тем самым пар недовольства сегодняшним состоянием дел. Однако решение этой тактической задачи способно завести в стратегический тупик.
Вся современная российская элита является таковой только благодаря исчезновению Советского Союза. Не случись этого события, никто из ныне управляющих Россией, включая и верховный тандем, на пушечный выстрел не приблизился бы к властным эмпиреям. То положение вещей, которое сложилось в России, — результат правления уже постсоветских руководителей. В этой ситуации расчесывание язв, связанных с распадом «великой страны», ставит под сомнение а) правомочность, б) состоятельность нынешнего истеблишмента.
Настойчивое обращение к советскому имело бы смысл, стремись кто-то из наших главных социально-политических инженеров возродить прежнюю модель в той или иной форме. Однако такого замысла нет, как нет и пути назад — ни в советскую экономику, ни в советскую общественно-политическую систему. Некоторые элементы прежнего опыта, может быть, полезно приспособить к современности, например, по части выстраивания многонационального культурного пространства, но как раз они никому неинтересны.
Ностальгия вредна и для международной политики. Россия только начинает осторожно нащупывать как пределы собственных интересов, так и те «красные линии», за которые никак нельзя отступать, а великодержавная демагогия только сбивает с толку. И дело не только в том, что у современной России и близко нет того внешнеполитического ресурса, которым располагал СССР, но и в том, что мир с тех пор кардинально изменился. Степень всеобщей непредсказуемости и нелинейности процессов такова, что сдержанная и расчетливая осторожность — едва ли не единственное рациональное поведение. И попытки «тряхнуть стариной», замахнувшись на вакантное место Советского Союза, станут катастрофой.
Постоянное возвращение к теме утраченного величия культивирует комплекс неполноценности: Россия не самоценный субъект политики, а огрызок «настоящей страны». А нынешнее положение вещей не результат собственных действий (пусть даже трагических или ошибочных), а плод какой-то внешней злой воли, великой и ужасной. С одной стороны, успокоительное самооправдание. С другой — очередное бессмысленное самоуничижение, превращающее не только Россию, но и ее предшественника из субъекта в объект воздействия. Так, трудно себе представить, чтобы Америка свои даже очевидные глупости и промахи списывала на чье-то влияние: сами сделали, сами исправим.
Постсоветская эпоха закончилась. Ресурс, который оставался от бывшей страны, — технологический, политический, идеологический — на грани окончательного исчерпания. И апеллировать к нему уже бессмысленно, нужен взгляд вперед в попытке предугадать туманное будущее и, исходя из этого, создавать новый фундамент. Профессионально поставленные шоу на советскую тему не только отвлекают внимание от реальных задач, но и уничтожают мотивацию к созиданию.
