Самая драматическая президентская кампания в истории современной Польши не принесла сенсации, хотя и потрепала нервы фавориту выборов Брониславу Коморовскому.
Теперь либеральная партия «Гражданская платформа», к которой принадлежат и новый президент, и премьер-министр Дональд Туск, сможет действовать без оглядки на оппозицию. Это открывает перед либералами дополнительные возможности, но и делает их уязвимыми на следующих парламентских выборах.
Во-первых, не на кого переложить ответственность. Во-вторых, в Польше, как и в большинстве стран с устойчивой демократией, избиратели не любят монополию и стараются— сознательно или неосознанно— обеспечить своими голосами баланс власти.
Ярослав Качиньский добился большого успеха. Все отметили грамотно проведенную Качиньским кампанию, в которой он, прежде считавшийся не очень умелым публичным политиком, продемонстрировал гибкость и не раз переигрывал соперника.
Кроме того, гибель брата-близнеца в авиакатастрофе, с одной стороны, вызвала волну сочувствия, а с другой— несколько ограничила действия оппонентов, которым приходилось проявлять повышенную тактичность.
Но победа партии Туска закономерна. Хотя польское общество расколото, здравый смысл все-таки перевесил эмоции и инстинкты. Пик традиционалистских, консервативных настроений в Польше пришелся на середину 2000-х годов. К этому моменту Варшава фактически добилась всех целей, достижение которых составляло содержание всей ее государственной политики после падения социалистического строя: страна провела реформы, вступила в НАТО и Евросоюз.
В Польше возник вакуум, поскольку четких задач больше не было, а удовлетвориться спокойным существованием в рамках комфортабельных клубов такая харизматическая нация, как поляки, конечно, не могла.
Двухлетнее правление братьев Качиньских (2005–2007) знаменовалось постоянными трениями с Европейским союзом, в котором Польша претендовала на большее влияние, обострением отношений с соседями— не только Россией, но и Германией, а главное— нескончаемыми внутренними разбирательствами под лозунгом очищения от так и не смытых пятен коммунистического прошлого. В целом вся политика была обращена назад— к славной национальной истории и к историческим же врагам.
Кое в чем братья Качиньские преуспели, например, в том, чтобы сделать голос Польши слышимым в Европе, но общество довольно быстро стало уставать от атмосферы постоянных конфликтов. С 2007 года, когда на парламентских выборах победили либералы, политика стала возвращаться к более современным идеям. Если бы Лех Качиньский не погиб под Смоленском, то в регулярных президентских выборах, намечавшихся на октябрь, он участвовал бы сам и, по общему мнению, обязательно их проиграл бы.
Победа Коморовского означает, что правительство будет более решительно осуществлять экономические реформы, необходимые для стимулирования роста и развития, а также сможет продолжить прагматическую внешнеполитическую линию, которую Дональд Туск начал нащупывать с момента прихода к власти.
Постоянного препятствия в лице оппозиционно настроенного президента больше не будет, но, возможно, Коморовскому придется декларировать в большей степени социально-консервативный подход, дабы сохранить баланс и не допустить радикализации электората других партий.
Для российско-польских отношений победа кандидата «Гражданской платформы», безусловно, предпочтительнее. С Туском и Коморовским у российских руководителей сложились деловые отношения. Что же касается Качиньского, то, несмотря на жесты примирения, сделанные в адрес Москвы во время избирательной кампании, не приходится сомневаться, что своего базового подхода к России он не изменил. Подозрительность в адрес Кремля соответствует глубоким убеждениям не только лидеров «Права и справедливости», но и большей части электората этой партии.
Ожидать революционного прорыва в отношениях между Москвой и Варшавой, конечно, не стоит. Столетия трагической истории, изобиловавшей различными формами противостояния двух стран, не отменяются в одночасье по воле даже позитивно настроенных политиков. Но снижение уровня конфликтности в отношениях может значительно изменить расстановку сил в Европе.
Общая ситуация в Европейском союзе за последний год изменилась. Лиссабонский договор был нацелен на превращение Евросоюза в единого игрока не международной арене, но результат получился скорее противоположным.
Общей внешней политики не появилось, а страны, имеющие амбиции (к которым Польша, безусловно, принадлежит), начали искать самостоятельные (вне институтов ЕС) способы реализации своих национальных интересов в отношениях с внешними партнерами.
Это выгодно России, которая всегда предпочитала иметь дело с важными странами на двустороннем уровне, а не через Брюссель. Раньше Москву за это часто критиковали, но сейчас, похоже, такой подход становится общепринятым.
Политические контакты не только с Германией, Францией, Италией, но и, например, с Венгрией и Словакией развиваются весьма активно, что приносит и обоюдные экономические дивиденды.
Дональд Туск, судя по всему, был бы не прочь двигаться в аналогичном направлении, особенно учитывая, что Польша и Россия связаны не только газопроводами, но и весьма интенсивными коммерческими отношениями. Если у Москвы начнут выстраиваться контакты с Варшавой, это способно сильно повлиять на всю атмосферу российско-европейских отношений и заставить другие страны, настроенные на оппонирование Кремлю, прежде всего балтийские, смягчить свою позицию.
Тем более что президент Литвы Даля Грибаускайте, в отличие от своего предшественника Валдаса Адамкуса, настроена больше на бизнес, чем на идеологию, а в Латвии на следующих парламентских выборах хорошие шансы имеют силы, благожелательно настроенные к Москве.
Результат выборов в Польше создает неплохие предпосылки, но не дает гарантии, поскольку Туску придется активно маневрировать, чтобы избежать обвинений в предательстве национальных интересов и прорусском уклоне.
В последние месяцы российская власть продемонстрировала, к удивлению многих, способность вести умную и точную политику для разрядки напряженности с Варшавой. Но чтобы закрепить успех, эти усилия необходимо продолжать, не реагируя на неизбежные откаты назад. Если выдержать намеченный курс, отдача в будущем окупит сдержанность и самоограничение сегодня.
| «Газета»
