Исход конфликтов определяется не столько размерами военных бюджетов стран, сколько личностью их лидеров. Легализм без учёта силового контекста и откровенный оппортунизм без предусмотрительного расчёта одинаково опасны для малых и средних государств. Способность умело сочетать формальное право и Realpolitik и не выдавать желаемое за действительное становится важной линией обороны национальных интересов.
Дилемма легализма и Realpolitik
Международный порядок расшатывается: прежние арбитры в лице Совета Безопасности ООН и различных региональных организаций утрачивают способность сдерживать применение силы. В таких условиях даже универсальные международные нормы и договоры не гарантируют защищённость. А собственные подушки безопасности малых и средних стран, как известно, при лобовом столкновении со стратегическими интересами крупных держав никогда не отличались эффективностью. Это ставит лидеров многих государств перед тяжёлым выбором: руководствоваться легалистской логикой или своевременно признать суровую действительность Realpolitik.
Пять конфликтов сквозь призму лидерства
Сирия. Бывший президент страны Башар Асад последовательно игнорировал как требования реформ изнутри, так и призывы к преобразованиям извне, уповая на принцип суверенитета и поддержку своих немногочисленных союзников. Результатом такой недальновидной политики стала затяжная гражданская война, гибель сотен тысяч сирийцев, дестабилизация, фрагментация государства и побег самого Асада из страны.
Грузия. В августе 2008-го президент страны Михаил Саакашвили, руководствуясь дерзостью и иллюзиями, решился прибегнуть к силовому сценарию, напав на российских миротворцев в Южной Осетии. Ответ РФ оказался быстрым и жёстким: Абхазия и Южная Осетия окончательно вышли из-под контроля Тбилиси, а режим, некогда слывший демократическим, деградировал и вскоре пал.
Армения. В ходе второй карабахской войны в октябре 2020-го премьер-министр Армении Никол Пашинян волюнтаристски отверг предложение президента РФ Владимира Путина о перемирии и, руководствуясь личными амбициями, предпочёл продолжить боевые действия в Карабахе. В результате страна столкнулась с катастрофическими последствиями: гибель 5 тысяч лучших сынов нации, потеря Арцаха, исход армянского населения и более 100 тысяч беженцев, оккупация азербайджанскими вооружёнными формированиями части суверенной территории Армении и серия ультимативных требований со стороны турецко-азербайджанского альянса.
Украина. Владимир Зеленский, без какого-либо опыта государственного управления возглавив Украину, уже втянутую в открытый конфликт с Россией, соблазнился правом страны на реализацию суверенной внешней политики, надеясь на евроатлантическую интеграцию. Делая свой выбор, однако, он катастрофически недооценил фактор стратегического оппонирования Россией политики расширения НАТО на Восток. Решение Зеленского о выходе Киева из переговоров в Стамбуле весной 2022 г. стало точкой невозврата: развернулась полномасштабная война с тяжелейшими для Украины территориальными, материальными и человеческими потерями.
Иран. Пользуясь правом, предусмотренным Договором о нераспространении ядерного оружия, Иран на протяжении десятилетий последовательно развивал национальную ядерную программу. Однако иранское руководство недооценило важнейшее обстоятельство – решительную оппозицию США, их стратегического союзника на Ближнем Востоке Израиля и других стран Запада. Общеизвестно, что эти страны всегда рассматривали ядерную программу Ирана исключительно через призму безопасности и геополитики, но никак не правовых норм. После истечения шестидесятидневного ультиматума, выдвинутого в письме Трампа верховному лидеру Ирана незадолго до непрямых ирано-американских переговоров в Мускате, Израиль и США, грубо нарушив Устав ООН, произвели воздушную атаку по ядерной, научной и гражданской инфраструктуре Ирана. После серии ответных ударов верховный лидер страны Али Хаменеи пошёл на деэскалацию, что помогло сохранить территориальную целостность Ирана и предотвратить возможную смену режима, о чём неустанно говорил премьер-министр Нетаньяху.
С точки зрения минимизации ущерба ранний компромисс, возможно, выглядел привлекательным для Тегерана. Но согласиться заранее на неправомерные требования США и Израиля для иранского руководства означало бы политическую капитуляцию: внутренняя легитимность последнего традиционно строилась на сопротивлении американскому диктату и «сионистскому режиму» и преждевременное подчинение могло бы размыть ядро его идеологии и породить гораздо более серьёзные угрозы исламскому режиму.
В нынешних же условиях у Тегерана появилась возможность конвертировать всплеск патриотизма в дипломатические гарантии безопасности и созревшие социально-экономические преобразования.
Легалисты, прагматики и авантюристы: как характер лидера влияет на исход войн
Политика как Украины, так и Ирана отчасти основывалась на логике легализма, которая, по мнению их руководства, обеспечила бы их странам безопасную реализацию «права на свободу выбора», хотя в итоге недооценка баланса силы привела к военной эскалации.
Зеленский, всё ещё полагаясь на «право» и помощь со стороны спонсоров войны, ценой огромных репутационных, материальных, территориальных и человеческих потерь продолжает военное сопротивление без каких-либо перспектив военного или политико-дипломатического успеха. Хаменеи же «праву» предпочел прагматизм и отказался от обострения противостояния на 12-й день войны, когда цена дальнейшей военной эскалация стала зашкаливать. Верховный лидер Ирана, руководствуясь утилитарностью и воспользовавшись эффективным посредничеством заинтересованных стран региона, в том числе РФ, выбрал момент для компромисса. В отличие от него, президент Украины всё ещё продолжает руководствоваться мышлением «во что бы то ни стало».
Трагедия Сирии имеет несколько иные корни: упорный отказ от поиска компромиссов внутри страны, раздираемой внутренними и внешними противниками режима Асада, засосал страну в воронку гражданских войн, где беспомощен даже самый мощный союзник и не действуют никакие принципы международного права.
Лидеры Армении и Грузии при принятии судьбоносных для своих стран решений, напротив, опирались не столько на нормы, сколько на свои личные амбиции, отчасти подогреваемые извне. Как следствие – национальные катастрофы.
Заключение
В эпоху высокой геополитической волатильности и эрозии миропорядка, когда мы всё чаще становимся свидетелями доминирования силы, исход конфликтов определяется не столько размерами военных бюджетов стран, сколько личностью их лидеров. Легализм без учёта силового контекста и откровенный оппортунизм без предусмотрительного расчёта одинаково опасны для малых и средних стран.
Уроки перечисленных кризисов демонстрируют: не проигрывает тот лидер, кто способен вовремя свернуть с конфронтационного курса; неудачу терпит тот, кто слепо цепляется за «право» или руководствуется болезненными амбициями. Выбор в пользу рассудительности есть один из важных критериев зрелости государственного деятеля. Способность лидеров умело сочетать формальное право и Realpolitik и не выдавать желаемое за действительное становится важной линией обороны национальных интересов.
Автор: Армен Мартиросян, преподаватель филиала МГУ имени М.В. Ломоносова в Ереване, заместитель министра иностранных дел Республики Армении (1999–2003), чрезвычайный и полномочный посол РА.
